***
19 лет назад (2001 год) Зак бежал по тротуару, держа в одной руке мяч, сильно прижимая его к себе, чтобы тот никуда не ускользнул. Яркая, свободного кроя, красная футболка развевалась на ветру. С левой стороны находился небольшой кармашек, а на нём красовалось лицо мультяшного персонажа. Это был любимый герой мальчика. Он даже представить себе не мог, где родители разыскали эту футболку. Та стала ему подарком на День Рождение. Больше, чем предмету одежды, Зак обрадовался лишь новенькому мячу. Синий, блестящий, такой желанный. Мальчик клянчил этот мяч полгода. Он был одним из самых дорогих, и вот несколько дней назад, малец наконец-то заполучил его. Теперь он стал наиценнейшей вещью, и Зак берёг его как зеницу ока, протирал после каждой игры мокрой тряпочкой. Пригрозил друзьям, чтобы те были поосторожнее и не забрасывали его, случайно, за забор чьих-то владений. Именно такая участь постигла предыдущий мяч. В глазах играли искорки, а губы растянулись в довольной улыбке. Настроение было просто замечательным. С приближением вечера, жара начала потихоньку спадать. Мальчишка специально дождался этого времени суток, ведь если играть в футбол днём на площадке, можно получить тепловой или солнечный удар. Перспектива провести оставшиеся каникулы дома, или того хуже на койке в больнице, совершенно его не радовала. Мальцу оставалось пересечь несколько улиц, чтобы добраться до места, где они с друзьями договорились встретиться. Тот уже сгорал от нетерпения, так хотелось показать новую футболку. До этого он её не надевал, сегодня был первый день. Мама сказала: «Зак, новые вещи необходимо обязательно проходить утюгом с внутренней стороны. Иногда, даже стирать перед этим». Женщина всегда очень переживала за здоровье своих близких и считала, что лучше лишний раз перестраховаться. Отец частенько подвергал себя опасности. Работа у него была такая — спасать людей, находящихся в экстренных ситуациях. Когда папу вызывали на работу, мама места себе не находила, изводила себя. Женщина просила мужа сменить рабочую деятельность. Тот в свою очередь, всегда улыбался, гладил её по голове, нежно целовал в лоб и объяснял, что такое уж у него призвание, судьба. К тому же, семью нужно кормить, одевать, обувать, платить за коммунальные услуги. А найти новую работу не так-то просто. Зак уже тяжело дышал, но сбавлять темп не собирался, опаздывал. Особой пунктуальностью он никогда не отличался, скорее, даже наоборот. Прохожих, на удивление, почти не было. Можно было не беспокоиться о том, как бы, случайно не врезаться в кого-нибудь. Осталось, буквально, «пару метров» и он прибудет на точку сбора. Эта мысль грела душу. Друзья наверняка уже заждались. Снова будут бурчать и подкалывать за опоздание. А вот это уже не шибко радовало. Подобрать остроумный ответ у него выходило далеко не всегда. Завернув за угол, мальчик едва успел остановиться и попятиться немного назад, чтобы не врезаться в чёрный пикап, который нарушая все правила, резко затормозил перед ним, перекрывая проход. Застыв на месте, с приоткрытым ртом и глазами по пять копеек, ошарашенный Зак сделал несколько неуверенных шагов назад, выронив при этом мяч. Тот ударился об асфальт и попрыгал в сторону, выкатываясь на проезжую часть. Испуг был слишком сильным, чтобы мальчик смог заметить потерю своей драгоценности. Только что его чуть не сбила машина. А он для этого даже правила не нарушал, всего лишь бежал по тротуару. Из машины вышел молодой мужчина в тёмной одежде. Он не выглядел как амбал, скорее, как секретный агент из Голливудского фильма. Высокий, жилистый тип, с абсолютно безразличным выражением лица и холодным взглядом. Поверх рубашки было множество ремней, плотно прижимающих её к телу, на руках надеты беспалые перчатки. Последним, что увидел Зак, был шприц. Мужчина, воспользовавшись эффектом неожиданности, ловко вколол жидкость мальчику в шею, и тут же подхватил обмякшее тело, уложил его в большой багажник, в котором уже лежал ребёнок помладше, в бессознательном состоянии. Обыскав пацана, и сделав вывод, что опасности тот не представляет, похититель, на всякий случай, нацепил на него наручники и связал ноги, а после захлопнул багажник.***
Зак проснулся незадолго до прибытия в пункт назначения. Он не мог понять, что происходит, где находится и сколько времени прошло. Его охватил ранее неведомый страх, который подогревался тесным замкнутым пространством, кромешной тьмой, и чьими-то тихими всхлипами. Наручники сильно натирали руки, а ног мальчик и вовсе не чувствовал. Закрались сомнения о том, что всё ли вообще в порядке с его ногами. Казалось, что время тянется бесконечно долго. Мальчик беспокоился только о себе, и его совершенно не волновало кто или что рыдает рядом с ним, сейчас ему было не до этого. Сердце пропускало громкие удары, в висках пульсировал ужас. Зак кое-как подтянул колени ближе к груди и сжался в комок. Он ничего не понимал, хотелось плакать от безысходности, но слёзы отказывались катиться из глаз. В голову закрались мысли о родителях: «Они обязательно будут меня искать. Они как супергерои спасут меня». На щеках наконец-то появились мокрые дорожки и пришло понимание, что скорее всего никто его не спасёт, и родителей он больше никогда не увидит: ни маму, ни папу. Его накрыло чувство отчаяния, паники. Чтобы не разрыдаться и не закричать во весь голос, мальчик плотно сжал зубы. Он начал вспоминать все фильмы, которые видел, истории, которые слышал, книги, которые читал, и воображать, что с ним будет дальше. В голову приходили только самые худшие варианты, и в конце концов, осталась только одна, единственная навязчивая мысль: «Меня убьют», — она крутилась в голове мальчика как заевшая пластинка. Машина плавно затормозила. Зак почувствовав это, снова обрёл связь с реальностью. Сейчас, что угодно было бы лучше тесного и тёмного багажника. Страх неизведанного, конечно, никуда не исчез, но зато появился луч надежды. Вера в то, что сегодня, он не распрощается с жизнью. Человек, похитивший его, не выглядел так, словно делает всё это, только для того, чтобы просто убить их. Он преследует другие цели. Весь вопрос, только в том, какие. Водитель остался на своём месте, а похититель вышел из машины, громко хлопнув за собой дверцей. Послышались приглушённые ругательства недовольного водителя. Разобрать, что именно он прокричал, было сложно, так как окно открыть тот не удосужился. Звук наружу проникал плохо. Похититель открыл багажник. Увидев двух зарёванных мальцов, презрительно фыркнул и выкинул обоих на асфальт: — Сопли вытерли и прекратили скулить как шавки, а иначе, я проведу вам внеплановую воспитательную беседу, — похититель развязал ноги детям, снял с них наручники, выхватил хлыст, который всё это время висел у него на поясе, размахнулся им, от чего раздался оглушительный свист, а тонкий плетёный ремень ударил о землю рядом с Заком, — Встать! Дети подскочили как ошпаренные, это был скорее инстинкт самосохранения, чем осознанное подчинение похитителю. Лица были опухшие от слёз, а глаза покраснели. Тот что помладше закрывал рот рукой, стараясь не издавать лишних звуков и не злить мужчину. Ему было пять, а возможно и шесть лет, или даже семь. Но ростом он был на голову ниже Зака. Он выглядел гораздо потеряннее. Каштановые волосы шапочкой покрывали голову, от испуга и без того большие глаза расширились ещё сильнее, казалось, что они сейчас попросту выкатятся из орбит. Бровки сходились на переносице, а между ними пролегали морщинки. Всем своим видом, он молил о помощи. — Сначала познакомитесь с наставником, затем отправитесь спать, займёте свободные койки, а утром начнётся ваше обучение. На улице во власть вступила глубокая ночь. Тишину нарушало пение цикад. Прохлада заставила кожу покрыться мурашками. Температура здесь немного ниже городской, в это же время суток. Зак бегло осмотрел место, в которое они прибыли. К счастью, светила луна, кроме того, горели несколько уличных фонарей, это дало возможность уловить общую картину, на большее времени не хватило бы. Да и кто станет разглядывать декор в такой ситуации? Сейчас главное остаться в живых. А изысками архитектуры понаслаждаться можно и позже, если выпадет такая возможность. С одной стороны — непроглядный хвойный лес; с другой — главное здание, оформленное в готическом стиле, высотой чуть больше пятиэтажного дома, череда зданий и пристроек вокруг. Всё вместе это, наверное, создавало рисунок, если смотреть с высоты птичьего полёта. Вывод пришёл сам собой: бежать некуда. Незнакомая местность, ещё и лес, и подсознание подсказывало, что в округе больше ничего нет, кроме этого странного места. Теплящаяся надежда медленно таяла и нарастал соблазн поддаться панике, впасть в истерику. Но Зак твёрдо решил не опускать руки. Как можно сдаться, даже не попытавшись?! — Вперёд, — похититель подтолкнул мальчиков к входу в главное здание. Коридоры здания напоминали университетские: длинные, просторные, со множеством дверей. Первый коридор был светлым, благодаря большому количеству окон, но затем спустившись по лестнице и оказавшись на нулевом этаже, они погрузились почти в кромешную тьму. Мужчина подталкивал мальчиков, иногда дёргал за волосы, если они отклонялись от намеченного маршрута. Создавалось впечатление, что похититель не просто хорошо ориентируется в темноте, но и отлично видит. Через некоторое время, они снова поднялись по лестнице и очутились в светлом коридоре, но этот выглядел как-то иначе, все стены были выкрашены в чёрный, точно так же, как пол и потолок. Возможно это, просто, разыгравшееся воображение и ночь умело выполняют свою работу. Мужчина вдруг решил объяснить детям, где они находятся: — Все корпуса связаны между собой подземными коридорами, из одного можно попасть в другой. Этот предназначен для наставников и бойцов, которые прошли испытание, и готовы к исполнению своего предназначения. Мальчики не издавали ни единого звука, не появлялось даже мысли о том, чтобы открыть рот. Все силы уходили на то, чтобы держать себя в руках и, на заплетающихся ногах, волочить свои тела. Миновав несколько коридоров и ещё один лестничный пролёт, они оказались на втором этаже и остановились возле третьей по счёту двери. Мужчина постучал, и получив приглашение войти, распахнул дверцу, все трое вошли внутрь. — Наставник, Грэм, — короткий поклон, — я привёз детей, о которых вы говорили. От одного взгляда на хозяина комнаты, обоих мальчиков бросило в дрожь, и сразу захотелось отвести взгляд. Атмосфера, настолько давящая, даже воздух тяжёлый. Пол притягивал к себе, как магнит. Тело с трудом слушалось, казалось, вот-вот ещё миг — и оно рассыплется сотней осколков. Единственное окно было завешено плотными тёмно-бордовыми шторами с золотистыми узорами. Они были стражами в этом «вампирском склепе», не пропускающими ни единого луча. Желтоватый свет исходил от настольной лампы, но не рассеивался дальше стола. Камин, в котором потрескивали угли, разносил теплое освещение. В комнате царил полумрак. Некоторые углы комнаты были особенно тёмными и мрачными. Обстановка соответствовала общей тенденции — тьма и мрак. Комната, очевидно, была кабинетом, так как в ней стоял широкий стол, заваленный различными бумагами и папками. За самим столом сидел мужчина лет сорока, на чьем лбу и переносице виднелись отчётливые морщины, короткие тёмные волосы и карие глаза. Одет он был так же, как и похититель, единственное, отличие было в ремнях красного цвета, они служили как бы предупреждением об опасности. Наставник сосредоточенно листал чьё-то досье, делая вид, что абсолютно не замечает гостей. С права от стола стоял чёрный бархатный диван, по периметру комнаты несколько книжных шкафов, и ещё две двери, одна из них, наверное, вела в спальню. Пол был покрыт большими чёрными квадратами каменной плитки. Посередине комнаты, лежал непримечательный ковёр в тон шторам. Возле камина находился деревянный стул со спинкой и подлокотниками, на которых находились ремешки, точно так же, как и на ножках. Предмет мебели отнюдь не выглядел хрупким. Он выглядел так, будто бы на нём пытали людей. Засохшая кровь, царапины от ногтей. Наконец наставник отложил папку и поднял глаза: — Кай, этот первый, — мужчина махнул рукой в сторону Зака. Зак сразу понял, что его тащат к стулу. Внутри всё кричало и било тревогу. Внешне только истерически качалась голова, в знак отрицания. Как будто бы это что-то изменит. Глаза расширялись от ужаса. Похититель молча выполнил приказ: усадил мальчика на стул и пристегнул его руки и ноги, чтобы тот не дёргался. В глазах Зака блестели слёзы и отражение огня, пылающего в камине. Он понимал, что сопротивляться бесполезно: что может маленький мальчик против двоих взрослых? А если попытается — себе же хуже сделает. Накатила новая волна страха, он не знал, что именно с ним будут делать, но ничего хорошего ожидать точно не стоило. Наставник медленно подошёл, стянул перчатки и небрежно кинул их на полку над камином, достал нож, который находился в ножнах под рукавом на левом предплечье. При виде холодного оружия сердце мальчика рухнуло в пятки. Кровь отхлынула от лица. Казалось сознание покидает его. Но следующее действие привело Зака в чувства. Мужчина сделал неглубокий надрез на внутренней стороне ладони мальчика, от чего тот дёрнулся и вскрикнул. Выступила кровь, нож вернулся на своё прежнее место, мужчина провёл пальцем по свежей ране и положил палец в рот, затем обхватил длинными пальцами голову мальчика и заглянул ему в глаза, так, словно пытался вглядеться сквозь них и увидеть саму душу. Зак задрожал, взгляд начал бегать по сторонам. — Смотри мне в глаза, и не смей отводить их! — мужчина дёрнул голову мальчика и заставил подчиниться. Такие гляделки продолжались около пяти минут. Голова Зака раскалывалась, будто бы в неё засунули миксер и решили взбить до однородной консистенции. Эти пять минут длились целую вечность. Уже после первой, глаза закатились вверх и теперь было видно лишь белки. Тело начало извиваться в судорогах. В голове слишком быстро мелькали воспоминания. Сначала можно было отличить одно от другого: вот его рождение, первые шаги, родители, детский сад, друзья, школа, лица всех близких ему людей. Вскоре все кадры слились в одно сплошное видео, которое поставили на ускоренную перемотку. Уже нельзя было отличить одно воспоминание от другого. Вообще ничего нельзя было разобрать. Все превратилось в палитру красок, причиняющих невероятную головную боль. Из носа начала капать кровь. Сосуды в глазах тоже полопались. Теперь белки украшали красноватые паутинки. Дальше всё как в тумане. Мужчина убрал руки, и голова безвольно опустилась на грудь. Глаза потухли, теперь мальчик был больше похож на безвольную куклу — марионетку. Ему было безразлично, что с ним сделают дальше. Наставник взял какой-то предмет с полки, отстегнул правую руку Зака и одел на неё это нечто. Оказалось это был чёрный гладкий браслет. Сложно было определить из какого материала он был сделан. Странная вещица начала менять свою форму, а после плотно облепила запястье, и соединилась воедино с кожей. Теперь это выглядело как татуировка, шириной в два-три сантиметра. Рука в этом месте будто бы огнём горела, но особой боли это не причиняло. Лишь лёгкое покалывание. Ту же самую процедуру проделали и с мальчишкой помладше, в этот раз не обошлось без громких рыданий, затем звонкая пощёчина, и всхлипы снизошли на нет. Наставник быстро переговорил о чём-то с Каем. После чего второй вывел детей из комнаты и снова провел по светлым и тёмным коридорам. Зак не понял, как очутился в кровати. Он лежал и пытался вспомнить лица своих родителей, имена друзей, дом… но всё казалось каким-то расплывчатым, вроде уже рядом на ладони, но ускользает сквозь пальцы. Последняя мысль: «у меня забрали что-то очень важное, вот только что?». Затем всё исчезло. Мальчик провалился в сон.