*вечер. 25 декабря*
— Бал? — Гермиона уже собиралась ложиться в пастель, как за окном раздался характерный звук. Филин принес красиво украшенный конверт. «Дорогая Гермиона, Моя мать устраивает благотворительный бал в канун Нового года. Сочту за честь, если ты согласишься сопровождать меня. Драко.» Гермиона долго смотрела на пергамент: — Он хочет, что бы я сопровождала его? Организует Нарцисса? Она хочет меня видеть? Драко рассказал о нас? , — столько вопросов и ни одного ответа. Что ей делать? Согласиться или вежливо отказаться? Героиня войны только отвыкла от всеобщего внимания, как сразу прилетело приглашение на бал в кругу аристократов. Девушка понимала, что ничего страшного нет, это всё те же снобы, которые уверены, что такие, как она не должны быть вхожи в магическое сообщество. С другой стороны, там будет Драко, а он её в обиду точно не даст и не позволит никому насмехаться над ней. Шатенка предпочла переспать с этой мыслью и утром, со свежей головой, всё обдумать и решить, как поступить. День выдался по истине чудесный. Хлопьями шел снег, лед на озере замёрз в причудливых узорах, морозный воздух изрядно бодрил. Учеников осталось куда больше, чем в прошлых годах. Никаких сдвинутых столов и обязаловки сидеть оставшимся вместе, но многие всё равно сидели за столами не своих факультетов, но с друзьями. Украшения снимать не стали, казалось, что это тайных праздничный прием только для посвященных. Гермиона удивилась, когда увидела Блейза. Он же должен был уехать вместе с Драко. Жаль, что он меня не разбудил, я хотела попрощаться. — Доброе утро, — девушка села рядом с Пенси, напротив Блейза, — ты разве не уехал? — Нет, крошка, остался ради тебя, — мулат самодовольно ухмыльнулся. — Фу, Забини, не называй девушек крошками, — возмутилась слизеринка. — Блейз, милый, я помню то, что от тебя вчера осталось. Сидишь ты тут точно не из-за меня, — засмеялась Грейнджер, — но попытка засчитана. — Нам с Забини Драко прислал приглашения на бал. Тебе тоже? — Да, но я не знаю, пойду ли. Что думаете? — Конечно, да! Грейнджер, ты просто обязана утереть всем нос, мы тебе в этом поможем! — Пэнси надоело жить в этом ужасном мире, полном предрассудков и пересудов. Ей хотелось жить свободнее, без оглядки на фамилию. Она даже завидовала Гермионе, ведь та такая простая, в хорошем смысле. Даже после всего того, что пришлось пережить гриффиндорке, она все равно, на зло всем, продолжает любить и быть счастливой. Может это напускное, но тогда она отличная актриса. — Паркинсон, а ты бунтарка, — уколол подругу Блейз. — Это меня наша Золотая девочка вдохновила. — О, пожалуйста, не называйте меня так, — стакан с соком протестующе опустился стол. — Хотел бы пошутить, но выберу сделать, как ты сказала. Знаю, что с легкостью надерешь мне задницу, в случае чего. — Или просто позовет Драко, а он одной задницей не ограничится, — за столом раздался дружный смех. День шел, а Гермиона так ничего и не решила, но все больше склонялась к положительному ответу. — Что я, как первокурсница перед контрольной?! Это просто прием, тем более благотворительный, я смогу еще и кому-то помочь. Тем более рано или поздно все должны были узнать, что мы с Драко вместе, почему бы и не сейчас. Она написала короткий ответ, быстро, что бы не передумать, добралась до совятни. Отправила. Назад дороги нет. Позже всем троим пришло официальное приглашение от Нарциссы Малфой. — Черно-белый дресс-код?! Я люблю миссис Малфой, но ведь это уже устарело, — подружки отправили Блейза отсыпаться, а сами обложились модными журналами. Разумеется, против воли Гермионы. — А мне кажется, это вечная классика. — Вот именно, что кажется. Конечно, это очень элегантно, но хочется чего-то оригинального, — Пэнси закусила губу, обдумывая гениальную идею, — ты не пойдешь ни в черном, ни в белом! — решительно заявила слизеринка. — Но как же… — Ничего не знаю, — перебила брюнетка, — ты будешь главной звездой на этом вечере. — Клянусь, если ты оденешь меня в перья и стразы, я превращу тебя в мышь и скормлю первой попавшейся кошке! — Грейнджер, ты головой ударилась? Доверься, ты будешь неотразима. — Хорошо, Пэнси, я тебе верю. — Отлично! Завтра идеи в косой переулок, нужно купить ткань. Сколько у нас дней есть? Четыре? Сложно, но возможно! — Ткань? Ты хочешь сшить платье сама? Это же уйма времени. — Я сказала: «доверься мне». Всё успеем, у нас же есть это, — Пэнси потрясла своей волшебной палочкой. Следующие дни проходили в полной суматохе. Блейз решил, что поедет к матери после Нового года, а пока будет помогать девушкам, чем сможет. Пэнси и ему рассказала про идиотскую идею её матери. Он ни за что не допустит, что бы это случилось. Да, не при таких обстоятельствах он хотел завоёвывать любимую девушку, но другого шанса может не представиться. Самым сложным был выбор ткани и не потому что не было подходящей, а потому что Пэнси всё не нравилось. Атлас был слишком плотный, бархат устарел, с шёлком сложно работать. Никак не попадалась ТА самая ткань. Повезло, что Гермиона отпросилась у Снейпа на неопределённый срок. Просить разрешения у МакГонагалл было глупой идеей, с недавних пор Гермиона у неё на не самом хорошем счету, да и пришлось бы объяснять, а это лишняя трата времени, поэтому выбор пал на профессора Снейпа. Он и вопросов задавать не будет, и прикроет перед директрисой, и камин предоставит. Гриффиндорка подошла к кабинету Северуса, вздохнула и постучала. За дверью раздался голос «Войдите». — Северус, привет, это я. — Я вижу, Гермиона, проходи, — профессор сидел за столом и что-то писал. Даже в праздники работа не отпускает его, — ты по делу? — Да, — ей было немного стыдно, что в последнее время они виделись только на уроках. Проект остановился на месте, да и попить чай времени не было. — Что ты хотела? — Северус отвлекся от пергамент и посмотрел на свою ученицу, хотя в данных обстоятельствах — подругу. — Нам нужно в Косой переулок. — Нам это.? — Я, Пэнси и Блейз. — Будете эксплуатировать мистера Забини? — засмеялся Снейп — Он сам вызвался помочь, — возразила Гермиона и тоже засмеялась. — Я так понимаю к нашей уважаемой директрисе вы не ходили. — Верно. Не хочу лишней шумихи. Я уважаю Минерву, но сейчас лишний раз лучше не дразнить льва. — Это ты верно подметила, — мужчина тяжело вздохнул. — Что-то случилось? — Гермиона по-хозяйски расположилась на стуле, поставив его рядом с Северусом, а не напротив. — Ничего такого, чем бы тебе стоило забивать голову. Я рад, что у тебя всё хорошо. — Я тоже. Знаешь, я очень скучаю по Гарри, Рону и Джинни. Нэвилл тоже со мной почти не общается, только Луна иногда. Но, тем не менее, я искренне полюбила слизеринцев. С ними проще, не надо думать, что сказать и всегда есть, что обсудить. Я плохая подруга, Северус, — Гермиона давно перестала зависеть от чужого одобрения, но ей нужно знать, что профессор на её стороне. — Дорогая, ты же знаешь, что я тебя всегда поддержу. И нет, ты не плохая подруга. Ты бы ни за что не отвернулась от своих недоумков-друзей, что бы они ни сделали. — Не называй их так! — сказано скорее обреченно, чем упрекающе. — Хорошо, — он хоть и слизеринец, но играть на чувствах девушки не собирался, — можете пользоваться камином в любое время. — Спасибо! — Гермиона крепко обняла Северуса, — а теперь может выпьем чая? Уже под закрытие магазинов, в маленькой торговой лавке была найдена идеальная ткань. Хозяйка — пожилая волшебница — оказалась очень радушной и позволила Пэнси выбирать столько, сколько нужно и задавать сотни вопросов. Абсолютно покорила девушку струящаяся ткань глубоко синего цвета, на ощупь её можно описать как звёздное небо, если вы когда-то его трогали. Терпсихора, так звали волшебницу, помола подобрать кружево на корсет, ленты и всю остальную фурнитуру. Колдунья была немного странноватая, но забавная. Она рассказала о своём покойном муже, который и основал эту лавку. Терпси, как попросила называть себя волшебница, в молодости грезила о карьере дизайнера, но родители не могли позволить своей дочери заниматься столь неприбыльным в те времена делом, и после Хогвартса юная девушка, полная несбывшихся мечт, пошла работать клерком в Министерство. Там она и встретила Джерарда, начальника отдела Магических происшествий и катастроф. У него в подчинении были сотни волшебников, однако заметил он именно Терпсихору, но, конечно, не сразу, мы же не в сказке. Влюбились волшебники безмерно и бесповоротно. На свадьбу новоиспеченный муж и подарил девушке небольшой магазинчик на окраине Косого переулка. — Так что, девочка моя, мечты сбываются, — обращалась Колдунья к Пэнси, — не бросай это дело, у тебя талант! — Спасибо, но известным дизайнером вы так и не стали? — Нет, мне слишком много лет, в то время волшебников занимали вопросы выживания, а не моды. Да и со временем я поняла, что это дело требует пробивного характера, а я совсем не такая, — с горечью произнесла Терпси, — жалею, конечно, жалею. И эту печаль я пронесла с собой всю жизнь, — казалось, что она сейчас заплачет, но нет, — ничего, я прожила счастливую жизнь с любимым мужем. — Спасибо вам. И за ткань, и за историю, — поблагодарила Гермиона. — Идите, детки, домой, уже поздно. Друзья расплатились и вышли из лавки. Действительно, было уже поздно, на улице совсем стемнело, улица освещалась фонарями и вывесками магазинов, морозный воздух неприятно обдувал лицо. До Хогвартса они добрались без происшествий, хотя Блейза немного тошнило после трансгрессии в Хогсмид на голодный желудок. Паркинсон не позволяла ни на минуту отвлечься от намеченной цели, сроки сильно поджимали, ведь еще самой Пэнси нужно выбрать, в чём пойти.*утро. 31 декабря*
— Всё! — торжествующе воскликнула Паркинсон. Платье готово. Пэнси может собой гордиться, оно получилось поистине волшебным. Оно не затмит волшебницу, носящую его, но приумножит её красоту. Не одежда носит человека, совсем наоборот. А дальше начался ураган. Сбор гостей начинался с 20:00, официальное открытие в 21:00, но даже к этому времени подруги не успевали собраться. Как на зло Минерва попросила Гермиону помочь с организацией оставшихся на каникулы в школе учеников. Естественно, Пэнси и Блейз не оставили Грейнджер одну. Освободились они только к шести вечера. — Пэнси, иди, я справлюсь, — Гермиона понимала, что подруге самой надо собраться, — Блейз, иди с ней. Паркинсон недоверчиво посмотрела на подругу: — Уверена? — Абсолютно! — Хорошо, — сдалась слизеринка, — постараюсь побыстрее, — на прощание она чмокнула Грейнджер в щеку. Блейз помахал. Первым делом Гермиона сходила в душ и принялась за причёску и макияж. Пэнси не простит ей, если она оставит распущенный волосы и минимум макияжа. Вспоминая уроки Джинни, она соорудила простую, но изящную конструкцию. Волосы, закрученные в небольшие спирали, были забраны наверх, у лица остались две длинных пряди. Макияж включал в себя тушь, бежевые и коричневые тени, уходящие в стрелку и тёмно-красную помаду. Тем временем Пэнси приводила себя в порядок. Блейз тоже пошел одеваться, ему нужно в разы меньше времени, после этого он будет ждать подругу. Сегодня идеальный вариант, что бы объясниться в своих чувствах. Гостиная Слизерина была пуста, никому не хотелось встречать Новый год, сидя в подъземельях. Блейз сел на ближайшее к камину кресло, задумавшись о прошедшем годе. Он был ужасный, но в то же время одним из лучших. Все его близкие живы, Волдеморт повержен, рядом любимая девушка, пусть она этого и не подозревает. Любить всегда было не просто. Анализируя последние события, слизеринец услышал стук каблуков. — Пэнси, ты… — парень забыл, как говорить. Паркинсон выглядела величественно в классическом костюме с мужским пиджаком и кружевным топом. Образ дополняли туфли-лодочки на шпильке и ярко-красная помада, — ты… невероятна. — О, спасибо, Блейз, — щеки девушки покраснели, но она продолжала спускаться с высоко поднятой головой. В конце лестницы Забини подал руку, помогая преодолеть последние ступеньки. Такой девушке хотелось подчиняться, хотелось выполнять каждое её пожелание. Она казалась властной, но в то же время нежной, благодаря кружеву на топе. Кстати, идентичное красовалась сейчас на корсете Гермионы, только для себя Пэнси сделала его черным, храни Мэрилин магию. — Надо проверить, не нужна ли Гермионе моя помощь, мы и так уже опаздываем, — Паркинсон уже направилась к портрету. — Постой, в начале я хотел с тобой поговорить, — начало положено. — Что-то случилось? — брюнетка внимательно наблюдала за другом. — Да… то есть нет, нет ничего не случилось, просто… ты решила, что будешь делать со своим женихом? — Забини, ты решил испортить мне прекрасный вечер? — Нет, нисколько, — слизеринец глубоко вздохнул, — ты мне нравишься Пэнси. Давно. Но ты никогда не воспринимала мня всерьёз, сначала был Драко, а потом уже стало не до этого, но я правда люблю тебя, — на одном дыхании, смотря в глаза. — Это… я не знаю, что сказать, прости, — Пэнси хотела обнять Блейза, но он отмахнулся. — Ничего, забудь, я должен был попытаться. Пойдём к Гермионе. — всю дорогу до Башни старост мулат молча шёл впереди. А Паркинсон в это время разбиралась в своих чувствах. Друзья ожидали увидеть уже готовую Гермиону, но всё оказалось совсем не так. Пэнси постучалась в дверь старосты школы: — Гермиона? — ответа не последовало, — Гермиона, ты тут? — Уходите, — кажется, она плакала. Пэнси и Блейз тревожно переглянулись. — Можно мне войти? — плач по ту сторону слизеринка приняла за положительный ответ, — подожди внизу, — шепнула она Забини. Аккуратно входя, Пэнси увидела совершенно расклеившуюся Грейнджер в шикарном синем платье. Брюнетка присела перед девушкой: — Милая, что случилось? Не понравилось платье, — Гермиона отрицательно помотала головой, — а что тогда? — Кого я пытаюсь обмануть, Пэнси? Всё это, — она указала на себя: прическу, макияж, платье, — это не я. Мне никогда не влиться в то общество. — Тебе и не надо! — что же эта девчонка надумала в своей голове. — Но для Драко это важно, он привык к этому. — Забудь ты про Малфоя, Грейнджер. О себе подумай. Никто тебя не заставляет, а он, если любит, поймёт. Но я не понимаю, как ты метила на должность Министра магии, если не любишь внимание, — усмехнулась слизеринка. — Это другое, — сказала — и поймала удивленный взгляд подруги, — я завоёвываю симпатию мозгами, проектами, законами. А сейчас все будут оценивать мой внешний вид и мою родословную. — Гермиона, ты намного лучше министерских снобов, и уж тем более лучше тех шакалов, что соберутся сегодня. Я не говорю, что они все плохие, но многие. Они ничего в своей жизни не видели, кроме денег. Ты смело можешь посылать нахер каждого подходящего, а вести светские беседы только с нами, — Пэнси присела на кровать и обняла шатенку за плечи, — всё пройдёт хорошо. Но если ты всё-таки не хочешь идти, давай не пойдем. Уверена, у Блейза припрятана бутылка огневики, как раз на такой случай. Гермиона была благодарна Пэнси. Всего за несколько месяцев из ненавистной, вечно достающей девчонки, она превратилась в лучшую подругу. Не нужно было никаких условий или определенного повеления, что бы завоевать симпатию слизеринки. Всё, что делала Гермиона — была собой. — Ты права, что-то я расклеилась. — Пойдем или нет? — Кажется, выгляжу я сейчас не для бала, — прическа растрепалась, тушь потекла, глаза стали красные и опухшие. — Дай мне 20 минут, — с готовностью заявила Паркинсон. Гермиона кивнула. Спустя установленное время девушки спустились вниз, Блез ждал их, листая какую-то книгу. — Дамы, вы решили убить всех своей красотой? Гермиона, шикарно выглядишь, Пэнси, у тебя и правда талант. — Спасибо, — в унисон проговорили подруги. Платье Гермионы и правда искусно сделано. Ажурный корсет подчеркивал грудь, но это не казалось вульгарно, спина была открытой с перекрестной шнуровкой, юбка облегала фигуру, расширяясь вниз до самого пола, вырез не только показывал красивые ноги обладательницы платья, но и позволял с удобством ходить. На ткани были мельчайшие блестки, что заставляло его буквально светится при свете ламп. Туфли на высоком каблуке, с наложенным заклинанием удобства, удлиняли силует, придавая статусности. Это платье не было для принцессы, но для королевы. И нужный эффект оно точно произвело. Даже Нарцисса забыла о том, что Гермиона нарушила дресс-код. Наше никто до неё не осмеливался сделать это. Порт-ключ переместил молодых людей к самым воротам поместья Блэк, где их встретила эльфийка Мими. Тут и там сверкали вспышки камер, люди обращали внимание на идущих и шептались за их спинами. Бальный зал поражал своими масштабами — огромное светлое прямоугольное помещение, у каждого окна и по углам были колонны, с которых свисали лианы с белыми цветами; у дальней стены расположилась сцена, на которой слева стоял небольшой оркестр, который играл ненавязчивую мелодию; у окон — круглые столики, застеленные шелковыми белыми скатертями. На каждом из них горело по три свечи. По залу летали подносы с шампанским и закусками. Официальное открытие уже состоялось, поэтому многие пары кружились в танце, пили и жертвовали огромные суммы на приют для детей, оставшихся во время войны без родителей. Гермиона тоже выписала чек на круглую сумму. Как только троица вошла, все взгляды обратились к ним — опоздавшие, так еще и яркое пятно среди черно-белого моря. Драко тут же поспешил к новоприбывшим. Хотя на секунду он всё-таки остановился, разглядывая Гермиону. Она была прекрасно, и Малфой не мог этого отрицать. Тогда он первый раз задумался, а если бы он и правда влюбился в неё. Сейчас в неё невозможно было не влюбиться. К сожалению, парень тут же отмахнул от себя эти мысли. — Грейнджер, отлично выглядишь, — слизеринец поцеловал девушку в щеку и тут же щелкнул затвор камеры. Вот и обложка всех новостных журналов готова, — Пэнси, ты, как всегда, ослепительна. Забини, ты тоже ничего. — Спасибо, друг, — ухмыльнулся мулат. — Мисс Грейнджер! Пэнси. Блейз. — подоспела миссис Малфой, — я очень рада, что вы пришли. — Спасибо за приглашение, миссис Малфой, — ответила хозяйка вечера, — и зови меня Нарцисса. — Тогда и вы меня зовите Гермиона. — было немного неуютно, но видно, что леди Малфой оставила все предрассудки позади. Она ничем не выказывала пренебрежения к маглорожденной, стоящей напротив. — Наслаждайтесь вечером, — пожелала Нарцисса и направилась к другим гостям. — Вы развлекайтесь, а я украду пожалуй свою девушка, — обратился к друзьям Драко. — Твоя мама постаралась, — когда пара отошла, сказала Гермиона. — Да, она отчаянно пытается вернуть славу фамилии. — А я думаю, что она искренне хочет помочь. — Возможно. — Мисс Грейнджер, — к ним подошел мужчина. Кажется, из министерства. — Простите, мисс Грейнджер сегодня не доступна, — ответил за неё Малфой. — Драко! — воскликнула Гермиона, что за грубость! — здравствуйте. — Я просто хотел сказать, что рад вас сегодня здесь видеть, — мужчина определенно хотел сказать не это, но побоялся из-за Драко. — Спасибо. Пара неспешно передвигалась по зале. Периодически к ним кто-то подходил, но быстро ретировался. Драко не позволял никому досаждать Гермионе. Зачем он это делал, он не знал. Наоборот, он должен был радоваться её дискомфорту. Вечер проходил удачно. Нарцисса оказалась приятной собеседницей, отвечая на все вопросы Гермионы. Пэнси несколько раз танцевала с Блейзом, что радовала Малфоя. Между ними чувствовалось напряжение, но пара бокалов шампанского всё сгладила. Вечер проходил удачно, пока: — Гарри! — Поттер, — одновременно. — Гермиона, — Гарри сдержанно кивнул. Никто не знал, что Поттер в списке приглашенных. Драко вспоминал, не упоминала ли об этом Нарцисса — определенно нет. Странно, что они не пересеклись раньше. — Не знал, что у тебя есть приличный костюм, Поттер, — обязательно было начать с перепалки. — Нарцисса отправила пригласительные, — вместо ответа на колкость начал Гарри, — Рон отказался, — он посмотрел в упор на Гермиону. — Я рада, что ты здесь. Спасибо за подарки, кстати. — Рада? Я думал, ты давно про нас забыла. — Гарри, ты же знаешь, что это не так, — взгляд Грейнджер умолял забыть все ссоры. — Поттер, если ты собираешься сказать что-то обидное моей девушке, — Драко сделал акцент на последних словах, — то подумай сто раз, я буду рад вышвырнуть тебя отсюда. До курантов оставалось полчаса, но назревающий конфликт новогоднего настроения не добавлял. — Малфой, отвали. — Я не могу это сделать, пока ты тут досаждаешь всем, как надоедливая муха. — Хватит. Драко, мы на приеме твоей матери, давай без сцен. — девушка коснулась плеча блондина, а затем посмотрела на парня напротив, — Гарри, если ты хочешь поговорить, мы можем сделать это в менее людном месте. — Я тебя с ним никуда не пущу, кто знает, кто у него в голове. — Малфой, ты точно сумасшедший, если думаешь, что я могу навредить Гермионе. — И тем не менее разговаривать ты со мной не хочешь? — Гермиона, ты влюбилась в пожирателя… — Забудьте, что я сказала про сцены! Если ты еще раз так назовешь Драко или кого-то из слизеринцев, я сама выведу тебя отсюда или пущу непростительное, — Гермиона всё сильнее располялась. Она так устала от всего этого, что завелась от одной фразы. — Да он же просто использует тебя! — почти закричал Гарри. — Это. Не. Твоё. Дело. — вот и настал момент, когда Гермиона Грейнджер сорвалась на своего лучшего друга, — ты можешь сколько угодно злиться на меня, презирать Драко и остальных, но слизеринцы не отвернулись от меня. Ты даже не дал им шанса, они прекрасные люди, которые ценят дружбу и не бросают своих близких! — на протяжении всей небольшой речи Гермиона не дышала, лицо её раскраснелось от злости. Вокруг щелкали вспышки камер, и собрались почти все гости этого вечера. Драко понимал, что ближайшая неделя обеспечена заголовками и компрометирующими фотографиями. И даже их отношения с Грейнджер конфликт героев войны не переплюнут. Понадобится немало денег и связей, что бы это не вышло в свет. И заняться этим нужно как можно скорее. — Грейнджер, — она не реагировала. Они с Поттером играли в гляделки. Это последняя капля в их стакане дружбы. Гермиона слишком ревностно относится к своим близким, она никому не позволит их оскорблять. Да и её саму этот конфликт из ничего изрядно достал. Не хотят и не надо. — Гермиона, дорогая, — миссис Малфой наконец решила вмешаться, — пойдем на воздух, тебе нужно успокоиться, — она прошептала на ухо девушке, другим ни к чему слышать их разговоры. Шатенка непонимающе моргнула, затем еще раз. Только сейчас до неё начало доходить, где она, и кто все эти люди вокруг. Она позволила Нарциссе себя увести. Последнее, что она услышала перед выходом из поместья — рык Драко, что представление окончено. Что чувствовала Гермиона? Крах. Крах, выстроенной по кирпичам дружбы. Дружбы, где каждый с готовностью пожертвовал бы собой ради остальных. Дружбы, о которой складывали легенды. Дружбы, которую хочется пожелать всем на свете. Дружбы, которой хватило одной мелочи, что бы развалиться. А так ли тогда правдива эта самая дружба? Может они общались только под властью обстоятельств, а при другом раскладе навсегда остались бы незнакомцами. Вы никогда не задумывались: а что, если.? Что, если 17 марта в 14.07 вы бы выбрали шоколадное мороженное вместо фисташкового, не заметили бы, что оно с просроченным сроком годности, попали бы в больницу, где встретили бы любовь всей вашей жизни? Или, если бы 23 сентября в 7:44 вы бы решили, что не пойдете сегодня в школу или на работу, а пойдёте просто гулять по городу, может вы бы встретили бездомного маленького пушистого котенка, который стал бы вашим лучшим другом на многие годы. Ладно, возьмем чуть более глобально. Что, если бы ваши родители переехали в другой город или страну, вы бы были совершенно другим человеком. Что, если бы вас отдали в другую школу? Или вместо сказок про принцесс вам читали бы дневники Чарльза Дарвина, может тогда бы вы увлеклись биологией или химией и открыли бы новый вид бактерий или придумали бы лекарство от рака, вместо того, что бы стать прекрасным писателем? А может всё это бред и не имеет смысла, ведь наша судьба предрешена, и в итоге мы бы все равно стали тем, кем являемся сейчас. Любовь всей жизни оказалась бы изменившим придурком, котенок убежал бы через пару недель, новый город или страна пришлись бы не по душе и вы вернулись бы, да и в школу перешли ту, в которую планировали пойти изначально, а ваше увлечение наукой вам наскучило, и вы бы всё равно ушли в литературу. Нарцисса давно перестала что-то говорить, видя, что Гермиона не реагирует. Она думала, думала и думала. Перед глазами всплывали воспоминания прошедших семи лет. Как же ей было больно в тот момент. Но она была не одна, были Пэнси и Блейз, был Драко. Так она себя успокаивала. Прощаться всегда тяжело, но и идти против себя, что бы угодить другим — не выход. Новый год Гермиона встретила на скамейке в саду поместья. Нарцисса ушла говорить тост, девушка идти с ней отказалась.