Rock-n-roll lifestyle

Моя жизнь в Москве, после всего того, что произошло со мной в Хельсинки, казалась странной и непривычной. Другая постель, другая вода в чайнике, другое небо. Я ходила по городу с мыслей: «Привыкай, дорогуша, теперь – это твоя реальность, а то что было в Финляндии – мечта. И всю свою оставшуюся жизнь ты проживешь вот так, как сейчас, а не так, как было вчера». От этого было больно, но не больнее, чем от причины моего побега. Наверное, я получила нечто вроде болевого шока, потому что, опасливо стараясь припомнить все обстоятельства, вынудившие меня вернуться домой, я не смогла толком вспомнить ничего. Какие-то отрывки мелькали перед глазами – поцелуи, прикосновения, телефон, утро, девушка, сигарета… Сознание справлялось с этим как могло, стараясь забыть все плохое. Но ощущение того, что та, уже далекая жизнь, правильная, а эта ненастоящая, не отступало ни на минуту. Но ничего. Прошло всего несколько часов с момента моего возвращения, так что я еще успею передумать, я просто обязана. Началось все, конечно, со звонка маме. Она была, мягко сказать, удивлена, но не менее обрадована. - Ты, что же, сбежала со стажировки? – немного напряженно поинтересовалась она. - Нет, не сбежала. У нас небольшие каникулы, я не раздумывая схватила вещи и рванула домой. Хотела устроить сюрприз. Неужели, после месяца отсутствия, ты не рада меня видеть? - Глупостей не говори, а? Конечно рада. - Тогда я приеду? - Завтра вечером. В восемь давай. - Отлично, жди, - вот мы и договорились. Времени на то, чтобы обеспечить себе будущее было совсем мало, поэтому я не позволяла себе раскачиваться и сразу же принялась за дело. Собрала все бумаги, которые у меня еще остались с выпуска, и поехала в университет. Не могу сказать, что мои тьюторы были сильно рады встрече. Приходит незадачливая выпускница и всего за день просит поставить ее в список на экзамен, решительный отказ меня нисколько не удивил. - Ну, пожалуйста, я же все-таки тут не чужой человек! Отучилась четыре года, только хорошие характеристики получала, диплом вот красный… - я решила не сдаваться. - Анастасия, неужели вы не понимаете, что это не только от нашего нежелания вас вписывать зависит? Вы должны были заранее подать бумаги, почему этого не сделали? – голос тьютора был строг и холоден. Я посмотрела на нее с мольбой в глазах. «Потому что я гонялась за призрачной мечтой, наивная я дурочка. И ради несбыточного шанса погубила свое будущее. Вот поэтому. Но я стараюсь все исправить», - разве объяснишь все вот это в двух словах женщине, явно жаждущей твоей скорейшей мучительной кончины. Тут дверь кабинета открылась, и внутрь вошел мой декан. - День добрый, - поздоровался он со всеми, сидящими за столами, а потом перевел взгляд на меня и немного удивился. – О, Чернова, и ты здесь! Какими судьбами? - Вот полюбуйтесь, Виктор Владимирович! Барышня хочет в список на магистратуру попасть! – тьютор указала на меня рукой и укоризненно покачала ладонью. Я перевела робкий взгляд с нее на декана. - Ну, так вписывайте, Татьяна Анатольевна, - Виктор Владимирович широко улыбнулся и посмотрел на меня. Я улыбнулась в ответ. - Что, простите? – тьютор была в легком недоумении. - Вписывайте-вписывайте! – декан кивал головой. – Это же Чернова, она же у нас молодец, что вам не нравится-то? - Но экзамен же завтра… Виктор Владимирович поднял брови и наградил тьютора пронзительным и молчаливым взглядом. - Как скажете, - та несогласно пожала плечами и впечатала мою фамилию в список. - Ну вот, другое дело! – декан одобрительно похлопал меня по плечу. – Вы пока оформляйте, я попозже зайду. - Всего доброго, - попрощалась я. Татьяна Анатольевна буквально вырвала у меня из рук протянутые ей бумаги и продолжила свою работу. Я хмыкнула и довольная вышла из ненавистного кабинета. Отлично, полдела сделано. Осталось только экзамен каким-то дивным образом написать, а дальше – как получится. Немного пошаталась по университету и решила поехать домой. Но по дороге поняла, что мне срочно нужно что-то изменить. Например, себя. Я только что похоронила мечту, так что сейчас самое время для нового цвета волос, или, может, я себе челку прямую отрежу… Не важно, что перед экзаменом так не делают, я не суеверная. В итоге мастер красить меня отказалась, но вот подстригла охотно. Теперь волосы были на пару сантиметров короче и даже до плеч не доставали. Какая жалость, ладно, я свыкнусь и с этой длиной и с пробором. Хотелось перемен – получи. Добравшись до дома сразу убрала волосы в хвостик, чтобы отдохнуть от новой стрижки. Дальше нужно было срочно позвонить Иде и попытаться нормально все объяснить, иначе, она меня не простит. Пока устанавливалось соединение, я изрядно успела понервничать. - Ну, привет, - протянула Ида, сидевшая на полу возле своей кровати в нашей квартирке в Хельсинки. - Привет, - я придвинула ноутбук чуть ближе. – Как дела? - У меня? Нормально. Я, представляешь, вчера прихожу с работы, а моей подруги дома нет. Она, оказывается, домой уехала в магистратуру поступать, есть только записка, - Ида и вправду держала в руке записку и сейчас показывала мне ее во всей красе, как неопровержимое доказательство моей вины. – Я все еще жду объяснений. Тебе в голову не приходило, что я, может, тоже хочу в магистратуру поступить? А ты берешь и уезжаешь одна, тайком сбегаешь… - Именно, я сбежала. Ты же понимаешь, что мои шансы поступить ничтожны? Мне просто нужен был повод уехать хотя бы ненадолго… Рассказывать кому-то, даже самому близкому, то, что надеялся унести с собой в могилу – дело не из приятных. Каждое слово я буквально вытягивала из себя, возвращались воспоминая, а вместе с ними становилось больно и обидно. - Да уж, ну вы дел и наворотили, - покачала головой Ида. – Ладно, отдыхай и возвращайся, пожалуйста, я жду тебя! - Погоди, а как у тебя дела? Ида махнула рукой: - Потом все! – и тут же отключилась. - Но мне же… интересно, - поделилась я наболевшим с пустым монитором. Ладно. Потом так потом, видно, ничего значительного. Или ничего хорошего. Еще одной плохой новости мне сегодня не вынести. Завтра утром я иду на экзамен. Поняв, что ничего уже не выучу и даже пытаться не стоит, я прилегла на кровать с книжкой. Читала «Великого Гэтсби», пока не легла спать. Утром моего равнодушия, как и решимости, явно поубавилось. Все-таки хотя бы за пару часов до экзамена чувствуешь себя хоть сколько-то уверенней, чем в утро перед сдачей. Я шла по площади ко входу в здание университета и тряслась всем своим нутром. Было еще по-утреннему свежо, дул ветерок, но когда солнце припекало, становилось совершенно понятно, что сегодняшний день будет очень и очень жарким. А я в блузке и к тому же упакована в юбку до колена. Сейчас-то меня знобит от волнения, руки ледяные, а вот на обратной дороге будет забавно, но ладно. С того момента, как шагнула в аудиторию, мандраж стал настолько сильным, что я даже с одногруппницами, которых не видела вот уже почти месяц, поговорить толком не смогла. Хорошо, что от навязчивых вопросов меня спасло появление преподавателя. Но дальше все, как говориться, пошло как в тумане. Не помню, как получила билет, не помню, что писала, даже не была уверена, то ли я записываю в ответ, что нужно. Но я все равно была рада тому, что все закончилось, вне зависимости от результата. Я же даже не старалась, обидно, конечно, разочаровывать декана, но он уж как-нибудь это переживет. «Ты не будешь даже думать об этом до того, как не узнаешь результат, хорошо?» - мысленно спросила я, вглядываясь в свои испуганные карие глаза, отражавшиеся в зеркале в женском туалете на третьем этаже. Ладно. Не буду. У меня уже и так есть огромный ящик с тем, о чем я думать не должна. Парой воспоминаний больше, парой меньше… Там, по самым скромным меркам, Нарния должна быть, чтобы все влезло и еще хоть на пару лет хватило. А жизнь ведь длинная… Но «не влипать», это, очевидно, не про меня. Впереди был еще целый свободный день. Даже два дня. Я решила, что раз уж я в Москве и больше для себя ничего полезного сделать не смогу, я буду развлекаться. Доеду до дома, переоденусь и отправлюсь гулять в Александровский сад. Только там можно пережить ужасную жару, что вот-вот накроет город. Выходя за ворота университета, я на секунду замерла, увидев краем глаза, как мне показалось, знакомую фигуру… Как подсказывает обидная статистика – в таких случаях нужно просто продолжать идти дальше по своим делам, потому что ничего, кроме вашего больного воображения, не случилось. Просто мерещится. И я бы сделала так без сомнения, но удивление мое было настолько сильно, что остановилась я чисто инстинктивно. Знала, что наверняка ошибусь – это просто какой-то парень, но уже из любопытства захотелось проверить, кто же может быть так на него похож. Аккуратно, так как незнакомец смотрел в мою сторону, постаралась взглянуть на него – терпеть не могу, когда пялятся. Постараться-то постаралась, но стоило всмотреться еще внимательнее, как я уже смело повернула голову, и единственной моей заботой стали попытки удержать свою челюсть от феерического падения. Это действительно был Саму. Саму, мать его, Хабер. - You know it’s the right one, when you miss someone and it hurts like hell and you know you were just blind… - напевая, он подошел ко мне и заглянул в глаза. Я опустила голову, избегая его взгляда. Все было слишком сложно. Саму продолжал стоять рядом тихо мурлыкая The Right One себе под нос. Я не двигалась с места. - Ну, здравствуй, - наконец с улыбкой начал он. - Здравствуй, - я ответила по-фински, Хабер улыбнулся еще шире. – Знаешь, что? Если бы не голос твой дьявольский, я бы даже слушать не стала! Просто ушла бы дальше по своим делам, – возмущенно начала я. - Ш-ш-ш-ш, - Саму приложил палец к моим губам, я часто заморгала от удивления. – Тогда послушай. Ты. Я не могу без тебя. Ты сводишь меня с ума. Я выбрал Bad, потому что она о том, что ты заставляешь меня чувствовать и делать. Неужели, ты думаешь, что мне от этого хорошо? Что мне нравится то, что я творю? Я ведь не железный, я бы хотел, чтобы с той девушкой меня хоть что-то связывало, но, кроме сходства с тобой, в ней не было ничего. И я сразу это понял. А мы… Мы начали неправильно. Давай попробуем еще раз? Ну же, я прошу, возвращайся! - Саму, я боюсь, - я опять опустила голову, челка закрыла правую половину лица. Я собиралась с духом, наконец, снова подняла голову. – Я боюсь, потому что это сегодня моя песня Bad, а ведь совсем скоро ты можешь спеть мне что-то вроде Out of life, out of my mind, и я боюсь, что этого не переживу. - Глупая, - Хабер взял меня за подбородок и подтянул к себе. – Самое ужасное, что только может случиться – это сдаться, даже не попытавшись. Ты хоронишь наши отношения, даже не дав им шанса, - он говорил тихо, почти касаясь моих губ, а затем поцеловал, нисколько не смущаясь того, что моего разрешения на это так и не получил. «Черт возьми, Саму Хабер! Что ты делаешь? Ты же не понимаешь, что я люблю тебя настолько, что боюсь этого чувства. Ведь мне легче, чтобы ты никогда не был моим, чем в один прекрасный день потерять тебя. Я каждое утро буду просыпаться и думать, не сошла ли я с ума, или, может, у меня жар, и я при смерти и все это – только галлюцинация, или, может, я в коме. Я слабая, я не вынесу. И каждую ночь, я буду засыпать с мыслью, что завтра все может кончиться. А ты ведь не заботишься об этом. Ты говоришь: «Давай попробуем», потому что когда-то уже смог пережить такое. Научи меня, как…» - я долго думала, прежде чем понять, что Саму просто так не отступится и что он совершенно прав. Да и долго думать, когда тебя целует самый любимый человек на свете совсем не просто. Так что я сдалась, окончательно и бесповоротно. В тот момент, когда я обняла его за шею, прижимаясь всем телом, я готова была поклясться, что что-то в этом мире изменилось, настолько важно и неуловимое, что увидеть это невозможно, можно только почувствовать. - Так, значит, это да? – поинтересовался радостный Хабер, все еще не отпуская меня. - Значит, да, - кивнула я, тихо улыбаясь. Я была утомлена всем происходящим. - У тебя новая стрижка. Тебе идет, - Саму пропустил мои волосы через пальцы, отводя пряди назад, но они тут же снова осыпались на лоб. - Ох, перестань! – отмахнулась я. – Я с этой челкой похожа на Рику. Хабер рассмеялся. - Не-е-ет, - протянул он, - не похожа. Ты совершенно прелестна. И у Рику волосы чуть светлее будут. Я слегка стукнула его кулаком в грудь. - Зараза! Давно ты тут стоишь? – поспешила сменить тему. – И вообще, как ты меня нашел? - Простоял я где-то с час, потому что шел к середине экзамена, не знал, когда ты закончишь. А нашел тебя благодаря Иде. Ида. Точно. Находка для шпиона просто. Вот даже и не знаю, что с ней теперь делать: благодарить или ругать. - А вещи твои где? – оглядевшись, спросила я. - В гостинице. Но я не брал с собой много, прилетел всего три часа назад и уже взял нам билеты назавтра. Хорошо, что виза еще была действительна… - И правда хорошо, - я стояла, прислонившись лбом к его груди и слушала, как Саму дышит. – Поехали ко мне. Я должна переодеться, иначе умру от жары. Потом могу показать тебе город, хотя, ты наверное тут уже многое видел. - Нет, - Саму покачал головой, расплываясь в улыбке, - я был в Москве три раза и как-то дальше Красной площади не заходил. Так что, покажи мне свои любимые места. - Красная площадь, - протянула я - Ну и ладно, - улыбнулся Саму. *** Пока я надевала шорты, Хабер наматывал круги по моей кухне. Расправляя майку, я вышла к нему. Саму смотрел в окно. С моего двенадцатого этажа открывался неплохой вид. - Впечатляет, - похвалил он. - Спасибо, - я обновила Инстаграм, пользуясь свободной минуткой и обнаружила фотографию своего вида, отправленную Хабером. – Ну вот, теперь половина Москвы сойдет с ума, когда узнают, что ты здесь. - Думаешь? - Пойдем гулять, и увидишь. Погода стояла превосходная. Солнце во всю светило, дул жаркий ветер, изредка набегали облака. Мы гуляли вдоль Кремлевской стены, валялись на траве, ели хот доги, дважды посмотрели смену караула, бестолково слонялись по магазинам. Трижды или четырежды подбегали задыхающиеся от восторга русские девушки, Саму охотно со всеми сфотографировался и раздал автографы. Но стоило кому-то приблизиться, как я тут же, чувствуя себя партизаном, старалась спрятаться, слиться с толпой, стать как можно более незаметной. - Почему ты скрываешься? – спросил Хабер, приобняв меня за плечи. - Боюсь излишнего внимания со стороны твоих фанаток. Особенно русских, этим девушкам палец в рот не клади, -объяснила я, в очередной раз выбираясь из кустов. - Да уж точно. Мне прислали штраф на пятьдесят евро, после нашей поездки по Хельсинки. Тебя мне тоже стоит бояться? Я усмехнулась: - Не знаю. Жара постепенно начала спадать, солнце больше не грело, только светило, город готовился погрузиться в душноватую яркую летнюю ночь. Я посмотрела мельком на часы и охнула. - Кошмар! Я совсем забыла! - Что такое? – Саму слегка обеспокоился. - Я должна была с мамой встретиться. Через полчаса. Нужно бежать! - Понятно, - протянул Хабер, прибавляя шаг вместе со мной. - Ты поедешь? – я резко остановилась и развернулась, заглядывая ему в глаза. – Если хочешь. Я была бы рада, хотя, понимаю, что, наверное, еще не то время, чтобы знакомиться с моей матушкой. Просто, я не хочу тебя бросать, и потом, не понятно, когда предстанет другая такая возможность. Я не буду представлять тебя как своего молодого человека, даже не буду как начальника, потому что она не знает, где я работаю. Скажу, что ты мой друг. - Друг, значит, - мне показалось, что Саму было немного обидно. – Тебе стыдно, что ли? - Нет, не стыдно, - я категорично покачала головой. - Я не хотела до поры грузить тебя лишней ответственностью, потому что ты сам сказал – мы неправильно начали в прошлый раз, а обычно люди не начинают сразу со знакомства с родителями. А про работу мне приходится врать, потому что мама не доверяет шоу-бизнесу и всему, что с ним связано, а я боюсь ее неодобрения. Тут все сложно. - Хорошо, я понял. Поехали, - кивнул Хабер, слегка клюнул меня в губы и потянул вверх по улице. Ездить на метро с Саму оказалось редким удовольствием. Суета и толпа его немного беспокоили, но он все же старался держаться рядом и не отставать. Однако, высокий, красивый, он привлекал огромное внимание к себе. То и дело люди останавливались и перешептывались, разглядывая его, пытаясь выяснить: он тот самый финн или не он. - А где твоя машина? – спросил Хабер, когда мы запрыгнули в поезд на Театральной. - У тети, я же приехала на три дня, не стала ее забирать. Тебя что-то не устраивает? – поинтересовалась я, проталкивая Саму в конец вагона, туда, где пялится на нас будет немного сложнее. - Нет, все прекрасно, - Хабер вывернулся и, пропустив вперед, закрыл собой от всех остальных. – Если бы ты была за рулем, я не смог бы сделать так. Я всегда осуждала парочки, выражавшие свои чувства публично, но тут, похоже, другого варианта не было. Саму прятал меня, а я его. Так спокойнее, да и, что уж тут душой кривить, это чертовски приятно. Благодаря кодовому замку на двери подъезда, мама узнала о нашем прибытии заранее. Входная дверь к моменту, когда мы поднялись, уже была открыта. Нужно был собраться с духом и войти внутрь, но почему-то с появлением Саму это стало не совсем просто. Ладно. Я выдохнула и переступила порог. - Мам, я не одна. Я с другом, - окликнула я маму, не увидев ее в коридоре. - С другом? Здорово. С кем? – голос послышался из гостиной. - Ты не знаешь, сейчас познакомлю. Мама вышла в коридор с улыбкой на лице, чтобы нас поприветствовать и тут же замерла на полпути, удивленно хлопая глазами. Улыбка все еще держалась, но, скорее из вежливости или от шока. - Стась, это же?.. – она не договорила, стараясь придать своему тону и лицу непринужденное настроение. - Да, это Саму Хабер, - я старалась вести себя естественно. - И откуда ты его знаешь? – мама посмотрела на Саму, поверх моей головы и улыбнулась более естественно. - Здравствуйте, - послышалось по-английски из-за моей спины. - В Хельсинки познакомились. - Понятно, - мама кивнула Саму. Я не была уверена, что мне поверили, но не важно. – Проходите скорее, не надо на пороге стоять! Мы с мамой говорили весь вечер, иногда она обращалась к Саму, но так как по-английски почти не говорила, многое обсудить с ним не могла. И я была безмерно этому рада. Зато эти двое умудрились о чем-то побеседовать по-эстонски. Саму улыбался и был крайне весел и доволен, а я сидела как на иголках, потому что не понимала ничего, только пару слов уловила. И факт того, что ситуация вышла из-под моего контроля, меня несколько удручал. Наконец, мы распрощались и поехали обратно. - У тебя очень милая мама, - сказал Хабер, когда мы вышли на улицу. - Конечно, - согласно кивнула я. – Но она мне не поверила, она что-то подозревает. - Ты переживаешь? – Саму поцеловал меня в висок. - Не слишком, не люблю обманывать ее, но не более. Я надеюсь, это временная мера, поэтому все прекрасно переживу. - Вот и здорово. - Ты где остановился, между прочим? – моя практичная и параноидальная часть спешно возвращала меня в реальность, где время было довольно поздним, а завтра у нас был самолет. - В Рице, - бросил Хабер. - Понятно. Возле пресловутой Красной площади, но все равно со мной поехал. Что ж, пойду отвезу тебя домой. - Мне кажется, или это мужчины обычно девушек до дома провожают? – Саму слегка смутился. - Обычно, да. Но я тебя одного в метро не оставлю, боюсь, что ты потеряешься, это мой город – мои правила, - я была упряма. Саму слегка закатил глаза. - Боже мой, вот ты Гитлер просто. - Бывает, - кивнула я. *** Довела Саму до номера и приготовилась уже его там оставить, когда, растянувшись на кровати и внимательно разглядывая, меня он спросил: - Уже уходишь? - Да, боюсь опоздать на последний поезд, - я стояла, упираясь руками в дверной косяк. – Понимаешь, я не пригласила тебя, потому что подумала, что ты не заслужил ночевать у меня на диване на кухне, а в свою кровать я тебя не пустила бы – мы же решили начать правильно. Ровно по этой причине я не останусь и сейчас. - Ты мне не доверяешь? – поднимая брови, игриво поинтересовался Хабер. - Я себе не доверяю, - протянула я. - Я вызову тебе такси, не уходи пока, пожалуйста, - Саму кивнул на место рядом с собой. Я посмотрела на часы и вздохнула. - Ладно. У меня есть еще полчаса. Во сколько завтра вылет? – я устроилась слева от него. - В двенадцать, - Хабер обнял меня за плечи. Я лежала головой на его груди и слушала, как бьется сердце. Звук был неимоверно приятный. Теплый и родной, размеренный. Саму, кажется, пытался смотреть телевизор, но на самом деле как-то бестолково скакал по каналам, не сосредотачиваясь на чем-то конкретном. Потом выбрал какой-то немецкий новостной канал и вроде как начал смотреть, а я внимательно следила за тем, как поднимается и опадает его живот в такт дыханию. - Саму? – я нарушила наше уютное молчание. - М? – тихо откликнулся он, кажется, я его разбудила. Ладно, все равно проснулся бы, когда я уходила. - Скажи, пожалуйста, мне вот что. Со мной-то все понятно. Я пропала еще в тот момент, когда врезалась в тебя в супермаркете в Дубае, это совершенно ясно. Но когда ты понял, что у нас все не просто так? - Когда увидел тебя в кедах и строгом костюме, - с улыбкой ответил он. – Я и до этого о чем-то догадывался, но не мог точно понять, что чувствую. А там ты – такая маленькая и забавная, мне казалось, что тебе обязательно нужен кто-то, кто будет о тебе заботиться. И тут внезапно ты вытаскиваешь откуда-то эти Конверсы, и доказываешь всем, что сама себе на уме. Кто бы подумал, что у такой хрупкой девушки окажется хватка бульдога! И вот тогда я понял, что даже если я не нужен тебе, чтобы защищать хотя бы от этого дурацкого дождя, то ты уж точно нужна мне, потому что ты – нечто невероятное. Я спрятала лицо у него на груди. Надо же. Мне никто ничего похожего в жизни не говорил. Чувства были смешанные. И восторг и какая-то невыносимая грусть. Так я и лежала, не в силах пошевелиться или сказать что-либо. Проснулась я от звонка будильника, да, именно проснулась. Похоже, я все-таки спала. Сонно огляделась по сторонам, понимая, что до дома так и не добралась, и стала искать телефон, чтобы отключить звук. И тут до меня-таки дошло, что мой телефон в кармане шортов, и он молчит. Саму, не открывая глаз, потянулся к тумбочке, чтобы отключить будильник, но спросонья просто смахнул телефон на пол. Тот упал со звонким стуком. Саму выругался: - Вот блин. - Лежи уже, - я перегнулась через теплую и сонную тушку Хабера и принялась искать его телефон на полу, нашла и победно затянула на кровать. Будильник решил, что его уже никто не выключит, поэтому добровольно заткнулся, чтобы минут через пять попытаться снова. - Держи, - я вложила телефон в руку Саму, - я не понимаю ни слова из того, что на нем там написано. - Ты же учила что-то. - Не в достаточной степени, - я села на кровати. – Сколько там времени? - Восемь, – выдохнул Хабер. Он так и лежал на спине, не открывая глаз. - А-а-а-а! – завопила я. – Саму, ты и мой спаситель, и главный виновник всего произошедшего! У меня же документы и вещи дома. Так трудно было меня вчера отпустить? - Трудно, - выдохнул он. – Поэтому я и поставил будильник. - Ладно, - я уже вскочила на ноги, забирая свою сумку с кресла. – Вставай давай и поезжай в аэропорт, я приеду к тебе уже туда, потому что мне нужно домой мчаться как можно скорее. Я в спешке шнуровала светло-зеленые кеды, Хабер все еще не подавал признаков жизни. - Вставай! – прикрикнула я. - Я собран и одет, отстань, - Саму продолжал играть в тюленя. - Живо! – я запротестовала. Еще и ему не хватало опаздывать. - Ладно, - Хабер, наконец, открыл глаза и сел, обнимая подушку и внимательно наблюдая за мной. – Ты довольна, радость моя? - Теперь, да, - одобрительно кивнула я и вылетела за дверь. *** В аэропорт я опаздывала. Не катастрофически, конечно, но все же довольно понервничала, пока не попала в зал вылета. Саму ждал меня возле стойки регистрации, я, задыхаясь, подбежала к нему. - Рад тебя видеть, - он забрал мою сумку, и мы встали за чуть ли не последними пассажирами, регистрировавшимися на этот рейс. - Взаимно, - переводя дыхание, ответила я. – Мы, наверное, будем сидеть в какой-нибудь заднице, ну и ладно. - Да нам лететь два с половиной часа. - И то верно, - я кивнула. - Знаешь, мне на мгновение показалось, что ты сбежишь и не вернешься. И это было не самое приятное ощущение, - склонив голову, он заглянул мне в глаза. - Глупостей не говорил бы, - пробурчала я. Сам факт того, что Саму мог такое предположить меня немного расстроил. Подошла наша очередь. Девушка, работавшая на регистрации, то и дело заглядывалась на Хабера. То ли узнала его, то ли он просто показался ей симпатичен, еще бы… Саму мило улыбался в ответ, как, впрочем, и всегда, реагируя на повышенное внимание к своей персоне. Девушка тем временем перевела взгляд на меня, затем снова на Саму, очевидно, оценив нашу выдающуюся разницу в росте, или просто прикидывая, в каких отношениях мы можем находиться. Я схватила Хабера за руку и крепко сжала пальцы. Он, хотя и смотрел на девушку, улыбнулся своей лисьей улыбкой, которую я подметила краем глаза, и ободряюще сжал мою ладонь. Я немного успокоилась и тоже торжествующе заулыбалась, игнорируя тот факт, что девушка, очевидно, решила, что Хабер улыбался ей. *** - Микко, Ида и Рику знают, почему ты в Москву поехал? – поинтересовалась я, когда мы ехали по Хельсинки в такси. - А Рику-то тут при чем? – Саму сделал невинное лицо. - Вот только не надо делать вид, что ты ему ничего не сказал. - Каюсь, ему я сказал. Я думаю, что они что-то подозревают, но я крутился, как мог, так что все относительно не очевидно, - объяснил Хабер. - Ладно, - кивнула я. – Иду беру на себя, ты разбираешься с парнями. Кстати, что Микко по этому поводу думает? Он вроде мой начальник. - Я такой же твой начальник. Мы с Микко в партнерских отношениях, поэтому, я несколько удивился, когда ты уехала только с его разрешения. Так вот, его отношение к этому делу вообще не проблема, тем более, что на меня ты работаешь временно. Я кивнула. - Намного более интересно, что по этому поводу думаешь ты, - Саму смотрел на меня с хитрецой. - А ты? – я подражала его мимике. - Я не вижу проблемы, честно говоря. Наоборот, будем больше времени вместе проводить. - И я окончательно тебе надоем. - Дурочка, - выдохнул Хабер. – Нет, правда, тебя же очевидно что-то смущает. - Да, меня немного беспокоит, что мы будем вместе постоянно на виду у всех. Поэтому, пока и если это возможно, я хотела бы в рабочее время мы вели себя как профессионалы. Дай мне две недели, пожалуйста, - попросила я. - Как скажешь, - Саму улыбался, но мне казалось, что он немного обижен. - Спасибо, - я потянулась к его губам. Хабер пару секунд намеренно смотрел на меня сверху вниз, задрав подбородок, а затем едва ли не впечатал в сидение, подавшись вперед.