Сборник драбблов

Его взгляд такой глубокий, что утонуть можно, захлебнуться собственным восхищением. К нему хочется прикасаться, потому что его смуглая кожа кажется идеально ровной, выглядит потрясающе и блестит на солнце. За все годы, проведённые в чужой стране, ты уже привыкла к помешанности азиатов на внешности, на их лицах всегда макияжа толстый слой и от естественности нет и следа, но этот мужчина явно не заботится о таких вещах. Он загорелый, и тебе так непривычно видеть не выбеленное тональными средствами лицо, ты оторваться не можешь, пялишься нагло, рассматривая густые мужские брови, и думаешь, как же сексуально это всё выглядит. Он смотрит из-под полуопущенных ресниц томно, будто насквозь тебя видит, знает, что понравился, и поэтому улыбается едва заметно, чтобы только ты увидела. Ты ходишь в это кафе на обед уже почти год, а вот он появился здесь лишь несколько дней назад, и раз уж ходит постоянно и в одно и то же время, значит, работает неподалёку, как и ты. Он тебе интересен, ты познакомиться хочешь, но знаешь прекрасно, как глупо будешь выглядеть со стороны, мямлить и запинаться, а потому сидишь на попе ровно, решив не позориться. Он всегда заказывает себе самый обычный бизнес-ланч, стягивает с шеи туго затянутый галстук и перекидывает его через спинку стула. Ты уже второй день бесстыже рассматриваешь его выглядывающие из-под ворота рубашки острые ключицы и сглатываешь появляющиеся от этого вида слюни. Да, сидишь ты всегда аж за два стола от него, но всё видишь просто прекрасно, и в очередной раз за свою жизнь благодаришь родителей за подаренное тебе с рождения хорошее зрение. Жаль только, что используешь ты его в таких неприличных целях. Целую неделю ты не можешь спокойно обедать, глядя на этого мужчину, а его это забавляет, он с твоих неуверенно-смущённых взглядов веселится, один раз даже подмигнул, когда ты в очередной раз глаза оторвала от его шеи и посмотрела на лицо. Тебе так стыдно никогда в жизни не было, и ты весь день после этого себя корила за то, что так очевидно и откровенно пялишься на него каждый божий день. На работе завал из-за недавней смены директора, половина отчётов ещё не подписана, отчёты не проверены и не сданы, а причину воцарившегося хаоса в лице нового начальника ещё никто так и не видел, кроме его секретаря. Будь он женщиной, живо бы растрепал всем сотрудникам все подробности от внешности и до характера, но, увы, секретарь мужчина, и при чём в возрасте, серьезный и ненавидящий сплетни. Казалось бы, черт с ним, с этим директором, главное, чтобы работал нормально, но любопытство всё же сжигает изнутри, ведь странно, что он приходит раньше всех и в кабинете прячется до самой ночи. Ты распечатываешь новый экземпляр срочно понадобившегося документа, исправленного уже, наверное, раз десять, не меньше, и устало тащишь секретарю, которого не оказывается на месте. Ты по сторонам смотришь в панике, потому что назначенного времени сдачи осталось всего десять минут, но на тебя даже не смотрит никто, все носятся беспорядочно по офисному помещению, каждый занят своим делом. Секретарь не отвечает ни на сообщения, ни на звонки, и ты понимаешь, что придётся идти к начальству самой. Волнение в миг окутывает всё твоё тело, от чего бесконтрольно потеют ладони, да ещё и так, что приходится постоянно вытирать их об свою юбку, чтобы не замочить документ. Ты стучишь неуверенно костяшками по тёмной деревянной двери и слышишь громкий голос, разрешающий тебе войти. Директор стоит к тебе спиной и ищет что-то в высоком шкафу с кучей толстых папок на полке, а ты уже по странноватой рубашке и знакомым спутанным волосам его узнаёшь, сбежать хочешь тут же, но он разворачивается на стук твоих каблуков, тут же замирая. — Рад встрече, госпожа сталкер. Он улыбается широко, ему смешно от ситуации, а ты вновь видишь уже полюбившиеся тебе ямочки на его щеках и краснеешь от стыда. Твой взгляд бегает без остановки по помещению, пока ты придумываешь, что ответить, как оправдаться, и цепляется за именную табличку на рабочем столе. Жизнь внезапно сделала крутой поворот, и виной тому твой новый начальник — Ким Намджун.