Обследование тела Хидои показало, что с ней всё хорошо. Цунаде осмотрела девушку, попутно спрашивая о её самочувствии. Поверив Хидои на слово, Хокаге выписала девушку из госпиталя и сообщила, что в течение дня ей донесут о прибытии заказчика и они с Неджи отправятся на задание. Конкетсу не переживала по-поводу задания, но переживала по-поводу их работы вместе. Три года назад, она чуть не убила его, но сейчас когда Дживаратайши был под контролем она все равно боялась. Как ей вести себя наедине, она пообещала измениться, но как?
Конкетсу двинулась в Клан, ведь ей больше некуда идти. Страх медленно сковывал её тело, пока она шла по улицам. Кидая взгляды на счастливые семьи, она хотела рвать и метать. Они все получали любовь, а Хидои только злобу и побои, почему так? Конкетсу давно смирилась со своей семьёй и участью своего Клана. Она не заслуживала любви и принятия, она была никем в этом мире, чтобы просить любви. Орудие чистокровных, чтобы драться, щит чистокровных, чтобы защищать. Осознавая это, она все равно хотела получить хоть грамм любви от своих родителей. Услышать похвалу и почувствовать теплоту их объятий.
Сжав руки в кулаки, Хидои продолжала медленно шагать в сторону Клана, где её скорее всего ждала Акира. Силы словно покидали её тело, стоило ей вспомнить кроваво-красный шаринган Конкетсу. Она была сильна, очень сильна и вся сила Шарингана Хидои просто меркла на фоне Акиры. Если она решила убить её или же проучить, то Хидои ничего не сможет сделать против неё. Они были на разных уровнях, было ощущение, что Акира прошла не одну стоню битв на смерть, её глаза были холодны и стеклянны. Она видела больше, чем кажется на первый взгляд.
— Сестрёнка Хида! — внезапный девичий визг вывел Хидои из транса собственных страхов. Остановившись на месте, Конкетсу не сразу заметила бегущую к ней девочку, её зеленые глаза сияли в лучах солнца, а длинные черные волосы развивались на ветру. Девочка прыгнула и тут же налетела на Хидои, сжимая её корпус в своих объятиях, — Я слышала, что ты вернулась, но никак не могла встретиться с тобой!
— Исура! Как ты выросла… — Конкетсу с улыбкой на губах положила руки на спину той самой девочки, которую когда-то спасла в переулке. Не такая как все, Исура Намоно, с одним шаринганом в глазу, — Как твои дела? — Конкетсу потрепала малышку по голове и присела вниз на корточки, чтобы Исуре было комфортнее.
— Сестрёнка, у меня всё хорошо! Я освоила основы шарингана и сейчас практикуюсь в гендзюцу! Я хочу стать такой же сильной и смелой как и ты! — на одном дыхании с горящими вдохновением глазами, Исура боготворила Хидои, которая тем временем и слова не могла сказать. Стать такой же как и она… Конкетсу помнила весь тот ужас через который прошла сама, помнила всю боль и страдания… Стать такой же как и она, это какой? Черствой куклой без друзей и товарищей, которым она могла бы доверить спину.
— Спасибо, Исура, но ты преувеличиваешь, я не такая сильная как ты думаешь, — полушепотом проговорила куноичи, и улыбнулась Намоно, которая на её слова лишь помотала головой. Девочка верила в силу Хидои, верила её словам и поступкам, ведь когда-то она спасла её, не такую как все. Для Исуры, Хидои была примером для подражания, она стремилась стать такой же сильной как и она, — Хорошо, будь по твоему, — Хидои сдалась под напором Намоно, её глаза, вот что переубедило Хидои. Она была ещё ребёнком, но таким смышленым ребёнком, словно маленькая Хида, только с нормальной семьёй.
— Эй, Исура! Ты чего там встала? Нам сенсей по шее даст если мы опоздаем, ты… Ого! — внезапно из угла выбежали двое мальчишек, которые видимо являлись сокомандниками Намоно. Стоило им увидеть члена Клана Конкетсу, как мальчики тут же встали, как вкопанные. Членов Клана Конкетсу можно было отличить по иссиня-черным волосам и ярким небесно-голубым глазам, такая смесь была чаще всего именно в их Клане. От них веяло сильной чакрой, а глазах можно было увидеть голубое море безмерной боли и страданий.
— Я сейчас! Сестрёнка, не пропадай больше, я очень скучала по тебе! — Исура вновь обняла Хидои и стоило ей опустить свои руки на её спину как она отошла назад и махая рукой побежала к мальчишкам, которые решили пересмотреть свое отношение к девочке, — И приходи к нам! Родители будут рады видеть тебя! — Хидои махала ей в ответ смотря в след. Она повзрослела и стала сильнее, теперь у неё были друзья на которых девочка могла положиться. Хидои была рада, что ту, которую она спасла три года назад, сейчас счастлива.
Встав ровно, Хидои вновь двинулась в сторону Клана и по счастливой случайности, она увидела Сакуру и Наруто, которые прогуливались по улицам деревни. Хидои думала подойти к ним, и стала делать шаги в их сторону, но потом остановилась. Конкетсу боялась, что если она сейчас подойдет, то просто все испортит и они уйдут. Решив не попадаться им на глаза, Конкетсу в панике развернулась и стала делать быстрые шаги в противоположную сторону. Она не должна никому мешать, то что они решили с ней подружиться, не означало, что она могла вот так просто подходить к ним на улице.
— Эй! Хида – чан! — этот звонкий добрый голос принадлежал Наруто, который заметил удаляющуюся фигуру в черном хаори и с длинными иссиня-черными волосами. Узумаки улыбнулся Сакуре и в миг оказался рядом с Хидои. Встав перед ней, Наруто взглянул в её испуганные глаза и улыбнулся. Девушка, которая сражалась с двумя нукенинами, тренировалась вместе с Казекаге и являлась советником в Суне, сейчас испугалась разговаривать со своими новыми "друзьями", — Ты уже поправилась? Как себя чувствуешь? — доброжелательность так и лилась из Наруто, от чего Хидои становилось некомфортно.
— Нормально, чего тебе… Что ты хотел? — Хидои успела остановить себя на грубости, прикусив язык. Она всегда держала своё слово и сейчас было не исключение. Она пообещала открыться, по крайней мере попытаться. Выдавив из себя улыбку, Хидои повернула голову назад, откуда уже шла Сакура. Тяжело вздохнув и мысленно ударив себя по лицу за странные порывы, Хидои поняла, что это лучше, чем быть избитой Акирой, этот момент можно было и оттянуть.
— Привет, Хидои, — нежный голос Сакуры вызвал у Хидои дрожь во всем теле. Девушка помнила сколько всего наговорила им, а они сейчас так тепло на неё смотрят. Конкетсу хотелось просто уйти, но данное им слово не позволяло и шагу сделать, — Не хочешь прогуляться до меня, я отдам тебе твою катану? — Сакура встала рядом с Наруто и улыбнулась ей. Хидои не нашла ничего лучше, как просто кивнуть. Старые привычки грубить всем и каждому так и давали о себе знать, поэтому девушка предпочла молчать.
— Хида – чан, я все хотел поговорить с тобой, — внезапно начал Наруто, когда они втроём начали движение в сторону дома Сакуры. Конкетсу расправила плечи и вдохнула в лёгкие побольше воздуха. Она была готова слушать, готова была отвечать, — Тогда… Саске, он что-то сделал с тобой, я никогда не видел, чтобы людям было так больно, что это было? — на вопрос Наруто, Хидои вздрогнула и замедлила свой шаг, слегка опустив голову вниз.
Она и забыла, что Саске взял её под контроль своей кровью. Одна из самых мощных техник Клана Конкетсу: " Подчинение" Техника, с помощью которой можно приручить любого грязнокровного. И Хидои стала не исключением. При соединении крови чистокровного с печатью гразнокровного, их кровь попадает не только на печать, но и под кожу. Печать принимает кровь и мешает её внутри тела. Конкетсу была разбита от мысли, что из всех возможных вариантов её починил именно Саске Учиха. Девушка понятия не имела зачем она нужна была Саске, хотя одна пугающая мысль все-таки витала в голове, но девушка усердно отталкивала её.
— Техника моего Клана, которая позволяет чистокровным подчинить нас против воли, — прошептала куноичи и поравнялась с ребятами, которые ждали ответа на вопрос. Никто не рассказывал им, что на самом деле произошло и что это было, — В любой момент Саске может воспользоваться техникой, — Хидои не стала продолжать о последствиях, ведь от этого то малое доверие, которое она имеет, просто исчезнет. По правде говоря, Хидои привыкла быть одной, у неё была семья, но она очень далеко, а тут в Конохе роднее ей будет полигон, но не Клан. Поэтому, даже если она и потеряет доверие, вернуть его она не попытается.
— Но зачем ему это? — этот вопрос вновь пробудил ответ на него. Хидои знала для чего она нужна Саске, и очень боялась этого. Сакура как и Наруто были увлечены диалогом с Хидои, им прежде не удавалось нормально поговорить с ней, а сейчас за десять минут, они не услышали ни одного плохого слова от неё. С каждой секундой, они узнавали всё больше и больше не только о Клане, но и о самой Хидои. Заметная печаль в голубых глазах и рванные движения, которые выдавали её нервозность.
— Я могу найти чистокровного. Ему нужен Итачи Учиха — его старший брат, а я буду путеводителем, который приведёт его к Итачи… Чтобы тот убил его, — последние слова дались девушке очень тяжело. Она обещала себе, что просто не позволит Саске убить Итачи, а если так выйдет, что Итачи умрет, она сможет воскресить его своей техникой.
— Но ведь, ты обучалась у Итачи, разве он не дорог тебе? — Сакура задумалась над словами Хидои, ведь на экзамене три года назад Кабуто рассказал, что Итачи был единственным, кто взялся тренировать Хидои. От сюда девушка и сделала вывод, что они близки, и стоило ей посмотреть на лицо Хидои, её мысли подтвердились. Хидои была подавлена от осознания, совсем скоро она умрет.
— Дорог? Не совсем… Я люблю своего старшего брата, и готова на все, лишь бы он выжил, даже на убийство Саске, — повернув голову в сторону Наруто, Хидои увидела, то что хотела. Злость. Наруто хотел вернуть Саске обратно, а тут Конкетсу говорит, что убьёт его в случае чего. Узумаки не устраивало это от слова совсем. Но, парень молчал, ничего не говорил. Как вдруг его глаза расширились и парень развернулся и схватил Хидои за плечи, слегка потряхивая.
— Что ты сказала?! Старший брат! Итачи твой старший брат? — парень тороторил, явно думая, что ему послышалось, но, кинув взгляд на Сакуру, понял, что нет. От новости, что Итачи — старший брат Хидои, Наруто приободрился, у него в глазах появилась надежда. Если это действительно так, то девушка могла переубедить Саске, и она никого не будет убивать.
— Да, Наруто, и твой любимый Саске тоже мой брат, а точнее, они мои кузены, — Конкетсу тяжело вздохнула и, подняв руки возле груди, резко развела их в стороны, тем самым убирая руки Узумаки со своих плеч. Хидои повернула голову в сторону Харуно и увидела в глазах огромную надежду, словно от действий и слов Хидои будет зависеть дальнейшая судьба деревни, — Чего вы уставились на меня?! Спасение во мне увидели? Ошибаетесь. Мы шли за катаной, не останавливаемся и идём дальше, — резкий порыв злости моментально перекрыл всю мимолетную доброту Хидои. Девушка вернулась в свое привычное состояние.
— Конечно – конечно! Хида – чан, раз ты сестра Саске – значит можешь поговорить с ним! Ты сможешь переубедить его не убивать Итачи! — Наруто поспешил за девушкой, которая зашагала вперёд, в надежде больше не возвращаться к этой теме. Она корила себя за излишнюю болтливость, теперь всё разговоры будут только о Саске, а ей сейчас хотелось этого меньше всего. Джинчурики быстро догнал девушку и стал идти в ногу с ней. Парень смотрел на озлобленное лицо куноичи и возвращался на три года назад.
Дружбу с Хидои ниндзя решили завести ни с пустого места, а по просьбе Хокаге. Ни Сакура, ни Наруто не хотели общаться с Хидои, она была злая, её аура просто кричала об опасности рядом с ней. Но, когда Хокаге попросила, они стали просто присматриваться к ней, и вот девушка стала делать ответные шаги, но эти шаги многого стоили. Грубость, ехидство, злость и самовлюбленность так и лились из Хидои. Это было сложно принять, и ещё сложнее смириться и не воспринимать эти качества всерьёз. Сакура временами вспоминала дружбу Хидои и Шикамару, они были близки, но потом всё изменилось. Мысль, что когда-то у Хидои были настоящие друзья, которые смогли вытерпеть её характер означало, что ещё не все потеряно и ей нужно привыкнуть.
— Ты ошибаешься. Я убью Саске, стоит ему хоть пальцем тронуть моего брата, — Хидои остановилась и повернула голову в сторону Наруто. Парень вздрогнул, он ощущал эту пропасть между ними и невообразимую злость стоило ему заговорить о Саске и смерти Итачи. Наруто опоздал всего на мгновение. Глаза Хидои окрасились в кроваво-красный и Узумаки точно посмотрел в шаринган Конкетсу, — Посмеешь помешать мне я и тебя не пожалею, — прошипела девушка и поняла, что она просто не создана для целенаправленной дружбы. Змея в человеческом обличии. Такой её сделали родители и деревня, вся та ненависть, которая когда-то лилась на неё, теперь выливается на них обратно.
Хидои не понимала, как так получилось, что она смогла подружиться с Гаарой, Темари и Канкуро, так ещё и стать для них семьёй, как и они для неё. Как она смогла тогда подружиться с Шикамару и Чоджи. Эти люди просто нашли к ней подход, а она и не заметила как сблизилась с ними и стала называть друзьями. Но, когда речь идёт о целенаправленной дружбе с кем-то, Хидои сдаёт позиции. Это просто не для неё, то, чему Хидои никогда не научиться. Были моменты, когда девушка пошла с ними на сближение, но настолько долго давить своих демонов внутри она не могла. Наруто и Сакура, делали куда больше шагов к Хидои, пока та отступала назад и медленно выстраивала вокруг себя стену.
— И чего ты добьёшься, убив Саске?! Итачи будет мертв, так что тебе даст его смерть! — внезапно прокричал Наруто и вновь схватил девушку за плечи, в попытках вразумить её. Убийство – грех. И дело было даже не в том, что Саске его лучший друг, Хидои не могла так поступить, он ещё верил в существование чего-то светлого в её душе.
— Мой старший брат будет жить.
— А ты?
— А я умру.
Это все, что сказала Хидои и, вновь отбив руки Узумаки, подошла к дому Харуно. Все то время пока они ждали, Наруто не сказал больше ни слова, чем очень обрадовал озлобленную девушку. Конкетсу стояла молча, оперевшись спиной на стену здания. Сложенные руки под грудью и опущенная вниз голова. Узумаки не мог прочитать её, не мог понять, что творилось у неё в душе. Она так спокойно говорит о своей смерти, что даже Наруто стало страшно. Словно в её смерти нет ничего трагичного, словно так и должно быть. Джинчурики хотел помочь ей, хотел вытащить из непроглядной тьмы, но понимал, что тогда девушка закроется ещё сильнее.
Харуно и Узумаки поражались её любви к брату Саске. Она готова была умереть за него, готова была отдать все, лишь бы тот жил и не знал бед. Но это мир шиноби, сложно жить, не зная бед. Любовь Хидои к Итачи была настолько осязаемой, что оба почувствовали, как эта любовь к брату переросла в злость и ярость, чтобы защитить его любой ценой. Одно решение Итачи привело их к такому. Хидои не только любила его, уважала и ценила.
— Вот, — голос Сакуры вывел девушку из некого транса. Хидои молча забрала ножны и лишь кивнув – ушла. Смотря в спину куноичи, Наруто и Сакура повернулись друг на друга, — Шикамару говорил, что с ней тяжело, но не невозможно, — прошептала девушка все ещё кидая взгляды на плавно плывущие волосы, и размеренный легкий шаг. Она была безумно зла, но больше всего она была расстроена и в замешательстве, что ей делать?
— Она не убьет Саске, — внезапно проговорил Наруто, точно так же смотря в спину уходящей Хидои, он словно видел тот неимоверно тяжелый груз, который она несла на своих плечах, — Она не убьет Саске, потому что душа Хидои светла. Даже им в какой-то степени она дорожит. Хидои добрая, — Сакура смотрела на Наруто и понимала его. Хидои скрывала свои истинные чувства и эмоции за этой чертовой маской безразличия и злости. Раненная душа, которая нуждалась в спасении, видела в каждом человеке злого врага, которого нужно уничтожить.
***
Хидои зашла на территорию Клана, более менее успокоившись. Они напомнили ей о дальнейшей судьбе, о той мимолетной боли, которую ей придется испытать, стоит ей увидеть тело Итачи. Конкетсу знала, что она использует технику воскрешения, отдав свою жизнь, но тот факт, что Итачи будет жить, очень радовал её. Медленными шагами девушка двигалась в комнату отца, ей нужно было узнать о камнях, о которых рассказал ей Итачи. Если с помощью этих камней она сможет аннулировать силу печати, то найти их станет для неё первоначальной целью.
— Отец, позволь войти, — постучав, и не дождавшись ответа, Конкетсу медленно раздвинула сёдзи и прошла в комнату, где сидел её отец. Мужчина сидел на коленях и читал какой-то свиток, но стоило дочери зайти в комнату, как он тут же отложил его, подняв свои ониксовые глаза на Хидои. Лучезарно улыбнувшись ей, он жестом руки пригласил её сесть напротив.
— Я рад, что с тобой все хорошо, Хидои, что-то случилось? — Гакупо знал, что Хидои никогда не приходит просто так. Он не видел её три года, но эти три года мало по малому они переписывались, что очень радовало мужчину. Холодная и неприступная Хидои открывалась ему с другой стороны с каждым разговором. Отец искренне радовался, что Хидои позволяет ему исправлять ошибки прошлого. Она позволяла сближаться с ней.
— Отец, прости, что так внезапно, но только ты можешь мне помочь. Я больше ни к кому не могу обратиться, в этом Клане все...
— Я знаю. Но и мы с тобой не ангелы, — Гакупо сдержал смешок, не сводя взгляда с дочери, которая была словно как женская версия его самого, — Сила, опыт, и снова сила, у тех, чья кровь Клана Учиха сильнее, редко становятся счастливыми. Я тому пример, — увидев, что Хидои хотела задать вопрос, Гакупо поднял руку ладонью к Хидои, он решил закончить мысль, — Я любил твою мать, но время идет и чувства уже не те, и есть ли они вообще... Я не знаю, но я точно знаю одно, что ты поможешь мне.
— О чем ты говоришь? Пап, я ничего не понимаю... Чем я могу помочь тебе, если... — Хидои запнулась и опрокинула руки на колени, опустив за ними голову. Они с Главой Клана были довольно близки, но факт того, что он, как и мать, вымещал на ней свою злость десять лет назад, ничего не изменит. Да, они хорошо общались, и Хидои просто не могла грубить ему в силу законов Клана, за которые она после понесет наказание. Все три года только с ним из Клана она поддерживала связь.
— Ты одна из лучших, не считая Кайто, но он не может помочь мне, ведь у него совершенно другая цель, — мужчина говорил размеренно и тихо, словно кто-то мог подслушивать их разговор за дверью, и этот кто-то был опасен. Хидои ничего не понимала, к чему всё это? Почему отец резко поднял эту тему? Лучшие Клана Конкетсу, выдающиеся дети отбросов.
— Стой. А как же Акира? А Аюми! — девушка внезапно вспомнила Аюми Конкетсу. Девушка, которая смогла сбежать из этого ада и стать частью Клана Хьюга. Всё, что знала Хидои так это то, что Аюми вышла замуж за Токуму и ушла из Клана. Но даже так, она являлась одной из сильнейших, — Я могу обратиться к Хиаши – саме, или же к Неджи, мы сможем связаться с Аюми и она придет... У меня с ней хорошие отношения... — Хидои цеплялась за Аюми, как за последнюю ниточку жизни. Ей не хотелось принимать участие в заговорах Клана и она хотела избежать этого.
— Хидои, тебя не было в деревне целых три года, многое изменилось... Акира, ты знаешь кто она такая? — Гакупо увиливал от основной темы их разговора, в попытках подготовить дочь к его просьбе, а точнее к заданию в стенах их Клана. Аккуратно перебросив длинные волосы назад, Конкетсу смерил дочь серьёзным взглядом, — Знаешь зачем она пришла сюда?
— Она сестра Куюфи и...
— Ложь! Вранье! Доченька, послушай меня внимательно, пока не слишком поздно! — внезапный крик Главы вызвал у куноичи дрожь по всему телу. Девушка сжалась, не зная чего ожидать от этого разговора. Она понимала и знала, что Акира не простая женщина, и шутки с ней явно плохи. Внезапно Гакупо пододвинулся к дочери и обхватил её руки своими, — Не смей приближаться к ней... Слышишь? Акира не та, за кого себя выдает, Хидои, ты у меня умная девочка, послушай меня хоть раз и не трогай её... Не проси помощи, не принимай помощь, ничего ей не рассказывай о себе и о своей личной жизни, просто...
— Я поняла, пап, не переживай, — внезапный порыв отца вызвал у Хидои теплые чувства. Это чувство ей было знакомо, когда она читала его письма. Забота отца, то, чего она так долго ждала, и наконец стала получать. Конкетсу решила не продолжать дальше и просто согласиться. Она и раньше считала Акиру подозрительной, но сейчас её сомнения подтвердились. Акира – самозванка, — Пап, а по-поводу Аюми...
— Она мертва, — отрезал отец и поднял ониксовые глаза на дочь, ему казалось, что он видел как дрожали её зрачки, как губы открывались и закрывались не в силах вымолвить и слова. Аюми Хьюга – мертва, последняя надежда Хидои. Гакупо внезапно обхватил плечи дочери своими руками и прижал к совей груди хрупкое тело Хидои.
Девушка находилась в неком шоковом трансе. Она была из сильнейших, та, которой Хидои восхищалась, та, на которую когда-то равнялась. Ощущение теплоты тела родного отца, девушке становилось легче, все проблемы словно уходили на второй план. Размеренное сердцебиение Гакупо, его руки, которые с трепетом обнимали её и ощущение родителя. Она не знала, что такое родители, не знала какого это, волноваться за кого-то или быть причиной чьего-то волнения. Она никому не была нужна.
Здравствуй, доченька.
Ты получила мой подарок? Как он тебе? Это катана Хироночи, фамильная ценность.
Я решил передать её тебе, так как ты моя единственная дочь.
Ты говорила мне о тренировках с Казекаге, как они проходят? Освоила новую технику?
Я знаю тебя и хочу попросить, чтобы ты сильно не напрягалась, прошу, Хидои, береги себя. Ты – большая молодец, я рад, что твое зрение почти восстановилось, и буду очень рад познакомиться с твоими новыми друзьями. Хочу отправить письмо Казекаге лично, чтобы он проследил за тобой и не давал тебе нагружать себя до изнеможения.
Возвращайся домой, я жду тебя, доченька.
Глава Клана Конкетсу.
Конкетсу Гакупо.
