***
Наре поспешно выбирается из машины Санджара и переминаясь с ноги на ногу бесконечно долго ждет пока простятся дочь и отец. Она отлично понимает, что он был бы не против войти внутрь и остаться еще на какое-то время, но ей сейчас жизненно необходимо пространство без него. И дождавшись очередной паузы в их объятьях, Наре делает уверенный шаг. – Спасибо за все, – бегло скользит по его лицу взглядом, избегая смотреть в глаза. – Но мы, пожалуй, уже пойдем. Она перехватывает Мелек в свои объятья и увлекает дочку в сторону дома. Наре понимает, что он стоит и смотрит им вслед. Но это больше ничего не значит! Отныне, для нее Санджар, только отец ее дочери! И как бы он это не воспринял, она намерена сказать ему правду. Как только ей хватит решительности и сил…***
Первым же делом, переступив порог, Наре ставит свой телефон на зарядку. От одной мысли о звонке Гедизу, ее дыхание становится неровным, пальцы вздрагивают. Она представляет себе его мягкий, приятный, обволакивающий голос. И ждать становится еще сложней. Кто бы мог подумать, что она настолько, до невозможности, до ломоты во всех конечностях, соскучится по нему всего за один день… Мелек забирает, подаренные ей Эльван, новые пазлы и убегает в свою комнату. Зная, что дочка может часами увлеченно их складывать, Наре проходит в свою спальню. Быстро огибает кровать, открывает верхний ящик комода и извлекает свой дневник. Под кожаным переплетом спрятано столько мыслей и чувств, что ей на миг становится страшно. Но пальцы сами начинают листать. Мелко исписанные страницы похожи на открытую душу. Где радость и боль живут почти соприкасаясь, где в каждой строке рассказано откровенно о главном, где среди всех существующих в мире слов чаще всего встречается имя «Гедиз»… Наре прижимает ладони к груди, ощущая как безумно колотится ее сердце. Она и представить себе не могла, как давно и глубоко начала погружаться в эти чувства. Но дневник хранит всю правду. На каждой странице он… В каждом воспоминании он…30 марта 2020 г
«Все будет хорошо!» тихо произносит Гедиз, но я, столько раз слышавшая эти слова, по-прежнему в них не верю» Пробегает глазами Наре и кажется, снова возвращается в тот далекий теплый вечер. Опять испытывая все разрывающие ее тогда муки ада. Помня свои глаза, покрасневшие от непрекращающихся слез, душу истощенную от ран… Мелек уснула, они одни в глубине сада. Несмотря на хорошую погоду, наброшенное на плечи теплое пальто, от нервного напряжения ей становится невыносимо холодно. Она начинает крупно дрожать. И наверное он улавливает ее дрожь... Его большие горячие ладони накрывают маленькие ладони Наре. И в этот миг уже готовая отдернуть свои руки, она вдруг замирает, испытывает какое-то невероятное волшебство. Его тепло проникает внутрь, течет по ее венам, согревая и успокаивая. Исцеляя ее уставшее тело, израненную Санджаром душу… Заставляя снова почувствовать себя живой, кому-то нужной, безраздельно дорогой… Много лет она никому не позволяла себя касаться… Ни одному мужчине не собиралась позволять этого и вовек. Но с ним все по-другому. Его она не боится, ему всецело доверяет, с ним она может быть до конца собою… Он один может понять и принять ее такой, какая она есть... На мгновение их взгляды пересекаются. И в глубине его глаз она видит такую заботу, нежность, свет, что невозможно не поверить в лучшее… А потом, он порывисто обнимает ее и она не сопротивляется. К собственному удивлению, сама подается вперед, прижимается щекой к его широкому плечу. Сильный, надежный, верный он способен защитить от всего и всех. Его пальцы так ласково гладят ее волосы, что она невольно закрывает глаза. Наслаждаясь его плавными прикосновениями, обволакивающим теплом, внезапным покоем… Впервые за последние недели наступает просветление, постепенно внутри начинает неметь и затихать боль. Слабая, смутная надежда зарождается в глубине ее сознания: «все будет хорошо…» Но только если он будет рядом с ней! Без него она не справится! Снова упадет и разобьется насмерть с тех злополучных легендарных скал… Похоже, он один во вселенной способен излечить сломанные крылья пестрой птицы, научить летать заново, вдохновить на новый полет… Ее руки сами неожиданно поднимаются и к собственному изумлению, она понимает, что легко обнимает Гедиза в ответ.***
– Гедиз, да проснись ты уже ради Бога! Иначе мама сведет меня с ума! – Мюге? – с трудом поднимая ресницы, бормочет он севшим ото сна голосом. – Что происходит? Гедиз отрывает голову от подушки, но никак не может проснуться, кажется, его мозг отказывается включаться и вспоминать последние события… – Это я наверное должна задать тебе такой вопрос… Хотя даже не знаю с чего начать: где ты ночевал? Почему пил? И что с твоей рукой? Он бросает быстрый взгляд на свою перебинтованную ладонь, замечает проступившую через повязку кровь. Сонно трет глаза, явно не собираясь отвечать ни на один из ее вопросов. А потом в поле его зрения попадает электронный циферблат. – Четыре часа?! – Гедиз быстро моргает и рывком подскакивает с постели. Оглядывается в поисках телефона. Находит. Хватает. Включает. Обнадеженный замирает. Ни сообщений, ни пропущенных звонков нет... Разочарование уже нельзя скрыть. Руки опускаются. В глазах безысходность. – Все опять плохо? Ее вопрос застает его врасплох. Он отворачивается и долго молчит, пытаясь собраться с мыслями. – Гедиз, это же я, – Мюге касается его плеч, совсем, как делала это в детстве. – Ты можешь ничего не скрывать… И от этих слов, плотину в его душе прорывает напором боли. – Хуже некуда, – хрипит Гедиз, чувствуя, как подступают слезы. Мюге не ждет приглашения, быстро приближается и обнимает брата. Каким бы сильным и независимым он ни был, порою даже ему необходимо чье-то плечо.***
Страницы таят под пальцами Наре. Позволяя ей погрузиться в ее прошлое, снова почувствовать то, что с нею было, словно, заново прожить жизнь…26 апреля 2020 г
«–Какой же ребенок не запускал воздушного змея? – Гедиз, кажется, искренне удивлен словам Мелек. – Тогда решено, завтра купим тебе одного и поедем запускать загород! Мелек смеется и хлопает в ладоши. И сама не понимая зачем, я вдруг смотрю на них сияющих от счастья и признаюсь – Похоже, Мелек здесь не единственная... – не успеваю даже закончить фразу, как он резко поворачивается ко мне. – Да ладно! – Гедиз недоверчиво качает головою глядя мне прямо в глаза. И вдруг улыбается своей обворожительной улыбкой. – Тогда их нужно купить два…» Стоило ей только закрыть глаза и память снова рисовала море из цветов, безоблачное голубое небо и летящих ввысь воздушных змеев. Беззаботно кружащуюся Мелек, улыбающегося Гедиза и собственную переполняющую счастьем улыбку… Она уже и не думала, что в ее жизни так может быть… После всей этой разрывающей боли, моря слез и бесконечных страданий по Санджару, вдруг наступила радость, зазвучал смех, появился свет! И она знала, кого ей нужно благодарить за это! Наре отчетливо помнила, как повернулась к дочери и Гедизу. Взглянула на его резной, отчерченный полуденным, солнцем профиль и вдруг, перестала дышать. Он стоял, запрокинув лицо к небу и лучезарно улыбаясь. И ей показалось, что его улыбка, могла затмить даже яркое золото солнечный лучей! Высокий, загорелый, крепкий, в легкой светлой футболке и таких же светлых брюках. Такой близкий ей, необъяснимо притягательный, дорогой… Ничего завораживающее она не видела в своей жизни. Сердце неожиданно стало пропускать удар за ударом… Внутри тихо сорвались и запорхали стаи бабочек… Совсем непохоже на ее прежнее чувство благодарности… Но в тот миг она была не в состоянии думать, все стояла и не могла отвести от него взгляд… Мысленно благодаря Бога, за встречу с ним, за счастье быть рядом, за право стать частью его жизни…***
После разговора с Мюге, Гедиз испытывает некоторое облегчение. Ему хватает сил принять душ и привести себя в порядок. Чашка кофе и вовсе возвращает его к жизни. Он набирается смелости и звонит Наре в тридцать третий раз… Ее телефон снова молчит, неприятный холод разливается в его груди. Пять минут шестого. Он больше суток не имеет от нее никаких вестей. И дальше оставаться в неведении просто не может. Гедиз хватает с тумбы свои ключи, стремительно направляется к двери, сбегает вниз по лестнице. – С добрым утром сыночек! – доносится из гостиной ироничное приветствие матери. – Привет мам! – ему сейчас совсем не хочется выслушивать ее нравоучения, но он понимает, что вполне их заслужил… – Не утруждайся, дорогой, ничего не говори. Мы все и так знаем, куда ты бежишь! – продолжает она тем же тоном. Мюге сидит возле нее на диване и только закатывает глаза. Счастье еще, что нет рядом отца! Вот тогда бы он выслушал и не такие вещи! – Передавай от меня огромный привет дочери посла! И скажи ей, я всегда растила своего сына с мечтами, что о него будут вот так нагло вытирать ноги! Гедиз невольно останавливается, вздыхает. Ее слова немного задевают, но он ведь понимает, что она так говорит от любви к нему, а не со зла. А потому разворачивается и идет в гостиную. Нежно обнимает мать за плечи. – Мамочка, ну ты ведь это несерьезно… Она еще какой-то момент делает вид, что не слышит его. А он наклоняется к ней еще ниже. – Не злись, обещаю, завтра я проведу с тобою достаточно времени. И ты же знаешь, что я тебя люблю? Она не может больше сопротивляться обаянию сына. Поворачивается и смотрит на него совсем мягко. – Гедиз, когда ты в последний раз ел? – Приеду и обязательно поем, – обещает он и целует ее в щеку. – Конечно, ведь эта девушка и готовить, то не умеет…– сокрушенно качает головою мать. На, что Гедиз только грустно улыбается и поспешно сбегает. Ох! Если бы вся проблема состояла в неумении Наре готовить, – он был бы самым счастливым человеком в мире! Он бы научился готовить сам… Но любить самому, когда тебя не любят в ответ, – гораздо сложнее…***
Наре хочется плакать, глядя на черный экран своего телефона, который, столько часов подряд простоял на зарядке, но так и не заработал. И без него она оказалась отрезанной от всего мира. Ни позвонить, ни написать Гедизу... И это гложет, медленно сводит ее с ума. Наре в сотый раз пересекает по диагонали комнату, тяжело вздыхает, запускает руку в свои волосы и принимается их нервно теребить. У нее давно закончились все возможные запасы терпения. Она больше не в силах выносить это молчание, это недоразумение… Уже вечер, а он так к ней и не приехал. Может взять дочь и поехать к нему самой? Наре с ужасом представляет, как ее могут встретить Ышиклы. Хорошо еще если госпожа Рефика, но если господин Джемиль… Нет, она не может допустить такую стычку на глазах у Мелек… Да, и Гедизу лишние проблемы с отцом не к чему! Гедиз! Она так о многом ему не сказала… Она даже не поблагодарила его за свое спасение! Последняя мысль и вовсе приковывает ее к месту. Какая же она дура! Неблагодарная дура! Должно быть ему было очень неприятно, обидно… Как же хочется исправить все это поскорей… Взгляд Наре падает на открытую страницу дневника.30 мая 2020 г
«Мы с Мелек хотели сделать свой собственный рай и моя малышка сказала: какой же рай без огней…» Читая, Наре словно наяву представила себе, тот прекрасный весенний день, когда они с Мелек купили гирлянды. И воспоминания хлынули вместе со слезами… Дочка всю дорогу с нетерпением ждала, когда они развесят их на деревьях в саду, а после вечером, зажгут и будут любоваться. Идея казалась такой простой, что Наре с готовностью согласилась. В реальности же, ветви оказались слишком высоко. И ей, чтобы добраться понадобился не один стул, а целых два. Конструкция выглядела достаточно надежной, но Наре немного сомневалась... «Мы можем попросить помочь папу» деловито заявляет Мелек. И эти слова решают все. Отбросив сомнения, Наре взбирается наверх. Ей неудобно, но не сдаваться же перед дочерью! Она с трудом развешивает одну из гирлянд. Мелек прыгает от радости и Наре отправляет ее в дом за остальными. Пытается поправить один из фонариков и в этот миг, –ощущает, как пошатывается. Теряет равновесие. В считанные секунды, понимает, что падения не избежать. И готовая ко всему, с ужасом зажмуривается… А потом происходит, что-то необъяснимое… Вместо болезненного приземления, она чувствует прикосновение крепких мужских рук. Таких сильных и одновременно нежных, знакомых, волнующих, что по коже начинают бежать мурашки. От неожиданности сердце сбивается с ритма. Наре судорожно втягивает воздух и наполняет все легкие его тонким, с грейпфрутовыми нотами, аромат. Ее глаза все еще закрыты, но этот одеколон, она не перепутает ни с чем! Прикосновения этих рук, она узнает даже через тысячи лет! Он прижимает ее к себе или это она прижимается к нему… Уже неясно…Сама не зная зачем, медлит еще несколько мгновений… Потом все же приподнимает ресницы и видит его огромные искрящиеся глаза. – Гедиз! – облегченно выдыхает Наре. – Знаешь, мы в детстве с Мюге, часто ловили наших канареек, но до сегодняшнего дня я ни разу не ловил пестрых птиц! – его светлая широкая улыбка обескураживает. Его объятья настолько теплые и уютные, что их трудно покидать. – Значит, твой день прожит не зря! – улыбается ему Наре. И наконец, заставляет себя отстраниться. – Вам помочь развесить гирлянды? – весело прищуривает глаза Гедиз. – Или ты как всегда все хочешь сделать сама, а мне прикажешь просто подхватывать тебя каждый раз при падении? Наре смеется, его словам. С ним всегда так легко и радостно, приятно, весело, незабываемо… – Давай лучше я буду тебя подхватывать, – отшучивается в ответ. Спускается, опираясь на его плечи. По дорожке из дома уже бежит с гирляндами счастливая Мелек…***
И снова тот же путь до дома Наре. Те же мучительно сладкие двадцать минут ожидания. Тот же страх, та же боль, то же невыразимое желание заглянуть в ее бездонные изумрудные глаза, вдохнуть один с ней воздух… Он ненавидит себя за свою слабость, за свою одержимость ею. За то, что опять едет к ее порогу в надежде увидеть еще хоть раз. Иначе уже не может, не представляет свою жизнь. Без нее ему ничего не надо… Он даже не знает, что сейчас ей скажет? Что спросит? Что сумеет выслушать, не плача, не крича, не показывая виду насколько ему плохо… Откуда возьмет силы притвориться, что очень за них с Санджаром рад? А потом Гедиз замирает и глубоко вдыхает. Осознание приходит медленно, болезненно, отчетливо. Чтобы ему не сказала Наре он все вытерпит, все поймет, примет и простит… Потому, что любит, ее безумно любит… Потому, что желает ей счастья, гораздо больше, чем себе… Потому, что ради нее, он без раздумий отдаст все что имеет даже собственную жизнь… Звучит, как безумие… Наверное, он и вправду обезумел. Но пути назад у него нет. Гедиз оставляет машину и направляется к ее калитке. Мысленно умоляя только о том, чтобы она оказалась дома. Еще одного дня в разлуке, в неизвестности он просто не переживет. Толкает калитку, медленно втягивает воздух. Открывает глаза. В ее окнах горит свет! И он, как мотылек, готов лететь на этот свет! Неважно, даже если сейчас ему в сотый раз подряд сожгут дотла и крылья, и душу…***
Звук дверного звонка сквозной дрожью пробивает ее тело. На мгновение она застывает на месте. Дневник выпадает из ее рук на пол. Сама не отдавая себе в том отчет, она бежит через всю комнату и коридор, рывком распахивает дверь. Гедиз!!!