Все ребята говорят наперебой, Что вчера другого видели с тобой… … Но не верю я тому, что говорят, Все ребята сочиняют про девчат. Я в ответ промолчу, Ведь в тебе я сомневаться не хочу.
— Васька, ну что за мальчишеские выходки? — с укором произнесла Багира. Кот улыбнулся с самым невинным видом. — А что такое? По-моему, очень хорошая песня, жизненная, я бы сказал. Правда, Жень? — добавил, с усмешкой посмотрев Муре в глаза. Женя сделала вид, что не услышала вопроса, и поднялась из-за стола. К тому моменту мелодия уже сменилась — теперь играли что-то лирическое. — Бать, пойдем потанцуем? — прозвенела, глядя на командира блестящими глазами. Кот содрогнулся, вдруг вспомнив точно такую же ее фразу почти годичной давности. Он тогда примчался в клуб, окрыленный надеждой, — а Женя его просто-напросто развела… Булатов в тот раз отговорился — а сейчас, ненадолго замешкавшись, послушно встал следом за ней и протянул руку. — Если бы я не знал Батю, решил бы, что между ними что-то есть, — выдал вдруг Бизон, глядя на танцующую пару. Ионов стиснул зубы до боли. «А плохо ты знаешь нашего командира», — мелькнуло в голове яростной вспышкой. Женя, тесно прижавшись к Булатову, положила голову ему на плечо и тихо улыбалась — никогда раньше Кот не видел на ее лице такого блаженства. Боль в груди полыхнула такая, что на миг потемнело перед глазами. Вдруг понял, как все это глупо — язвить, ехидничать, пытаться задеть. Ей-все-равно. Она беспредельно счастлива — и какое значение имеют эти дурацкие выходки? Кот зажмурился на мгновение, пытаясь прогнать это видение чужого запредельного счастья. Затем поднялся и подал Багире руку. — Пойдем, — сказал настойчиво в ответ на недоуменный взгляд. Рита, помедлив, пожала плечами, но все-таки вложила прохладные пальцы в его горячую ладонь. Кот уверенно приобнял ее за талию и повел в самый центр зала сквозь мягкие звуки какого-то вальса. Багира оказалась великолепной партнершей — прекрасно чувствовала музыку, двигалась грациозно и почти невесомо, позволяя вести. Кот чувствовал под ладонью ее обнаженную спину — и сердце почему-то забилось испуганно-часто. — Прекрасно танцуешь, — вскользь заметила Рита, когда он легко провел ее мимо плотной толпы переминавшихся вокруг парочек. — Когда в выпускном классе учился, мама вытолкала меня на уроки бальных танцев, не хотела, чтобы я ударил в грязь лицом на выпускном. — Наверное, все девчонки были твои, — тихо засмеялась Рита. Теплый шепот ласково щекотал шею — и Кот не удержался от ответной улыбки. — А меня все не интересовали. Я хотел покрасоваться перед нашей отличницей, но она предпочла танцевать с хулиганом и двоечником из параллельного, который оттоптал ей все ноги. Багира снова рассмеялась. — Ох уж эта загадочная женская душа, — заметила, улыбаясь. А Кот снова наткнулся взглядом на Муру — и только сейчас отметил, как бережно ее обнимает Булатов. На лице командира застыло странное выражение — растерянность и что-то еще… как будто Женя была чем-то до невозможности хрупким, и он не знал, имеет ли вообще право касаться ее. И снова все внутри скрутило от боли. Вспомнил, как тогда застукал их в лифте КТЦ — как Женька потерянно жалась к командиру, а он бережно держал ее за плечи… И тот чертов поцелуй… Господи, ну почему же так больно? — Вась, да что с тобой такое сегодня? Он медленно перевел взгляд на Риту — и понял, что тонет. Тонет в этой встревоженной мягкости голоса, в волнующе-тонком аромате духов, в этих глазах — бархатно-ласковом океане неисчерпаемой теплоты. Изнутри раздирала боль — а здесь, совсем рядом, была она, женщина, светлее которой он не встречал. И все вдруг смешалось: и эта не проходящая мука, и эта жгучая ревность, и эта непривычная близость, и тепло ее кожи, и светлая прядь волос, прилипшая к загорелой шее, и легкие цветочные нотки ее духов, и ее губы близко-близко… Он и сам не понял, как это произошло — просто немного наклонился к ней, за стуком собственного сердца уже не различая щемящие звуки вальса. А потом ощутил на своих губах пряно-терпкий привкус вина — и не сразу очнулся. Уже не слышал музыку — показалось, что разом остановились все звуки. Остались только взгляды. Непонимающий взгляд Муры. Растерянный — Булатова. Ошарашенный — Бизона. Изумленный — Умановой. В висках грохотало. Все еще чувствовал предупреждающее движение Риты, когда она коснулась его груди, останавливая. Каждым нервом ощущал любопытные взгляды притихших девчонок за соседним столиком и тех мужиков, которые недавно так откровенно пялились на Багиру. Осознание прострелило, буквально оглушив. Медленно отступил на несколько шагов — а затем почти выбежал из душного зала, едва не сбив с ног возникшего на пути официанта. Взглянуть на Багиру смелости уже не хватило.***
Воздух на улице был тяжелым, предгрозовым, только резкие порывы ветра разгоняли нависшую духоту. Кот опустился на скамейку неподалеку от входа, невидяще глядя вперед и пытаясь выровнять дыхание. От свежего воздуха немного пришел в себя и тут услышал торопливый перестук каблуков. «Кажется, меня сейчас будут убивать», — подумал с усмешкой, прекрасно зная, чьи это шаги. — Ну и что это такое было? Багира присела рядом. Она не выглядела сердитой — просто очень строгой. И еще до невозможности притягательной. А у него вновь что-то болезненно дернулось в груди — и сейчас уже неясно, от чего именно, то ли от счастливого вида Муры, то ли от мимолетного ощущения мягких и теплых губ, отдающих вином и почему-то малиной… — Объяснить? — выпалил Кот, с какой-то хмельной дерзостью повернувшись к ней и неотрывно глядя в глаза. От волос Риты тянуло какими-то незнакомыми духами — воздушная цветочная нежность и вместе с тем тяжелая пряная горечь. Неутихающая боль смешалась с лихорадочно-жарким волнением — и сейчас он готов был поцеловать ее снова. Новый порыв ветра взметнул подол ее платья, еще сильнее обнажив великолепные ноги, — и Коту стало опьяняюще-жарко. — Вася! — строго одернула Рита, нахмурившись и придерживая рукой трепыхающуюся ткань. Но он уже подался вперед, уперся ладонью в спинку скамейки. — Поехали ко мне. Или к тебе. Неважно, — пробормотал, сам не веря, что действительно это говорит. Багира отпрянула, обнаженной спиной касаясь его напряженной крепкой руки. Кот уже был уверен: сейчас, вот именно сейчас, она взорвется, выдав что-то сердитое, отрезвляющее, но Рита вдруг чему-то усмехнулась, покачав головой. Медленно кивнула. — Ну поехали…