Cause parents ain't always right

Занялся рассвет. Тойя очнулся от неглубокого сна, и потряс за плечо Кейго, прижавшегося к нему. Тот нехотя открыл глаза и расфокусированно посмотрел на Тодороки. Поёжился от холода, когда тот встал. Им обоим хотелось, чтобы утро никогда не наступало, но это было невозможно. На горизонте, отчасти закрытым зданиями, уже алело пока неяркое солнце. — Что делать будем? — Неуверенно спросил Ястреб. Тойя не ответил. Этот вопрос терзал их обоих и требовал немедленного разрешения. Спрятаться? Но где? Отцу не составит труда найти сына на какой-нибудь заброшке. В отель? Денег нет, да и там тоже обязательно проверят. Может замаскироваться как-то? Однако и тут нужны деньги. — Твой отец знает, что ты был конкретно со мной? — Вдруг спросил Ястреб. — Что? — Не сразу отвлёкся от своих мыслей Тодороки. — А, не думаю, что он знает тебя в лицо. Крылья может только запомнил, и то не факт. Темно же было. — Тогда он не знает, что я с тобой на одни курсы хожу. Я могу слетать в общежитие, посмотреть, что да как. Если повезёт, сможем остановиться там на какое-то время. Рискованная затея. Слишком рискованная. Тойя покачал головой. — А если он знает? — Маловероятно. — ответил Кейго. — Но ты же понимаешь, другого выхода у нас нет. Зеленоглазый промолчал. Ястреб, сочтя это за согласие, расправил затёкшие ото сна крылья, помахал ими немного, чтобы размять и сиганул вниз с многоэтажки. — Будь осторожен! — Крикнул вдогонку Тодороки. Может зря? Хотя сейчас уже ничего не изменить. Можно только понадеяться на Ястреба, не даром же он учится на героя. Но как Тойя не старался, беспокойные мысли настойчиво лезли в голову. А если Ястреб попадётся? Отец же ничего с ним не сделает? Ведь он герой как-никак. Всё точно будет в порядке? От волнения Пепельноволосый стал внимательно вглядываться в небо. Напряжение росло всё сильней и сильней с каждой секундой. Минут через 15 взошло солнце со своими яркими лучами, оно мешало наблюдать за небом, где в любой момент мог появиться Таками. Зеленоглазому и правда не сразу бросилась в глаза маленькая приближающаяся точка на горизонте. Но как только он заметил её — вздохнул с облегчением. Кейго приземлился взволнованным, с растрепавшимся от ветра волосами и со сбившимся дыханием. Протянул какой-то клочок бумаги. Это от Старателя. Он что, знал про Ястреба? — Ты виделся с моим отцом?! — Обеспокоенно спросил Тойя. — Нет, что ты. Просто я случайно встретился с учителем, а он уже велел мне передать записку тебе, мол, я быстро летаю. Твой отец разослал много таких писем, он не подозревает, какое именно дошло. И я был аккуратен. — Хорошо. — Успокоился Зеленоглазый и со страхом развернул принесённый листок. Бегло пробежал глазами. Отец пишет, что он готов закрыть глаза на поцелуй под окном и вообще в принципе на отношения Тойи при двух условиях. Во-первых, это никак не должно было отразится на тренировках. Во-вторых, Пепельноволосый обязан в будущем жениться и завести детей. Кого он любит — плевать. … Вот ведь. Тодороки скомкал письмо и сжёг. Да, теперь он может вернуться домой, наверное. Отец его не убьёт, это уже хорошо. Но так относится к любви… Тойя не такой человек, чтобы жениться по расчёту, отец это прекрасно знает. Значит, раз угрозы не сработали, он решил бороться с ориентацией сына другим способом. Так жестоко! Но иного выхода нет. Да, и хоть и небольшой, однако компромисс наступил. По крайней мере, Пепельноволосый может остаться дома и продолжать видеться с Кейго. А это уже хорошо. Тодороки грустно улыбнулся, Ястреб вопросительно посмотрел на него. — Я могу вернуться домой. — Это же прекрасно! — Сразу же просиял Ястреб. — Не всё так просто… Ну да ладно. Пойдём. Они спустились с крыши высотного здания. — Давай я провожу? — Предложил Таками. — Тренировки начнутся только через два часа. — Хорошо. — Согласился Тойя, тоже не желая расставаться. — Только я до сих пор не хочу, чтобы тебя видел отец. — Но он же разрешил? — Просто плохое предчувствие. — Зеленоглазый пнул камешек, попавшийся на дороге. — Отец сильный. Кто знает, сможешь ли ты улететь от него в случае чего. — Да ладно тебе! — Улыбнулся Ястреб. — Не будь таким пессимистом. Думаю, он не настолько изверг. Тойя лишь кинул на него непродолжительный взгляд и ничего не ответил. Так они шли около получаса. Осталось пройти квартал до родного дома. — Всё, дальше тебе идти не стоит. — Остановившись, произнёс Тодороки. — Уверен? Точно не нужна моя помощь? Тойя отрицательно мотнул головой. — Понятно. — Коротко сказал Ястреб, отведя глаза. Оглянувшись и увидев, что прохожих в такую рань нет, он немного покраснел и потянулся к Тодороки за непродолжительным и лёгким поцелуем, однако Зеленоглазый не позволил этому сладкому моменту закончиться так скоро. Углубив поцелуй, он несильно прижал Ястреба к стене. Тот со страстью отвечал. Они оба понимали, что встретятся на тренировке часа через два, но у обоих было тяжело на душе. За тот маленький промежуток времени, когда они будут в разлуке, может многое произойти, многое измениться, причём далеко не всё к лучшему. И почему-то чем больше они наслаждались нынешним моментом, тем больнее становилось на сердце. Словно их связь становилась крепче, а от этого её сложнее было разорвать. Теперь им обоим есть что терять. Наконец отстранившись от Тойи, Кейго немного отдышался. — Знаешь, я уверен, всё пройдёт хорошо. — Таками отвёл глаза, полные какого-то непонятного, нового для него чувства. —Так что обещай, что мы встретимся сегодня на тренировке. Тодороки внимательно посмотрел сначала на Ястреба, а потом перевёл взгляд на голубое небо без единого облачка. — Обещаю. Таками кивнул в знак согласия, взмахнул крыльями, взлетел метра на три и, махнув рукой, скрылся за зданием. Вместе с Ястребом ушло и ощущение, что всё наладится. Тойя, запустив руки в карманы, нехотя направился домой. Теперь все его мысли занимало будущее. Как его встретит отец? Что он ему скажет? Тодороки поёжился от неприятного разговора, который ожидал его через несколько минут. Вот и дом. Немного потоптавшись у входа, он заставил себя дёрнуть ручку двери и войти. В прихожей никого не было, как впрочем и в своих комнатах. Все собрались на кухне. Из-за двери слышались тихие голоса. Но ничего не расслышав, Зеленоглазый открыл дверь. Разговор сразу прекратился, всё внимание переключилось на него. Секунд пять никто ничего не говорил, и Тойя, не выдержав, опустил взгляд. — Ты получил моё письмо? — Наконец спросил Старатель. — Да. — Тогда садись за стол. Завтрак почти остыл. Старатель был спокоен и как будто вовсе не замечал того, что произошло. Тойя отодвинул стул, сел. Неприятно, когда за тобой наблюдает вся семья и никто и слова не вымолвит. Аппетита не было, но он знал, что если не поест сейчас, дальше будет хуже. Давясь, он начал есть, и видимо это отвело от него излишнее внимание, потому что остальные члены семьи тоже принялись за завтрак. Это хоть как-то разрядило атмосферу и Тойя смог заставить себя посмотреть сначала на Старателя, который выглядел необычно спокойным, потом перевести взгляд на мать… Что это?! На ней куча синяков и ожогов. Так много, что и смотреть страшно. И на Нацу тоже. Правда, у него чуть меньше. Так вот почему Старатель так спокоен! Выпустил пар на ни в чём неповинных жене и сыне! Тойя с силой сжал в руке ложку, начавшую плавиться. «Уж лучше бы я остался!» Рей тем временем, доев и ничего не сказав, ушла к себе, взяв с собой маленького Шото. — Тебе пора собираться на курсы. — Строго напомнил Старатель. — Да, отец. — Процедил сквозь зубы Тойя. В принципе, он был рад наконец встать и уйти из ненавистной кухни. Хотелось поговорить с Нацу и Фуюми, узнать, что произошло. Хотя Старатель всё равно не позволит. Утренние сборы. Ужасно, что курсы начинаются так рано, Зеленоглазому не удалось хорошо поспать за последние несколько ночей. Однако тренировки нельзя пропускать, к тому же, там будет Кейго. Эта мысль грела душу. Выходя из дома, Тойя обернулся и посмотрел в окно отца. Почему-то знакомого силуэта не было и Тодороки ушёл с тяжёлым сердцем. На тренировке не удалось поговорить с Кейго. Но переглянувшись с Тойей, блондин понял, что всё прошло более-менее нормально, и улыбнулся, успокоившись. Долгая утомительная тренировка. Опять ожоги и бинты. Тодороки уже устал постоянно клеить «исцеляющие» пластыри, которые совсем не помогали. Почему его причуда настолько неудобная? Пока Зеленоглазый тщетно пытался затянуть бинт на правой руке, к нему подсел Ястреб. — Помочь? — Ага. — Ответил Тойя, передавая кончик бинта. — Неужели от ожогов никак нельзя избавиться? — Перевязывая, с тоской спросил Таками. — Единственный способ — не использовать причуду. — Тодороки опустил взгляд. — Но это невозможно. — Понимаю. — Ответил Ястреб, закрепив повязку на руке. — Всё, с бинтами покончено. — Он отпустил руку Пепельноволосого. — Быстро ты. Спасибо. Кейго лишь грустно улыбнулся. — Кстати, у тебя дома всё в порядке? — У меня лично да. Но отец выпустил пар на маме и Нацу. Однако больше я такому не позволю случиться. Ястреб хотел было что-то сказать, однако его прервал голос учителя, сообщившего, что тренировки закончены и всем стоит разойтись по домам. — Ты прилетишь сегодня вечером? — Спросил Тойя перед расставанием. — Конечно. Как всегда, да? Если ответишь — лечу, если ответа нет — значит у тебя проблемы и встречаться не стоит. — Ага. Сегодня отец должен вернуться поздно, так что всё должно быть нормально. Хотя, кто знает. Ну, ладно. Пока. — До встречи. Попрощавшись с Кейго, Зеленоглазый направился домой. Первым делом надо поговорить с Нацу, пока отца нет дома, затем извиниться перед мамой. И в этом состояла самая сложная задача этого дня. Как подобрать нужные слова? Как помочь? Стоит ли извиняться сегодня? А может быть просить прощения и вовсе не обязательно? «Нет» — Тойя мотнул головой. «Извиниться надо, и сегодня же.» Так Тодороки думал всю дорогу, пока шёл домой. Во дворе перед домом стоял Нацу, видимо дожидаясь брата. И когда тот пришёл, махнул рукой в знак приветствия. — Ты сегодня утром хотел у меня спросить, как я уговорил папу простить тебя? — Сразу в лоб, без церемоний начал Нацу. — Видимо по моему взгляду всё было видно. — Слабо улыбнулся Тойя. — Стоп. Это ты упросил отца? — Моя заслуга. — С гордостью произнёс он. — Но пойдём лучше в дом. Я там всё расскажу. Они поднялись на второй этаж, в комнату Тойи, и Нацу продолжил уже там. — Когда ты сбежал, отец выбил дверь своей комнаты, так как не мог открыть её. Замок, что-ли сломался… так вот. Обнаружив, что тебя нет, он сильно разозлился. Ну, ты знаешь. Начал бить маму, говоря что это её вина. — На этом моменте Нацу закрыл глаза, словно это всё снова происходило прямо перед ним. — Мама сильно кричала и плакала, а папа всё не останавливался. Тогда я не выдержал и встал перед ней. Ох, как же страшно было! — Нацу поёжился. — Отец ударил меня пару раз по инерции и это помогло ему успокоиться. Он даже извинился перед нами, представляешь?! А затем сел писать письмо тебе. Дальше ты знаешь… Эй, ты чего? — Спросил он, увидев навернувшиеся на глаза слёзы брата. Тойя всхлипнул и крепко обнял Нацу. — Спасибо. — Тихо пробормотал он. — Всё в порядке. — Брат обнял его в ответ. — Да и ты же не виноват. А ещё ты терпишь куда большую боль, чем пара ударов папы. — Это не отменяет твоей храбрости. Выступить против отца… — Я должен был. — Ты очень смелый. Нацу широко улыбнулся. — Ладно, я пойду к Фуюми, она просила зайти. А ты держись. Думаю, папа скоро забудет об этом инциденте. — Надеюсь. — Тихо сказал Тойя для себя, когда Нацу ушёл. Всё-таки какой же Нацу классный брат. Не побоялся защитить маму. «Как она там сейчас?» Наверное плохо. Тойя не понаслышке знает, как болят синяки и ожоги. «И всё это из-за тебя.» Неожиданная навязчивая мысль засела в голову. Опять последствия психического расстройства. Но это правда. Мама и Нацу пострадали из-за Тойи. Только из-за того, что он вдруг ни с того, ни с чего решил признаться, что и он тоже человек, причём далеко не идеальный. Не будь признания, отец не выместил бы всю злобу на Рей. «Так, достаточно!» — Не выдержав, Тодороки достал из ящика амфетамин. И лёг на кровать. Но почему-то депрессивные мысли нахлынули с новой силой. А ещё если бы Тойя был достаточно сильным, то не проходил через всё это. А если бы он вообще не рождался? Кому он сейчас нужен? Только Ястребу и Нацу с Фуюми? Но и им он приносит одну боль. «Ты становишься таким же, как твой отец» — Заговорил странный голос в голове, ударив по больному. — Нет! — Тойя попытался закрыть уши подушкой, чтобы не слышать воображаемый голос в голосе, однако всё тщетно. Так Пепельноволосый пролежал два часа. Припадок всё никак не спадал. И Тойя сдался ему. Совершенно не контролируя себя, он спустился на первый этаж, взял с кухни тостер, зайдя в ванную комнату, включил в розетку, бросил в ванну и стал набирать воду. Она уже стала подступать к краям, когда он услышал сзади несильный шум. Пепельноволосый оглянулся. Там стояла Мама. Она улыбалась. Безумно и жутко, как будто ждала этого всю свою жизнь. Тойя резко очнулся от припадка. С испугом посмотрел на выливавшуюся из ванны смертельную воду, а затем на Рей. Она, поняв, что всё может сорваться, захлопнула дверь, щёлкнув замком. Тойя в ужасе ударил в дверь кулаком. — Мама, выпусти, пожалуйста!!! — Отчаянно крикнул он. — Прости меня, прости, что тебе пришлось терпеть побои вместо меня! Такие запоздалые извинения. — Прости меня… Тойя в бессилие опустился на пол. «И ты, Ястреб, тоже. Мы не увидимся сегодня…» Вода подступила. Тойя закричал от резкой нестерпимой боли. И, услышав жуткий смех матери, он потерял сознание.