rhum

Фёдор смотрит в карминовую муть бокала и уже чувствует терпкий вкус вина. Пить нет смысла - он уже пьян, абсолютно пьян тем мутным отражением, что чуть различается сквозь стекло. Мужчина переводит взгляд чуть левее - на зеркало, обрамленное дорогой рамой, что в принципе не важно, ведь как бы Долохов не пытался рассмотреть витиеватые узоры, глаза уверенно притягиваются к одной и той же фигуре. Он бросает это занятие с раздражённым фырканьем. Рассеянно кивает на какие-то слова ещё одной полунезнакомой княжны, открыто игнорируя её откровенный взгляд. - Чёрт, - резко встает, с грохотом опуская бокал на лакированный стол и разливая вино. Мужчина думает о том, что было бы неплохо вызвать его на дуэль, чтобы запустить пулю в эту бледную вену на шее и перестать мучиться, но знает - бесполезно. Курагин уделяет внимание Элен - и от этой картины откровенно хочется влить в себя всю бутылку, даже если и вино сегодня не очень. Единственное разумное решение - удалиться как можно дальше, чтобы не видеть и не сходить с ума. Но Долохов упускает одну деталь - хитрейшую улыбку Анатоля, направленную далеко не барышне, щебечущей о последних сплетнях города и войны, а ему. Если бы этот вечер был партией в карты, Фёдор бы отдал не одну тысячу Курагину, здесь всё дело в стратегии. Потому что сейчас ею и не пахнет, если посмотреть. Анатоль кивает пару раз женщине, чуть сдвигая брови при виде стремительно исчезающего Долохова. Кажется, перебрал. - Федь, - тихим шёпотом на ухо, где-то вдали от толпы. - Я не девка, чтобы меня охмурять, - шипит, отворачиваясь и вообще глядя в окно. Долохов не признается, что чувствует, потому что сам не знает. Но Анатоль и не требует этого - он-то всё понимает. Курагин протягивает бутылку рома другу - точно такую, которую держал в руке Фёдор тогда, сидя на окне и заливисто смеясь, откидывая голову и выпивая всё до дна. Курагин помнит горящие глаза, помнит дерзкое и рискованное поведение, капли на губах и наглую ухмылку. Помнит до деталей. Громкий выдох - и вновь жадный глоток, уже рома. - Хороший, - вытирает рот рукавом, глядя исподлобья, - Будешь? Анатоль с детской улыбкой кивает, забирая бутылку. Но вместо горлышка припадает к тёплым губам, всего на секунду. С такой же самоуверенностью делает глоток, после которого чувствует жжение, но где-то ниже, гораздо ниже горла. И поцелуй - кроткий, грубоватый, со вкусом вина, выпитого Долоховым пару минут назад. - Ну, и что дальше? - Курагин лишь хмыкает в ответ, улыбаясь довольно. - Обещаю, она тебе понравится.