(не)идеальные свидания: пособие для чайников

— Пупсики мои, вы все на месте? — присоединяясь в Скайпе к групповому видеочату «СЕКСИ Альфа-самцы», Чимин стучит ложкой по миске и растягивает губы в довольной ухмылке, стараясь привлечь внимание всех участников. — Итак, в этот знаменательный день… — Как здо-о-орово, что все мы здесь сегодня собрали-и-ись, — протяжно басит Тэхён, перебивая Чимина и его торжественную речь, а после громко гогочет, размахивая в воздухе руками. — Оу, Сок-а, смотрю, ты настроен крайне решительно! Надел-таки свои счастливые трусишки! Гук-и точно тебе даст! — ёрничает Чимин, примечая в одном из окошек на экране своего ноутбука Хосока, который носится по всей комнате как угорелый в одних ярко-красных трусах. Пак ехидно хихикает, устраиваясь поудобнее на кровати и водружая на свои коленки чашку с попкорном, и, как самый настоящий бро, не упускает шанса озвучить пару сальных шуточек в адрес лучшего друга. — Да-да, ты только обязательно покажи ему их при встрече, и всё, он весь твой, — поддерживает Пака Тэхён. — Ой, да заткнитесь вы, придурки, — бормочет Хосок, не обращая внимания на комментарии от своих хихикающих друзей, и следом выкидывает очередную пару футболок на кровать. Всё не то и совершенно не к месту! Среди кучи выброшенной из шкафа одежды чего-то особенного, но не слишком вычурного, как назло, нет, из-за чего Хосок находится на грани отчаяния. Ему жутко хочется произвести приятное впечатление о себе, но так, чтобы не показаться Чонгуку безвкусно разряженным петухом. Хотя, чего уж там, в костюме курочки Хосок уже успел покрасоваться… — Жаль, конечно, что нельзя пойти на свидание в одних трусах! А то сбегутся все твои поклонники, и милашке Гук-и от тебя такого сексуального и горячего ничего не достанется, — продолжает стебаться Чимин, громко похрустывая попкорном и зачерпывая ложкой нутеллу, чтобы отправить лакомство в рот следом за солёной закуской. — Вон то полосатое позорище сразу убирай обратно: ты в ней как папкин сынок, — а ту с рожами кривыми и подавно, — тыкает пальцем в сторону вещей Тэхён. — Бро, ты на свидание идёшь с омегой мечты или на утренник к детишкам? Копни в своём шкафу поглубже, у тебя же есть секси шмот! — Блять, Тэ, это не сви-да-ни-е! Сколько повторять-то уже можно?! — психует Хосок и, отодвинув забракованные другом вещи, ныряет на верхнюю полку шкафа. — У нас дружеская прогулка, там новый парк открыли, вот он меня… — Конечно это не свидание! — вклинивается внезапно Чимин, угрожающе постукивая ложкой по экрану ноутбука со своей стороны. — Ты не посмеешь идти на свидание с каким-то омегой после того, как обесчестил мою бедную курочку! Ах, Салли, она ведь была так чиста и невинна… Чон Хосок, ты должен взять на себя ответственность! — Ну Чимин, ну бля-я-ять, давай уже забудем об этом, — стонет Хосок, краснея от воспоминаний того самого дня. Он, вообще-то, не виноват! Это всё Чонгук с его потрясающим ароматом и голосом, и взглядом, и губками, и… Короче говоря, Хосок вообще не виноват, что рабочий костюм никак не хотел сниматься! — Забудем? Да как ты смеешь?! — возмущается Чимин. — С тебя химчистка, и я уговариваю Салли, чтобы она тебя простила. — Идёт, — соглашается Хосок, — и, надеюсь, я больше никогда её не увижу! — Ну и кобель ты, Чон Хосок! Поматросил и бросил! — негодует Тэхён. — Все вы, альфы, одинаковые! — Но вы тоже альфы! — Мы не такие! — орут в один голос Чимин и Тэхён. — Да-да, давно ли только вы не такими стали? «Не такие они, как же!» — думает про себя Хосок, припоминая, что вытворяли эти двое, пока не нашли себе омег, а точнее, пока не нашлись такие омеги, которые смогли захомутать эту вечно блудливую парочку. Там вообще такая мутная история случилась с банальным спором на слабо и алкоголем в придачу, но, как итог — Тэхён и Чимин пристроены в надёжные руки с хорошими такими ежовыми рукавицами на них. — А ты нам зубы не заговаривай! Возвращаемся к твоему гардеробу, — произносит Чимин, закидывая в рот очередную порцию попкорна. Шумно выдыхая и пытаясь абстрагироваться от дурацкого смеха из ноутбука, Хосок продолжает перебирать свои вещи, но по закону подлости попадаются либо слишком пёстрые футболки и рубашки, либо сильно обтягивающие шмотки, которые он чаще всего надевает на выступления или в клуб. Хосок, в принципе, тоже не монастырским уставом был воспитан, и иногда любит выбраться в люди и пощеголять в яркой и до безобразия откровенной одежде, приковывая к себе внимание одиноких (и не только!) омег. Вытягивая с верхней полки красную жилетку, а следом и такого же цвета брюки, Чон даже хихикает, припоминая, какой тогда фурор произвёл в достаточно известном клубе в этом самом наряде. Интересно, а как бы отреагировал Чонгук, завидев альфу в таком кричащем образе? Ярко-красная жилетка на голое тело, брюки с низкой посадкой и бледно-голубые солнцезащитные очки, а ещё куча цепочек на шее и непонятных аксессуаров, от души впаренных Тэхёном. Эх, тогда Хосок блистал ярче любой звезды… Но сейчас не о том надо думать, а искать что-то скромнее! Чего-то среднего среди многочисленных и в основном однообразных тряпок почему-то не находится: всё кричащее, яркое и под стать всегда улыбающемуся Хосоку. Кислотные вырвиглазные цвета явно не подходят для прогулки с его ангелочком. Хосок даже слегка расстраивается, ероша волосы на затылке и зависая у раскрытого шкафа. — Помнишь тот красный костюмчик, что ты надевал в клуб в том месяце? Это же просто отвал всего, на тебя омеги тогда у самого входа запрыгивать стали! Идеально! — осеняет Тэхёна. — О, точно! Я тебе тогда сам готов был отдаться! — воодушевляется Чимин, припоминая знойный образ друга и гудящие толпы омег. — Вот и Гук-и тебе точно даст, отвечаю! — Блять, да что вы заладили одно и то же, извращенцы недотраханные?! Никакой от вас поддержки, придурки! И зачем я вообще согласился на эту прогулку?! — стонет Хосок, плюхаясь на кровать и жалобно хныча. — Что?! В смысле?! — негодуют его друзья. — Тебя омега твоей мечты пригласил провести вместе время, а ты сожалеешь об этом?! — Да нет, дело не в этом… Чёрт, я просто не знаю, как себя вести с ним! Что делать? Что говорить? Я точно облажаюсь! — Сок-а, глупенький ты мой, вы знакомы два чёртовых года, общаетесь, переписываетесь, вместе занимаетесь танцами, — ласково начинает Чимин. — Так какого хера ты вдруг не знаешь, как себя вести?! — переходит он на возмущённый крик, вновь угрожая ложкой. — Это совсем другое! Я никогда не проводил с ним наедине столько времени! — защищается Чон. — Хосок-а, Чонгук сам пригласил тебя в парк, а значит, ему нравится твоё общество, нравится проводить с тобой время и наверняка он хочет больше этого времени с тобой. Поэтому перестань загоняться и просто будь собой, — успокаивает нервничающего альфу Тэхён. — Ну… Наверное, ты прав, — неуверенно тянет Хосок. — Конечно прав! Больше уверенности в себе! — Боже, наш друг наконец-то идёт на свидание и, возможно, даже потрахается! Я так счастлив! — умиляется Чимин, утирая несуществующие слёзы. — Это не свидание! — орёт Хосок и завершает конференцию, громко хлопая крышкой ноутбука. Черти озабоченные, один лишь секс на уме! «Так, Хосок, соберись, это всего лишь дружеская прогулка в парке, значит, наряжаться точно не стоит! Гук тебя сто раз уже видел и в повседневной одежде, и в сценических костюмах, и даже в унизительном наряде курочки, так что главное найти что почище и поудобнее, чтобы выглядеть прилично». Покопавшись ещё немножко в шкафу и выудив оттуда свободную оранжевую футболку с незамысловатым белым принтом и шорты до колен расцветки хаки, Хосок остаётся более чем удовлетворён. Простенько, удобно и для парка самое то. Дополнив образ голубой кепкой и белым ремнем, альфа улыбается своему отражению в зеркале, немного крутится возле него, и хватает с тумбы сумку. У Чона остаётся около часа с небольшим, чтобы добраться до парка и встретиться со своим ангелочком. Выйдя из общежития, Хосок решает ехать на метро и, если окажется на месте раньше Чонгука, то обязательно разведает обстановку, чтобы не стоять потом с открытым ртом, не зная куда пойти и что делать. Погода сегодня, как и в предыдущие дни, вновь крайне жаркая, правда, добавились слабые порывы ветра, что хоть немного, но улучшает общую картину адского пекла, развернувшегося на территории всего города. Солнце неумолимо и припекает знатно, а это говорит лишь о том, что и он сам, и омега будут изнывать от жажды, и это подталкивает Хосока на мысль, что, возможно, он сможет пригласить Чонгука в какое-нибудь тихое и уютное кафе после прогулки… И сможет побольше времени провести вместе с омегой. С такими приятными мыслями Хосок всовывает наушники в уши и под звуки любимой музыки бодренько шагает к станции метро. Добравшись за полчаса, альфа быстро находит нужное место, пестрящее яркой, светящейся вывеской «Neverland». Выглядит очень внушительно и масштабно — Хосок даже присвистывает и крутится на месте, восхищённо рассматривая огороженную территорию. Парк не просто большой, он кажется огромным, по крайней мере, та его часть, которую успевает оценить глазами альфа. У самого входа Хосок замечает гигантские фигуры в виде животных и популярных мультяшных героев из живых цветов, образующих некое подобие коридора, и направляется вглубь. Там, по указателям, альфа быстро находит стенд с картой парка, несколько небольших зон для отдыха со столиками и скамейками и пряничный домик-кассу с билетами на само посещение развлекательного места. Начать Хосок решает с изучения карты местности. Восхищённо разглядывая разноцветные зоны и откровенно забавляясь с их названий, альфа фотографирует наиболее, по его мнению, интересные для посещения. «Хм, надеюсь, Чонгук-и понравятся ручные зверята и прогулка по молочным берегам… А потом можно пойти перекусить в леденцовую долину и напоследок заглянуть на фестиваль цветов…» Отметив, что он неплохо всё распланировал, Хосок вновь проходит через коридор из цветочных фигурок и возвращается ко входу, прямиком под яркую вывеску парка. Ожидая омегу, Чон надеется, что выбранные зоны понравятся его спутнику, и их времяпрепровождение пройдёт на ура. Не найдя, чем бы ещё заняться, чтобы не пропустить появление Чонгука и не разминуться с ним из-за резко наплывшего народа, Хосок останавливается возле цветочного мишки Тедди и занимает себя селфи таймом. Корча рожицы и ставя разнообразные фильтры, альфа щёлкает себя со всевозможных ракурсов с огромным задумчивым мишкой и шлёт в общий чат своим друзьям. Затем Хосок переключает камеру в обычный режим, вытягивает руку, чтобы снять панораму вокруг, и чуть не роняет свой телефон. На экране посреди толпы людей, цветных декораций и прочей мишуры появляется он — его ангел. По-другому язык не поворачивался назвать это прелестное создание, явно спустившееся с самих небес, дабы довести до сердечного приступа одного простого смертного по имени Чон Хосок. Чонгук одет во всё белое и улыбается так ярко, что Хосок не сдерживается и, приблизив зум своей камеры, успевает быстро сделать пару снимков. Запихивая телефон после тайной съёмки в свою сумку, альфа прямо-таки залипает, широко раскрывая свой рот, на то, как мощно, но в то же время изящно смотрятся бёдра омеги при ходьбе. Они настолько плотно обтягиваются шортами комбинезона при каждом шаге, что Хосок на какое-то мгновение вообще подзабывает, как нужно дышать. По мере приближения Чонгука альфу накрывает ещё больше: он замечает, что белоснежная ткань штанин над коленками пестрит не хилыми такими прорезями, открывающими вид на загорелую кожу ног омеги, и это добивает Хосока окончательно. Альфа не знает, куда кричать, ведь для него всё это слишком! Он Чонгука только и видел в широченных футболках да в танцевальном трико, сменяющемся на джинсы или форменные брюки, а тут! Приталенная, мать его, футболка, идеально подчёркивающая крепкие грудные мышцы; миленький свободный комбинезончик, еле доходящий до коленей и открывающий чужому взору прекрасные обнажённые голени, и как небольшой бонус — мелькающие участки бёдер омеги. Эй, откачивайте Хосока, да побыстрее! Чон мысленно даёт себе установку собраться и утихомирить разбушевавшийся ураган эмоций и ощущений внутри себя, пока омега находится на достаточно приличном расстоянии от него. Только бы не сморозить чего-нибудь лишнего и не залить слюной всё вокруг. Хосок щипает себя за руку и прикусывает себе язык, как только его нос улавливает сладкий аромат любимого печенья. И всё бы ничего, но альфа так и стоит с прикушенным языком, розовый кончик которого бессовестно торчит наружу, пока Чонгук вплотную не подходит к нему и не протягивает руку в приветственном жесте. И одно сладкое и ласковое «Привет, хён» из уст омеги нокаутирует альфу окончательно. Хосок находится в какой-то прострации, слыша сладкое щебетание вокруг, и совсем пропускает информацию о том, куда его, схватив под руку, направляет омега. «Я так мечтал на них покататься, хён, уверен, это потрясно. И так здорово, что ты согласился пойти со мной, хён!» — всё, что слышит Хосок ровно перед тем, как они резко срываются на бег. Альфа без особого сопротивления следует за омегой и наслаждается ощущением горячей и слегка влажной ладони в своей. Это ли не счастье? В глазах Чонгука столько неподдельных эмоций, и сам парень настолько возбуждён, что Хосок готов бежать за ним хоть на край света. Да какая вообще разница, куда Чонгук-и его приведёт? Главное, чтобы держал так же крепко и улыбался счастливо. Но как только Чонгук останавливается с довольным «Вот оно, хён! Круто, правда?», Хосок резко хочет взять все свои слова (пусть и сказанные про себя) назад. Новенькая блестящая железная конструкция с цветными вагонетками блестит на солнце, взмывая высоко в небо и опускаясь резко вниз. Американские горки, мать их, во всей своей красе! Очередь совсем небольшая, и Хосок с каждым шагом вперёд отсчитывает минуты до своей скоропостижной кончины. Он, скрепя зубами, старается улыбаться омеге, изнывающему от предвкушения скорой поездки на дьявольском изобретении человечества. Чонгук звонко пищит и беспрестанно повторяет: «Хён, тебе понравится!» — подгоняя альфу вперёд и отчаянно сжимая его ледяную ладонь. Хосок же даже не может сжать пальцы в ответ: настолько ему страшно. Его всего потряхивает и в висках стучит так громко, что альфа практически не слышит ни счастливых визгов окружающих людей, ни весёлой музыки, ни даже вкрадчивого шёпота самого Чонгука, активно рассказывающего что-то про эти горки. О его маленьком секретике, а именно нехилой такой боязни высоты и всего, что с ней связано, знают лишь близкие друзья и родители. Но вот Чонгуку, конечно, Хосок такого факта о себе не рассказывал, да и незачем таким постыдством делиться, ведь альфы по своей натуре должны быть бесстрашными и сильными. Хосок слабаком себя не считает, совсем уж трусливым тоже, но вот пунктик на высоту — особое для него испытание. Нет, он, конечно, может и на табуретку залезть, и на трёхметровую лестницу, да даже из окон высоток смотрит хладнокровно, но всё же на земле, на которой можно крепко стоять на своих двоих, ему значительно спокойнее. Но, так некстати, в первую совместную дружескую вылазку Чонгук тащит Хосока в этот чёртов парк развлечений, на эти чёртовы аттракционы, о которых альфа и знать не знал. Он даже и не задумался о том, чтобы хоть что-то прочитать об этом месте, слепо уповая на то, что это обычный парк со сладкой ватой, раскидистыми деревьями и лавочками, с безобидными развлечениями в виде «покорми уточек», «погладь обезьянку», «сфотографируйся с попугаем». Ну, или что-то похожее на это. А во всём виновата обезоруживающая улыбка омеги, перед которой Хосок просто не смог устоять, отчаянно говоря «да» на все его предложения. Хосок вообще не понимает, как пропустил этот адский агрегат на карте у входа в парк! Ведь специально изучал местность! Сейчас же отнекиваться или сбегать уже поздно, да и слишком позорно, поэтому Хосок, будучи до усрачки напуганным одним только видом огромной металлической конструкции, о чём свидетельствовало его побелевшее лицо, берёт всю волю в кулак и смиренно тащится за омегой, рассеянно улыбаясь и поддакивая восторженному писку Гука. Слегка успокаивает лишь то, как Чонгук бережно и крепко обхватывает его руку, нежно скользя и переплетая пальцы, будто они не просто друзья, решившие провести вместе время, а самая настоящая парочка. Эти потаённые фантазии немного отвлекают Хосока от реальности и даже внушают уверенность в том, что он сможет выдержать одну поездку ради своего ангелочка. Ничего ведь страшного, если Хосок прикроет на время поездки глаза? И откроет, только когда всё закончится? А ещё бы и рот закрыть надо, чтобы ненароком не выдать не самые приятные звуки. Хосок потерпит, пусть только ангелочек крепче держит его за руку. — Хён, наша очередь почти подошла, — радостно восклицает омега, дёргая Чона за локоть и заглядывая в лицо. — Хён, тебе плохо? Ты бледный какой-то. Солнце напекло? Хосок выныривает из своих мыслей, теряя хватку тёплой ладошки, и ловит на себе обеспокоенный взгляд. — На тебе лица нет. Может, нам не стоит ехать, если тебе плохо? В голосе омеги слышатся волнение и тревога, но Хосок уже видел, с каким восхищением Чонгук поглядывал на эти самые горки, и с каким трепетом ждал очереди, чтобы на них прокатиться, поэтому, лишив себя последнего шанса избежать страшной участи, он произносит: — Всё в порядке, Чонгук-и, не беспокойся. Мне просто немного душно. Мы обязаны прокатиться, ты ведь так этого хочешь. И столько неподдельного счастья в глазах омеги — Хосок никогда такого не видел! Его ангелочек безмерно рад простому (адскому) аттракциону, с огромным энтузиазмом запрыгивая в вагонетку и похлопывая по сиденью рядом. — Эй, это как на велосипедах: будто съезжаешь с холма. Будет весело, Хосок-хён, тебе понравится. Кому: Чат «Секси Альфа-самцы» От: Хосок «В моей гибели прошу никого не винить! Чимин, тебе я завещаю тот самый красный костюм, по которму ты течёшь хлеще омеги. А тебе, Тэхён, мои кроссы баленсиага. Прощайте, друзья мои, я вас очень любил! Но судьба решила разлучить нас слишком рано…» Хосоку остаётся лишь шагнуть прямиком в свой личный ад. Он бухается на сиденье, перекидывая сумку через голову, а затем на их с Чонгуком плечи опускают специальные фиксаторы и велят пристегнуть ремни на талии. Смотритель подбадривает их и говорит о надёжности креплений и безопасности на всём пути поездки, включая мёртвые петли, и напоследок похлопывает Хосока по плечу. Что? При одном только упоминании у Хосока внутри всё скручивает и во рту резко пересыхает. Мёртвые петли?! А он вообще останется жив после такого?! Его вновь начинает охватывать паника, и сердце стучит с бешеной скоростью… но, к сожалению, сбегать уже поздно… А он так не хочет умирать молодым… — Хосок-хён, если будет очень страшно, то держи меня за руку покрепче, — на ухо шепчет Чонгук, видимо, замечая крайне неуверенное состояние альфы. Горячее дыхание и сладкий запах омеги вселяют в Хосока немного спокойствия и подбадривают его. Он улыбается и кивает. Хосок во что бы то ни стало прокатится на этой чёртовой горке! Ради своего ангелочка, ради его милой и нежной улыбки. Состав мягко трогается, заводя веселящихся спереди и сзади людей, сгорающих от нетерпения поскорее набрать скорость и хорошенько повизжать в своё удовольствие. Повороты, подъёмы, переворачивания и пара мёртвых петель — вот, что ожидает Хосока впереди. Альфа что есть мочи вцепляется обеими руками за поручень, поджимает губы и крепко зажмуривается. Ему кажется, что так легче будет перенести всю поездку и так, по крайней мере, он точно не увидит и не поймёт, что они действительно будут высоко, очень высоко над землёй. Самая наивысшая точка в целых двадцать метров! Хосок из всего сказанного услышал эту цифру и сейчас дрожит как осенний лист на ветру, покрываясь капельками пота. В уме он старается представить что-то мало-мальски не такое страшное, как вдруг вагонетка разгоняется до такой скорости, что его уши закладывает, и по телу пробегается приятный ветерок. Пальцами он ощущает лишь нагретый и местами влажный металл поручня и всё ещё боится открыть глаза. — Хён, хён, это так клёво-о-о, — доносится отчаянный крик омеги, пытающегося привлечь внимание Хосока, что безжалостно вцепился в свои фиксаторы и пытается унять дрожь в коленках и подступающую тошноту. Всё, чего хочет сейчас альфа, так это конца этой безумной поездки, ну, и хорошо было бы доехать с невыблеванным наружу завтраком. Боже, и зачем он столько съел?! На очередном повороте Хосока жутко мутит, и он чувствует острую резь в животе. Быстро раскрывая глаза и ловя ртом воздух, альфа старается как можно чаще и глубже дышать. Его всего скрючивает и бросает в жар от осознания, что они как раз подбираются к самой наивысшей точке, после которой стремительно съедут вниз, сделав полную петлю. Цвет лица Хосока за минуту успевает попестрить всеми цветами радуги: от бледно-желтоватого до зелёно-фиолетового в перерывах на огненно-красный. За что ему всё это?! Где он вообще так нагрешил?! Решил покрасоваться перед крашем?! Покрасовался, ничего не скажешь. Если Хосок сейчас заблюёт всё вокруг, то Чонгук к нему больше и за километр не подойдёт! Ну почему Хосок не отказался от поездки, когда у него был такой шанс?! Стоял бы сейчас внизу с палочкой сладкой ваты, рожком мороженого и наслаждался бы жизнью… Нет, потянуло его на подвиги! Пока Хосок готовится к своей смерти и мысленно прощается со всеми близкими и родными, его запястье хватает Чонгук и сильно цепляется своими пальцами за его ладонь, скрепляя их руки в замок. Хосок, заметив тревогу в глазах омеги и застывшее «О» на его губах, тут же натягивает широченную улыбку и с громким «Вух» поднимает их сцепленные руки вверх. А дальше всё как в тумане. Альфа, откровенно говоря, не помнит, как он перенёс эту самую мёртвую петлю, как их поездка закончилась, как их отстегнули и как он на негнущихся деревянных ногах выполз из вагонетки. Зато он отчётливо помнит, как подстреленной ланью побежал в уборную комнату, оставляя Чонгука перед закрытой дверью. — Хосок-хён, — тихий стук в пластиковую дверь вырывает Хосока из его болезненного и мутного состояния, позволяя ему, наконец, взглянуть на себя в зеркало, — у тебя всё в порядке? Ничего у него не в порядке, его лицо неестественного серо-зелёного цвета, сам он опирается на маленькую раковину, стараясь глубоко дышать, но подступающие к горлу рвотные позывы так и норовят вытолкать весь завтрак из бедного альфы. Будьте прокляты, эти адские горки и тот, кто их придумал! Что это за развлечение такое?! Кто вообще сказал, что это весело?! Хосоку сейчас так весело, просто радость из всех щелей прёт! Буквально. Смиряясь с неизбежным, Хосок выдавливает осипшим голосом, что он забежал освежиться и выйдет через пять минут, и выкручивает кран на полную, дабы попрощаться с содержимым желудка, оскверняя при этом белоснежную раковину. Надеясь, что омега не слышал, с какими звуками альфа низвергал всё из своего организма, Хосок по-быстрому смывает следы преступления и начинает приводить себя в порядок. Он споласкивает рот, затем мокрыми пальцами зачёсывает растрепавшиеся волосы назад, а после хлопает себя по щекам, слегка растирая их и стараясь придать лицу не такой болезненный вид. Осматривая в зеркале свой потрёпанный внешний облик, Хосок поправляет съехавшую футболку и выуживает из кармашка сумки мятную жвачку. Вытряхнув сразу три, он принимается яростно разжёвывать их, чтобы избавиться от неприятного запаха и, наконец, покинуть эту кабинку. Не проходит и десяти минут, как Хосок, немного посвежевший, выползает из уборной и нос к носу сталкивается с хмурым и побледневшим омегой. — Хосок-хён, ты в порядке? Я так волновался, — кидается с объятиями Чонгук и оттаскивает опешившего альфу в сторону, подхватывая того под локоть. — Как ты себя чувствуешь? Я же сказал, что не нужно было ехать! Тебе и так не здоровилось, а теперь совсем плохо, да? Давай я провожу тебя домой, а? Альфа, слыша встревоженный голос омеги и видя в глазах бесконечное волнение, тормозит их обоих и, не ожидая от самого себя, хватает пальцами Чонгука за подбородок. — Чонгук-и, всё хорошо, правда. И, раз уж мы оказались в этом прекрасном месте, — Хосок прямо-таки дрожит, произнося такие лестные слова этому адскому месту, но спокойствие его ангела важнее, — то давай повеселимся как следует. Здесь ещё столько замечательных мест! Куда бы тебе ещё хотелось сходить? Только… ммм… давай выберем что-нибудь… эм… поспокойнее… Чонгук кивает, с каким-то непонятным блеском в глазах смотря на Чона, и хлопает своими бесконечно длинными ресницами, тут же расплываясь в нежной улыбке. У Хосока где-то под самыми рёбрами в области сердца приятно теплеет, и по кончикам пальцев бегут обжигающие разряды, возвращающие его в реальность. В ту, где он стоит вплотную к омеге, касается бархатной смуглой кожи чужого лица, ощущая редкие вздрагивания и горячее дыхание. Хосок быстро приходит в себя и одёргивает руку, ошарашенный такой внезапной близостью между ним и Чонгуком и собственной смелостью. Альфа безбожно корит себя за то, что позволил себе такую вольность, схватив Чонгука за лицо, а ещё за то, что так открыто пялился на омегу. Боже, ну что за идиот! И что теперь Чонгук подумает о нём?! Омега, следя за каждым неловким движением Чона после того, как тот убрал руку, лишь звонко хихикает и мягко утягивает его за локоть вперёд. Альфа, стоя на земле на своих двоих, уже окончательно приходит в себя и решает развеселить встревоженного Гука, увлекая его смешными историями, произошедшими с ним и его друзьями. Они, полностью увлечённые беседой, практически не замечают, как оказываются возле небольшого зоопарка и как покупают билетики внутрь. Не умолкая и уже более раскованно ведя себя с омегой, Хосок бедром натыкается на ограничительную цепочку и чуть ли не наворачивается за неё. Но вовремя подоспевший Чонгук спасает его от падения, подхватив обеими руками за поясницу, и восторженно выдыхает: — О-о-ох, какой котик! У Хосока пульс шкалит за двести, зрачки немедленно расширяются, и щёчки безбожно заливает румянцем. Чонгук это ему? Серьёзно?! Или Хосок таки помер от сердечного приступа во время катания на горках, а теперь находится в раю? — Хён! Ты должен это видеть! Альфа, находясь в состоянии неверия и эйфории одновременно, решает всё же уточнить, не послышалось ли ему. — Эм, Чонгук… А котик…— не успевает он договорить, как за его спиной разносится громкий рёв, заставляющий затрястись все поджилки. Хосок медленно оборачивается в кольце рук омеги, и его душа бухается в пятки. Кажется, сегодня определённо не день Чон Хосока. Альфа, завидев за тонкими прутьями ограды огромного льва, который грациозно вышагивал прямиком к нему, порыкивая и вертя хвостом, громко ойкает и теряет сознание. А ведь приложение с гороскопом на каждый день, которое, со слов Тэхёна (который это приложение и установил Хосоку на телефон), никогда не ошибается, предупреждало его о том, что сегодня Водолеев всюду подстерегает опасность. Надо же, и правда сбылось!