Пожар

      Мидорима Шинтаро закрыл дверь квартиры в кондоминиуме, где он жил, и, подхватив пакеты с мусором, направился к лифту. Лампочка на кнопке лифта, которую он нажал, даже не собиралась загораться – лифт опять не работал. Дом был старый – постройки шестидесятых годов: с высокими потолками, длинными коридорами, скрипучими, тускло освещёнными лифтами и вычурными перилами на лестничном марше. По лестнице пришлось бежать, перескакивая через ступеньку. Возле заднего крыльца курил хмурый сосед с его этажа – Шинтаро бы не узнал его вовсе, если бы частенько не видел с сигаретой возле входа. Поморщившись, Мидорима задержал дыхание и пролетел мимо этой неулыбчивой груды мышц в застиранной майке. Сам Шинтаро тоже не был хилым: в нём было больше метра девяноста росту и натренированные мышцы имелись.       Он работал в музее – проводил экскурсии, участвовал в мероприятиях и устраивал собственные. Шинтаро любил свою работу и жаловаться на жизнь ему было не с чего. После работы он иногда заходил в гей-клуб, проводил вечер, а бывало, что и ночь, в чьей-нибудь приятной компании. Разумеется, знакомился и в других местах. Чаще всего он общался с несколькими друзьями и одним постоянным партнёром для секса – но это были именно встречи с целью переспать. Никаких чувств. Иногда он задумывался о том, что в его жизни чего-то не хватает, обычно после этого стыдился своих мыслей – ведь о такой спокойной и счастливой жизни, как у него, многие могли бы только мечтать! Потом вновь думал, что ему уже двадцать три, а ведь и в тридцать три, и в сорок три может быть та же картина, от которой его, возможно, уже будет воротить. Обычно на этом мысли обрывались.       На этой неделе в его размеренном существовании возникла некоторая смущающая неурядица. Он уже пятый день не мог сходить в туалет по-большому, хотя предпочитал естественное опорожнение всяким клизмам и слабительным. Новая забота его напрягала и тяжесть доставляла неудобства, поэтому он надеялся, что сегодня наступил тот самый день Икс, когда борьба его организма с самим собой разрешится в его пользу.       Забежав к себе в кабинет, он бросил сумку на кресло и направился в туалет. Там было двое сотрудников, которые как раз собирались уходить, и Шинтаро с недовольством подумал о дурацкой привычке некоторых посещать это место целым скопом – видимо, так они понимают слова «место общественного пользования». – Доброе утро, мистер Тентаклс,* – улыбнулся один из них. Шинтаро сузил глаза, провожая их неодобрительным взглядом.       Когда коллеги наконец вышли, молодой человек снял очки в тонкой оправе с прямоугольным стёклами и побрызгал водичкой в своё бледное лицо с длинным прямым носом и чуть заострённым подбородком. Он вздохнул, рассматривая себя в зеркало. Ничего общего с известным мультипликационным персонажем, имя которого к нему прицепилось на работе, в нём, по его мнению, не было. Позывы к опорожнению вдруг все куда-то исчезли, стоило Мидориме отвлечься. Он стиснул тонкие бледные губы. Если бы не вид типичного интеллигента – прилизанные зелёные волосы, серьёзные зелёные глаза за стёклами очков, несколько суровый и неприступный вид, можно было вполне умилиться его пушистым ресницам и беззащитному облику без очков.       Проведя несколько экскурсий и оформив документы, он выпил чаю с круассаном и собрался домой. Только до позднего вечера опорожнить кишечник так и не получилось, поэтому Шинтаро, отчаявшись, решил завтра с утра сделать клизму.       Ночью он проснулся от жуткого желания облегчиться. Вылетев из кровати в клубах собственных газов, он едва успел включить свет в ванной. Должно быть, в его скромном ужине было что-то из ряда вон выдающееся, но водопад жидкого «удобрения» вырвался из него подобно струям гейзера. Большая часть залила унитаз, разлетаясь в стороны и покрывая коричневыми брызгами стульчак, крышку, щель между ними и место их соединения. И даже ноги Шинтаро.       «Если бы меня кто-то видел сейчас…» – с меланхоличным смирением подумал он. Мидорима съёжился в наклоне, разглядывая спущенные пижамные штаны, которые ему подарила мама. Внезапно лампочка под потолком зарябила, и Шинтаро поднял на неё злой взгляд: «Только этого не хватало!». Остаться в темноте в таком плачевном положении! Затем раздались крики – ночью они были особенно хорошо слышны. – Чёртовы соседи, – проворчал Шинтаро и потянулся к стоявшему рядом с унитазом рулончику туалетной бумаги, который вряд ли смог бы помочь в нынешнем положении, разве что если употребить его весь сразу. – Пожаааар!       Рулончик выпал у Мидоримы из руки и шмякнулся на коврик под ногами.       «Если это дурацкая шутка, я их убью!» – Мидорима, не задумываясь о последствиях, натянул свои нежно-салатовые штаны и выскочил из ванной. Он подбежал к входной двери и распахнул её, в нос тут же ударило палёным, а в ушах послышалось зловещее нарастающее потрескивание огня. В тёмной расщелине коридора осторожно проскальзывали, выглядывая из-за краёв, оранжевые языки пламени. Осознав, что кидаться туда – слишком опасно, Шинтаро решил дождаться пожарных на балконе.       Покопавшись в щитке, Шинтаро отключил электричество, закрыл оба окна, достал из аптечки тканевую повязку (на всякий случай он всегда держал под рукой полный комплект первой помощи и не только), намочил ее и, выскочив на балкон, запер за собой дверь.       Он подскочил к перилам и с ужасом увидел, что из окон на его этаже – там, где жил противный сосед, вырывается пламя. Сайдинг закоптился и почернел. На балконе через один столпилось несколько человек, включая того самого соседа, которые отчаянно кричали и размахивали руками. Мидорима же никогда не умел привлекать к себе внимание примитивными способами и недолюбливал тех, кто так делает, но теперь в его горле прорезались первые звуки, выражающие животный ужас.       Люди, толпившиеся внизу, ничего не могли или не собирались делать. Вскоре возле дома остановилось две машины с завывающими сиренами: автоцистерна и автолестница. Они проехали под соседский балкон. – Я здесь! – заорал Шинтаро, думая, что его не заметили, и стал размахивать руками. Лестница вытянулась, достигая соседей. Пожарник в каске помогал им перебираться к нему в люльку, чтобы спуститься по эластичному спасательному рукаву, но Шинтаро казалось, что всё происходит слишком медленно. Он уже почти отчаялся, пытаясь обратить на себя внимание. Но вот соседи спустились, а машина сдала назад, останавливаясь под его балконом.       Мидорима обернулся, заметив оранжевый отсвет, и увидел, что огонь уже в его квартире. К тому времени, как пожарник подъехал к Шинтаро на своей лесенке, тот был уже настолько перепуган, что стал перекидывать ногу через перила балкона. – Эй-эй, парень, осторожнее! Держись за меня! Шинтаро обратил внимание на говорившего эти слова пожарника и тут рассмотрел его лицо. Оно не было закрыто – голова в каске, и только. «Наглый… Но красивый!» – было первой его мыслью после первичного знакомства с этим человеком, и к счастью, это отвлекло Шинтаро от паники. – Боже… – продолжал тем временем парень. – Чем это так воняет? ***       Этот рабочий день у Кагами Тайги, молодого пожарника японского происхождения, начинался как обычно. Начало суточной смены он встретил, собирая свою экипировку на посту газодымозащитной службы. Потом отстоял смену караула и также, вместе с коллегами, занялся проверкой и подготовкой техники, в частности, автолестницы с подъёмником и других машин, находящихся в распоряжении пожарной службы. Потом потянулось самое неприятное время – лекции теоретической подготовки, когда приходилось сидеть за столом, как школьник, слушая гундёж от начальника караула. К счастью, была ещё и физическая часть, которую обычно осваивали в тепло-дымовой камере в условиях приближенных к рабочим. У них в камере был лабиринт, куда надо было пробраться в определённые сроки, чтобы среди препятствий, дыма и световых языков огня, почти в полной темноте найти очаг возгорания и вытащить манекен. После обеда и свободного времени снова начинались занятия, уход за техникой, после чего Тайга наконец дождался возможности сходить в тренажёрку. Потом их снова накормили, и пожарники занялись самостоятельной подготовкой. Тайга не был большим любителем теоретических знаний, но признавал их необходимость, а поскольку от каждой мелочи могла зависеть жизнь человека, это время он почти всегда использовал на всю катушку. После отдыха наступало время отбоя – в десять вечера. Разумеется, сигнал тревоги мог прозвучать в любое время. И вот оно, это время наступило. Кагами уже второй год работал в пожарке, и с этими ребятами он сдружился. Между собой они немного соперничали, но всегда в меру, потому что собственные успехи нельзя было ставить выше успеха работы всей команды. Только благодаря слаженной работе им удалось бы достичь цели. Сигнал о пожаре, как обычно, поступил в диспетчерскую, диспетчер записал и оформил все бумаги. Кагами потребовались секунды, чтобы полностью облачиться, застегнуть, заправить и подтянуть все элементы обмундирования. Машина выехала за минуту.       Пожар начался в жилом кондоминиуме неподалёку от центра города в старом и респектабельном квартале. Отправив первых четырёх человек вниз по рукаву, Кагами махнул рукой шофёру автолестницы, чтобы немного отъехать и подобрать ещё одного несчастного, который всё то время, пока они помогали его соседям, верещал на своём балконе как брошенный щенок. Кагами терпеть не мог собак из-за лёгкого страха перед ними, но этот высоченный парень сразу привлёк его внимание и вызвал жалость. Добравшись до парня, Кагами разглядел его красивое лицо с правильными чертами, заглянул в его глаза, в которых метался зелёный смерч, и протянул ему руку, начиная вещать привычные успокаивающие слова. И тут он почувствовал это. Было похоже, что парень обделался со страху. Но Кагами не успел осознать это и прикусил язык слишком поздно. Парень из слегка краснеющего и взъерошенного вдруг превратился в колючую ледышку. Снимая его с балкона, Кагами благоразумно не опускал глаза ниже талии, да и вообще старался поменьше пялиться.       Стоя внизу, пока тушили пожар, Мидорима с благодарностью воспользовался помощью и завернулся в предложенный плед. Он отошёл подальше ото всех зевак и собственных соседей и надеялся, что никто на него внимания не обратил. После пожара их всех разместили в ближайшей гостинице, и, поскольку у Мидоримы не осталось ничего, кроме загаженной одежды, с которой он был рад расстаться при ближайшем удобном случае, настроение у него не улучшилось.       Ранним утром следующего дня очнувшись в стандартном номере дешёвой гостиницы, он, прищурившись, рассматривал угол расположенной рядом тумбочки. Чуть дальше на стуле висела казённая одежда, из неё торчало временное свидетельство о том, что Мидорима потерпевший. Необходимо было восстанавливать утраченные документы, но, к счастью, их-то в большинстве своём Мидорима держал в сейфе в банке. А вот его талисманы на каждый день были безвозвратно погублены! У Мидоримы была святая уверенность в ежедневных гороскопах и талисманах, которые сопровождали его повсюду. На рабочем столе всегда стоял такой, что раздражало босса. Но со временем все поняли, что Шинтаро относится к этим вещицам не как к игрушкам, а с полной серьёзностью, и оставили его в покое. Почти оставили.       «Сегодня вашим талисманом будет вещь, подаренная человеком, который стал свидетелем вашего позора!» – прогноз астролога на день был не лучше предстоящей ночи. Поскольку Мидорима не мог обойтись без талисмана, а с работы его отпустили ввиду обстоятельств, то перед тем, как идти восстанавливать паспорт, он направился к пожарной части. – Простите, что вам угодно? – спросил охранник на входе. – Я хотел бы поблагодарить человека, который вчера спас меня из огня, – с натянутой улыбкой ответил Шинтаро. Охранник сурово посмотрел на него, но вздохнул и пробурчал: – Так и быть, позову кого-нибудь. Когда парни услышали, что возле ворот ошивается «некто, пожелавший остаться неизвестным, но очень благодарный», они наперебой закричали Кагами, чтобы он вышел и принял заслуженные слёзы и объятия. Такое уже случалось, что люди, поначалу пребывающие в шоке, после случившегося отходили через день или даже позже и шли благодарить своих спасителей. Меньше всего Кагами ожидал, что увидит там его. Того самого обделавшегося парня. Мидорима же заметил, что его спаситель и впрямь хорош собой: высокая спортивная фигура, красные, как лижущее ночную темноту пламя, волосы и глаза им под стать. – Привет, – произнёс Тайга. – Привет. Спасибо, что помог. А ещё у меня к тебе просьба. – Какая? – растерялся Кагами. Дело приобретало всё более странный оборот. – Ты мне можешь что-нибудь подарить… эээм, на память о вчерашнем вечере? Кагами посмотрел на него таким красноречивым взглядом… – Это не тебя я видел в гей-клубе? Щёки Мидоримы порозовели: – Это имеет значение? Кагами взял его за руку, потянул на себя и, вытащив из кармана ручку, быстро написал прямо на ладони, не давая Шинтаро её отдёрнуть – своё имя и номер телефона. – Что это значит? – Это чтобы ты случайно не забыл, листочек, – ухмыльнулся Тайга. – Позвони мне. – Ли… сточек?! – пробормотал Шинтаро. Но свой «талисман» он всё-таки получил. ***       Прошло несколько дней. Кагами с самого начала не думал, что этот «зелёный» парень позвонит. Но это случилось. – Привет, – произнёс Шинтаро, и Кагами сразу же откликнулся: – Это ты, погорелец? – Ты меня узнал? – Да. – Я хотел… объясниться насчёт той ночи… – Ох, давай уже забудем? Я хоть и не долго работаю в пожарке, но всякого насмотрелся. А уж сколько мне порассказали другие! Ты ни в чём не виноват. Мидорима опустил глаза. Он всё ещё жил в той самой гостинице. И вечера тянулись ещё более долго и уныло, чем раньше. Теперь он это понял. К счастью, теперь у него хотя бы телефон был. – Мне ужасно надоело сидеть в этой казённой клетке, – сам не ожидая от себя, произнёс Шинтаро. – Может быть, сходим куда-нибудь? Они провели вечер в кафе неподалёку. Мидорима устал от бесконечных звонков и улаживания дел с имуществом. Он хотел провести спокойный вечер, но, как оказалось, не в гостинице и не наедине с собой. – Этот пожар… Мне ещё никогда не было так страшно. Я как будто по-другому посмотрел на свою жизнь. Не сказать, что я никогда не задумывался об этом, но всё же…. Не так глубоко. – Неудобно пользоваться этим моментом, но ты будешь доедать свой бургер? – Буду, – пробурчал Мидорима. Он уже пожалел, что заказал то же, что и его спутник – стоило в этот вечер обойтись салатом. Наевшись, они вышли на улицу, и Кагами внезапно сказал: – Может, ко мне? Мидорима посмотрел на него. У Шинтаро не было иллюзий насчёт спасшего ему жизнь человека, к романтике он был не склонен, так что оснований чего-либо ждать от этой связи у него не было, тем более что сам он был Рак, а этот Кагами – Лев. Нет, Шинтаро руководствовался куда более простым желанием, ни к чему не обязывающим и неизвестно, куда ведущим. Поэтому он подумал и кивнул.       Кагами жил в высоком многоэтажном здании неподалёку от пожарной части. Он не напирал на своего потенциального любовника, до самой квартиры ничем не выдавая их истинных намерений. Лишь когда закрылась дверь, он позволил себе взять Мидориму за запястье. – Что ты делаешь? – Осторожнее, здесь консоль, надо свет включить. Как только под потолком вспыхнула лампочка, освещая просторную прихожую, в которой был только шкаф и эта самая консоль, Кагами развернулся и притиснул Мидориму к двери. «Погорелец» сразу же ответил на его поцелуй, пусть не очень уверенно, но пытаясь распробовать вкус его губ и отражая атаки его языка. Кагами коснулся кончиками пальцев дужек его очков и отстранился, аккуратно снимая их. Мидорима моргал, разглядывая вблизи его лицо. Кагами снова надвинулся на него и засосал губы. Едва они расцепились, как порывисто дышавший Мидорима схватил Кагами за ворот куртки и дёрнул вниз. Кагами принялся скидывать с себя одежду. Вскоре они оказались в одних трусах. Кагами подталкивал Шинтаро к комнате, тот пятился задом и наконец оказался в темноте. Свет зажёгся, и Шинтаро увидел диван возле окна. Напротив висела плазменная панель, а у другой стены располагался большой шкаф. Возле дивана приткнулся небольшой столик с ноутбуком. Четвёртая стена была увешена постерами каких-то спортсменов. Обогнув столик, Шинтаро споткнулся о его ножку и, раскинув руки, упал на диван. Следом за ним плюхнулся Кагами. – Извини, – сказал Мидорима. – Ничего страшного, не снёс же. Сейчас отодвину его. Мидорима наблюдал, как парень оттаскивает столик подальше от дивана. – У тебя тут ничего лишнего. – Спасибо. Я сторонник простоты. Поцелуй закрепил эти слова на губах Мидорима, и Кагами повлёк его за собой на диван. – Кто сверху? – Я. – А ты наглый, я это ещё при первой встрече понял. – Что в этом наглого? – усмехнулся Кагами. – Я актив, привыкай. – Привыкать? Мидорима отстранился чуть дальше, снова разглядывая его лицо. Очки его соскользнули с пальцев Кагами у самого пола и остались там. Кагами усмехался ему в лицо, а Мидорима хмурился, но расстояние между ними было почти незаметным. – Посмотрим ещё, какой из тебя актив, – проворчал Мидорима и откинулся на подушку. Кагами наклонился, собираясь его проучить, и лизнул кожу, проводя языком между грудными мышцами и достигая пупка. Мидорима вздохнул, прикрывая глаза, но в остальном особо на ласки не реагировал, молча наслаждаясь поглаживаниями, облизываниями и расслабляющей щекоткой. Тайге надоело это его «бревенчатое» состояние и он дёрнул Шинтаро за нос. – Кагами, прекрати! – А ты и в постели будешь выглядеть так, будто лекцию читаешь? – А ты заставь меня выглядеть иначе! – Как скажешь! Кагами потянул его, вынуждая лечь набок. Смазка и презервативы валялись возле дивана – Мидорима поморщился, но ничего не сказал, и сам себя смазал. Тайга примостился сзади него, придерживая одну его приподнятую ногу в согнутом положении на своём плече. Другая, тоже согнутая, лежала на его бедре. – Ты так себе семе, если честно, – усмехнулся Мидорима, на что Тайга раздражённо рыкнул. – Из тебя тоже уке чересчур длинный и холодный, как рыбёшка на берегу! – буркнул он. Шинтаро неожиданно улыбнулся. Тайга настолько удивился этой внезапной улыбке и перемене его вечно серьёзного выражения лица, что забыл обо всём. – Ты долго ещё будешь заставлять меня ждать? Тайга погрузил пальцы в растянутое отверстие и ощутил его скользкое тепло внутри. Ему не терпелось войти туда членом и он не стал затягивать прелюдию. Шинтаро вздыхал и двигался навстречу, иногда их ритмы сбивались и шли вразнобой, но потом сходились вновь, чтобы снова разделиться. Тайга стонал, когда его сдавливали мышцы любовника, Шинтаро стискивал зубы и иногда мычал в ответ на вторжение чужого члена. Внезапно Шинтаро толкнул Тайгу, переворачивая, и оказался сверху. – Хотел узнать, как быть активом? – Нет, – проворчал Тайга. Шинтаро не заставил его покинуть своё тело, просто насадился сверху и стал делать это рывками, по три через передышку. Во время одной из передышек он сказал, ухмыляясь и щурясь на Кагами: – Что, котёнок, кто из нас теперь «сверху»? Тайга порыкивал, но не двигался, распластавшись под превосходящим его по росту партнёром. – Ты не во мне, ты просто сверху… – Хочешь, чтобы я ещё и это поменял? Терпение Тайги кончилось: – Ты ещё узнаешь, кто тут сверху! Он схватил Мидориму за талию и резко толкнул, когда тот «подпрыгивал» на нём. Шинтаро соскользнул и съехал с дивана. – Ну вот, смотри, что ты сделал… – Сам виноват! Мидорима попытался встать, но Кагами подоспел и толкнул его на диван. Он снова ворвался в него, заставляя резко втянуть воздух через рот. Тайга помедлил, ожидая, что Шинтаро скажет ему прекратить, если вдруг ему стало больно. Но тот молчал, покорно терпя прижавшегося к нему парня. – Прости, обычно я не так по-дурацки себя веду, – прошептал ему на ухо Кагами. – С трудом верится, – проворчал Мидорима. – Но ты хотя бы пытаешься. – Ты тоже не ангел. Кагами продолжил движения, делая их уже более лёгкими и плавными, осторожно пытаясь довести Мидориму до оргазма прикосновениями к члену. В какой-то момент Шинтаро начал издавать странные звуки, напоминающие всхлипы и похрюкивания, но Тайга решил, что это нечто естественное, только жалел, что прижимается к спине парня и не может видеть его лицо в этот момент. Шинтаро закончил серию толчков и стонов особенно громким всхлипом и обмяк, откидываясь в руки Кагами. Тайга увидел его закрывшиеся глаза и испытал настоящее удовлетворение от того, что сделал.