***
Утром Салли проснулся в хорошем настроении, радуясь тому, что наконец-таки сможет увидеться с матерь, поэтому быстро сделав все свои дела, вышел из дома, где встретился с соседом. – Оу, кто вернулся? Малыш Салли, – дедушка Вик медленно начал подходить к Фишеру, чтобы обнять его. – Я давно вырос, – смеясь, ответил парень. – Как ваши дела? – Потихоньку, все идёт своим чередом, куда пропал? Чего не приезжаешь? – мужчина сделал несколько шагов назад и внимательно начал рассматривать Салли с ног до голову. – Что с тобой приключилось? – спросил Вик, приоткрыв рот, чтобы набрать побольше воздуха. – Смотря о чем идёт речь, – смутился Фишер, после чего решил объясниться,– постоянные гастроли не позволяют приезжать сюда так часто, как хотелось бы, а если говорить о том, почему я в толстовке в начале декабря, то такая особенность у меня, – заключил он и ,почесав затылок, отвел глаза в сторону, не зная, что скажет старик на все это. – Эх, бестолковый! – воскликнул Вик, после чего громко засмеялся. – Возможно , – согласился Салли, немного отступая от старика. – Я пойду, у меня срочные дела,– заключил он, помахав Вику на прощание. Сосед ответил тем же, после чего пошёл к себе домой, радуясь тому, что смог увидеть Фишера, с которым много времени проводил в детстве, защищая и всячески успокаивая его тогда, когда это было необходимо.***
Салли медленно шёл по улице, рассматривая различные дома, машины, прохожих и все, что только встречалось ему на пути. Какой бы не была его жизнь в прошлом или в настоящем, ему было тепло на душе оттого, что все вокруг такое знакомое, такое родное, даже если что-то и поменялось, все равно оставалось ценным, например, на пересечении двух улиц раньше был небольшой магазин, в который Фишер часто заглядывал, но теперь здесь стояла парикмахерская с каким-то странным названием «Волос могущества». На несколько секунд парень остановился перед новой для него постройкой, чтобы вспомнить о былом, о продавце, который хорошо относился как к нему, так и к матери, поэтому часто угощал их чем-то особенным, не требуя за это платы. – Добрый был, интересно где он сейчас? – спросил вслух Салли, задумавшись, но не найдя ответа на своей же вопрос, пошёл дальше.***
Зайдя в больницу, Фишер вздрогнул, ведь не любил это место больше всего на свете. Он часто бывал в этой самой больнице в детстве, поэтому знал, где и что находится, но все вокруг так преобразилось, что даже не верилось. – Салли Фишер? – послышался голос позади. – Да, – после этого парень повернулся и увидел высокого мужчину в очках, который широко улыбался и , разводя руки в разные стороны, направлялся в его сторону. – Майк? Неужели! – неожиданно память вернулась к Салли, поэтому он с превеликим удовольствием обнял друга своей матери,с которым Диана работала в этой самой больнице, пока сама не стала пациенткой. – Я так рад, что ты приехал, – произнёс мужчина, выпустив парня из цепких объятий. – Ты к матери? – неожиданно спросил он. – Да, как она? – взволнованно спросил Фишер, идя рядом с Майком по узкому коридору. – Сегодня ей лучше, но не могу давать тебе гарантии, что так будет продолжаться долгое время, – голос мужчины немного задрожал, но он сразу же взял себя в руки, ведь главный врач не мог показывать свою слабость, даже человеку, которого знал уже несколько лет. – Недавно она сдала анализы и прошла обследования, поэтому в ближайшее время все станет известно, я обязательно тебе обо всем сообщу, – заключил мужчина, остановившись рядом с палатой Дианы Фишер. – Тебе сюда, – добавил он, после чего развернулся и ушёл.***
– Доброе утро, мам, – тихо произнёс Салли и ,зайдя в палату, подошёл к матери, которая выглядела иначе, никак раньше, ведь её волосы утратили былой блеск и красоту, а кожа стала намного бледнее из-за чего на контрасте тёмно-фиолетовые синяки под глазами становились заметнее. Фишер видел, как мать пытается искренне улыбаться, скрывая свои истинные чувства, чтобы тот не переживал, но все было понятно по глазам, в которых читалась усталость и желание прекратить этот бесконечный круговорот событий – палата, анализы, обследования, палата. – Моё солнышко, – Диана мило улыбнулась, прижимая сына покрепче к себе, хотя парень чувствовал, что былых сил у неё уже нет. – Теперь рассказывай обо всем, что только с тобой происходило, – сказал Фишер, пытаясь улыбаться, хотя глаза резко начало сжечь, а в горле образовывался ком, мешавший говорить. Салли смотрел на свою мать и хотел бы поменяться с ней местами, чтобы она смогла наслаждаться жизнью, а не сидела целыми днями в четырёх стенах, за пределы которых нельзя выходить. Головой он понимал, что подобное просто невозможно, но сердце всячески сопротивлялось этому осознанию. – Что тут расскажешь? – начала Диана, взяв сына за руку, – целый день лежу, да в потолок смотрю, если хорошо себя чувствую и меня не беспокоят головные боли, то разрешают посмотреть какую-нибудь программу по телевизору или на твои фотографии в телефоне, а так ничего особенно, как у всех остальных пациентов. Лучше расскажи о том, что происходит в твоей жизни, мне очень интересно, – после этого она внимательно посмотрела на Салли, который на мгновение напрягся, ведь не был готов говорить откровенно о том, какой он подонок. – Знаешь, у меня тоже ничего интересного и особенного,– начал парень, немного теряясь, – выступаю в различных городах, зарабатываю деньги, общаюсь с людьми, иногда, – после этого он сделал паузу, вспомнив некоторых людей из своего окружения, – но случилось в моей жизни нечто важное, – Фишер думал говорить или нет, но потом все-таки решился, ведь мать – это святое и от неё нельзя что-то скрывать, особенно, когда она постоянно находится в больнице, – я влюбился в одного человека, в парня, которому причинил моральную боль, поэтому хочу все изменить, но не знаю как, – Салли громко выдохнул, а затем посмотрел своей матери прямо в глаза, в которых было столько любви, столько тепла, отчего все переживая уходили на второй план. – Я всегда поддержку тебя и приму твой выбор, – произнесла Диана, после чего нежно провела рукой по щеке Фишера, – тебе стоит извиниться перед ним и сделать то, что подсказывает тебе твое сердце, – посоветовала она, искренне веря в то, что у сына все получится и наконец-таки он обретет своё счастье в этом мире. – Спасибо тебе, – Салли снова обнял своё мать, пытаясь запомнить каждую минуту, проведенную рядом с ней, ведь очень сильно боялся потерять её.***
Несколько часов Фишер провёл рядом с матерь в палате, рассказывая о самых выдающихся событиях за все то время, что они не виделись. Он не хотел уходить, ведь рядом с ней чувствовал себя намного лучше, потому что был не одинок, но ничего нельзя было изменить, ведь Диана была вынуждена оставаться под постоянным присмотром врачей, чтобы ничего с ней не случилось. Выйдя из больницы, Салли остановился у выхода и ,достав сигареты, закурил, наблюдая за тем, как медленно с неба спускаются хрупкие снежинки, покрывая белоснежным слоем все вокруг. Такая красота радовала и в то же время обостряла какое-то гнетущее чувство внутри, ведь дома его никто не ждал. Да и совсем скоро Рождество, которое придётся праздновать одному, без семьи. После этого парень пошёл домой, думая о своей жизни, которая во многом его не устраивало, да и холод, заставлявший содрогаться всем телом, напоминал о дня, когда он убегал из дома и бился в истерики в одиночестве, пока его к себе не забирал Вик, если была такая возможность. Салли продолжал идти по дороге, не обращая внимания на машины или окружающих, ведь был только он и прошлое, которое ,даже спустя время, не отпускало его, а продолжало напоминать о себе, воспроизводя не самые приятные моменты, которые Фишер так тщательно пытался спрятать в дальний ящик, в надежде никогда к этому не возвращаться. Неожиданно кто-то посигналил, отчего парень вздрогнул и ,покосившись в сторону, откуда исходит звук, продолжил свой путь. – Эй, холодно на улице, а ты не по погоде одет, может подвести? – спросил кто-то, но несмотря на окоченевшие кончики пальцев на руках и ногах, Салли не спешил соглашаться, поэтому молчал. – Садись, а то заболеешь ещё, – добавил голос и стих. Фишер наконец решил узнать кто такой настойчивый и любезный, но когда повернулся, то сразу же застыл на месте. Он не верил, что в жизни такое бывает, ведь за рулём автомобиля сидел его отец, тот самый, который убил Гизмо своими руками, не сожалея о содеянном, тот самый, который изуродовал его и покалечил мать, после чего она и попала в больницу... – Салли? – удивленно спросил Генри, остановив машину. Парень ничего не отвечал, только отрицательно качал головой, пытаясь убедить и себя и отца в том, что они незнакомы и вряд ли когда-то будут. После этого Фишер решил бежать, бежать долго и быстро, чтобы человек, которого он встретил не смог его догнать. Страх взял верх над разумом, поэтому все тело сразу же послушалось и принялось выполнять его команды. Несколько раз Салли упал, но несмотря на это, моментально поднимался и бежал дальше, не желая оборачиваться, боясь, что человек из прошлого настигнет его и заставит пережить весь ужас снова. Когда парень наконец-таки добежал до дома, то закрыл за собой дверь на все замки, которые только имелись, и ,сев на пол, закрыл лицо руками, пытаясь справиться со стрессом, который настиг его так неожиданно. Он был готов многому, но не к такому, поэтому долгое время очень тяжело дышал и даже чуть не заплакал, ведь его переполняли эмоции, с которыми было невозможно справиться. Через несколько минут на место страха пришла злость и ненависть, поэтому Салли начал громко кричать, чтобы облегчить свои страдания, но сделал себе только хуже, ведь теперь почти не мог говорить. Парню казалось, что ему никогда не обрести счастья в этой жизнь, потому что везде были: боль, разочарование, страх, жестокость, ненависть, отчаяние, безысходность, безразличие, но самое ужасное было то, что он является конечным продуктом всего этого. Ведь если больно ему, то должны быть больно и тому, кто причинил эту самую боль – такая своеобразная месть, которая является довольно-таки неприятной черты в характере Фишера. Но несмотря на все это, он привык все держать в себе, чтобы не доставлять другим людям проблем, поэтому сейчас, находясь в пустом доме, не знаю что делать, чтобы справиться со своим тяжёлым грузом, сидел на полу и плакал так, как не плакал никогда в своей жизни. Он чувствовал, что все в доме давит на него, но выйти за его пределы не решался, потому что боялся, что отец подстерегает его где-то за углом, чтобы снова начать свои жестокие пытки.***
После истерики Салли молча сидел на полу и смотрел в одну точку без сил и без эмоций, ведь внутри была только пустота, которая разрушала его и превращала в монстра, так считал сам парень, ведь в таком состоянии ему было плевать на всех, был только он, только ему нужна помощь и поддержка, но этого не было. Фишеру никто не писал и не звонил, словно все сговорились между собой, что ещё сильнее подкосило его моральное состояние. Идя по коридору и шатаясь в разные стороны, Салли зашёл в ванную комнату и посмотрел в зеркало, где было его отражение, которое было довольно-таки неприятным: глазные белки изменили свой цвет на более яркий – красный, потому что капилляры полопались из-за давление, кроме того, на лице появились морщины, оставшиеся после долгой истерики, но все это было не так важно, ведь парень пришёл сюда не для того, чтобы смотреть на себя, а найти таблетки, которые ему когда-то выписал доктор. Только их не оказалось, лишь рецепт, да и различные стеклянки с непонятными жидкостями. – Придётся выйти на улицу...– тихо произнёс Салли, запихивая в карман толстовки рецепт. – Пиздец,– заключил он, после чего стал открывать замки, чтобы выйти на улицу и купить себе таблетки, способные помочь ему справиться со всем этим.***
Фишер быстро сделал все свои дела и также быстро вернулся обратно в своё убежище, при этом постоянно озираясь по сторонам, думая, что за ним следит отец, хотя ничего такого не было, только его больное воображение. Вернувшись домой, парень запер дверь и ,проверив телефон, где не было ни одного сообщений, ни одного звонка, кинул его куда-то на кресло, потому что был обижен на друзей, которые совсем не думали о нем. После этого Салли включил на ноутбуке какой-то фильм, сюжет которого особо не понимал, хотя и не пытался, ведь думал о другом, поэтому ,достав из кармана толстовки таблетки, взял две сразу и ,запив их водой, прикрыл глаза, надеясь, что в ближайшее время вся тревога уйдёт, все тягостные мысли исчезнут, а сердце перестанет биться как заведенное. Когда глаза начали медленно закрываться, а тело расслабляться, проваливаясь в безмятежный сон, то на его телефон кто-то позвонил, только вот никто уже не собирался отвечать. Фишер обрёл спокойствие, о котором так долго мечтал, поэтому уснул.***
Ближе к двенадцати ночи ребята подъехали к клубу, в котором должно было состояться одно из самых важных выступлений, ведь владельцем данного заведения был очень богатый и влиятельный в своих кругах человек – Том Фок, с которым Тодду доводилось встречаться на различных мероприятиях. – Я так волнуюсь, – сказала Эш, закусив нижнюю губу. – Все будет хорошо, – попытался успокоить девушку Чарли, накрыв её руку своей. – Я так понимаю, у нас уже пара образовалась? Почему официально об этом не заявили? – Ларри приподнял одну бровь и внимательно посмотрел на подругу, которая тут же покраснела и растерялась. – Мы ещё только узнаем друг друга, – подала голос Кэмпбелл,– поэтому ни о чем и не объявляли,– заключила она, смотря Джонсону прямо в глаза. – Я бы на вашем месте брал обеими руками и держал, держал, чтобы не потерять, чтобы не упустить и не страдать потом полжизни, терзая себя тем, что недостаточно было сделано, чтобы быть с человеком, – неожиданно сказал брюнет и ,допив вишневый сок из вытянутого стакана, встал со стула и пошёл куда-то в сторону сцены. – Что с ним? – удивленно спросила Эш, смотря вслед уходящему Ларри. – Понятия не имею, – растерянно ответил Моррисон, сам не понимал, что только что произошло. После этого между ребятами повисла тишина, нарушить которую никто и не пытался, ведь Кэмпбелл догадывалась о ком шла речь, да и Тодд не был глупым, просто оба не хотели обсуждать что-то при Чарли, не знавшего многого о Джонсоне.***
Ларри испытывал смешанные чувства, потому что боялся провалиться и при этом был уверен в своём успехе, поэтому ,выйдя на сцену, очень сильно растерялся, но вовремя взял себя в руки и ,сделав глубокий вдох, начал одну из самых трогательных песен о любви, способной преодолеть и простить многое, но только в том случае, если чувства взаимных, а если нет, то оба обречены на провал, на страдания и на разрушение самих себя. Джонсон выложился по полной, поэтому по окончании песни опустил голову вниз и тяжело задышал, чувствуя, что после выступления ему стало немного легче. Он больше не был с друзьями и с другими людьми таким, каким был раньше, поэтому понимал, что теряет себя, но маска, которую он надел, помогала ему скрыть истинные чувства. Они изо дня в день терзали его, поэтому все тексты были пропитаны воспоминаниями о человеке, который навсегда останется в его сердце, даже если пройдёт очень много времени. Ларри часто вспоминал свой День Рождения, который подарил ему моменты близости с Фишером, даже если все это и приносило ему моральную боль, то дело ведь не в том, что между ними произошло в гримерке, а в том, как поступил солист после случившегося. Джонсон не мог закрыть глаза на унижения, поэтому хотел отомстить, чтобы боль, которая разрушала его изнутри, Салли ощутил на себе.***
После того, как музыка стихла весь клуб запомнился громкими аплодисментами и восторженными криками, потому что публике пришлось понравилось выступление новой группы, поэтому Том Фок решил взять на себя ответственность за молодых ребят и стать их спонсором, чтобы помочь им стать известной на весь мир группой. – Мне понравилось ваше выступление. Я в восторге, что бывает редко, поэтому предлагаю вам сотрудничество, – начал мужчина, закинув ногу на ногу, – я сделаю все, чтобы вы добились успеха, но при этом вам придётся много работать, что скажете? – спросил он, смотря на каждого из членов группы. После этого все переглянулись между собой, приняв для себя решение, что согласны трудиться не покладая рук. – Мы согласны, – подвел итог Джонсон, – какие условия? Дальнейшие планы? Что и где подписывать? – начал задавать кучу вопросов парень, надеясь, что Фок не шутит. – Я пока хочу все обговорить, чтобы потом заключить договор, подтверждающий все условия, – пояснил Том, а затем продолжил, – у меня есть хороший дом в Вакавелле , да и там есть знакомые, которые без труда смогут организовать вам выступления, а также запись некоторых песен, ведь нужно же вам развиваться. Кроме того, есть вероятность, что в этом году пройдёт грандиозное соревнование между самыми лучшими группами, на котором ,возможно, вы выступите, – Том внимательно посмотрел на ребят, глаза которых сразу же зажглись, они были явно счастливы, ведь теперь у них появился шанс достичь того, о чем они мечтали. – Отлично, мы согласны! Когда уезжаем? – восторженно спросил Джонсон, сверкая карими глазами почти в кромешной темноте. – У вас есть три дня, чтобы собраться, – ответил Фок, после чего пригласил ребят к себе в кабинет, находившийся в клубе, чтобы составить договор, в котором чётко будут прописаны все тонкости сотрудничества.