Море волнуется раз

Волна надвигалась на Львиную Арку. Она катилась вперед по морю, становилась всё выше и выше и набирала скорость - стена воды, увенчанная шапками пены, неумолимо приближающаяся к городу. Львиная Арка лежала перед Коби, как на ладони: нагромождение выложенных зеленой черепицей крыш, забитые людьми улицы, носящиеся в воздухе крикливые чайки - все это медленно накрывала необъятная зеленоватая тень, в которой плясали солнечные блики. Коби смотрел на волну, широко раскрыв глаза и вдруг кто-то толкнул его в спину - он взмахнул руками, покачнулся и начал падать вперед, прямо на улицы, которые вот-вот должна была захлестнуть вода. - Коби. Коби! Его ещё раз сильно пихнули и Коби заморгал, пытаясь понять, где находится. Вокруг было темно, хоть глаз выколи, и ему всё ещё казалось, что он летит вниз - но нет, он просто покачивался в гамаке, и его назойливо толкали в спину. Коби с облегчением перевёл дыхание. Огромная неостановимая стена воды всё ещё дрожала перед его внутренним взором, и он был рад увидеть вместо неё привычную темноту трюма. - Коби! - Проклятье, чего тебе, Сетус? - Коби провёл ладонью по лицу. Можно было притвориться спящим, но тогда друг не успокоился бы, не разбудив его. Сетус спал в гамаке прямо под ним и использовал самый простой способ привлечь внимание. Можно было не спрашивать, что ему нужно. Коби и так знал, что услышит. - Мне скучно, - прошептал Сетус. - Ты не пробовал спать? - Коби прикрыл глаза. После сна про волну его сердце колотилось, как сумасшедшее, но сейчас вроде начинало успокаиваться. Сетус фыркнул и ещё раз толкнул его гамак ногой. Коби вздохнул. Сетус всегда был не прочь потрепать языком, но отчего-то особенно часто его пробивало на разговоры посреди ночи, особенно после тяжелого дня. Море было неспокойно последние дни, и за день все матросы выматывались больше, чем обычно. Коби и вовсе по вечерам валился с ног. - Я рад, мы скоро наконец причалим, - поделился Сетус, - уже придумал, что будешь делать на берегу? - А нас отпустят? - сонно спросил Коби. - Капитан вроде говорил что-то другое. - Отпустят, - решительно сказал Сетус, - когда разберемся с грузом. Ты ещё не был в Кайненге? - Нет конечно, - Коби даже улыбнулся. Совсем недавно он едва ли подозревал о существовании Кайненга: когда вся твоя жизнь посвящена попытками добыть лишний медяк, как-то не до мыслей о далеких странах. - А я был, - Сетус сказал это тоном бывалого моряка, хотя Коби отлично знал, что это его четвертое плавание: что ж, это было вдвое больше, чем у самого Коби. Гамак покачивался из стороны в сторону и это убаюкивало его. - Канта такая странная. Ни у кого больше не видел таких домов, такие маленькие домики один на другом, и крыши, как шпили. А по вечерам везде зажигают бумажные фонарики. Красиво вообще-то. Но там столько можно увидеть, чего у нас не найдешь! Представляешь, в предыдущий раз я видел тенгу. - Кого? - спросил Коби сквозь дрему. - Во имя Шестерых, Коби! Тенгу. Такие большие говорящие птицы. Перья, клюв, оружие и очень много самомнения. - Немного похоже на чарров, только те без клювов. И без перьев. Что у тебя за любовь к другим расам? Коби почувствовал очередной тычок в спину, но в этот раз это было бесполезно: сон неумолимо затягивал его обратно в свои объятия. - Я просто любознательный, в отличие от тебя! Так вот, в Кайненге есть пара мест, куда я хочу заглянуть. В одном я был в предыдущий раз, а о другом только слышал, а сам пока не успел. Представляешь, там... Сетус говорил, говорил и говорил, и под звуки его голоса Коби вскоре заснул. В этот раз волна ему не снилась: только многоэтажные домики с острыми крышами и улицы, сплошь увешанные бумажными фонарями. Море расстилалось перед ним: зеленоватое, вспененное, но всё же оно было куда спокойнее, чем во все последние дни. Небо на западе ясно говорило, что пока лучше не расслабляться, но Коби был рад и недолгой передышке; закрепив парус, он сидел на рее, используя минутку, чтобы наконец перевести дыхание. «Неукротимый» шел уверенно и ровно. Коби надеялся, что так оно и будет до самого Кайненга. Отсюда, с высоты мачты, палуба корабля внизу казалась совсем небольшой в сравнении с необъятной водой, и Коби это даже нравилось - ощущение свободы, от которого слегка кружилась голова, и соленый ветер, совсем запутавший его волосы. Он смотрел на бесконечный водный простор и пытался представить вместо него перепутанные тесные улочки Львиной Арки, но никак не выходило: воображаемая мостовая исчезала под водой. И Коби был этому рад. Морское дело было совсем непростым, но он окунулся в него, как в свою стихию. Лучше море, чем Львиная Арка. Если подумать, теперь всё угодно было лучше, чем Львиная Арка. Коби закрыл глаза. Ветер легко очищал его голову от невеселых мыслей, и он слышал, как совсем недалеко с упругим тугим звуком наполняются ветром паруса. За это он любил высоту: никаких мыслей, одно море и негромкий уверенный голос корабля. Сетус в первый же день научил его карабкаться по мачтам и это было то, что у Коби получалось действительно хорошо. Он открыл глаза и окинул взглядом палубу. Матросы перемещались по ней, и он мог различить и приземистую фигуру боцмана Воста, и первого помощника Чернок, которая пересекала корабль с неумолимой стремительностью: попробуй накосячить при ней и тебе конец. Но пока никто не посягал на его пару минут спокойствия. Коби нашел взглядом Сетуса. Его друг как раз заканчивал сматывать веревки, и, словно почувствовав взгляд, поднял голову и приложил к лицу ладонь. Даже отсюда Коби различил его коротко сверкнувшую улыбку и Сетус решительно направился к мачте. Уже через несколько секунд он ловко карабкался наверх, и его собранные в хвост темные волосы трепал ветер. - Прохлаждаешься? – ухмыльнулся он, схватился за рею и подтянулся, - подвинься, лентяй. Коби фыркнул и подвинулся. Сетус уселся рядом с ним с таким видом, будто они не на всеми ветрами продуваемой верхотуре сидели, а присели передохнуть на причале. - Устал, салага? – Сетус слегка пихнул его локтем в бок. - А ты будто нет! - Устал, - не стал спорить Сетус. Порыв ветра взметнул в воздух его волосы и он с досадой убрал их с глаз, - кажется, меня стошнит, если я ещё хоть раз переставлю парус. Скорее бы уже земля! - И это я ещё салага, - поддразнил Коби, хотя у него самого плечи и спина ныли, не переставая. - Конечно! Ничего, когда я стану капитаном, у меня будет целая команда матросов, - Сетус мечтательно прищурился, - и я никогда больше не буду возиться со снастями! - Какой же из тебя будет капитан! - Хороший! – Сетус засмеялся, вынул из-за пазухи ржаную лепешку и разломил пополам, - если повезет, я возьму тебя к себе первым помощником! - Это мы ещё посмотрим, кто будет капитан! Коби взял протянутую ему половину лепешки и вгрызся в неё зубами. Ветер, ровный и прохладный, ерошил его отросшую шевелюру и пробирался под одежду, под рукава и ворот рубашки; но ветер пах солью и деревом, а сидящий по левую руку Сетус прикасался к нему плечом, локтем и бедром, так что было не так уж холодно. Сетус щурился, жевал лепешку и глядел на небо. Коби глядел на него. В глубине души – и хоть убей, ничто бы не заставило его это сказать – он немного восхищался Сетусом: уверенностью, с которой он говорил о море и кораблях, хотя не сходил в плавание и пяти раз, и той ловкостью, с которой он управлялся со снастями. Сетус был нежаден и охотно показывал всё, что умел сам. Коби нравилось смотреть, как он стремительно работает, в мгновение ока влезает на любую мачту, щурит чуть раскосые темные глаза, откидывает назад волосы. Сетус вдруг повернул к нему лицо. - Что ты на меня таращишься, Коби? Ты как будто чарра увидел. - Я уже говорил, что у тебя нездоровая увлеченность чаррами? – шутка была не такая уж удачная, но ему нужно было скрыть смущение. Сетус ещё сильнее прищурился, рассматривая его. Коби чувствовал себя неуютно: ему на секунду показалось, что друг видит его насквозь. Даже больше, чем следовало бы. - Да ладно, расслабься, - Сетус улыбнулся, хлопнул его ладонью по ноге – и его ладонь осталась лежать на ней. Коби пялился куда-то в линию горизонта. Глаза слезились от ряби и ветра, но он даже моргнуть не мог, не то что пошевелиться. - Эй, вы! Сетус вздрогнул, ухватился рукой за рею и посмотрел вниз. Боцман Вост, задрав голову, разглядывал мачту. - Слезайте, бездельники! Тут ещё полно работы! - Я же говорил, что это ненадолго, - философски сказал Сетус, одним укусом расправился с лепешкой, - надо возвращаться к делам. Он похлопал Коби по плечу, одним движением соскользнул с реи и повис на руках, а потом ловко дотянулся ногами до мачты, ухватился за неё и принялся спускаться. Коби следил за тем, как он достиг палубы и принял на себя шквал недовольства от разгневанного боцмана, выигрывая для него еще минутку. Коби тоже нельзя было задерживаться, но он тянул последний десяток секунд блаженного одиночества среди парусов и ветра. Ему было жаль, что они с Сетусом не посидели тут ещё немного. - Мариннер! Этот возглас был последним предупреждением, Коби уже это знал. Он вздохнул и принялся спускаться. - И чтобы палуба блестела! Это было первым, что услышал Коби - всё утро он трудился, не покладая рук, в трюме, и теперь наконец получил возможность передохнуть. Спина и руки ныли, но больше болела голова - и он надеялся, что глоток свежего морского воздуха поможет ему. На палубе он сразу увидел Сетуса. Со скорбным и мрачным видом он выслушивал негодующего боцмана, который как раз закончил свою тираду красноречивым взмахом руки, круто развернулся и отправился прочь - по счастью Коби, не заметил его. Сетус тоже его не видел. Бурча что-то под нос, он слегка пнул ведро с водой и взялся за швабру. Стоя за мачтой, Коби некоторое время наблюдал за ним. Сетус беззвучно ругался и с трагическим видом вымачивал ветхое мочало в ведре. - Хватит там торчать, - вдруг вслух проворчал Сетус. - За что ты огреб? - спросил Коби, выходя из-за мачты - и надеясь, что друг не заметит, что он чувствует себя неловко. Сетус кинул на него короткий пристальный взгляд и пожал плечами. - Ерунда. Сцепился с Тошем. - Зачем? - изумился Коби, присаживаясь на свернутый канат. - Ты же знаешь, какой он говнюк. Только время тратить! - Знаю, - признался Сетус, - но иногда он правда бесит. По крайней мере, он больше не цепляется к тебе, да? Ещё бы он цеплялся! Ты ему тогда чуть ухо не отгрыз. Коби рассмеялся. - Надо будет добавить! Что ему было от тебя надо? Сетус фыркнул, дернул плечом и принялся с удвоенной сосредоточенностью мочить швабру в ведре. - Без разницы - это же Тош, ему бы лишь прицепиться. Но досталось всем. Проклятая палуба, что толку её драить? Одно меня утешает - Тошу светит чистить гальюн. Эта мысль в самом деле была приятной. Коби хмыкнул и поднялся на ноги. - Пойду схожу за шваброй. - О, мой герой, - фыркнул Сетус, - это слишком большая жертва. - Вдвоем быстрее, - весело сказал Коби. Спина, может быть, и ныла - но не так уж сильно. Вдвоем они в два счета управятся и у него будет возможность лишний раз поболтать с другом. Они и без того перекидывались парой слов при любой удобной возможности, и это было приятно - в кои-то веки Коби чувствовал, что рядом есть человек, которому не всё равно, что с ним происходит - но всё-таки ему нравилось проводить время с Сетусом, даже если не получалось болтать. Иногда не болтать было даже лучше, тогда Коби искоса наблюдал за ним: щурящимся, сосредоточенным, задумчиво или недовольно потирающим покрытую родинками щеку. Ворочая шваброй в ведре, он краем глаза смотрел на Сетуса, который подтянул повыше перехватывающую собранные волосы веревку и с мрачной решительностью набросился на палубу. Он был, конечно, прав: на кой её драить? Но попробуй скажи это боцману. Коби вздохнул и присоединился к нему. - Поскорее бы уже доплыть, - проворчал Сетус, - я люблю «Неукротимый», но у меня уже целый план, чем можно заняться в Кайненге. Ты же со мной? - Спрашиваешь! - Коби пока слабо представлял, что там будет в загадочном кантанском Кайненге, но какая разница? Смысл был не в этом. - Отлично, - Сетус коротко улыбнулся ему, - потом мы пойдем обратно в Львиную Арку. А куда дальше - пока не знаю. - Ну да. Коби принялся тереть палубу так яростно, словно хотел протереть её насквозь. Думать о Львиной Арке ему не нравилось. Здесь, на «Неукротимом», он был на своём месте, не привязанный ни к какой земле - только вода вокруг и недолгие заходы в порты. В Львиной Арке корабль будет стоять долго. А там его больше ничего не ждало. Коби поднял глаза. Сетус внимательно смотрел на него, опираясь на швабру. - Ты не слишком-то рад Львиной Арке, да? - Точно, - отрицать это было бессмысленно. Коби качнул головой и вернулся к работе. - Думаю, я постараюсь не сходить с корабля, когда мы вернемся в неё. - Совсем? - Если получится, - Коби ещё ниже опустил голову, так, что челка завесила глаза, - меня там... в общем, не хочу. Он чувствовал, что пока не готов говорить об этом, даже с Сетусом. Коби кожей ощущал, что Сетус всё ещё сверлит его взглядом. Потом друг протяжно вздохнул и сказал: - Я тоже останусь на корабле. - Что? - Коби вздернул голову. - Зачем ещё? Сетус пожал плечами. - Не знаю. Что за радость, торчать так долго одному? - Забудь. У тебя там наверняка есть, чем заняться. - Я уложу свои дела в один день. Тебя, салагу, только оставь на корабле, наверняка что-нибудь учудишь. Коби выпрямился и уставился на Сетуса. Он не понимал, как ему к этому относиться. Был ли он против компании друга? Разумеется, нет; но выходило так, что из-за него он проведет Грент знает сколько времени на корабле, а не в городе. - Ни за что не поверю, что тебя никто не ждет в Львиной Арке. Сетус хмыкнул и отвел взгляд в сторону. - Не понимаю, о чем ты. Мы же моряки, Коби. Нельзя привязываться к какому-то городу! - он взмахнул шваброй и во все стороны полетели брызги. - А к людям? - Коби фыркнул. Что ж, теперь он идеально укладывался в философию Сетуса: к Львиной Арке он больше не был привязан. Сетус задумчиво потер ладонью щеку в родинках и улыбнулся, глядя куда-то мимо Коби. - К людям - другое дело. Поэтому я и говорю: останусь на корабле. Повисло молчание. Сетус коротко глянул на него и вернулся к палубе. Коби смотрел на его темную макушку и никак не мог подобрать слов. Что он должен был сделать? Отговорить Сетуса? Хотелось-то ему - обрадоваться, потому что ему и правда понравилась мысль о том, что он проведет это время в хорошей компании, но как правильно было поступить? Он не нашел в себе этого ответа и тоже взялся за швабру. Дальше они работали в полном молчании. В общей каюте было темно и душно. Темнота Коби нравилась: он покачивался в своем высоком гамаке и ему казалось, что он парит в воздухе. Каюта была наполнена сопением и похрапыванием других матросов, но ему все не спалось. Он слышал, как рядом прошелестели тихие шаги и ему показалось, что Сетус задержался около него. Коби прикрыл глаза, хотя был уверен, что в этой темнотище Сетус не разглядит его лица. Потом раздался недолгий шорох, тихо скрипнула ткань гамака внизу и все затихло. После той дневной беседы они так и не разговаривали, хотя то и дело сталкивались в течение дня, и Коби никак не мог понять, почему. Он то и дело возвращался мыслями к тому, что сказал Сетус, и яснее не становилось. Ему нравился Сетус, и в другой ситуации Коби был бы только рад его компании. Но что-то его беспокоило, и он никак не мог понять, что. Может быть, то, какую бурю переживаний у него это вызвало. Коби прислушался, пытаясь понять, заснул Сетус или нет, но различить его дыхание было непросто. Он качнулся в гамаке. Во имя Шестерых, почему так все осложнилось на ровном месте? В прошлой жизни, в Львиной Арке, Коби если был в чем-то просвещен, то чисто теоретически - у него не было времени на все эти дела, да и кому интересен уличный мальчишка, перескакивающий с мелких заработков на мелкие кражи и обратно? Потом всё исчезло вмиг и появился «Неукротимый», а вместе с ним - Сетус, с которым они подружились с первого же дня - Сетус, с которым они постоянно делили последнюю лепешку или последнее яблоко, который легко учил его корабельным премудростям, который совсем не разделял интереса Коби к Орру, любил поспорить о крутости чарров и всегда приходил на помощь. Это было сложно. Куда сложнее, чем научиться разбираться в снастях. Коби вдруг почувствовал осторожное прикосновение к спине сквозь ткань гамака. Вокруг все спали и болтать было не с руки, поэтому он снова слегка покачнулся в ответ. - Коби, - шепот Сетуса тонул в душном воздухе каюты, - ты спишь? - Нет, - ответил Коби после небольшой паузы. Снова повисла тишина, густая и тяжелая, как спертый воздух. Потом Сетус снова дотянулся ногой до его спины и слегка толкнул, раскачивая гамак. - Живой? Видел, тебе вечером снова досталось от Воста. - Да ерунда. Лучше скажи, не сцепился ли ты с Тошем. Я его видел, злой, как скелк. И ещё грязнее, чем обычно. - Нет, но я его видел. Удивительно говорить так про Тоша, но это было даже приятное зрелище. Коби фыркнул. В этот раз молчание было не таким долгим. - Слушай, я не собирался навязываться, - Коби приходилось напрягать весь слух, чтобы различать его слова, тонущие в темноте и духоте, - так что можешь забыть о том, что я сказал. Коби мигнул, глядя в невидимый сейчас потолок. Это было не совсем то, о чем он думал. Вообще не то. Он не нашелся, что сказать, и Сетус продолжил тем же едва слышным шепотом: - Просто ты отличный парень. Ты мне нравишься. Здорово, когда есть кто-то, с кем можно поговорить о всякой ерунде. Вроде вторжения чарров в Орр и тому подобного. Против воли Коби улыбнулся - и ещё подумал о том, что понятия не имеет о прошлом Сетуса до «Неукротимого», равно как старался не распространяться о своем. - Ну и вообще... - его голос едва-едва можно было различить, и Коби весь обратился в слух, однако Сетус лишь досадливо вздохнул. - Неважно. Это всё... - ...сложно? - подсказал Коби, чувствуя по-идиотски сильное сердцебиение. Да во имя всех Шестерых! Он слушал Сетуса и одновременно прислушивался к происходящему в каюте, но вроде все по-прежнему спали. - Да. Я, знаешь, не какой-нибудь трепливый поэт с королевского двора. Ты можешь мне объяснить, Мариннер, почему нельзя поговорить об этом где-нибудь ещё? - Потому что мы на корабле, остолоп, - Коби вдруг в одну секунду разобрал неуместный смех и он прижал ко рту кулак, - и если мы попробуем куда-нибудь свалить, Вост вздернет нас на рее. Послушай, я правда не хочу спускаться на берег в Львиной Арке... но буду рад, если ты на какое-то время задержишься. - Уверен? - Уверен. Я тоже очень далек от поэтов, но... проклятье, не знаю. Он раздраженно вздохнул и свесил вниз руку. Через несколько секунд Сетус осторожно сжал его пальцы. Коби таращился в темноту и слышал - или ему казалось - как нахлестывает на обшивку корабля ночное море. Шепот Сетуса был всего одним словом: - Спускайся. Сердце несколько раз ударило где-то в ушах и Коби выкатился из гамака, забыв про веревочную лестницу: он приземлился прямо на ноги с таким стуком, что должен был всех перебудить и замер на корточках, пытаясь отдышаться - но больше ничего не нарушало тишины, кроме чьего-то размеренного похрапывания. Он поднял голову, пытаясь сориентироваться в темноте, и в следующую секунду к его лицу прикоснулись вытянутые пальцы - ладонь скользнула по щеке и легла поверх волос на его затылок, и он дернулся вперед одновременно с тем, как Сетус потянул его к себе. Коби качнулся, потерял равновесие - один смех, а не моряк - неловко перевалился на колени. В полной темноте ему показалось, что он различает рядом поблескивающие глаза Сетуса. Коби никак не мог выровнять дыхание, ему казалось, что его пыхтение должно быть слышно на всей палубе. Он услышал короткий резкий вздох Сетуса, и через секунду друг уже целовал его. Если это можно было назвать поцелуем: он вжался в него сухими обветренными губами, и Коби судорожно вцепился рукой в край гамака, чуть не перевернув его. Сетус повис рукой на его плечах. Коби был не особенно просвещен - обрывочные познания, наверняка недостоверные, какие ещё можно узнать на улицах Львиной Арки... Сейчас он об этом не думал. По правде говоря, сейчас у него внутри все обрушилось куда-то вниз, перемешалось и заново поднялось волной. В голове пробежала мысль, что зря это все - но она исчезла так же быстро, как и возникла. Коби подался вперёд и обхватил Сетуса рукой поперёк тела в попытке не упасть самому и не выкинуть его из гамака. Пальцы на его волосах вдруг сжались, Сетус отстранился и лихорадочно прижался губами к его щеке, он часто и неровно дышал, хватал воздух, как утопающий. Сам Коби вообще не понимал, дышит ли он. В каюте и без того было жарко, и он чувствовал, как по спине сползает пот, и ещё - что ему стало неудобно сидеть. Любые здравые помыслы, которые пытались пробиться сквозь шторм в его голове, окончательно исчезли. Если ему и доводилось раньше испытывать возбуждение, то в каких-то размытых снах, о которых он забывал сразу после неловкого пробуждения - но в тех снах точно не было темной каюты, глухо шумящего моря снаружи, гамака, в который он вцеплялся одной рукой, рваных поцелуев. Целуя Сетуса, он шарил рукой по его телу, и вздрогнул, когда ладонь легла на промежность, на ясно ощутимую через штаны выпуклость. Сетус судорожно выдохнул через нос и потянул Коби к себе; ничего не соображая в горячем тумане, который заволок его голову, Коби попытался забраться к нему в гамак. Гамак опасно закачался и почти перевернулся и они вцепились друг в друга; лицо Сетуса и его лихорадочно блестящие глаза были так близко, что Коби различал их даже в этой темноте. Его мелко трясло от возбуждения, которое накатило так неожиданно и сильно, как, бывает, собирается в небе ураган; действуя по наитию, он сжимал и гладил, и он чувствовал, что ещё чуть-чуть... Вдруг в дальнем конце каюты кто-то неожиданно отчетливо и громко откашлялся и Коби как холодной водой окатило. Сетус глядел на него, ошалело мигая. Кто-то из матросов завозился, ворча, и принялся выбираться из гамака. Коби оказался наверху в одну секунду - стремительное движение по веревочной лестнице и он уже лежал, изо всех сил пытаясь дышать ровно. Кто-то заметил их? Или нет? Или просто кому-то приспичило посреди ночи? Кто-то прошел мимо, ворча под нос и топая без всякого стеснения. Коби смотрел в темноту, чувствуя, как колотится сердце и как пульсирует между ног. Что, во имя Лиссы, только что произошло? Все это слилось в голове Коби в один сплошной горячий туман, из которого он четко помнил два ощущения - обветренные губы Сетуса и свою собственную руку, ласкающую его. Проклятье. Через какое-то время снова прозвучали шаги вернувшегося матроса. Он прошел в дальний конец каюты, скрипнул гамак и снова всё затихло. Коби молча ждал. Возбуждение уже спало, оставив после себя какое-то странное, стесняющее чувство, но ему казалось, что Сетус снова сейчас привлечет его внимание прикосновением к спине. Но ничего не происходило, а спускаться вниз сам Коби не решался. Он не помнил, как заснул, глядя в темноту, а когда проснулся утром - гамак под ним был уже пуст. На утреннем смотре Коби занял место позади всех, и, вполуха слушая капитана Уайтинга, шарил взглядом по головам матросов. Наконец он нашел взглядом Сетуса: прямо за ним стоял рослый Темир, и за ним Коби видел только левое плечо своего друга и лежащий на нем хвост темных волос. Коби внимательно смотрел на него, но Сетус не чувствовал его взгляда. Коби с трудом понимал, что ему нужно делать теперь. Поговорить с Сетусом или лучше не поднимать речи о том, что произошло ночью? Как себя правильно вести? Коби сталкивался с целой сотней сложных ситуаций за свою недолгую, но насыщенную жизнь, но в чем-то эта ситуация была куда сложнее остальных: тут он вообще не представлял, что ему делать. Смотр закончился и матросам надо было заниматься своей работой. Сетус повернулся и на миг они встретились глазами и Сетус коротко, краем рта, улыбнулся. Коби улыбнулся в ответ, хотя яснее ему всё равно не стало. День начался своим чередом. У Коби не было времени перекинуться словом с другом, но, работая, он вертел мысли о нем в голове то так, то сяк, пытаясь найти верный курс. Главный вопрос был в том, как ему стоит вести себя теперь, и, видят Шестеро, это было сложнее, чем его первый выход в море. - Коби. Голос раздался над его ухом так неожиданно, вырвав его из мыслей, что Коби чуть не подпрыгнул. Он повернулся. Перед ним стоял Сетус, который, задумчиво щурясь, глядел чуть-чуть мимо него. - Надо поговорить. Когда будет минутка, спускайся в грузовой отсек. Сетус не сказал больше ничего: его уже звал недовольный Темир. Коби ошалело посмотрел ему вслед и запоздало кивнул. Что ж, по крайней мере, одной проблемой меньше. Улучить «минутку» ему удалось только через три часа. Гадая, как Сетус найдет способ вырваться одновременно с ним, Коби спустился в отсек, где лежал груз. Тяжелые тюки с хлопком громоздились один на другом: говорили, Канта хорошо их покупала. Каждый тюк был помечен символом Криты. Коби слышал про Канту столько удивительного, что ж у них, в этой удивительной стране, нет своего хлопка? Он услышал, как за его спиной тихо скрипнул деревянный пол и повернулся. Сетус тщательно прикрыл за собой дверь. - Еле вырвался, - проворчал он, - каждый раз так, когда очень надо... ты давно тут? - Нет, - слегка растерянно сказал Коби, - пару минут. - Хорошо. Они смотрели друг на друга. Коби видел, что его друг нервничает - когда это случалось, на его острых светлых скулах выступал неровный румянец. Сетус кашлянул и сказал, глядя в этот раз не мимо Коби, а прямо на него. - Насчет этого... всего. - Ага. Они снова замолчали. Коби чувствовал себя полным идиотом, и судя по выражению лица Сетуса, его ощущения были сходны. - Во имя Шестерых, Марринер, - вдруг рассердился Сетус, - мог бы и помочь! - Да иди ты в Орр, - возмутился Коби. Он правда был возмущен: у него и без ругани Сетуса была каша в голове. Кто, в конце концов, вчера предложил ему спуститься вниз? - Чтоб я сам знал, что мне тебе сказать! - А есть что? - мгновенно спросил Сетус. - Нет. Не знаю. Проклятье, Сетус. Это было... - Странно. - Да, это точно. И ещё... Взгляд Сетус снова ушел мимо плеча Коби. - И ещё хорошо. - Точно. Они снова замолчали. Сетус покусывал нижнюю губу, и Коби вдруг не без удивления догадался, что его друг тоже понятия не имеет, что теперь делать. Что вообще стоит делать, когда ты с кем-то дружишь, а потом внезапно начинаешь с ним целоваться и... не только целоваться. При мысли о жаркой темной каюте, о шарящей по телу руке, о сбивчивом дыхании Сетуса, приходившемся ему в куда-то в левую щеку, Коби вдруг почувствовав короткий прилив жара. - Сетус? Взгляд темных глаз снова вернулся к Коби. Коби фыркнул, чуя, как снова начинает колошматить в груди, и протянул руку. - Ты ведешь себя, как салага. Иди сюда. Его не пришлось просить два раза. Сетус был всего в двух шагах и в следующую секунду они уже целовались. Коби крепко обхватил его руками и Сетус обнял его в ответ. В голове Коби быстро и мелко пульсировала одна мысль - мало времени, мало времени, вдруг кто-нибудь зайдет - и это как будто плеснуло топлива в огонь. - Ну ты и болван, Мариннер, - шепотом сказал Сетус и улыбнулся. - Иди в Орр, я уже сказал, - так же тихо сказал Коби в ответ и притянул его к себе. Эти поцелуи ничем не отличались от ночных, такие же неровные и неловкие, но чего тут не было - так это темноты и проклятого гамака, из которого того и гляди вывалишься. Ему снова становилось жарко, снова отхлестывали от головы все разумные мысли и все напряжение сосредотачивалось в паху. Сетус плотно прижимался к нему и Коби подумал, что по крайней мере он не одинок в своих желаниях. Почему-то от этого мысли его стало смешно и он фыркнул. - Что? - спросил Сетус. Лицо у него было совершенно ошалевшим, а голос севшим. Вместо ответа Коби потянул его на себя и приземлился на плотной набитый тюк с хлопком. Сетус сел рядом. - Ноги не держат, матрос? - ухмыльнулся он. Коби хотелось, чтобы он уже прекратил трындеть - в конце концов, их могут хватиться в любую минуту. Ему хотелось завершить то, что было ночью. Почему-то Коби казалось, что это даст ответ на то, что делать дальше - в какую сторону плыть. Сетус снова поцеловал его, в этот раз медленнее: твердые шершавые губы, ладонь на его затылке. В голове начинал собираться горячий туман, отголосок того жара, что копился в животе. Коби подался к нему и та ладонь Сетуса, что лежала на его плече, вдруг легко и быстро соскользнула вниз. Коби шумно вдохнул, ожидая прикосновения, но Сетус был решительнее, и его пальцы в две секунды развязали завязку на штанах и пробрались внутрь, а потом неровным и мягким движением сжали его член. Коби вжался лбом в его плечо и прикусил губы. Он не делал ничего такого с собой сам, как-то не было особого желания... грубоватые, намозоленные возней с парусами и канатами пальцы прошлись вниз и вверх, раз, другой, ещё один. Коби был рад, что сидит. Он лихорадочным движением потерся щекой о плечо Сетуса и его тихий голос защекотал ухо: - Хорошо? Вместо ответа Коби прикусил его плечо. Сетус прижался лицом к его шее и его движения постепенно ускорялись, его большой палец осторожно кружил по верхушке члена, и в голове Коби и во всем его теле начинала подниматься волна - он вдруг некстати вспомнил свои сны про волны, разрушающие всё, но, во имя всех Шестерых, это было совсем другое дело. Он тихо всхлипнул, давя стон, и почувствовал, что если ничего сейчас не сделает - чего доброго потеряет сознание, так ему, по крайней мере, казалось. Он зашарил рукой по телу Сетуса и тот подался вперед; Коби попытался проникнуть ладонью за край его штанов, но запутался в завязках, не в силах отцепиться второй рукой от Сетуса или хотя бы поднять голову. Сетус тихо засмеялся ему на ухо. Движения его руки участились и Коби старался вдыхать и выдыхать ему в такт, он чувствовал, как подкатывает что-то, чему он пока не знает описания, Сетус уткнулся лицом в его волосы, его пальцы сжались - и Коби, зажмурившись, застонал в его плечо, надеясь, что это приглушит звук, но промолчать было бы совсем невыносимо. Его несколько раз коротко тряхнуло и волна всё-таки упала на него - только для того, чтобы оставить совершенно ошеломленным. Через секунду на палубе зазвонил корабельный колокол. Коби вздернул голову и уставился на Сетуса. Тот был весь красный и ухмылялся. - Надо скорее возвращаться, - пробормотал Коби. - Ага, - сказал Сетус и перевел дыхание, - но ты лучше сначала переоденься. И мне знаешь тоже нужна минута, чтобы успокоиться. Коби глупо посмотрел на него, переводя дух. - Я серьезно, Коби. Если сюда ворвется боцман, хрен мы там ограничимся штрафными работами. Коби фыркнул, но да, боцману их было лучше здесь не видеть. Он поцеловал Сетуса, и тот ответил ему, и потом толкнул в плечо. - Иди, Мариннер. Договорим в следующий раз. - Этот хлопок довольно удобный, - хмыкнул Коби и поднялся. Ноги у него дрожали. Он кое-как затянул завязки штанов, и если Сетус в чем был прав, так это в том, что ему действительно нужно было переодеться. - А то. Кстати, говорят, что обратно мы повезем шелк, - Сетус подмигнул ему. Он медленно вдыхал и выдыхал, стараясь прийти в себя, и Коби с досадой подумал, что это вышло как-то... нечестно. - Шелк - это уже что-то для дворян. Нам еще несколько дней пути с этим хлопком. - Если нас прямо сейчас не прикончит боцман. - Это точно. - Но если подумать, - Сетус глубоко вздохнул и тоже несколько неуклюже поднялся с тюка, - хлопок - это очень даже ничего. И точно лучше, чем гамак. - Если будет минутка вечером, - Коби улыбнулся краем рта, - надо договорить. Он направился к двери и выскользнул из грузового отсека. Что ж, пока что боцман не шел его убивать, но точно не стоило испытывать судьбу. Коби пытался понять, стало ли ему что-то яснее, и не мог найти в себе ответа, но когда он поднялся на палубу, «Неукротимый» шел на полных парусах и море вокруг шумело, как и всегда. По крайней мере, ближайшие несколько дней пути до Кайненга его жизнь вполне ясна и определенно стала несколько интереснее. Вынырнувший через несколько минут на палубу Сетус коротко улыбнулся ему и принялся карабкаться по мачте. А потом предстоит обратный путь до Львиной Арки.