Закат мертвецов

      Вечерами в лондонских пабах не протолкнуться — после тяжёлого рабочего дня горожане любят пропустить пинту-другую славного горького пива — зато днём людей там не так уж много, всё бездельники, туристы и прочие случайные гости. Казалось бы, все пабы выглядят очень похоже: всегда деревянный фасад, обвешанный цветами, деревянные скамьи и столы, однако каждый по-своему особенный, каждый несёт на себе отпечаток личности хозяина.       Англия знал их все назубок, как в былые времена знавал пути на морских картах, как обычный человек осознаёт сокращение собственной сердечной мышцы. Живые артерии-улицы закрутили его в пёстром потоке суматошно стремящейся по своим делам толпы, неуклонно направили туда, куда ему было нужно. Англия мог бы пройти по тротуару с закрытыми глазами, уверенно и непринуждённо, для пущей театральности покачивая тростью, словно стрелкой верного компаса. Город всё равно не даст ему заблудиться, убережёт от смерти под колёсами автомобиля, от иглы наркомана, от ножа маньяка. Даже от людских глаз и случайных столкновений с прохожими укроет, если только Англия сам не захочет быть замеченным. Увереннее, чем в самом эпицентре людской стихии, Англия чувствовал себя только на море. Хотя за последний месяц многое изменилось, и теперь он шёл, тревожно озираясь по сторонам, как, впрочем, и другие лондонцы.       Оказавшись у тёмной дубовой двери, на которой свисал зелёный плющ, Англия достал из внутреннего кармана часы на цепочке, сверил время — ровно три часа — удовлетворённо кивнул сам себе и, сунув часы обратно, лёгким и быстрым шагом вошёл внутрь. Весьма древнего вида табличку с надписью «Closed» Англия проигнорировал.       В пабе царил прохладный полумрак. Людей не было. Стойка бармена также оказалась пуста, Англия подошёл к ней, рукою в перчатке налил себе полпинты тёмного эля и с явным удовольствием осушил кружку; кадык его быстро подрагивал.       — Доброе пиво, Англия, — сообщили откуда-то из темноты слегка заплетающимся языком.       — А ты, вижу, уже всё здесь опробовал, — неодобрительно нахмурился Англия. Стремительно подойдя к окнам, он раздвинул шторы, и неяркие солнечные лучи осветили часть помещения. Теперь стало видно Россию, который сидел в самом углу паба, вытянув длинные ноги и задумчиво покуривая русскую сигарету. Его кружка была практически пуста, на дне осталась лишь пена.       — Лень было вставать, — пояснил Россия, кивнув на кружку. — Я тебя заждался, целый час здесь торчу. Специально пораньше пришёл. Кстати, недурно ты устроился, очень недурно.       — Благодарю, — сдержанно отозвался Англия. Закатав рукава белой рубашки до локтей, однако так и не сняв перчатки, он вернулся к стойке и уже оттуда спросил: — Есть будешь?       — Конечно! Знаешь, я бы не отказался от пирога, как бишь его… — Россия защёлкал пальцами.       — Пастуший, — подсказал Англия. — Помню, в прошлый раз ты оценил его по достоинству. А пиво не дам, ты и так половину моих запасов уничтожил.       — Преувеличиваешь, как всегда, скопидом! — с обидой фыркнул Россия. — Для гостя-то ведь не жалко, ну что ты за человек такой — жадюга…       Спустя час уютный бар полнился белесым, глубокомысленно вьющимся в воздухе табачным дымом и алкогольными парами. Стол, за которым устроились Россия и Англия, был уставлен грязными тарелками и пустыми бутылками: Англия, хоть и сопротивлялся поначалу для вида, всё-таки любил выпить ничуть не меньше России.       — Кстати, а почему у тебя замка на двери нет? — проворчал Россия. — Так ведь войдёт кто… и нет твоих запасов.       — Это тебе не Россия! — надменно фыркнул Англия. — Все мои граждане очень… ну… законопослушные, вот…       — Научи и моих так же, а?       — На здоровье… Россия — британская колония. Звучит, хм? Порядок будет… покой и благоденствие. Чес-слово.       — Вот уж никак! Знаю я тебя, хитрый старый лис…       Они спокойно пили и разговаривали — двое взрослых, серьёзных, уважающих друг друга мужчин. И, казалось, вовсе никуда не торопились: будто старые друзья решили расслабиться после работы. Сторонний наблюдатель никогда не сумел бы себе вообразить, что за отношения связывали этих двоих на самом деле.       — Обидно, Англия, обидно, — вещал Россия, небрежно размахивая вилкой с наколотым кусочком печёного картофеля. — Наши люди хотят общаться, работать вместе… А правительства что? Только кровь нам портят, эх…       Англия был несогласен, но разумно рассудил, что спорить не стоит, и потому лишь кивал в ответ. Алкоголь не настолько затуманил его сознание, чтобы он забыл, как следует общаться с русскими.       — А теперь ещё эта… — Россия скривился от непередаваемого отвращения, — нечисть. Ты не видел их, когда шёл, Англия? — Тот покачал головой. — А я ви-и-идел… В аэропорту… стояли прямо у взлётной полосы! Рядами. Глазищами своими сатанинскими смотрели, прямо в душу, я думал, у меня нет души, знаешь? Кажется, есть…       Россия дрожащими руками зажёг очередную сигарету и нервно закурил.       — Пора трезветь, Россия, — негромко предложил Англия.       — Ты прав, — пробормотал Россия, и оба одновременно нахмурились, уничтожая алкогольный дурман в своих головах. Одно из преимуществ бытности воплощением: возможностей управления собственным телом предоставляется куда как больше.       — Итак, зачем ты приехал ко мне? — спросил Англия.       Россия молча закатал рукав джемпера, обнажая плечо. Англия резко отвернулся.       — Я спросил зачем, — справившись с собой, уточнил он. — А об этом я знаю и так.       — Мы все гниём, — сообщил Россия. — Не далее как вчера я обнаружил на своей лодыжке проглядывающий сустав. Это немного забавно.       — Не особо.       — Да, наверное… Так вот, Англия. Пойми, на мне лежит очень большая ответственность. Практически всё постсоветское пространство так или иначе зависит от меня, и я обязан защищать их…       — Тебя послало твоё правительство? — перебил Англия.       — Нет, — сумрачно покачал головой Россия. — Тогда мы бы уже бряцали оружием. Мой приезд — исключительно моя инициатива. Я рассчитывал на то, что мы неплохо общались в последние годы, Англия.       — Допустим. И что дальше?       — Дальше… — Россия задумчиво поскрёб небритый подбородок. — Ты ведь прекрасно знаешь, куда я веду, хитрец. Моя разведка сообщила, что твои учёные совместно с американцами занимаются этим… гм, вопросом.       — Решительно во всех странах занимаются этим вопросом. Даже в Африке: там, правда, колдуны танцуют, но толку от них, признаться, немногим меньше, чем от всех учёных светил, вместе взятых.       — Снова лукавишь, — выдохнул Россия. — Тебе не кажется, что сейчас не время для этого?       — А что, разве что-то изменилось? — поднял брови Англия.       — Да. Изменилось. И тебе больше не удастся прикрывать только собственную задницу, да ещё, может быть, задницу Америки. Настало время нам всем объединиться.       Англия едва не рассмеялся.       — Ох, Россия, даже такую ситуацию себе на пользу обернёшь? Хотя что ещё я от тебя ожидал. Старая закалка даёт о себе знать, правда?       — Оставь свои иглы при себе, — слегка поморщился Россия. — Мне нужны твои разработки, и я готов уплатить за них любую цену, понимаешь, любую. Для начала я хочу попробовать просто убедить тебя. Я открыт перед тобой, смотри. — Он протянул Англии раскрытые пустые ладони.       — Убеждай, — отозвался Англия, закинув ногу на ногу и сосредоточенно хмурясь.       Россия прикурил сигарету, сделал пару затяжек и начал, глядя прямо в глаза Англии.       — Я кое-что понял за последнюю пару недель. Не знаю, пришёл ли ты к такому же выводу; в любом случае, я сейчас выскажу свои мысли, а ты сравнишь. С тех пор, как эти… — он поморщился и с трудом выговорил: — зомби вылезли из могил, я прислушивался к своим ощущениям, говорил с другими Нациями. У всех одно и то же: наши тела гниют в той или иной степени. Но что это означает? Ведь наши люди умирали всегда, но это никак не влияло на нас. Тогда что же изменилось сейчас? И тут я понял. У этих тварей есть сознание, вот что.       Англия вздрогнул и напряжённо подался вперёд.       — У них есть сознание, — с нажимом повторил Россия. — Это не просто двигающиеся трупы. Так что вскоре все мы будем… наполовину трупы. Мы ведь воплощения сознаний. И мёртвых сознаний тоже. Ты слышишь хор неживых голосов в голове? Я… слышу, да. Мне кажется, все Нации слышат, просто боятся сознаться в этом. А знаешь, что будет дальше?       Англия покачал головой; Россия усмехнулся и стряхнул пепел.       — Знаешь. Всё-то ты знаешь. Мёртвые отделятся от нас. Не уверен, к слову, что это будет для нас безболезненно. Быть может, они создадут свою собственную Нацию и развернут против нас полномасштабные боевые действия? И тогда либо мы разворотим к хренам всю планету, пытаясь уничтожить тех, кто и так уже мёртв, либо они нас сожрут…       — Ты свихнулся, — медленно, жёстко проговорил Англия. — Я не собираюсь иметь с тобой никаких дел.       — Надеешься отсидеться в стороне? Не выйдет, Англия, не выйдет.       — Я…       — Дай мне руку.       — Но…       — Дай. Мне. Руку.       Англия неловко дёрнул плечом, будто показывая, что ему наплевать, и протянул России правую руку. Россия медленно, почти с нежностью стянул перчатку. Ладонь Англии сгнила от кисти до нижних фаланг, ещё здоровые пальцы уже покрыли трупные пятна, гниющее мясо слегка воняло. Россия с интересом погладил запястье Англии, кожа разлезлась от его прикосновения. Англия негодующе вскрикнул и вырвал у него руку.       — Что делать будем, а, дорогой мой Англия? — неожиданно весело спросил Россия. — Может, перестанешь жадничать и поможешь мне?       Англия открыл было рот, как вдруг с улицы раздались крики и грохот.       — Не может быть, — ошеломлённо проговорил он. — Все кладбища были огорожены… Они не могли сюда пробраться!       — Вероятно, вы что-то упустили, — предположил Россия, молниеносно выхватив крупный, увесистый пистолет. — Готов развлечься, Англия?       — А, чёрт с ним, — пробормотал Англия, рванулся к стене и снял с неё тяжёлую абордажную саблю. Перчатку он так и не успел надеть; здоровые пальцы крепко ухватили эфес. — Развлекаться, так развлекаться. Соскучился я по клинку.       — Прорвёмся? — задорно подмигнул Россия, приготовившись пинком распахнуть дверь.       — Прорвёмся, — согласился Англия, приняв боевую стойку.       Близился закат мертвецов.