Долгий путь к лету

Я прислонилась к обратной стороне двери подъезда. Сердце бешено колотилось, а в висках стучал пульс. Я была уверена, что Кевин все еще стоит на улице и смотрит на входную дверь. Что за фигня происходит? Зачем он это все начал? Да, он мне нравится, и в теории я бы хотела с ним отношений, но, если говорить откровенно, какой в них будет смысл? Я приехала в Испанию всего лишь на год, через 7 месяцев мне нужно уезжать обратно. Ну начнем мы с ним встречаться, и что мы будем делать через полгода, когда закончится третий курс? Миссис Донован бы мне сейчас сказала, что нужно жить одним днем и не думать о том, что будет через полгода, год или 10 лет. Но я не могла не думать. Насколько я хотела переступить черту дружбы с Кевином, настолько же я боялась снова разбить свое и чье-то еще сердце. А Кевин слишком хороший парень для того, чтобы причинять ему боль. Да, он очень популярен на факультете, умеет играть с девушками, но также он еще и очень хороший человек. Раньше я только подозревала, что нравлюсь ему. По тому, как он мог невзначай дотронуться до моей руки, или по тому, как он мог неожиданно меня поймать, когда я подворачивала ногу на крутых ступеньках между этажами факультета. Дженнифер говорила, что Кевин всегда старается как бы случайно сесть со мной рядом за партой, рассчитанной на два человека. Хотя до моего появления он всегда сидел вместе с Мигелем. А по словам Марии, когда я однажды приболела и сказала, что не пойду из-за этого в кино, Кевин тоже не пошел. В качестве причины он сказал, что ему неинтересен этот фильм. Но до того, как я отказалась идти, он туда собирался. Но если сначала это все были мои или девочкины подозрения, то теперь сомнений не было. Он мне сейчас фактически во всем признался. Как я теперь буду смотреть ему в глаза? Я медленно направилась к лифту. В подъезде было непривычно тихо. Вечер пятницы — все разбрелись по тусовкам или уехали на выходные домой. Выйдя из лифта на своем 8 этаже, я глубоко вдохнула и выдохнула. Мне не хотелось, чтобы Виктория заметила будто что-то произошло. Я вошла в комнату. Викки сидела на своей кровати, читала учебник и что-то пила из кружки. Я бросила взгляд на настенные часы — 23:30. В это время она обычно пьет чай. — Что-то ты быстро, — она повернулась ко мне, — я думала ты вернешься глубокой ночью. — Ты знаешь, я выпила пару рюмок текилы, и мне стало нехорошо. Я без сил опустилась на свою кровать. Виктория хихикнула: — Текила очень коварный напиток. Я рассказывала, как однажды выпила пять рюмок этой гадости на встрече выпускников в школе, а потом меня стошнило на куртку моей одноклассницы? — Нет, — я засмеялась. — Да, было дело. После этого я вырубилась прямо на месте. Одноклассники вызывали мне такси и тащили до него под руки. Меня просто не держали ноги. — А что тебе сказала одноклассница, на куртку которой тебя стошнило? — Ничего. Об этом я, кстати, не жалею. В школе она меня дико бесила. — Виктория отпила из кружки. — Как вечеринка прошла? Кого видела? — Да обычно. Были все мои друзья и другой народ из университета. Тони напился в стельку и предложил с ним потанцевать. — Тони — это парень с твоего потока? Такой невысокий и вечно в одной и той же черной футболке? — Ага. Викки поморщилась: — Не самый приятный тип. А что Кевин? — На этом моменте она сделала загадочное лицо и подмигнула мне. — Пфф, я не знаю. Видела, как он держался за руки с Алисией. — Ну эта акула на него плотную охоту устроила. — Но потом он вызвался проводить меня до дома, — я сомневалась, говорить ли последнее. — О, а это уже интересно! И как? — Ну, проводил. — И все? Просто проводил? — Да, — я не хотела рассказывать ей больше, чем это. — Ну хоть так. Лучше, чем ничего. — Я не уверена, что хочу с ним чего-то большего. — Сказала я вслух скорее самой себе нежели ей. — Почему? Ты же хотела. — Да, но сейчас я думаю, что какой в этом смысл, если я уеду через полгода. — Ох, Белли, зачем так далеко загадывать? Тут не знаешь, что с тобой через месяц будет… — Но все же. Не хочу потом переживать и скучать. — Это жизнь, — Виктория поднялась с кровати, — я в душ, хочу сегодня лечь пораньше. Завтра с утра пойду учить в библиотеку. — Окей. Виктория скрылась за дверью ванной, а я улеглась на кровати прямо в одежде и куртке, уставившись в потолок. Перед моими глазами было лицо Кевина и его небесно-голубые глаза. Честное слово, я никогда еще не видела таких голубых глаз. Ни у кого. Он так не похож на испанца. Люди в этой стране преимущественно смуглые брюнеты с карими глазами. Наверное, Кевин единственный такой голубоглазый блондин, да еще и с белоснежной кожей, которая не особо поддается загару. Мои свинцовые веки с тяжестью опустились. Сквозь них в пробивал свет от люстры, поэтому я прикрыла глаза рукой. Я сама не заметила, как провалилась в сон. Мне снилось, что я бегу. Мои ноги тяжелые, ватные, но я бегу, несмотря на всю сложность этого действия. Сначала я не понимаю, куда и к кому направляюсь, но потом ко мне приходит озарение. Я бегу к Кевину. Его нет в поле моего зрения, я не знаю, где он находится, но тем не менее я бегу прямо по дороге — к нему. Будто Кевин — это мой свет в конце тоннеля. Когда я уже обессилила, его спина замаячила впереди. Но все еще слишком далеко. — Кевин! Кевин! Я кричу со всей силы, но он не слышит меня. Неожиданно в моих ногах почувствовалась легкость, и я догнала Кевина. Он все еще стоял ко мне спиной, наклонив голову к земле. Его спина такая большая и сильная. Я хватаюсь за его плечо: —Кевин… Он поворачивается ко мне, и я резко отскакиваю назад. На меня смотрит не Кевин. Это Конрад. — Что ты тут делаешь? — Я спрашиваю его. — Где Кевин? — Я так долго ждал тебя, Белли. — Он подходит ко мне ближе и берет за руку. — Я так долго тебя ждал… Я резко просыпаюсь и подскакиваю в кровати. Глубоко дышу будто воздух в комнате закончился. Все еще не совсем понимая, про произошло, и где я, осматриваюсь по сторонам. Глаза падают на настенные часы. 4 утра. Виктория тихо сопит, укрывшись одеялом почти с головой. Я уснула в комбинезоне и куртке. Опустившись обратно на кровать, я попробовала перевести дыхание. В горле пересохло, а на лице ощущение стянутой кожи. Я не смыла макияж и заснула в косметике. Боже мой, мне приснился Конрад. Спустя столько времени, я увидела его, пускай даже во сне. Я привстала с кровати и потянулась к своему письменному столу за бутылкой воды. Жадно глотая, я вдруг вспомнила про его письмо. Конрад написал мне… Я тихо встала с постели, взяла со стола свою сумочку и, словно кошка, проскользнула в ванную. Я села на крышку унитаза и достала письмо от Конрада. На белом конверте с большим количеством марок синей ручкой были аккуратно выведены мое имя и адрес. Какой же у него красивый почерк. Намного красивее моего. У Конрада вообще всегда все было лучше, чем у меня. Даже почерк. Помню, как лет в 11 Сюзанна нам всем сказала написать письма Санта-Клаусу немедленно. — Но ведь еще только лето! — запротестовал Стивен. — В этом году Санта попросил, написать ему пораньше. — Да Санты же вообще не существует! — закричал Джереми. — Значит, останешься на Рождество без подарков. Санта принесет их только тем, кто в него верит, — безапелляционно заявила Сюзанна. Я, Стивен, Конрад и Джереми вместе уселись за стол на кухне и начали писать наши письма. Конрад сидел по правую руку от меня, и я тайком подглядывала к нему. Заметив это, он повернулся боком так, чтобы я больше не могла видеть, что он пишет. Но мне все же удалось запомнить, какие аккуратные буквы он выводил. Спустя несколько лет, мама рассказала, что Сюзанна тогда хотела пораньше узнать, какие подарки нам подготовить, потому что на ноябрь и декабрь у нее было запланировано лечение. С тех пор почерк Конрада стал еще красивее. Интересно, откуда он узнал мой адрес? Наверняка ему сказала мама. Месяц назад она присылала мне посылку с теплыми вещами, которые я забыла взять, так что у нее был мой адрес. А я ведь я просила ее: никаких вестей от Конрада и Джереми. Я вскрыла конверт и достала из него два листка А4, исписанных с обеих сторон. В груди бешено заколотилось сердце. Я перевела дыхание и стала читать. Дорогая Белли! Мысленно я писал тебе это письмо тысячу раз. Я писал его, когда после отмены свадьбы с Джереми ты кричала, что больше никогда в своей жизни не желаешь знать никого с фамилией Фишер. Я писал его каждый раз, когда приезжал в Казенс, где абсолютно все напоминало о тебе. Я писал его на скучных лекциях в университете, за обедом, когда кусок в горло не лез, за рулем по дороге на практику в госпиталь. Я писал это письмо даже на свиданиях с другими девушками, когда смотрел им в глаза и понимал, что они — не ты. Однажды меня спросили, как я понял, что люблю тебя. Этот вопрос застал меня врасплох, потому что я никогда не думал о конкретном моменте, когда это произошло. Это всегда было, скорее, похоже на сон и медленное пробуждение из него. Вот ты спишь, но потом медленно просыпаешься, но все еще находишься в состоянии полудрема. А потом открываешь глаза и понимаешь, что любишь. Окончательно и бесповоротно. Я долго задавал сам себе вопрос: когда же я открыл глаза и понял, что люблю тебя? Я думаю, что это произошло тем летом в Казенсе, когда мы в последний раз были там все вместе. Последнее лето, когда мама еще была жива. Я помню, как ты вышла из машины и направилась ко мне, чтобы поздороваться. Я посмотрел на тебя из-за плеча Стивена и что-то внутри меня вспыхнуло. Это была ты, та самая Белли кнопка, которую я знал всю свою жизнь. Но в то же время это была и незнакомка, которую я впервые увидел. Тем летом я не мог на тебя насмотреться. Мне казалось, что я могу разглядывать твое лицо часами, когда ты не замечаешь этого. Такие чувства были новыми для меня, я не знал, что с ними делать. Они пугали меня. Я знаю, что тем летом вел себя с тобой, как полный придурок. Прости, дело в том, что я не знал тогда, как мне с тобой обращаться. Я хотел видеть в тебе маленькую Белли, но уже не мог. Сейчас я понимаю, что единственное, что я тогда должен был сделать — это схватить тебя в охапку и больше никогда не отпускать. Но вместо этого я вел себя, как придурок. А ты еще начала встречаться с тем парнем с вечеринки Клэя. Кажется, его звали Кэм? Если бы ты только знала, как я тебя к нему ревновал. Мне иногда казалось, что кровь закипает в моих венах при виде вас вдвоем. Если бы можно было вернуться в прошлое, то я поцеловал бы тебя прямо на вечеринке Клэя. На глазах у того Кэма, блондинки, которая пыталась со мной познакомиться, и даже Джереми. Но я не сделал этого. Как же я жалею, что не сделал этого… Еще кое-что играло тем летом против нас. Я знал, что мама снова больна, и на этот раз сильнее, чем в первый. Я знал, что отец изменяет ей, они разводятся, а рак вернулся к ней. Это убивало меня. Я терял маму на своих глазах и ничего не мог сделать с этим. Я мог только смотреть, как она медленно умирает. Однажды она позвала меня к себе в комнату и сказала, что не представляет меня ни с какой другой девушкой, кроме как с тобой. Я никогда не говорил с ней на личные темы и не собирался начинать этого делать. Поэтому вместо того, чтобы рассказать маме о своих чувствах к тебе, я резко ее оборвал и ушел. В ту ночь я не сомкнул глаз, потому что думал о тебе и о том, что будет дальше. Я осознал, что в моей жизни многое менялось, разные люди появлялись и уходили, но одно оставалось неизменным — ты. Я знал тебя с рождения и был уверен, что ты и дальше всегда будешь в моей жизни. Я понял, что ты моя константа. Моя бесконечность. Тогда я и купил тебе этот подарок на день рождения — подвеску со знаком бесконечности. Но я не смог тебе его подарить. Не знаю, почему. Я хотел, но в последний момент испугался. Мама умирала, а я влюбился, как дурак. Мне казалось неправильным, что в то время, как мама болела, я думал о тебе. Если бы только можно было вернуться обратно в то лето… Я бы все сделал по-другому. Прости меня, Белли. Я люблю тебя. Конрад. Слезы душили меня, когда я дочитала письмо до конца. Я закрыла рот рукой, чтобы Виктория невзначай не проснулась от моих всхлипов. Не знаю, сколько я так просидела. Наверное, долго, потому что в какой-то момент поняла, что у меня затекло все тело. С трудом я поднялась и подошла к раковине с зеркалом. Из него на меня смотрело опухшее и красное от слез лицо с размазанной тушью по щекам. Я аккуратно сложила письмо обратно в конверт и положила его на полочку рядом с раковиной. Я умылась, почистила зубы и переоделась в свою пижаму, висящую на крючке рядом с полотенцем. Я вышла из ванной так же тихо, как и вошла, спрятала письмо в нижний ящик своего письменного стола и легла под одеяло. Настенные часы показывали 5 утра. Я без сил опустила веки и провалилась в сон.