TAKE ME OUT

[Just one of the typical days of life in America]       Зима началась ещё две недели назад, но здесь люди не знали, что это такое на самом деле.       У них не бывало снега…       – Марк, в дверь звонят!       Нога на ногу Хёк лежал на диване, лениво тыча пальцами в экран чужого телефона. Он ещё не завтракал, и в животе митинговал клан вечно голодной оппозиции, но его это мало заботило, ведь вставать совершенно не хотелось…       – Марк, ты слышишь?       Тёплые лучи солнца мягко падали на ковер, подсвечивая парящую в воздухе пыль, и отражались красивыми карамельными бликами, стоило им коснуться лакированной поверхности гитары. Марк сидел на полу в другом конце просторной гостиной и сосредоточенно менял струны.       – Мооооооорррк~       – Ну и что нужно делать, когда кто-то звонит в дверь?       – Ммммм… Нужно позвать хёна?       – Иди открой, Хёк, я не могу.       – Я тоже не могу.       Последняя струна наконец была закреплена, и Марк начал перебирать аккорды, проверяя лады. Гитара была старой и слегка потрёпанной, они случайно нашли её на чердаке... Может быть поэтому звук, что она издавала, казался таким глубоким и таинственным…       – Марк… всё ещё звонят, – после паузы Хёк продолжил, не отрываясь от pubg. – Мы типа из тех, что срутся по любому поводу, да?       – Нет... Мы из тех, что не открывают психам в восемь утра в выходной день… – канадец пытался наиграть что-то безумно знакомое, ловко зажимая блестящие стальные нити, но никак не мог подобрать третий аккорд.       – Хён, сейчас десять…       – Уже?! Чёрт… Я ничего не успеваю!... Заблаговременно выев всем мозг своими нервами в честь предстоящих экзаменов, канадец встал сегодня как и грозился: в шесть утра по будильнику… И переделал всё, в итоге сев за гитару… Время шло, а «подготовкой» даже не пахло.       – Хён… кажется, это был мой подарок на Рождество. Тебе только что пришло сообщение от курьера: «неудачная попытка вручения».       – WHAT?! Позвони ему! Скажи, что я дома! Пусть вернётся! – Марк вскочил, отложив гитару, и бросился к входной двери.       – Ага… а чё тогда не открывал?       – Я не слышал, давай звони… Стоп, откуда ты знаешь о подарке?.. – несколько секунд они молча смотрели друг на друга, пока Марк не бросился на донсена, коленом вдавливая его в диван и пытаясь ухватить за грудки.       – Аа! Ты сломал мне ребро!.. Ай! Больно! – Хёк страдальчески морщился, борясь со смехом и вырываясь.       – Ты опять лазил по порносайтам в моём телефоне?!.. А ну, отдай!..       – Это не порно! Это манхва!.. АааАй! Хватит…хах… я сейчас задохнусь!..       – Обязательно смотреть эти странные комиксы на моём телефоне?!       – Но я не хочу через свой! – ослабивший было хватку Марк снова навалился. – ЙаАа!.. Отпусти, ну!.. Вдруг я стану президентом, а это потом всплывёт!!       – Хах! А то, что я тут с тобой живу – это не всплывёт?!       – По сценарию ты – мой садовник.       – WHAT?! Ещё скажи, питомец!.. – канадец с силой пихнул его и отпустил, возвращаясь на пол.       Морщась и потирая почти раздавленный живот, Хёк сел, не сводя глаз с чужого затылка… Марк собирал старые порванные струны, убирая их в пакет. После небольшой потасовки его волосы немного растрепались, придавая образу романтично неряшливый вид. Видимо, он всё же разозлился… Но Хёк думал не об этом… Он смотрел на красивую белую шею.       – Хён, я не хотел… Прости… Просто, пока читал, пришло вдруг уведомление об отправке, и я не удержался…       Канадец почесал висок и озабоченно уставился на брошенную на полу гитару.       – Больше не читай с моего телефона эту чёртову анимированную э-… эротику……. Это странно! И меня раздражает реклама, которая всплывает потом на каждом сайте.       – Но… Ведь в этом весь смысл…       – В всплывающей рекламе?!       – В том, что я читаю это с твоего телефона…       – Слушай, весь этот бред про президента – это уже перебор…       Хёк смотрел, как Марк тянется за футляром… как его кофта слегка задирается, оголяя кожу… как вены на руках выпирают чуть сильнее, когда он прилагает усилие, защелкивая крышку… Но его это почти не волнует. Сначала он хочет свою шею…       – Да нет, Марк... Ты не понял… Я читаю подобное в твоём телефоне… Это… возбуждает?… – он осторожно сполз с дивана на пол.       – Хах… Это… какой-то фетиш на телефон?..       – Нет. На твои вещи… Может быть когда нибудь я и привыкну к этому, но сейчас…       Марк нахмурил брови и напрягся, явно не ожидая внезапной смены атмосферы, когда рука Хёка коснулась его плеча и потянула за одежду, слегка оттягивая ворот. Но больше он никак не отреагировал, поэтому, выждав ещё пару секунд, Хёк смело устраивается сзади, обхватив хёна за талию, и, сперва поводив кончиком носа по коже, наконец жадно кусает в самое основание шеи… Канадец болезненно стонет и шумно вбирает носом воздух, слегла склоняя голову на бок…       – Хёк… перестань… я …       – Только попробуй сказать, что тебе нужно «готовиться»…       Забравшись руками под одежду и не отрываясь от вкусной шеи, Донхёк ласкал хёна везде, вбирая в себя жар его мягкой кожи и наслаждаясь извлекаемыми при этом звуками, что плавили все опоры сознания, бросая в самое пекло.       – Аах!!...мннннн!... Боже…. – голос Марка проломился, оступаясь в хрипоту, когда умелые пальцы забрались в бельё и коснулись головки горящего возбуждения.       Марк почти не трогал его и не подпускал к себе целую неделю, ссылаясь на подготовку к экзаменам и бесконечные курсовые, и Донхёк молча ждал, когда же упёртый хён перестанет выдавать желаемое за действительное… Это было даже забавно, видеть, как он краснеет, реагируя на провокации, и продолжает упорствовать, однако сдерживаться самому оказалось труднее, чем Хёк предполагал.       Намного труднее…       С другой стороны, такая пауза лишь обостряла все чувства, многократно усиливая ощущения, а желание продолжало расти, сладко отравляя внутренности в ожидании своего часа.       Донхёк не считал себя мазохистом… но если быть честным… ему понравилось сдерживаться.       Ведь тогда падение в бездну превращалось в настоящее безумие.       В дверь опять звонили, но всё безрезультатно... В такие моменты для этих двоих не существовало чего-то «вне» тел и ласк друг друга. Было только «в»…       Неистово и прекрасно.