***
В отделении нас сразу же с подругой разлучили, и допросили отдельно. Когда же в комнату где меня оставили вошел детектив, он расспросил меня о случившемся. Я не стала рассказывать то, что вчера якобы была на вечеринке в баре. Я рассказала, как есть. Мама точно подтвердить, что я вчера была в церкви. Так же я рассказала всё о тех сатанистах, и о том, как их убил тот самый человек, что был сегодня у нас дома. Конечно, пару вещей я все же не рассказала. Я не рассказала о том, как родная мать со своим мужом избили меня хлыстом до потери сознания. Так же шрамов на спине нет, так что это прозвучит абсурдно. Детектив меня спокойно выслушал, и некоторые детали записывал в тетрадь. Когда же я закончила он странно посмотрел на меня. — То есть ты говоришь, что один мужчина, без какого-либо оружия убил плюс минус шестерых сатанистов, которые были вооружены ножами? — Не шесть, я не помню сколько из было, но точно больше пяти человек! — Хорошо, — сухо сказал, детектив и хлопнув тетрадью вышел из комнаты допроса. Когда дверь в комнату закрылась, я осталась одна в комнате допроса. Прямо передо мной было огромное зеркало, скорее всего из которого за моим допросом наблюдали. Так на едине с собой я сижу уже минут сорок. Первые пять минут я приходила в себя, и продолжала рассуждать, что же всё-таки могло произойти прошлой ночью. И почему же ко мне так долго никто не заходит. Но пока, что я уверенна только в одном. Показания Амины полностью будут отличаться то моих и теперь будут проверять обе версии. Уже прошело полтора часа, а ко мне так никто и не зашел. Я все это время старалась спокойно сидеть, и покорно ждать детектива. Но моё терпение не вечно, и когда я встала, чтобы выйти дверь, как раз открыл тот самый офицер, что вел допрос. — Женевьева, — начал он присаживаясь за стол. — мы связались с твоей мамой и отчимом, — вздохнул тот и сделал небольшую паузу. В этот же момент я задержала дыхание. — они не подтвердили твои показания. А вот видео с камер наблюдения в баре из рассказа, твоей подруги четко видно, что в баре была девушка в костюме монахини. К сожалению лица за гримом не разглядеть, мы не можем быть уверены, что это ты на все сто. Наши работники поехали на место которое ты указала в протоколе. Обычно убийства таких масштабов сразу выявляются. Когда он закончил, я поежилась на стуле. Мы просидели молча ровно минуту, а потом мужчина вновь заговорил. — Сейчас ваша подруга проходит тест на наркотики, когда она закончит я провожу вас в тот кабинет. Больше детектив ничего мне не говорил. Он спокойно сидел, и равнодушно читал что-то в файле. Могу предположить, что это моё досье или же распечатка моих соц сетей. Я просидела в участке около трёх часов, и уже успела преодолеть тот дикий страх, который был в начале. Теперь я чувствую злость, за сложившуюся ситуацию. Однако я знаю, что пока ничего ещё не ясно, и полицейские точно найдут хоть одно доказательства моим словам. К тому же, за сутки избавится от шестерых тел один человек не может. Ко всему прочему, у меня нет сомнений, что моя мать лжет, но по своим причинам. Скорее всего ей не сообщили истинную причину такого допроса. Зная свою мать, она додумает причину звонка полицейских сама, и подумает, что я подала на неё заявление за хлыст. И в данный момент она с Беном будуе думать, как бы избежать наказания за моё избиение. Ещё час я просидела молча в комнате допроса, а потом детектив провел меня в другую комнату, где меня встретила женщина в белом коротком халате. У неё длинные желтые осветленные волосы, собраны в низкий хвост, а на губах караловая помада, что выходила за контур губ. Когда в комнате остались только мы с ней, она молча указала пальцем мне на стул, и я села. Она взяла шприц и перевязала мне руку. Я сжала кулак, и она взяла мою кровь. И вместе с кровью она взяла у меня образец моих ногтей, волос. В добавок она дала мне баночку, для образца моей мочи. Когда я вышла из кабинета этой медсестры, то в коридоре заметила Амину, что опустив голову вниз молча сидела с другим детективом. Заметив меня, она бросила на меня презрительный взгляд. И тут же меня опять встретил уже знакомый мне детектив и повел обратно в комнату допроса. Пятый час в участке стал невыносим. Тусклый, холодный, голубой свет режет мои глаза. Воздух стал тяжелым, и дышать становится все сложнее. Так же всё тело ноет, от того, что я все это время сижу на твёрдом железном стуле. Я слишком устала, и из последних сил стараюсь не уснуть. Детектив, что так же сидел со мной рядом заметно подустал. Он время от времени зевал, и потирал свои виски. Когда же прошел еще один мучительно долгий час, к нам в комнату зашла та женщина, что брала у меня анализы. Она показала ему лист бумаги с результатами. В это же время я вновь почувствовала тревогу внутри. Но когда я увидела взгляд детектива, то уже поняла результат теста. — Мисс Женевьева, по результатам анализов, в твоей крови нету ни капли наркотических веществ. В крови же втоей подруги есть несколько запрещенныйх веществ. — от этих слов я с облегчением вздохнула. — однако к нам не поступало заявлений о найденных трупах или о прапаже молодых парней в указанном вами районе. Так же наш работник съездил в указанное тобой место, и не нашёл никаких следов крови или же трупов. Кроме игрушечной головы барана там ничего не было. — Он указал мне на только что занесенную в комнату голову белую голову барашка, из которой торчал паралон. — Поэтому, искать эти трупы мы не станем опираясь только на ваши слова, без каких либо доказательств. Помимо этого, мы узнали, что ты пролежала в психиатрической лечебнице денверса, восемь месяцев, за поджоги церквей. — То есть вы думаете это моя шиза?! — резко встала на ноги я, и крикнула на полицейского. — и я спутала игрушечную голову с настоящей? я провела полный курс лечения, и сейчас полностью здорова! И попрошу не путать, не поджоги, а поджег! — Послушай, в этот праздник все делают такие розыгрыши, и с нынешними технологиями, это неудивительно, что ты поверила всему происходящему. К тому же таким, как ты свойственно принять игрушку за настоящую голову. — Но этот парень вырубил мою подругу! Он мне угрожал! Если он вернется и убьет меня? — дрожащим голосом истерила я. — Он вас ударил? — задает вопрос детектив, всё еще держа в руках мои анализы. — Нет, — немного помедлив ответила я. — Может этот человек угрожал вам физической расправой? — Нет, — совсем тихо ответила я. — В таком случаи мы не можем вам предоставить охрану или же открыть дело против, молодого человека о котором вы говорите. Мне правда жаль, что тебя так напугали вчера. — пожал плечами мужчина. Я уже встала, чтобы уйти из отделения понимая, что моё заявление, никто не собирается принимать, и в данной ситуации им нечем мне помочь, да и незачем им это делать. Сейчас я уже слишком вымоталась, чтобы продолжать убеждать их в правоте своих слов. Я сделала всё что могла. Может я и правда на нервах сама всё напридумывала. Но в этой истории много пробелов. Ещё и этот мерзкий полицейский, который не воспринимал ни единого моего слова в серьез, после того, как узнал о псих лечебнице. Я ведь «невменяема». И ему не важно, что мой диагноз был нервный срыв, и глубокая депрессия, при которой галлюцинаций и в помине не было. И справка при выписке после того, как я прошла курс лечения подтверждает мою полную адекватность. Я уже уходила, но детектив вдруг взял меня под локоть остановив в дверях. — Женевьева, держи. — следователь протянул мне визитку. — если, что ты можешь позвонить мне, и я сразу же приеду. — сказал мужчина, смотря мне в зону декольте. Этот взгляд с желанием моего тела меня выводит из себя. Меня на секунду передергивает от злости, но я быстро перевожу дыхание. Молча взяв его визитку, я вышла в коридор. У меня нет сил больше отвечать, или же вести спор. Я хочу поскорее выбраться из участка и вернуться домой. Пока я проходила мимо коридоров, я заметила кабинет дверь в который была нараспашку открыта. Я мельком заглянула туда, и увидела, Амину, рядом с которой сидели два полицейских и вели допрос. Пока меня не заметили, я быстро прошла мимо, но успела услышать, что у неё допрашивали дилера который продал ей эти вещества.***
Всю эту катавасию продлили на шесть с половиной часов, и вышла я из участка к двум часам ночи. В это время общественный транспорт уже не ездит, и мне пришлось вызвать такси. Зайдя в дом, я вновь проверила все окна и двери, и убедившись, что те наглухо заперты, заварила себе зеленый чай. В голове же вновь прорабатывала всё случившееся. Из головы не выходит образ тоой голову козла, что я увидела в полумраке, и совсем другой, что была в участке. Неужели мой мозг и вправду сыграл плохую шутку со мной искозив восприятие реальности? Амина же под воздействием наркотиков вполне могла спутать меня с другой девушкой в костюме монахини. Всё вполне логично, но почему тогда мама мне написала о ранах на спине, которых у меня нет. И кто же такой этот Бел? Мужчина, что спас меня прошлой ночью от сатанистов? или был в баре с Аминой? или же он просто был одним из актеров в том хорошо поставленном розыгрыше?