Игра ротмистра

Ротмистр хорошо понимает людей. Он их чует особым чутьем, которое еще никогда его не подводило. И любит играть на тех невидимых нитях, которыми бывают порой связаны люди. Этих двоих ротмистр тоже чует сразу: словно хорошая охотничья собака, он тут же делает стойку, а после останется только взять след. Ну а это в Гвардии умеют лучше всего. Один из них – капрал Гай Гаал - ротмистру хорошо знаком: его ученик, любимец, можно сказать. Поэтому и наблюдать за ним интересней. Безбашенный, честный, красивый – таких воспитывает Гвардия, такие и достойны места в Гвардии, мешает одно только «но». Капрал Гаал – меченый. Ротмистру уже ясно, что парня пометила сама смерть. Такие вещи ротмистр чувствует мгновенно и никогда не ошибается. На службе все они у смерти на особом счету: она — часть их жизни, ее постоянный и неизменный спутник. Кто-то возвращается домой живым и невредимым, кому-то вовсе не суждено вернуться. Но обычно смерть в первую очередь отмечает того, кто связан нитью с другим человеком. Это ротмистр видит так же ясно, как и блики солнца на раскаленных камнях у себя под ногами. Гай в связке с этим новеньким, которого сам же и притащил. Как там его?.. Сим?.. Мак?.. Какое-то странное имя. То, что и Мака Сима тоже отметила смерть, ротмистр уразумел сразу, как только его увидел. С такой глупой улыбкой место исключительно в отряде смертничков. Ротмистр ненавидит счастливых людей. А этот идиот пялится на Гая и при этом так улыбается, что сразу ясно — сам пропадет и парня за собой утащит. Нельзя оставаться живым и счастливым одновременно. И Гаал словно разум потерял! Хоть и держится, старается не показать виду, а как посмотрит, бывает, на этого своего кандидата, так хоть за ведром беги. Пожар тушить. Этим двоим везет, они не погибают, связь их будто полнее, глубже день ото дня. Она тянется от одного к другому, словно крепчайшая кевларовая нить: ротмистру порой кажется, что ее можно потрогать, потянуть. Поиграть. Когда мерзкий кандидат Сим не выполняет задания, ротмистр рад, как никогда в жизни. Ему еще не приходилось рвать такую прочную нить. Это чувство привычно, хоть и острее во много раз. Оно наполняет его жизнь особым смыслом. Гай уничтожен. Раздавлен, словно гад ползучий, массаракш! Но Мак, будь он неладен, выжил! Вопреки физическим законам и элементарному здравому смыслу, выжил! И тогда ротмистр понимает, что надо и его раздавить. Он все еще помнит, как корчился Гай от внутренней боли, как чувство вины раздирало Мака изнутри. Хорошо помнит эти пустые, мертвые глаза. И потому убивает Гая. Нить между Гаем и Маком скрипит и стонет, ротмистр словно слышит ее тонкий звон — на самом деле это звенит у него в ушах. Ротмистр уже понимает, что порвать эту нить будет стоить ему жизни, но не может остановиться. Он погибает, смотря в абсолютно пустые, будто выцветшие глаза Максима. И осознает, что проиграл. Разорвать эту нить не под силу даже смерти.