Филипп - Филипп

Утро. Ты схвачен в плен, руки привязаны шарфом к завитушкам изголовья. Сонный ещё, не сообразил. Как прекрасно, что ты спишь обнажённым, Филипп, стоя над тобой расстёгиваю рубашку и кюлоты. — Лоррен, не смей! — ты проснулся и осознал всю ситуацию, но пока не испугался. — Позови на помощь, если хочешь. Взобравшись на постель, развожу твои красивые ноги. Брыкаешься, обижен, но не кричишь, только зло сверкаешь глазами, а губы твои сжимаются в маленькую точку от злости. Но я уже взял заветный пузырёк с маслом и теперь мои пальцы уже касаются тебя в самом заветном месте. Ты шипишь, и твои губы шёпотом выдают ругательства, где «похотливый кобель» и «сволочь» — самые нежные. Словно не знаешь, как заводят меня ругательства из твоих сладких губ, которые ты сейчас кусаешь, едва я поглубже ввожу палец. Твой член между тем окреп и дразнит меня, подрагивая соблазнительно. Провожу языком, слизывая смазку, и губами охватываю головку, не переставая пальцем дразнить тебя. Твой дядя, конечно, скотина, но я благодарен ему за такого любовника, как ты. Одним только взглядом из-под ресниц и вздохами ты сводишь с ума, заставляешь желать залюбить тебя до смерти. Обожаю тебя. Всего и всякого. Твоё стройное тело, твой характер, голос, лицо, шёлковые чёрные кудри… Жду, когда от удовольствия ты смолкаешь, прикрываешь глаза, и безжалостно и резко вхожу в тебя. Дёргаешься от боли. Болезненный стон срывается с губ, я тут же глушу его губами. Прижимаю собой тебя, держу за волосы, кусаю шею. Все твои дёргания бесполезны, я беру тебя, насилую, сжимаю. Твоя ругань заводит, а ещё твои глаза, которые показывают не страдание, а неимоверное наслаждение… Теперь надо сдержаться, довести тебя до конца, чтоб не смел больше обижаться на меня из-за всякой ерунды. Я просыпаюсь в твоих объятиях. Примирения так приятны. Люблю твою голову на моей груди. Так должно быть всегда.