Вопреки

Калейдоскоп из картинок и обрывков фраз проносился в голове Наре со скоростью света. Их первая с Гедизом встреча в аэропорту, первый вечер в его доме, первый дружеский разговор на его балконе, первый поцелуй в ее саду… Его улыбка, его голос, его смех, искрящийся светом взгляд, теплое прикосновение рук…       Слезы текли и текли из ее глаз, она захлебывалась ими, задыхалась… А в мыслях сам по себе возник тот солнечный, жаркий, июньский день, когда Гедиз отвез ее с Мелек на необыкновенно красивое озеро в горах. Он устроил для них пикник и ее малышка была в полном восторге. Особенно, когда Гедиз учил ее плавать. Сама Наре лишь со счастливой улыбкой стояла по колено в воде. Гладь озера отливала яркой бирюзою, играла золотыми красками солнечного света и словно звала… Но Наре не слишком хорошо плавала, давно не пробовала и все никак не решалась…       – Не бойся мама, – уговаривала ее Мелек. – Если начнешь тонуть – Гедиз тебя спасет.       Конечно спасет! Наре даже не сомневалась. Мелек не знала, но он уже делал это сотню раз, когда она тонула в соленых озерах своих собственных слез, когда снова стояла на краю обрыва, когда снова была разбита Санджаром вдребезги… Она доверяла Гедизу, как никому и никогда прежде в своей жизни. Он подобрал к ее душе ключи, которые не смогли за много лет найти ни ее родные, ни психологи, ни психиатры. Он начал исцелять ее изнутри, своей поддержкой и дружеской любовью, своими словами и действиями, которые возвращали ей веру в людей…       Наре было страшновато, но на зов дочки она все же пошла. Сделала пару шагов и вдруг в нерешительности застыла. И тогда она поймала его полный заботы и нежности взгляд.       – Ну же давай, Наре, – Гедиз протянул ей руку. Она смело ее приняла. И было что-то такое в одном его прикосновении, что полностью меняло ее мир, дарило уверенность и надежность… Благодарно улыбнулась, погрузилась по плечи в воду и наконец, поплыла. Точно зная, рядом с Гедизом ни с ней, ни с Мелек не случится ничего плохого! С ним она не боялась ничего!       Они вернулись только к вечеру, уставшие с дороги, но Наре не отпустила Гедиза домой, а пригласила на чай. На самом деле, она даже не умела заваривать этот турецкий напиток, а Гедиз, пил ее пакетированный лишь из приличия. Но дело здесь было вовсе не в чае и они оба знали правду... Несмотря на свое все улучшавшееся состояние, Наре жутко боялась тех моментов, когда засыпала Мелек, дом погружался в тишину и собственный ад из страхов и страданий прорывался наружу… И только один Гедиз знал, берег ее, жалел, спасал… Делал все, чтобы вместо слез вызвать на ее лице улыбку.       Уложив Мелек, она долго сидела с ним в саду. Он рассказывал ей о своем обучении в Америке и своих забавных путешествиях по странам мира. Она уже давно так много не смеялась. И впервые за всю ломку последних месяцев ее смех ни разу не перешел в истерику… Что было их общей совместной победой.       А после полуночи, усталость дня начала сказываться и их обоих стало клонить в сон… Ее веки опустились сами, она не заметила, как задремала…       – Наре, – тихонько, ласково позвал Гедиз, но ей отчаянно не хотелось открывать глаза… Сидеть здесь с ним на скамейке в саду, было гораздо приятнее и уютнее, чем лежать в своей большой пустой кровати. А потому, она решила притвориться крепко спящей, надеясь, что он не оставит ее снаружи одну и пробудет, как можно дольше. И он действительно, не оставил ее в саду… Тихо встал, подошел, аккуратно поднял на руки Что он делает? Куда идет? В самый первый миг в смятении заметались ее мысли, но тут же от его знакомого тепла и аромата стало спокойно. Это же Гедиз! Он никогда не причинит ей вреда!       Тем временем, Гедиз открыл входную дверь. Не зажигая свет, прошел по коридору и свернул в ее спальню. Он отлично ориентировался в ее доме даже в темноте, ведь в последнее время бывал здесь чаще, чем в своем собственном. Да, и в спальне Наре, как бы странно это ни звучало, был много раз. Ничего такого, просто дружеские визиты… В ее комнате, не было ни одного стула или кресла, а потому не позволяя себе коснуться даже края ее постели он постоянно сидел на полу. Наре всегда умиляла эта его дистанция. А он сидел забавно скрестив ноги и слушал ее, утешал, пытался развеселить...       Гедиз толкнул дверь, внес ее в спальню и бережно уложил на кровать. Стараясь не потревожить ее сон, он стащил с ее ног босоножки, аккуратно укрыл, лежащим рядом одеялом. А потом, когда уже собирался уйти, очевидно, заметил непослушную волнистую прядь, упавшую на ее лицо. Решил убрать, при этом легко, случайно, коснулся ее кожи…       Все еще притворяющаяся спящей Наре замерла. Замер и стоявший над нею Гедиз. Она отчетливо услышала, как его дыхание сбилось, стало более глубоким, прерывистым. И ей самой вдруг стало трудно дышать. Что-то тихонько екнуло в ее груди…       Он медлил несколько секунд, нежно кончиками пальцев дотрагиваясь до ее скулы. Наре поняла, что сейчас он на нее смотрит. И будь на его месте, кто либо другой, она бы тут же начала впадать в панику… Но никакого страха рядом с ним не было! Только странно покалывающее приятное волнение…       Он осторожно убрал свою руку, заботливо поправил край одеяла и беззвучно вышел. Наре все еще лежала, не смея открыть глаз, пока не различила в тишине звук запираемой на ключ двери.       После чего не просто встала, резко подскочила, села на постели. Прижала руки к груди, где безумно билось сердце. Тогда она впервые четко поняла, что Гедиз испытывает к ней чувства… Как и сама она к нему…

***

      Наре открыла мокрые от слез глаза и до нее смутно дошло, что она все еще сидит на асфальте рядом со своей машиной. С трудом поднялась, на неустойчивых ногах дошла до авто, забралась в салон.       Голова была тяжелой, словно, наполненной свинцом, мысли клочками разлетались в стороны, душа истекала кровью. Она не понимала ничего. А ведь ей предстояло решить, что делать дальше? Как быть с Гедизом? Да и как вообще после всего этого жить? Из раздумий Наре вырвал звук знакомого рингтона. О, Боже! Наре испугалась, увидев, что звонит Гедиз. Краем глаза заметила часы. Конечно, она уже опоздала к началу рабочего дня и он забеспокоился...       Она не могла сейчас ответить, не могла и совсем проигнорировать… Принять решение тоже не получалось… Если она скажет, что приболела, – Гедиз примчится к ней с лекарствами уже через пол часа. Лучше поехать в порт и не привлекать к себе лишнего внимания. Спокойно обдумать свои дальнейшие действия… Спокойно?! У Наре вдруг начался истерический смех. Ей только, что велели убраться к чертям из жизни любимого человека, в противном случае пригрозив расправой с ним… И в том, что все угрозы будут выполнены она ничуть не сомневалась…       Посидев еще немного, Наре, как смогла, собрала себя воедино, и на автомате провернув ключ зажигания, направилась в порт. По дороге остановилась у единственного расположенного поблизости кафе. Быстро вошла внутрь, нашла дамскую комнату. Начисто вымыла руки и лицо, кое-как подправила свой макияж и причесалась. Ее глаза предательски покраснели и опухли, но делать нечего, нужно было появиться на работе хотя бы к середине дня.       Она проскользнула в свой кабинет надеясь только на то, что Гедиз занят делами и не заметит ее прихода… Но все надежды разлетаются в пыль, когда за ее спиной открывается дверь. – Привет!       От звука его любимого голоса, Наре снова хочется разрыдаться. Как притворяться, что все хорошо? Если ее сердце разрывается от боли на части! Как посмотреть ему в глаза и солгать?       А, что есть идеи получше? – Грубо обрывает ее внутренний голос. – Например, разрушить его жизнь?       – Привет, – едва выдавливает из себя Наре. Невероятным усилием воли поворачивается вполоборота. Ей хочется провалиться сквозь землю, умереть на месте, только бы не заставлять себя играть с ним.       Гедиз с первого же взгляда замечает следы недавних слез на ее лице. И уже хочет спросить, что случилось, но в следующий миг его глаза и вовсе расширяются.       – Что это?!       Наре опускает взгляд, туда, куда смотрит Гедиз. И с ужасом замечает синевато-фиолетовые проступившие на белоснежной коже ее предплечья, следы от пальцев. Все идет не по плану… Ком застревает в ее горле...       – Кто это сделал?! – не своим, стальным голосом произносит Гедиз. Его лицо в одну секунду становится пугающе решительным, а всегда такие ласковые глаза наполняются неистовой яростью. – Санджар?! Я убью его!       Как в тумане, Наре бросается к круто развернувшемуся и направившемуся к двери Гедизу – Нет! – пытается остановить его. Прикасается к его плечу, отчаянно качает головою. Но кажется все ее действия, имеют только обратный эффект…       Еще бы! У Гедиза от гнева темнеет в глазах, когда он видит на обеих ее ладонях свежие ссадины. – А это откуда?       Наре лишь быстро хлопает ресницами, хочет спрятать руки за спину, но Гедиз осторожно, стараясь не причинить ей вреда, перехватывает ее запястья. Слезы неумолимо подступают к ее горлу.       – Наре, любимая, что случилось? – заглядывая в ее глаза спрашивает он. Несмотря на весь кипящий в нем гнев, его голос снова становится мягким, бархатным, обволакивающим… Он пытается ее услышать, понять, поддержать, как никто и никогда прежде…       И больше всего на свете ей хочется поддаться чувствам и расплакаться, прижаться к нему, так крепко, как только может, рассказать все об угрозах и оскорблениях, которыми осыпал ее часом ранее его отец…       Но разве она может так поступить с Гедизом? Разве позволит ему разрушить свою жизнь? Нет, никогда! Она любит его слишком сильно, чтобы поставить под удар! Понимая это, Наре выдергивает свои руки. Не глядя на него, отступает назад. Дышать становится совсем трудно… Новый неумолимый приступ истерики сжимает ее горло… Она не может сейчас думать трезво. Ей нужно время… Нужно пространство…Нужно какое-то решение… Полные слез глаза начинают лихорадочно метаться по комнате и вдруг наталкиваются на спасительную дверь.       Миг, и Наре со всех ног бросается к выходу. Она даже успевает потянуть за ручку. Но он куда быстрее ее. Он оказывается рядом в считанные секунды, и с силой захлопывает уже приоткрывшуюся дверь своей большою рукой. Наре вздрагивает, неожиданно оказавшись зажатой между Гедизом и дверью, в которую его ладонь упирается на уровне ее лица. Ни единого шанса вырваться и сбежать… В другом месте и с другим человеком, эта ситуация незамедлительно вызвала бы в ней панику. Но никакого страха рядом с Гедизом, как обычно, нет!       – Ты серьезно? – произносит он хриплым, непонимающим, возмущенным голосом.       Она ощущает его присутствие своей кожей, слышит его тяжелое прерывистое дыхание, различает исходящий от него свежий, с грейпфрутовыми нотами, аромат. Он обволакивает Наре столь любимой ею сладковатой терпкостью, заставляя чувствовать Гедиза, каждой клеткой ее тела, медленно, настойчиво сводя ее с ума. И все ее отчаяние вдруг сменяется на что-то новое, неизведанное, невероятно горячее, бегущее дрожью по коже, текущее огнем в венах….       Он так зол, за то, что Наре пытается скрывать от него какие-то серьезные вещи… Ему хочется рывком повернуть ее к себе, хорошенько встряхнуть, прокричать, чтобы она просто была с ним честна … Но правда в том, что он настолько обожает эту девушку, что не способен ни повысить на нее голос, ни грубо дотронуться даже пальцем…       А потом, она сама поворачивается, наталкивается на его глубокий полный огня взор, и окончательно тает…       Неистовым взглядом исследует его лицо, не может насмотреться, надышаться им… Ее сердце готово разорваться от безумной любви к этому мужчине, влечения, которое он вызывает в ней, панического страха, да, что там, ужаса потерять его навсегда…       Ярость, злость, только, что бушевавшие внутри Гедиза, превращаются в сплошную любовь, неистовую всепоглощающую страсть, ломая контроль над его разумом и телом.       Осознание неизбежной разлуки, понимание, что все это происходит с ними в последний раз, – рушат все возможные табу в голове Наре, заставляют перестать слушать здравый смысл, – только сердце, дают невероятную смелость…       Он, резко подается вперед. Она беспомощно поддается чувствам и рывком бросается к нему. Их губы жадно сливаются, даря обжигающий, настойчивый, глубокий поцелуй. Горячий язык Гедиза тут же проникает в ее рот, дерзко, жарко ласкает ее изнутри. И это оказывается настолько неожиданно, откровенно, возбуждающе, что голова Наре начинает идти кругом. Ее еще никто никогда так не целовал!       Его руки легко, волнующе перемещаются по телу Наре. И все ее существо отвечает на эти прикосновения зарождающимся внутри ответным желанием…       Чувствуя, как окончательно теряет голову, Наре крепко обнимает Гедиза, прижимается к нему, ее ногти вонзаются в его плечи и шею. Принося ему одновременно удовольствие и боль.       Беспомощно проваливаясь в эту страсть, забывая даже собственное имя, он покрывает быстрыми поцелуями все ее лицо, смещается по бархатной коже к уху, опускается вниз. Мягкие губы Гедиза скользят по ее шее, накрывая Наре волною дрожи и наслаждения, внезапно срывая с ее губ стон. Ее ноги подкашиваются, слишком жарко, дышать больше нечем….       Он рывком приспускает короткий рукав ее платья, нежно, но вместе с тем жадно, целует ее остро проступающие ключицы, оголившееся плечо, волнующе нежную кожу в вырезе платья. От переполняющих, неведомых ей прежде, эмоций, она на грани потери сознания...       И в этот миг, где-то под окнами, громко звенит сработавшая автомобильная сигнализация. Вырывая обоих из безумного водоворота чувств и болезненно швыряя обратно в реальность. Дрожь… Испуг… Шок…       Все еще тяжело дыша, Гедиз резко отстраняется, хватается за голову.       Наре судорожно втягивает ртом воздух. Ее ладони закрывают пылающее лицо. Сердце колотится так громко, что, кажется, сейчас оглушит ее.       Никто не в состоянии поднять глаз. Повисает долгое неловкое молчание…       Наре нервно путает, теребит, больно тянет свои волосы. Ей страшно представить, что о ней думает Гедиз… Наверное теперь он разочарован, он решит, как и все в этом городе, что она недостойная, легкодоступная девка…       – Прости пожалуйста… Я не должен был…– наконец хрипло умоляюще шепчет он.– Сам не знаю, что на меня нашло…       И от этих фраз ей становится одновременно легко и так невыносимо тяжело…       – Гедиз, мне… Мне тоже очень стыдно…– едва оттягивает голос Наре. Он видит, как вздрагивают ее припухшие от его поцелуев губы, как слезы собираются в ее прекрасных глазах. Она такая невинная, такая хрупкая и беззащитная, он чувствует себя последним уродом посмевшим воспользоваться ее явно не лучшим психическим состоянием. Ему становится невыносимо от одной мысли, что он напугал, обидел Наре…       – Милая, еще раз извини… Я обещаю тебе, – шепчет он, делая к ней шаг, – такое больше не повторится…       Он очень бережно касается ее лица ладонями. Пытается заглянуть в ее глаза.– Клянусь, я не притронусь к тебе до нашей свадьбы!       И эти слова просто ломают Наре… Он думал о свадьбе! Он хотел разделить с нею свою жизнь! И она хотела этого больше всего на свете! А теперь ей придется оставить его навсегда…       Ее колени подгибаются, она падает, тонет в его объятьях. Громко всхлипывает, больше не в состоянии сдерживать подступающих слез. Тонкими струйками они начинают вытекать из уголков ее закрытых глаз и скоро уже льются настоящим градом.       – Тихо, тихо… Любимая, Наре … – шепчет он, гладит ее по волосам, укачивает, как ребенка. А она не в силах прекратить эту истерику, не в силах и замолчать.       – Люблю тебя… люблю…люблю… – сами шепчут губы прерывающимся голосом, руки сами цепляются за его плечи. Все чего ей сейчас хочется, – умереть… Лучше смерть, чем жизнь с сознанием, что она потеряла самого лучшего мужчину в мире…

***

Восемь шагов от стены до стены, шесть от двери до балкона… Вновь и вновь Гедиз яростно мечется по кабинету, словно загнанный в клетку зверь. Он дышит так громко, что наверное, его слышно даже за стеной. На которой уже остались несколько отметин от кулаков. Его рвет изнутри, хочется кричать, выплеснуть на ком-то свой гнев… Злость, боль, собственное бессилие налетают, крушат, топят словно цунами…       Кто? Кто?! Кто?!! Санджар? Акын? Менекше? Халисе? Каждое новое имя проносится, в его голове, как огненная вспышка… Но так можно бессмысленно перечислять бесконечно…Мысли путаются, ему трудно дышать… Он с силой дергает за ворот рубашки, не замечая, как отлетают несколько пуговиц.       Опять и опять представляет, как сжимал всю дрожащую и плачущую Наре в своих руках. Как отвез ее притихшую и безразличную после истерики домой. Завел, напоил лекарством, уложил отдыхать… Заметил совсем свежие царапины еще и на ее колене. Почувствовал острое желание обработать каждую из ее ран, залечить, зацеловать… Но понимая, что лучше сейчас не затрагивать эту тему, проглотил ком, ушел…       Кто-то посмел причинить его Наре вред! Имел наглость обидеть бедную, всю и так сломанную изнутри и снаружи любимую им женщину, а он даже не знает кто! Она молчит, скрывает правду, впадает в истерику… Срываясь от нервов сама не знает, что творит…       Гедиз невольно прикусывает губу, вспоминая к чему привела их сегодняшняя ссора... В душе он ненавидит себя за то что зашел так далеко… Но правда в том, что он, как и сама Наре, был в тот миг на пределе эмоций, да и любовь… Черт побери, его всепоглощающая любовь и безумная страсть к Наре сорвали ему крышу…       Волнительная дрожь снова бежит по всему его телу. Это было самым необыкновенным моментом в его жизни! Конечно, у него прежде были женщины: много, разных, по всему миру… Разве у «золотого мальчика» их могло не быть? Но все это было так давно, словно в другой жизни… И разве, кто-то вообще мог сравниться с Наре? Он никогда не испытывал ни к одной из них не то, что таких же чувств, но и ни сотой, ни даже тысячной их доли… Он не просто любил Наре, – он боготворил, обожал эту девушку… За один ее взгляд он готов был отдать собственную душу… За ее счастье, пусть даже не с ним, – собственную жизнь…       Гедиз тяжело, бессильно опускается на край своего стола. Откупоривает бутылку и наливает себе половину стакана. Жадно выпивает, пытаясь заглушить тупую, ноющую боль, грызущую его злость. Обжигающая жидкость растекается по горлу, но на душе, не становится легче. Он готов убить любого, кто обидел Наре… Вот только кто это был? Кто?!! Почему она боится говорить? Чем ей угрожали?       Гедиз резко выпрямляется, сжимает кулаки. Решение приходит моментально. Если она будет молчать, он узнает все сам! Он разберется с любым, сотрет его с лица земли! За каждую слезу на ее щеке, кем бы он или она ни был – жестоко поплатится!

***

«Разрушь свою жизнь, стань самой несчастной, но спаси Гедиза!» дрожащей рукою выводит на новой странице дневника Наре и тут же мокрые капли, срывающиеся с ресниц, размывают ее слова. Она вытирает слезы тыльной стороною ладони и пытается писать дальше.       Ей наплевать на собственную боль, даже если она в ней утонет… Ее убивает сама мысль, что придется причинить боль Гедизу! Он не заслужил, быть брошенным и несчастным! Но еще меньше он заслужил потерять всех и все по ее вине!       В том, что Джемиль Ышиклы не шутил, Наре не сомневается. Она слишком хорошо знает таких людей, как он, ее собственный отец, Акын, готовых пойти даже по трупам близких к своей цели. Так, что из двух существующих вариантов: разбить любимому человеку сердце или уничтожить всю его жизнь, – Наре уже давно выбрала. Осталось решить, как сделать разрыв максимально безболезненным для Гедиза? И как вообще заставить его поверить, что все кончено?       Она запускает руку в свои волосы, и нервно тянет локоны пальцами. Тысячу раз прошептать «люблю» днем, а к вечеру заявить «больше не люблю, знать не желаю, расстаюсь…», – слишком странно даже для человека с черепно-мозговыми травмами… Но как же тогда быть? У нее есть всего неделя, из которой один день уже подходил к концу…       Сегодня она попросила Гедиза не приезжать к ней, соврав, что выпьет еще лекарств и будет отдыхать весь вечер. Она знает, что так же поступит завтра и скрепя сердце, он послушает ее, но на третий день он все равно не выдержит и приедет сам… Наре, чувствует, как мысль о трехдневной разлуке, отзывается внутри острой физической болью. Она не представляет, как будет жить без него, если безумно скучает, не видя его всего пять минут!       «Будь сильной, не поддавайся чувствам» записывает через пелену новых слез Наре. Она отлично знает, что видеться с Гедизом для нее слишком опасно! От любви и безысходности она сходит рядом ним с ума… Воспоминания о его горячих поцелуях и волнующих прикосновениях, ворвались сами, накрывая Наре горящей лавиной. Ее щеки моментально вспыхнули, дыхание сбилось, участился, зашкалил пульс…       Наре снова стало стыдно, но вместе с тем, так волнительно и прекрасно. Искалеченная морально и физически, она даже не представляла, что способна испытывать такие чувства рядом с мужчиной. Гедиз будил в ней неизвестную ей самой, яркую, чувственную Наре. Ох! Как бы ей хотелось стать его женой и узнать до конца его и себя саму…       Невозможно! Совершенно невозможно! Грубо обрывает себя Наре, пока окончательно не погрузилась в несбыточные мечты…       «Узнай всю правду о территории порта и прибрежных отелей» гласит следующий ее пункт. И первой, у кого она ненароком пытается выведать информацию, –оказывается Эльван. Девушка была бы и рада помочь, но она ничего не знала. Да и кто, в своем уме доверит Эльван секрет? Каврук тоже не смог помочь. Дуду, по ее приказу, тайно пролиставшая все архивы порта, также ничего не нашла. И тогда, она решила обратиться к единственному человеку, кто мог, что-то знать, но не была уверена, пожелает ли ей помочь… – Мюге. Помощь и обещание молчать Наре все же получила, но ответ ее только сильнее расстроил.       – И что нет никакого шанса решить этот вопрос? Гедиз действительно может лишиться всего своего бизнеса? – жалобно произносит Наре и безвольно опускается на кровать.       Джемиль Ышиклы не соврал проблема существовала! Да и кто бы сомневался… Уверена, в создании самой проблемы не обошлось без его помощи…       «Реши, как именно ты избавишь Гедиза от себя»       Мысль, собрать чемодан, взять за руку Мелек, и улететь, куда глядят глаза, – приходит первой и кажется самой заманчивой. Но Наре уверена: он бросится искать ее и найдет даже на другом конце света!       Если она скажет, что не любит, – он просто не поверит ей! Станет искать, выяснять и может даже узнать правду…       А потом, это безумное решение пришло само. Наре даже не представляла, как оно уместилось в ее голове. Оно было ужасным, жестоким и бесповоротным. Оно рушило все прекрасное, что они с Гедизом так долго и тяжело строили день за днем. Оно било наповал… И только представив себе, что ее действия сделают с Гедизом все раны в душе Наре одновременно вскрылись, закровоточили, топя ее еще глубже в этих страданиях, слезах и лжи…       «Осуществи свой план. Навсегда вычеркни себя из его жизни»       Прорыдав два дня и две ночи, Наре проснулась на третий с дикой головной болью. В зеркале отразилось исхудавшее, бледное лицо, красные погасшие глаза и искусанные до крови, растрескавшиеся губы.       Она лишь с отвращением взглянула, поморщилась и отвернулась. Ей было все равно, насколько мерзко она выглядит, – в душе было еще хуже... Ее просто тошнило от одной мысли о предстоящем дне.       Зазвонил телефон, Наре испуганно вздрогнула и покосилась на экран. Гедиз. Рука сама потянулась, но Наре вовремя себя остановила. Она не может сегодня отвечать ни на его звонки, ни на сообщения. Он должен забеспокоиться и приехать к ней под конец рабочего дня сам. Наре предполагала, что часам к четырем... Но Дуду, должна была точно сообщить, когда он покинет порт… Между тем, она быстро настрочила короткое сообщение Санджару. Пальцы дрожали, отсылая, во рту стоял привкус невыносимой горечи.       «Да, конечно, буду» увидела тут же пришедший ответ. А рядом, всплыл десяток непрочитанных сообщений от Гедиза: «Наре, ты в порядке?», «Что происходит?», «Почему не отвечаешь на звонки? Я волнуюсь…»       Она знала, что все делает правильно и в то же время, – все это было чертовски неправильно! Поддавшись очередному приступу отчаяния, Наре закрыла лицо руками и тихо сползла по стене.       «Ты сможешь! Чего бы тебе самой это ни стоило, ты спасешь Гедиза от полного уничтожения! Позволишь ему стать счастливым рядом с кем-то другим…» рыдая уверяла себя она, а потом долго сидела на холодном кафельном полу, пока не поняла, что Мелек с Айше вернулись с прогулки домой…

***

3.15, Наре нервно расхаживает по аллее в саду, дышит судорожно, заламывает руки. Почему минуты тянутся так долго? Лучше бы весь этот ад поскорее закончился…       Раздается звук входящего сообщения, Наре быстро достает из кармана свой телефон. Дуду. «Гедиз вышел из здания», читает она и ее сердце холодеет, ноги предательски дрожат. Ее собственный кошмар начинает становиться явью…       3.47, Наре отчетливо слышит гул внедорожника Санджара. Во рту пересыхает, в животе все внутренности сжимаются в тугой комок.       Глухой стук закрываемой двери. Громкие шаги…Санджар приближается по аллее быстрой летящей походкой.       – Ты хотела поговорить! – он выглядит таким счастливым, приободренным. В то время как сама Наре, от измождения едва может стоять на ногах.       В ответ лишь коротко, кивает, жестом предлагая пройти к дому. Сотни мыслей проносятся в один миг в ее голове…       – Я много думала о твоих словах…– выдавливает она, и вдруг сбивается, четко различая звук подъехавшего автомобиля… Не может быть! Еще слишком рано! Она не готова! Начинает безумно, паниковать, сомневаться во всем Наре... Неужели нет другого пути? Неужели она так поступит с Гедизом? С ними обоими?! Поступит! Потому, что должна…       Ее ладони горячие и влажные от нервов, несколько раз сжимаются и разжимаются. Она несмело протягивает их и касается рук Санджара. Его лицо восторженно расцветает. Наре от безысходности не знает куда ей девать глаза.       Тихий стук калитки… Все происходит, как в дурном сне…       Из-под длинных ресниц Наре замечает за деревьями силуэт Гедиза. И ее сердце обрывается, слезы подступают, держаться больше нет сил...       Санджар, похоже, слишком увлечен, чтобы обращать внимание на посторонние звуки или состояние Наре. Она же стоит сама не своя, и кажется, сейчас от собственного отчаяния и страданий просто разрушится изнутри и рассыпется в прах…       Гедиз недоумевающе замирает. Наре даже на расстоянии чувствует его шок и боль. Санджар смотрит на нее с надеждой во взгляде. В ее глазах темнеет…. Она ощущает себя невероятной, последней дрянью!       «Ты должна! Спаси его!» кричит, срываясь на слезы и хрип ее внутренний голос.       Но то, что, внезапно, происходит в следующий миг, – рушит ее исходный план, порождая худший новый ход событий…