Зажигать

Шурф сидел на крыше резиденции Семилистника и смотрел, как догорал закат, разливая свой жар над Ехо. Порой его покой нарушали проносящиеся мимо бесстрашные птицы, почти касаясь его своими крыльями. Он знал, что их оперение серебристое, но закат с легкостью менял его на золотисто-оранжевое, и птицы словно растворялись в небесах, поглощенные уходящим солнцем. Внизу, на улицах, осколками все того же солнца загорались фонари – но, разумеется, бледнее. Было в этом что-то бесконечно уставшее… Или так только казалось Шурфу, потому что сам он уже измотался в край? Он не знал. Холодный ветер забирался под лоохи, уговаривая уйти с крыши, зайти в какой-нибудь трактир, а лучше домой, впрочем, неважно куда, лишь бы люди, камра да тепло. Но Шурф оставался на своем негласном посту и наблюдал за безлюдными улицами Ехо. Наверно, Максу они бы понравились чуть меньше, чем обычно. Или наоборот, так даже лучше?.. Шурф уже не был ни в чем уверен. Они так давно не виделись. Дюжину дней для Шурфа и Темные-Магистры-знают-сколько-созданных-из-ничего-мест-нового-мира для Макса. А еще бесчисленное количество дней до этого, когда Макс пропадал в Тихом Городе и в своем прежнем мире. Были, конечно, сны, но все же это не совсем то. Словно пытаться утолить жажду морской водой. И каждое утро Шурф просыпался хоть и с улыбкой на губах, но все же совершенно разбитым. Отмокал в бассейнах для омовения, накачивался бальзамом Кахара и отправлялся в Орден – что делал дальше, он и не помнил. Какая-то часть сознания решала вопросы, улаживала дела, а какая-то отсчитывала минуты до очередного сна-встречи. А теперь она же не знала, когда они – уже по-настоящему – увидятся вновь, и просто нервно отслеживала время. Не до встречи, а с последней. И это отдавало глухой тоской. Шурф знал, что Макс всегда рад его видеть, что тот и так постоянно зазывает того в Шамхум, мол, даже если его самого не будет в “Кофейной гуще”, то он обязательно там появится и встретит Шурфа. Шурф знал, что Макс действительно придет, стоит ему лишь пересечь порог кофейни Франка. Шурф знал, что тогда его, а точнее их, вечер будет по-настоящему волшебным, наполненным разговорами, кофе и поцелуями. А еще Шурф знал, что Макс сейчас занят, и совсем не хотел отрывать того от сотворения мира. Это было бы нечестно и несправедливо. Шурф бы себе не простил. Небо плавно выцветало из багрового в фиолетово-синий, и Шурф невесело улыбнулся воспоминаниям, что засосы на шее Макса ведут себя точно также, да и цвета почти такие же. Он прикрыл глаза, стараясь отгородиться от бесстыдно дразнящего небосвода, что лишь травил ему душу. Нет, с Максом сейчас другое небо, явно не такое бессовестное, хотя кто знает, что или даже кто там рядом с ним. Наверно, Франк, что порой ступает за ним следом по еще не сотканному миру, а порой дожидается в кофейне, посмеиваясь и куря трубку. Шурф думал об этом спокойно, стараясь понять, кто же Франк на самом деле – не человек, это тот ясно дал понять, но что-то птичье в нем есть… В голову лезло что-то об ангелах, подчерпнутое из подаренных Максом книг. Шурф не ревновал, он просто представлял себе это болезненно ярко: как Макс задумчиво что-то рассказывает – что-то недоступное Шурфу, ведь он всего лишь человек, а Франк понятливо кивает ему, подливая еще кофе. Шурф врал сам себе и почти успешно верил в эту ложь. Шурф вздрогнул и открыл глаза. Начался дождь, укрыв почти черными облаками беззастенчивое небо. Ветер не стихал, но Шурф по-прежнему не собирался уходить с крыши. Он наложил на себя согревающее заклинание и левитировал из кабинета поднос с еще не остывшей камрой. Сделав пару глотков, накрыл чашку ладонью, впитывая ее тепло, и подставил лицо дождю. Капли разбивались об кожу, стекая по скулам к шее и заставляя едва заметно ухмыльнуться. Это было похоже на слезы, хотя Шурфу казалось, что он уже разучился плакать – слишком давно не позволял себе подобного. Он держал под контролем все свои чувства и эмоции – хотя бы внешние их проявления, а что творится внутри – совсем неважно. Все равно тех, кто мог бы увидеть это под его вечно носимой маской, нет рядом. С Тайными Сыщиками он пересекался сейчас нечасто, с Максом и того реже. Сердце болезненно заныло тоской, и Шурф выдохнул – длинно, рвано, совсем не по счету. Поддавшись спонтанному желанию и упрямому ветру, Шурф раскинул руки, ловя воздушные потоки. Чашка обиженно звякнула о черепицу, расплескивая камру, но не разбилась. А Шурф наслаждался вольным ветром, что играл полами лоохи, превращая его руки в два серебряных крыла, приравнивая к птицам, что еще недавно были тут, а теперь исчезли в неизвестности. Шурф тоже с радостью скользнул бы с крыши в Хумгат, оттолкнувшись, расправив обретенные крылья, и оказался бы в Шамхуме. Но все же он не Меламори, чтоб именно летать между Мирами, да и Макса не хотелось отвлекать… Шурф все оглаживал приставший к нему ветер, пропуская его через пальцы, нежась от его прикосновений к коже и невольно вспоминая Макса. Он еще раз посмотрел на пустынные улицы и выдохнул, ощущая их тоску без Вершителя. Или он опять спутал чувства города и свои? Неважно. Хоть рядом и не было Макса, зато был вольный ветер, что никак не хотел уходить от Шурфа и что разогнал облака. Небо теперь предстало иссиня-черным с едва заметными проблесками звезд, свет которых перебивали фонари. Подумав, Шурф все же левитировал к себе пыльную бутылку и пустой бокал, после чего щелчком убрал лужу камры с черепицы, а чашку - на поднос к кувшину с теперь уже точно остывшей камрой. Откупорив бутыль, он щедро плеснул вина, не заботясь, что капли попадут на лоохи, и замер. На дне бокала плясали едва уловимые голубоватые искры – не ярче блеклых звезд, но все же различимые. Шурф недоверчиво глянул на бутылку и отпил из нее же, не решаясь потревожить танцующие в бокале искры. Убедившись, что ему действительно достался “Глоток судьбы”, он задумался. Насколько он помнил, такое бывало только если это вино пьют люди с которыми все правильно – все по-настоящему, как говорит Макс. Но ведь он сейчас абсолютно один, так почему?.. Все тот же ветер ласково взъерошил Шурфу волосы, заставляя улыбнуться – неужели?.. Предпочитая не думать, что его догадки могут оказаться лишь блажью, Шурф аккуратно испарил добрую половину бутылки на радость ветру. Тот порывисто дунул ему в лицо – уже совсем теплый – или просто Шурф сам уже успел опьянеть? Он не знал. Но вместо раздумий он отпил еще вина и лег на крышу, уставившись в бездонное небо. Поморщившись, он аккуратно приглушил свет близлежащих фонарей, порадовавшись, что Левобережье достаточно тихий район города, где не так много ночных заведений и ярких вывесок. Небо стало чуть ближе, звезды – чуть ярче. Шурфу этого было недостаточно. Он немного нахмурился, перебирая в памяти подходящие заклинания. А затем зашептал что-то почти напевно, задавая ритм щелчками пальцев. Не сразу, но небо все же уступало, и посреди темной глади зажигались новые звезды – более яркие и цветные. И пусть это было лишь первоклассной иллюзией, Шурф не собирался останавливаться. Хотя сил все же уходило немало. Но он отпивал еще вина и продолжал, обнимаемый ветром. Звезды мигали и переливались, как и искры внутри все еще не опустевшей бутылки. – Макс, я уверен, тебе понравится, – прошептал Шурф, глядя в небеса. – Только возвращайся, пожалуйста, поскорее. Без тебя зажигать эти звезды мне так сложно. Да и бессмысленно...