***
Играла музыка и смеялись дети. Очередной, обычный день в пиццерии Фредди Фазбера. Было огромное количество шаров, напитков и еды. Большинство детей сидели за столом, кто-то играл в игровые автоматы, а кто-то подходил к самим аниматроникам. Тут один мальчик с светлыми волосами подошел к золотому, заинтересовавшему его медведю. — Вау! У них появился ещё один, но теперь золотой, медведь? Круто! — сказал радостно он, оказавшись в метре от него. — Привет, мальчик! Как твоё имя? — поинтересовался дружелюбно Голден Фредди. Ему не верилось, что он наконец вновь среди детей. — Я Голден Фредди. — А я Николас. Хм… Почему я тебя раньше тут не видел? — поинтересовался мальчик. — А я… Недавно заказанный… — не вдаваясь в подробности ответил Голди, но внезапно почувствовал что-то странное. Он стал жаждать крови. — Ого, это же здорово! Наверняка ещё будут такме же классные аниматроники! — не переставал восторгаться Николас, уже подойдя достаточно близко к медведю и смотря на него снизу вверх. — Да… Да… Точно… — Эм… Все нормально? Ты просто… Но не успел мальчик договорить, как послышался хруст и треск, что привлекло внимание шокированных и напуганных как посетителей, так и аниматроников. С таким же видом стояли рядом с ним Рейвен и Спрингтрап. Мальчик упал на пол, пока под ним образовывалась лужа крови. Со рта золотого медведя она капала на пол, пока он с ужасом смотрел на то что наделал. —… Н-нет… Нет… Только не снова… Только не снова! Проговорил судорожно он, закрыв глаза, откуда текла черная жидкость, и схватившись за голову, пока вокруг слышались крики поситителей. Но тут он почувствовал, что его трясут за плечи и зовут по имени. Стоило ему открыть глаза, как он увидел перед собой встревоженную Рейвен. — Голди, что случилось? Ты… Плакал? — она вытерался с щеки любимого черную жидкость, показывая её медведю, что только отходил от произошедшего, тяжело дыша. —… Я… Я… Мне надо пройтись… — ответил он, стараясь не смотреть в глаза супруги, и встав, направился к выходу из комнаты. Сон. Всего лишь чертов сон. Давно они ему не снились. Медведь судорожно вспоминал все происходящее: история вновь повторилась, только на этот раз он сам совершил укус. Внезапно он почувствовал странный привкус. Сунув палец в рот, он ощупал им зубы и вынув, обнаружил кровь. Зрачки сузились и возникло тяжелое дыхание, пока руки затряслись. А может это и не сон вовсе?.. Он быстро вытер всю кровь что была на весьма заострённых зубах. Так он незаметно и пришел в зал, где сидели некоторые аниматроники, включая и Рейвен, что беседовала с девочками. Никто вроде на него с опаской не косится и не кричит о том что он убил кого-то. Но вот к ним вошел Фредди что смотря в бумаги, начал говорить. — Так… Судя по нашему состоянию, у нас только один неработающий аниматроник, если не считать детей. Голден Фредди, как ты смотришь на то чтобы высту… — Нет! — резко отрезал золотой медведь с таким видом, будто его убить кого-то просят. Это привлекло внимание всех. — Эм… Ну ладно… — недоуменно протянул бурый медведь, направляясь дальше. «Поздравляю, Голди… Ты конкретно спятил… Вот только других своим видом не пугай. А не то выглядишь наверняка сейчас хуже Спрингтрапа…» — подумал про себя Голден Фредди, смотря вслед уходящему лидеру. — Эй, Голд… Ты чего это так? И десять с лишним лет отлыниваешь… — поинтересовался сидящий за столом Спринг, который недоумевал в отказе медведя. —… Что? Сценобоязнь? — Будто ты не знаешь, что это на самом деле… — холодно прыснул ему золотой медведь, от взгляда которого кролику стало весьма не по себе. — Да брось, дядя Голди! — резко заявила о своем присутствии Оливия, что обняла медведя за плечи. — Фредди хотел предложить тебе реальную возможность выступать. Так в чем причина отказа? — Я не могу сказать… — кратко отрезал тот, отходя подальше, но стоя спиной к названной племяннице. — Ливи… Не нужно… — хотел было прервать дочь одноухий кролик, зная что это не особо приятная для медведя тема, но та не угомонилась. Плюс ещё Маргарет с Стюартом стало интересно. — А ведь и правда… Почему ты не принимаешь участие в шоу или же в чем-то другом? Может это старая травма? — любопытно спросил петушок. — Или сценабоязнь, как сказал дядя Спрингтрап? — добавила медведица, тоже любопытствуя. — И ещё возможно, что нет к этому таланта… — предположила крольчиха. — Я убил ребенка, откусив ему лобную долю, понятно?! — словно сорвался с цепи и рявкнул им золотой медведь, от чего все трое шокировано замерли. Он вздохнул, и после чего, исчез.***
Спустя некоторое время Оливия сидела около коробки, в которой когда-то жил Марионетка и держа в руках его маску, смотрела на неё. Сейчас она много о чем думала и многое прокручивала в голове. Как вдруг раздался знакомый голос. — Ну и что мы тут сидим в одиночестве? Оливия даже не посмотрела на Шонни, что приземлился около неё. Она лишь вздохнула и после ответила. — Незнаю… Просто… Голди мне казался таким правильным. А оказалось что он решил жизни ребёнка. — Он бы своевольно никогда бы не причинил вреда никому. Это был несчастный случай. Одного мальчика буквально засунули ему в рот четыре подростка… В итоге вышел «Укус 87». — сказал Шонни, присаживаясь около крольчихи. — Поверь мне: добрее Голдена я не встречал никого… Ладно, ещё твоя мать… Но твой дядя даже в первый раз сохранил жизнь Кошмару, монстру Рэту и Найтмариону из-за того что у него доброе сердце… — Я поняла. Возможно, что ты прав… — она посмотрела в глаза теневому кролику, который несвоевольно слегка покраснел и улыбнулся ей, пока она улыбнулась в ответ. Голден Фредди же пока сидел в комнате запчастей и судорожно вспоминал события прошлых лет: плач ребенка, укус, кровь, крики и глаза полные ужаса. Он так долго старался, чтобы стереть свои прошлые ошибки и создать новую жизнь, словно собирая кусочки пазла, которые расыпаются в прах каждый раз. Сейчас он в тупике. Снова прошлое больно колит, словно остриё ножа. А от каждой сделанной ошибкой, становится ещё больнее. Он боялся. Боялся что вновь повторится те ужасные события. Боялся, что от него отвернётся как «брат», так и любовь и друзья. Посчитают монстром, которым он боялся стать. Голди даже не заметил, как из глаз пошла черная жидкость, пока сам он обнимал свои плечи и сжимаясь, закрыл глаза, ощущая себя как Кэссиди, которого заперли в мастерской. Он сделал эти ошибки. И их уже не исправить… — М-мне жаль… Мне правда очень жаль… — шептал он, словно говоря это укушенному мальчику. Внезапно дверь открылась, но это не привлекло внимание Голдена, что продолжил шептать извинения. В комнату вошли Оливия, а позади неё осторожно шли Стюарт и Маргарет. Заметив медведя в таком состоянии, крольчиха невольно вздрогнула и почувствовала себя виноватой. — Дядя Голди?.. Она привлекла внимание чуть ли не дрожащего медведя, что в этот момент напоминал маленького, напуганного мальчика. — Прости что донимала этими вопросами… Я не хотела причинять тебе боль… — тихо сказала Ливи. — Да. Мы тоже… — согласился с ней Стю, пока Гретта просто кивнула. — Вы не хотели этого делать, мы знаем. Это была случайность. — мило улыбнувшись, добавила медведица, что держала в руках пирог из пиццы. Эта малышка — единственная кто обращается к почти всем старшим на «Вы». — Так… Вы не считаете меня монстром? — удивленно задал вопрос Голден Фредди, смотря на то как все трое улыбнулись. — Нет. Папа мне рассказывал как он не по своей воле сделал ужасную вещь. Все совершают ошибки, но на них же и учатся. — ответила светло-оливковая. — М-мы со Стю сделали его специально для вас, мистер Голди… — скромно сказала младшая из Фазберов, протягивая золотому медведю пирог-пиццу. Тот взял его и после этого, слегка улыбнулся и поставил его рядом с собой. Весьма неожиданным для него было то, как все трое на него налетели с объятьями, звонко смеясь. — Спасибо вам огромное… — проговорил он, не сдерживая улыбку. За этим всем, оперевшись о дверной косяк с улыбкой наблюдала Рейвен, скрестив руки на груди.***
— Кошмар какой-то! — послышался возмущенный голос Чики, что вышла из кухни. — Сама ты какая-то! — обиделся черный жуткий медведь, что сидел за столом. — Да нет! Я имею ввиду то, что вся мука стала куда-то пропадать! — сказала слегка виновато курочка, показывая пустой мешок. — Надо устроить детективное расследование. Если что, следы на полу оставлял не я… — ехидно высказался Спрингтрап, что читал газету, заложив ногу на ногу на столе. Поэтому он не видел раздраженный взгляд поварихи. — Я серьезно вообще-то… — протянула она. — Муку слопал Фредерик. Все. Конец истории… — вставил свои пять копеек кролик без уха. — Ты вообще серьёзным бываешь? — раздраженно спросила курица. — Сударыня, вы что? Я сама серьёзность… — саркастично ответил ей Спринг, не отрывая свой профиль со стула и глаз с газеты. —… А вообще, спрашивай у своих кашеваров, что несли куда то пирог из пиццы. — Так, вот сейчас ты пойдёшь и добудешь мне новую муку. Ведь если не будет её, то как я буду готовить… — Извини, что я говорю, когда ты перебиваешь, но… Как много интересного ты говоришь! Как жаль, что это меня мало интересует… С чего это я? Дети то твои. Вон, мужа посылай. Лесом, потом налево… — Вон сам туда и иди! Но мука чтобы была! — Женщина, тебе отсутвие муки полезно. — высказался одноухий, опустив газету. — Одноухий ты черт, еще раз пошутишь за мою фигуру — получишь сковородой в лоб! Ты меня понял? — Да, Чика… — Ну и что ты понял? — Что твой лишний вес мне реально угрожает! И прикрываясь вновь газетой, кролик проглядел сковородку, которая ударив того по голове, заставила упасть на пол, вырубившись. Чика лишь хмыкнула и ушла. А Мангл принялась будить «раненного» мужа.