Письма с запахом мяты

      Емупоказалосьемупоказалосьемупоказалось.       Ему показалось.       Драко выбирал из своей головы фразы-аргументы и повторял их снова и снова в надежде, что тогда эти же слова пощёчиной будут возвращать его к реальности. Или окутают в пелену из лжи.       Но ему ведь просто показалось, правда?       Ему совершенно точно почудилось, что когда он втянул воздух рядом с этой грязнокровой дурой, где-то недалеко совсем на мгновение промелькнул запах мяты. Поначалу он пытался вспомнить, а тот ли самый запах он ощутил? Та ли терпкая мята поглотила его сознание в библиотеке?       Но вскоре попытки уверовать в то, что запах был другим, провалились. Он точно знал, что ни на один в мире аромат не способен реагировать с таким трепетом. Ни одна сладкая клубника или парфюм с абрикосом просто не могут заставить пройтись волнам по всему телу. Это возбуждало, опьяняло, сводило с ума. Он даже иногда не понимал, ради чего ждёт письма от тайной знакомой. Из-за общения с ней или из-за аромата бумаги? Потому что это единственная деталь, которая кричала о том, что она не выдумка.       Как же ему нравилось, когда пальцы ныли от постоянного письма, когда щёки болели от долгой ухмылки. И когда он, как мальчишка, прятал письма под гору учебников или в самый дальний ящик стола, если в комнату кто-то заходил. Ему даже нравилось хранить это в тайне, точно зная, что она делает так же.       Но, Мерлин, если его Незнакомка — это…       НЕТ.       Емупоказалосьемупоказалосьемупоказалось.       Может быть, она просто проходила неподалеку, когда Драко препирался с Грейнджер? Может быть, запах вовсе не был таким чертовски близким, когда он сделал вдох около этой…       Запах был до жути близко. Это глупо отрицать. Он был будто прямо перед носом. Словно все ответы на его вопросы, все улыбки по ночам, хорошее настроение маячили перед ним где-то в радиусе метра. А Драко в упор не видел.       И не желал видеть!       Безумный страх настолько затопил его с ног до головы, что он не пришёл ни на один из приёмов пищи, довольствуясь яблоками в комнате. Он еле отсидел уроки, так и не проронив ни слова. Драко чуть ли не привязал себя к стулу, чтобы не сжечь подоконник или не бросить в него какую-нибудь Бомбарду. Потому что он понимал одну страшную вещь.       Даже несмотря на то, что он предполагает возможного кандидата в Незнакомку, даже несмотря на то, кто этот кандидат, он всё равно ей напишет. Потому что он всё ещё будет надеяться, что ему, Мерлин тебя дери, показалось. Он до дрожи в коленках боялся и дальше мило и весело общаться с девушкой, которая может оказаться самым худшим кошмаром его жизни.       Драко сидел прямо на полу перед камином, который уже почти потух. Догорал так же, как и его огонь в душе.       Он нервно заламывал пальцы, ладонью лохматил волосы, кусал губы. Совершенно не знал, куда деть себя и все чувства, что его раздирали. Вот бы их можно было закинуть в камин, как старое полено. Чтобы эмоции искрились в ярком пламени, опаляя жаром. А потом исчезли, оставляя после себя дым и пепел.       Малфой почувствовал холодное покалывание в затылке, будто кто-то ледяной рукой схватился за его шею. И он уже точно знал, что это такое. Драко развернулся лицом к окну, на удивление, дыша ровно.       А вот и конверт.       Она сегодня долго. На самом деле, именно поэтому Драко и затеял тот поход в библиотеку. Общение с Незнакомкой начало приравниваться к чему-то такому обычному и бытовому, как чистка зубов, например. Но было важно не меньше кислорода. И Малфою было необходимо создать ещё один конверт, чтобы он смог ей писать, когда захочет. Иначе задохнётся.       Но эта идиотка Грейнджер вечно лезет, куда не надо! Приспичило ей взять ту самую книгу, где написано о конвертах и о том, как создавать копии. В библиотеке тысячи и тысячи книг, а ей понадобилась именно эта! Почему? Почему именно…       Нет.       Емупоказалосьемупоказалось.       Страх, ненависть, волнение, отвращение — все эти чувства примагнитили его к месту. Невероятная сила эмоций заставила его остаться на полу и просто смотреть на подоконник. И, казалось, он под прицелом палочки старался до сих пор дышать ровно.       Он не мог отрицать всех мыслей и подозрений, которые пришли к нему сегодня в библиотеке. Но просто так поддаться минутному помутнению рассудка тоже невозможно. Нельзя просто взять и поверить такой глупости. Малфои просчитывают все свои шаги ещё до того, как решили начать путь. Вот и ему нужны просчёты и ясная голова.       А для этого, наверное, лучше всего пока…       Драко подошёл к подоконнику. Почти со скорбью он взял конверт. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не пощупать пальцами содержимое, не раскрыть и снова не вдохнуть этот дурманящий запах. Быстрым и решительным движением он открыл самый нижний ящик стола, поднял стопку учебников и листов и положил конверт под неё.       Ящик закрылся, и с этим звуком Драко тяжело вздохнул.       «Просчитать шаги. Всё проверить. Ясная голова»       Но он продолжал надеяться, что ему просто показалось.

***

      Время 2:00.       Гермиона положила конверт на письменный стол, и он в эту же секунду исчез. Почти удержалась, чтобы радостно не подпрыгнуть. Ведь она смогла! Сделала копию волшебной реликвии! Как только он ей ответит, она расскажет увлекательную историю об этом. Как ограбила Снейпа и варила зелье поздно ночью в туалете.       Время 2:30       Возможно, он ещё читает в гостиной факультета. Парень говорил, что часто уходит читать в гостиную допоздна, потому что диваны там невероятно мягкие. Да, наверное, он просто ещё не вернулся. А может, уже заснул? Нет, в такое время он ещё не ложится…       Время 3:30       Наконец-то они смогут чаще общаться. Хоть все дни напролёт! Потому что это чертовски важно для неё. Ещё ни с кем Грейнджер не разговаривала на такие серьёзные и сложные темы. Никто не был способен понять её увлечение рунами, кроме него. Никому не нравилось так же писать конспекты, как и ему. И никто в её жизни так сильно не любил зелёные яблоки. Кажется, она даже чувствовала этот запах через письма. И это было так приятно! Не хотелось даже думать о временах, когда всё это достанется Пэнси…       Время 4:30       Девушка немного подумала и призвала большое красное яблоко. Её любимый сорт. Она отправит ему, как только конверт вернётся…       Время 5:30       Гермиона начинала переживать. Так поздно он не возвращался ещё ни разу. Может быть, что-то случилось? Что-то серьёзное? Она начала вспоминать, кого из студентов сегодня не было на занятиях по болезни. На её курсе, вроде, все. А как убедилась Грейнджер, парень был её одногодкой. Она немного подумала и призвала ещё одно яблоко, но теперь уже себе, и откусила.       Время 6:30 Перед гриффиндоркой уже маленькая кучка из огрызков и один целый фрукт. Чуть погодя она убрала всё со стола, чтобы уж точно не пропустить конверт. Время 7:30       Глаза периодически закрываются. Хотя спать бесполезно. Ведь ей вставать в восемь часов. На столе по-прежнему пусто. Только одинокое красное яблоко.       Время 8:00       Гермиона снова не спала всю ночь. Но не из-за того, что её пальцы выписывали строчку за строчкой. А из-за того, что она, как дура, ночь провела за письменным столом, взглядом прожигая его поверхность.       И, кажется, впервые Грейнджер не понимала абсолютно ничего.       Н-и-ч-е-г-о.       В голове было так же пусто, как и в желудке, как и на столе.       В комнату постучались. Это Гарри и Рон. Она попросила их заходить к ней по утрам перед завтраками, чтобы не просыпать. А сейчас ей хотелось запереть дверь и не идти никуда вообще.       — Гермиона, ты уже встала? — голос Гарри. Он ещё раз легонько постучал и стал терпеливо ждать.       Девушка устало провела ладонью по лицу. Нехотя взяла палочку, провела по волосам, которые успела растрепать, чтобы немного их пригладить. Встала, чуть не упав, и открыла дверь.       Гарри с Роном если и хотели что-то сказать, то никак не решались. Просто стояли на пороге, а в их глазах сквозили неловкость и непонимание.       — Так ужасно выгляжу? — спросила девушка, догадываясь о причине ступора друзей.       Друзья нехотя кивнули и слегка улыбнулись.       — Совсем не спишь с этими зачётами, — осуждающе начал Рон, проходя с Гарри в спальню подруги. — Слава Мерлину, я не пошёл на Нумерологию. Можно свихнуться от таких частых проверок, которые вам устраивает Вектор.       Отвечать Гермионе не очень хотелось. Настроения не было вообще, ещё отсутствие сна давало о себе знать. Также беспокоило, что в любой момент друзья могут заметить абсолютно пустой стол, на котором нет ни следа подготовки к зачётам. Которых, собственно, тоже не существует.       — Гарри вот сегодня тоже никак проснуться не мог, — продолжал Уизли. — Пришлось немножко ему помочь.       Он хитро улыбнулся, а Гарри чуть нахмурился.       — Да, Гермиона, тебе повезло, что ты уже проснулась. Иначе Рон бы зашёл, и ты была бы вся в ледяной воде, а пол вокруг кровати усыпан землёй.       Уизли слегка прыснул и кивнул, подтверждая слова друга. Гарри заметил у себя на руке пятнышко грязи и начал усиленно вытирать его тканью мантии.       — Мне удивительно повезло, — Грейнджер нашла в себе силы слегка улыбнуться. — Мальчики, спасибо, что зашли. Я сейчас быстро соберусь и приду в Зал. Встретимся там, хорошо?       Друзья кивнули и направились к выходу. Уходя, Рон странным взглядом окинул пустой письменный стол Гермионы, на котором лежало одно большое красное яблоко.

***

      Есть не хотелось совершенно. Еда была нужна Гермионе, но так не хотелось принимать пищу. Такое бывало обычно, когда учителя ей намекали на небольшой недочёт в работе, и она долго не могла есть, пока не разобралась бы, в чём дело.       Вот и сейчас Грейнджер было над чем поломать голову.       Она изучала свой тост на тарелке. На куске хлеба была выжжена мордочка. И её настроение зависело от того, какое настроение у обладателя тоста. И сейчас на Гермиону смотрело хмурое выражение выжженной на хлебе мордочки.       Конечно, можно предполагать, что наверняка что-то случилось. Возможно, у него было много уроков или он остался на отработку за поведение, как часто это делал Гарри у Снейпа. А может, он играл в квиддич и сломал себе что-то во время недавнего матча. И как бы эгоистично ни было признавать, уж лучше бы её новый тайный друг лежал в больничном крыле, чем просто…       Потерял к ней интерес. Люди ведь часто устают друг от друга. И даже за такой короткий срок это вполне могло произойти. Сколько крепких дружеских или романтических отношений разрушала банальная усталость. И это пугало девушку. Не могло же всё так просто закончиться, даже толком не начавшись!       Она даже почти забыла, из-за чего всё это затеяла. Грейнджер кинула взгляд на друзей, чистящих себе апельсины. Гарри совсем недавно спрашивал, как продвигаются поиски книги. И только тогда она вспоминает цель этой переписки. Туманно намекая Гарри, что уже близка к разгадке, Гермиона впадает в отчаяние. Ведь её друг даже не представляет, что так он напоминает ей о скорой потере.       А потом снова бессонные ночи, пальцы в чернилах и стопка писем медленно увеличивается. Цель забывается. Как и план. И всё на свете.       Сейчас ожидание набросилось на неё, словно давно ждавший зверь, выпущенный из клетки. Животное грызёт Гермиону сомнениями и отчаянием.       Но ведь он написал ей вчера утром!       Девушка подняла кубок с ледяной водой и сделала глоток. Но не из-за жажды, а скорее просто чтобы освежить мысли.       Грейнджер кинула недолгий взгляд на слизеринский стол. Студенты там довольно серьезно и сдержанно переговаривались между собой, вежливо поддерживая беседу. Только Крэбб и Гойл о чём-то хихикали. Гриффиндорка нашла Паркинсон и тут же поймала её взгляд. Та старалась вложить в него всё своё равнодушие, но видно, что давалось это Пэнси с большим трудом. Ведь, исходя из последних событий, чистой ненависти между ними поубавилось, постепенно заменяясь нейтралитетом.       И тут Гермиона подумала, что она могла бы спросить Пэнси об их общем друге. Ведь, в отличие от Грейнджер, слизеринке известно, кто он такой. Гермиона просто убедится, всё ли с ним хорошо.       Но эту идею пришлось отбросить. Вдруг Паркинсон ещё решит, что у Гермионы есть в этом свой интерес, помимо профессионального. Скажет, что справится сама, раз Грейнджер не способна четко следовать инструкции.       Нет. Пока Гермиона будет просто ждать.       Она посмотрела на друзей, которые уже доели свой завтрак. Кивнув, все трое поднялись из-за стола, направившись к выходу. Гермиона шла последней. Девушка немного задумалась. И не заметила, как больно столкнулась с кем-то в проходе. Гарри с Роном не заметили заминки Гермионы, продолжая пробираться через толпу.       Грейнджер подняла взгляд на Малфоя, с которым столкнулась. Мысленно напряглась, готовая отвечать на все его оскорбления и, возможно, на новый толчок.       Но они так и стояли в проходе Большого зала, смотря друг на друга. Каждый ожидал чего-то своего. И Гермионе показалось, что прошло уже очень много времени, и они до сих пор стоят тут, не решаясь отводить взгляд. Но через пару секунд Малфой, как ни в чём не бывало, медленно посмотрел вперёд своими ледяными серыми глазами и пошёл дальше.       Так и не сказав ни слова.

***

      Лекция по Истории магии сегодня была, как всегда, скучной. Даже для Гермионы. Каждый волшебник знал о Ванделине Странной, но профессор Бинс считал нужным рассказать давно известные всем факты об этой женщине ещё раз.       —…Представляете, сорок семь раз! Быть сожжённой на костре! Ради удовольствия! Воистину Странная Ванделина.       Гермиона попыталась выдавить из себя улыбку для преподавателя. Пусть думает, что хотя бы Грейнджер интересно, ведь остальные, не стесняясь, спали. Бинс ей благодарно кивнул.       Гриффиндорка перевела взгляд на ряды другого факультета, с которым они сегодня занимались. Единицы пуффендуйцев устало слушали учителя, с трудом удерживая голову в ровном положении. А другие сдались и сонно лежали на партах. Гермиона заметила, как солнечный свет падает на одну пуффендуйку, и её красивые блондинистые волосы ярко переливаются в лучах.       А может, это та самая блондиночка, пахнущая клубникой?       Гермиона усмехнулась. Но через секунду стало не до смеха. Её осенило.       А вдруг её Незнакомец решился на отчаянный шаг, который Грейнджер был точно не под силу? Вдруг он решил выяснить, кто она такая?       Ведь последнее время парень только и делал, что старался незаметно выпытать любую информацию о личности девушки. Вдруг ему надоело? И он стал действовать.       Мысли бешено носились в голове у девушки, как никогда не бывало на Истории магии. Сомнения, страх, лёгкая надежда. Но вместе с этим твердая уверенность.       С Паркинсон всё же придётся поговорить. Ещё раз.

***

      Где искать Пэнси в этот раз, Гермиона не знала. Сегодня, по иронии судьбы, единственный день, когда у них не было занятий со Слизерином. Так что девушке оставалось только ждать обеда, надеясь, что Паркинсон там будет. Или попробовать поймать её в коридоре. В привычку уже входит.       Хотя встретить слизеринку между занятий никак не удавалось. Они успели столкнуться с Малфоем и его компанией в коридоре, обменяться парой ласковых. Но Паркинсон с ними не было. А где она может быть, кроме как в окружении Малфоя, Грейнджер не представляла.       К сожалению, и на обед она не пришла.       Гермиона, нахмурившись, сидела за столом и слушала, как Невилл рассказывает ребятам о прыгучих луковицах. Гарри периодически кивал, давая понять другу, что слушает. Хотя на самом деле поглядывал на часы в ожидании окончания обеда. Рон даже не старался вести себя вежливо, а полностью отдался процессу пережевывания еды.       Грейнджер съела пару ложек супа и снова уставилась на слизеринский стол. Нотт о чём-то беседовал с Забини. К ним изредка подключался Малфой, но мыслями он был точно не с ними, это сразу видно. Кажется, он тоже пару раз посмотрел в сторону их стола, но, наверное, ей просто показалось.       А вот Дафна сидела чуть в стороне. Она медленно пила из кубка. Скоро уйдёт, наверное.       Гермиона очень быстро достала из своей сумки пергамент с пером, отодвинула от себя тарелку с супом, чуть не разлив, и принялась быстро писать. Поставив жирную точку в конце, она свернула бумагу и встала из-за стола.       — Ребят, я в б… — начала Гермиона, но её перебили.       — Хорошо, — хором ответили Гарри с Роном, уже зная точно, куда направляется их подруга. Грейнджер беззлобно закатила глаза и быстрым шагом направилась к выходу, куда совсем недавно ушла и Гринграсс.       Гермиона шла за слизеринкой несколько этажей и пару лестничных пролётов, чтобы не вызывать подозрений. Ей нужно было застать Дафну в укромном месте, чтобы быстренько передать послание. Но вокруг постоянно туда-сюда ходили студенты. Неожиданно Гермиона потеряла девушку из виду, на миг испугавшись. Но перед ней был всего один тёмный поворот в коридор, поэтому в него она и свернула. И тут же была припечатана к стенке.       — Чего ты меня преследуешь, Грейнджер? — прошипела Гринграсс, больно откидывая ту к стене.       — Ты можешь не набрасываться на людей, как твоя полоумная подружка? — прошипела Гермиона, потирая затылок. — Или у вас это черта такая слизеринская?       Дафна пропустила это замечание, излучая волны чистой ненависти, какие не могла воспроизвести даже Пэнси. И за что?       — Спрошу ещё раз. Что тебе надо?       Гермиона чуть отодвинулась от стены, оглянулась по сторонам и протянула Гринграсс скрученный лист бумаги.       — Передай это Паркинсон, — строго попросила гриффиндорка, не требуя возражений. — Это очень важно.       Дафна изучала послание в руке у девушки. Она настороженно переводила взгляд то на Грейнджер, то снова на её протянутую ладонь. Затем немного расслабилась, скучающе откинула назад свои серебристые локоны и приняла пергамент.       — Ладно, — легко согласилась она. Дафна последний раз окинула взглядом Грейнджер, сверкнув ядовито-зелёными глазами, и дальше зашагала по коридору.       Вот так вот просто?

***

      Дафна шла до своей комнаты, засунув руки в карман мантии, и мяла край пергамента, лежащего там. По пути она лишь желала, чтобы содержимое послания было хорошим. Иначе…       Конечно, Гринграсс не собиралась сейчас отдавать письмо Пэнс. Долгом Дафны как зачинщицы всего этого было сначала прочитать, что написала Грейнджер, проверить на наличие опасных заклинаний и тому подобное. А потом отдавать в руки лучшей подруги.       Но хоть бы там было что-то хорошее.       Почти бегом она дошла до гостиной Слизерина, быстро назвав пароль. Пропустила мимо ушей голоса друзей, которые, очевидно, звали её на очередную вечеринку, и зашла в спальню девочек. В комнате оказалась только Миллисента, расчёсывающая свои жидкие темные волосы. Дафна бросила на ту быстрый взгляд и дошла до своей постели. Плотно закрыв полог кровати, девушка пробормотала «люмос» и достала из кармана письмо.       Небольшой пергамент был бегло свернут в трубочку, а внутри написано:

«Паркинсон, твой возлюбленный твердо решил выяснить, кто пишет ему письма. Поэтому старайся сейчас как можно больше времени проводить рядом с ним, как бы намекая. Если сделаешь всё хорошо, моя дальнейшая помощь не понадобится. Удачи».

      Дафна еле сдержала порыв смять листок бумаги и выкинуть.       Мерлин.       Всё катится в никуда.       Почему эта грязнокровка решила отступить? Почему сейчас она решила стать такой до чертиков ответственной? Почему она всё портит?       Почему-почему-почему?       Гринграсс глухо ударила кулаком в матрас и помяла тёмно-зелёные простыни. Нервно кусая губу, она на ходу думала, что же теперь делать.       Если Драко решит, что та замечательная девушка из писем — Пэнси, то в плане Дафны не будет никакого смысла. Ведь всё должно было быть совсем наоборот.       Где же та сопливо-романтичная история, ради которой она всё затеяла? Где Малфой, который должен приползти в комнату к Дафне, прося совета и убиваясь по Гермионе. Где та вся мыльная драма, которая должна была быть, черт побери?       А нет ничего. Опять все решили по-своему.       Девушка устало провела рукой по лицу, откинулась на подушки. Затем снова бросила взгляд на пергамент.       Да ничего подобного. Здесь Гринграсс устанавливает правила, и все актёры пляшут по её сценарию. Маленькая заминка в пьесе ещё не говорит об её отмене. Всё будет как надо.       С этими мыслями она сожгла бумагу заклинанием и смотрела, как в воздухе догорает письмо.       Дальше, она надеялась, ручки марать не придётся. Пару дней — и Гермиона сама запрыгает вокруг того самого, не осознавая, что выдала себя с головой.       И тогда Дафна получит, что хочет.       Её взгляд упал на пока ещё чистое левое предплечье.