***
1) Спекуливерто — заклинание, возвращающее изначальный вид анимагам и оборотням 2) Львиный зев — зелье, дающее смелость и обостренное восприятие 3) Японские злые духи. Их отлавливают Авроры и заточают в артефакты. Роаланна проходила подобную практику.Артефакт
2 июня 2020 г. в 19:20
* * *
Роаланна
Следующий месяц я носилась, оформляя бумаги и отчеты. Начальство как с ума походило. Еще Старик опять заболел, все-таки боевые раны давали о себе знать. Спасибо, Скримджер прикрывал мне спину оперативной работой. Писать отчеты он так и не научился, и его бумаги вызывали головную боль не только у Старика, но и у меня. Зато ему не было равных в ритуалах и артефактах.
Вечером прилетела мама. Ужин, светские разговоры, Рэн с Алисией летят к ее родне, Рабастан готовится к Хогвартсу. После ужина мама пришла ко мне в комнату.
— Надо поговорить, Аля.
Так меня зовет только мама. Брат так зовет жену.
— Мам, что-то случилось?
— Я знаю, что у тебя роман. С тем оборотнем, которого ты прятала в пристройке?
— Мама, я уже все поняла. Я не буду...
Договорить я не успеваю. Мама делает отрицательный жест.
— Аля, ты знаешь, как я тебя люблю.
— Мам, ну не надо, я аврор, я все понимаю.
— Я видела чувства людей и заключала их в прочные сосуды своими собственными руками. Я крала их души и вырывала их сердца. Но сердце моей дочери должно принадлежать ей. Сердце не может ошибаться. Если я не вернусь, пусть это тебе поможет. Надень на него это. И если вдруг случится так, что вас застигнет луна, просто крикни "Спекуливерто"(1). По крайней мере тогда ты умрешь в объятьях человека, если такова будет воля судьбы. Пусть хотя бы так я отдам дань мертвецам Англии.
Она протягивает мне простой и прочный кожаный браслет. Мама всегда умела делать очень простые вещи со сложными эффектами, эту черту Рэн взял от нее.
— Ритуал заряда в тумбочке, я люблю тебя.
— Мам, и я тебя.
— Рэн не должен узнать, ты же понимаешь.
— Да, — шепчу я и беззвучно плачу. Отчего из глаз моих текут слезы? Я не знаю. Я не понимала, что видела тогда маму в последний раз.
Поздно вечером я открываю зеркало. Фенрир отвечает не сразу.
— Через два часа на старом месте. Сможешь?
Я на взводе, мне страшно, хотя до полнолуния еще пара дней. Но кто знает этого оборотня, может, он делает это не из любви. Аврор-оборотень станет его марионеткой, я не допущу этого.
— Хорошо, — отвечает он, и я отключаюсь. Я тщательно собираюсь. На мне все артефакты, щиты, я под Львиным Зевом(2).
Через два часа я приземляюсь на поляне перед домиком. Артефакт дезактивирован, и я спокойно схожу с метлы. И жду еще минут двадцать, отчаянно нервничая. Неужели меня заманили в ловушку? Оборотень оказался подставным? Нет, он выходит ко мне медленно и осторожно. Я понимаю: сейчас все зависит от моей воли, от того, насколько я буду решительна.
— Ты хочешь, чтобы эти встречи продолжались?
Я открыто смотрю на него, надеясь сама не зная на что. В руке зажат браслет, я готова сейчас сломить мир.
— Да.
— Тогда протяни руку.
— Зачем?
Он напряжен до крайности. Сейчас моя воля как клинок рубит его доспех, броню защиты, встроенную им за годы.
— Давай. Сюда. Руку.
Время зверя. Час презрения. Сейчас он или сломает эту броню, или мы разойдется. Я не предложу второй раз и никогда не вернусь в это место, он знает это. Не отрывая взгляда от меня и держа палочку в руках, он протягивает руку, так медленно, что я кажусь себе мошкой в янтаре. Даже когда я ловила Екаев(3) в Японии, время не тянулось так медленно.
Наконец его рука оказывается в моей. Я застегиваю браслет на его руке.
— Что это?
— Это гарантия. Гарантия безопасности. Чёрта с два ты теперь сможешь ещё раз обернуться в моём присутствии.
Ноги мои предательски дрожат, облегчение сделало руки ватными. Мне немного стыдно, что я обманываю любимого человека. Но так надо, чтобы мы могли быть вместе. Он отреагировал точно так, как я и думала, — бешено рыча, попробовал снять мой подарок. И, понятное дело, не смог. Я внутренне улыбнулась. Как мало, друг мой мохнатый, ты знаешь и магии, и истинной любви.
— Боишься, что я тебя укушу? Думаешь, я не могу это сделать из-за твоего браслета? Да хоть прямо сейчас!
Он был в ярости и шел на меня. Но я уже не боялась. Ни бешеного взгляда, ни его ярости. Я знала, что нам обоим сейчас было нужно. Я убрала палочку, и руки мои обвили его шею. Мышцы его под моими пальцами ходили ходуном, и весь он казался невероятно сильным и невероятно желанным. Ярость и гнев его сменились желанием, впрочем, столь же яростным.
Я не могла сказать о себе, что я скромница. Но никогда прежде я не испытывала такого спектра эмоций: яростное, почти животное желание, невероятную нежность и поглощающую все на свете страсть. В ту ночь было не важно ни происхождение, ни богатство, ни статусы. Магия переполняла нас и выливалась в ласки и чувства, которые, я уверена, ни один из нас не испытывал до этого. И когда на пике он тихо и нежно выдохнул «Ро», я страстно вскрикнула «Фен». Мы сократили расстояние между нами до минимума, выкинули прошлое, убрали преграды и урезали имена.
Страсть отпускала медленно. Я лежала в его руках и сердце мое выпрыгивало из груди, стуча где то в горле.
Я вернулась под утро и послала Подлизу за противозачаткой(4). Теперь мне придется носить с собой на одно зелье больше. И позаботиться о том, чтобы его никто не увидел.
* * *
Фенрир
Укусить Роаланну я тогда не смог, всё-таки аврор, не хрен собачий. Она аппарировала быстрее, чем я сумел бы обернуться при всём желании. Дурак! А вдруг она теперь вообще прекратит общение? Что мне стоило сначала приложить её чем-нибудь? Ничего. Но я ошибся — и, возможно, эта ошибка стоила самой дорогой мне женщины.
Я как раз выходил из дома своего старого школьного приятеля, когда зеркало в кармане мелко задрожало. Биение сердца, до этого спокойное, превратилось в бешеный стук. Я быстро оглянулся — никому не стоило знать о моей связи — и достал артефакт из кармана.
— Через два часа на старом месте. Сможешь? — безо всякого предисловия сказала мне Роаланна. Её голос показался мне немного взвинченным.
— Хорошо. А ты… — начал я вопрос, но Роаланна резко разорвала связь.
На самом деле отсюда до того дома мне было минут сорок лёту. Но я решил подстраховаться: вдруг после прошлого раза она всё-таки явится вместе с кем-то из своих парней? Но время шло, а не раздавалось ни хлопков от аппарации, ни клубов пыли, возникающих, когда кто-то приземляется на метле в мантии-невидимке.
Когда она появилась, я оставался на месте ещё минут двадцать и покинул убежище только убедившись, что засады можно не ждать.
— Ты хочешь, чтобы эти встречи продолжались? — сходу спросила меня Роаланна. Её напряжённые скулы придавали решительность и без того волевому лицу. Глаза смотрели на меня с неким вызовом.
— Да.
— Тогда протяни руку.
Зачем ей это надо? Ничего хорошего из этого выйти не могло. Всё моё существо восставало против такого бессмысленного и опасного действия. Дашь слабину и будешь сломлен — это правило я много раз испытывал на себе и на других.
— Зачем? — спросил я, еле сдержавшись, чтобы не отпрянуть.
— Давай. Сюда. Руку, — голос Роаланны звенел абсолютной убеждённостью в собственной правоте. Я отчётливо понимал, что стоит мне сказать «нет» — и эта встреча, скорее всего, будет последней. Мой взгляд метнулся на её руки: правая держала волшебную палочку, в кулаке левой было что-то зажато. Нападать сейчас просто бессмысленно.
Но нельзя же вот так просто подставлять брюхо.
Очень, очень медленно, словно преодолевая огромное сопротивление, я протянул ей руку. Ещё недавно я и вообразить бы не смог, что сделаю что-нибудь подобное. Но это была Роаланна, и я не мог её потерять.
Она разжала кулак, и чёрный браслет защёлкнулся на моём запястье.
— Что это?
— Это гарантия. Гарантия безопасности, — объяснила Роаланна. Теперь, когда дело было сделано, мне почудилась вина в её голосе. — Чёрта с два ты теперь сможешь ещё раз обернуться в моём присутствии.
Эти слова пробрали меня до самых печёнок. «Не сможешь обернуться». Это было отвратительное ощущение — словно мне разом наплевали в душу и отрубили правую руку. Зарычав от ярости, я попробовал содрать проклятый браслет. Разумеется, он не снимался.
Глубоко вдохнув, я перевёл взгляд на Роаланну.
— Боишься, что я тебя укушу? — и, не дождавшись ответа, резко шагнул прямо к ней. — Думаешь, я не могу это сделать из-за твоего браслета? Да хоть прямо сейчас! — я медленно наступал на неё, пока мы не оказались вплотную у стены домика. Я тяжело дышал от ярости и смотрел прямо на неё. Роаланна, в свою очередь, не отводила глаз. Наши взгляды встретились. А потом её руки скользнули вдоль моих, и узкие твёрдые ладони легли мне на плечи.
Волна гнева начала спадать, уступая место другому чувству — столь же яростному, сколь и непривычному. Я привлёк Роаланну к себе, упиваясь остротой момента. Наши губы вновь нашли друг друга, как и в тот раз.
И мой мир разбился на миллионы осколков, как дрянная бутылка дешевого пойла, когда она на пике страсти кричала мое имя. В тот момент я понял, что стану ее послушной собачкой, ее ручным волчонком, чем и кем угодно, лишь бы она вот так кричала, когда я был в ней...