Проклятье Ледяного Короля

Впервые Отабек проснулся раньше Юрия. Фей лежал головой на его груди, крепко обнимая смуглый торс. За ночь стало холоднее, поэтому рыцарь хотел поправить одеяло, чтобы его возлюбленный не замерз, но вместо этого случайно его разбудил. - Бека, уже утро? – всё ещё не поднимал он головы. - Да, - всё же укрыл его паладин. Зеленоглазый открыл глаза и повернулся посмотреть на лицо Отабека, как вдруг почувствовал, что ему что-то мешает возле щеки. - Ты всё-таки его носишь? – сонно улыбался он продолжая нежиться в объятиях, теребя малахитовый шарик на ниточке. - У него цвет твоих глаз. Когда не могу заснуть, смотрю на него и вспоминаю тебя, - зарывался рыцарь пальцами в светлые волосы. – После чего сплю как убитый, – поцеловал он его в макушку. - Иногда я могу это слышать, - потерся фей своей щекой о смуглую кожу. - О! У меня для тебя кое-что есть, - вспомнил паладин, после чего уловил на себе сначала удивленный взгляд за которым последовал недовольный, потому что ему пришлось вылезти из-под тела, что уже по-собственнически лежало на нём не первый час. Встав с кровати, он достал деревянную коробочку, которую называл своим тайником, и положил на постель рядом с зеленоглазым. В ней лежало лишь одно ничем не примечательное золотое кольцо. – Хочу, чтобы и у тебя было что-то обо мне на память, – взяв Юрия за правую кисть, он надел ему на безымянный палец круглое украшение. – Когда Яков меня подобрал, у меня не было ничего: ни дома, ни семьи, ни друзей. Поэтому, сразу начав жить во дворце, я ужасно пугался всего, чего только можно, - фей слушал с замиранием сердца. Ему ужасно хотелось познакомиться с маленьким Отабеком, а эта история, может и не осуществит его желания напрямую, но приоткроет некоторые завесы тайн прошлого рыцаря. - Однако мне удалось застать то время, когда матушка отца была ещё жива. Она заботилась обо мне, потому что у её сына, на тот момент, не было так много свободного времени. Через три года, лежа в постели и умирая, бабушка держала меня за руку, но всё так же весело улыбалась. В детстве это прогоняло все мои страхи, но не в тот раз, – Темноглазый рассматривал кольцо на белом пальце. Оно оказалось Юрию впору. – Понимая, что в такой момент, никакая улыбка не успокоит меня, она отдала мне это кольцо со словами: «Если тебе будет страшно или ты затоскуешь по мне, посмотри на него и почувствуй, что я всегда рядом». Лишь со временем я понял, что получил её самое дорогое сокровище – обручальное кольцо от мужа, предыдущего короля, которого она любила больше жизни. - Я не могу такое принять, Бека… - снял он с пальца украшение. – Оно принадлежало твоей, пусть не родной, но любимой бабушке. Это ваша связь. - Юра, мне не нужна вещь, чтобы помнить о ней, - нахмурился рыцарь. Его задело, что фей не принял его подарок. – Оно мне действительно дорого, поэтому я и дарю его тебе, чтобы у тебя тоже было что-то памятное от меня. Но я делаю это без сожаления, - он держал кольцо перед зелёными глазами, чтобы Юрий мог увидеть внутри пиктограмму «Две руки, одно сердце, до самой смерти». – Так что возьми его, - сказал он, снова надевая золотой кругляшек на палец. - Ох, Отабек! Какой же ты упрямый! – кинулся обнимать его фей. – Мне ведь тоже ничего не нужно, чтобы помнить тебя до самого конца, - улыбался зеленоглазый, целуя брюнета в висок и гладя ладошкой по щеке. – Так значит, пока смерть не разлучит нас? - Даже ей это не под силу, – провёл он пальцами по зеленеющим жилкам на крыле, прижимая другой рукой Юрия к себе. - Не знаю, не знаю, мне ещё точно три века в этом мире коротать, - рассмеялся блондин, после чего занялся поиском своей одежды. – Я должен уходить, искать же будут. - Я понимаю, – Отабек пристально наблюдал за феем: на нём остались следы их ночного преступления. Перед тем, как выпустить его из своих покоев, он утянул зеленоглазого в уже не страстный, но всё ещё нежный поцелуй, после чего дверь перед рыцарем закрылась. Погода всё больше портилась. Утром был иней и похолодание, к обеду всё затянуло тучами, вечером наверняка будет дождь – наступает смена сезонов. Лилия забеспокоилась и приняла решение о возвращении в империю. Лететь в такое ненастье опасно, а потепление не планируется, поэтому Яков приказывает подготовить карету и лошадей. Уже возле ворот правители и их дети прощаются друг с другом. Наследники договариваются о новой тайной встрече, а король и императрица шепчутся о чём-то серьёзном, слышно лишь обрывки их фраз: «…я обязательно найду лучших, всё будет хорошо…», «Уже поздно, не стоит…». И вот, императорская чета вместе с крылатыми помощницами покидают Жасыл. Король, рыцарь и остальные люди провожают взглядом карету, выезжающую из города и скрывающуюся за поворотом, слышно лишь удаляющийся цокот копыт. Отабек поднял голову на затянутое тучами небо, а на тыльной стороне его ладони таяла снежинка. Юрий смотрел в окно кареты подперев рукой голову. Он был очень недоволен, когда узнал, что они должны уезжать раньше положенного. Фей планировал провести с рыцарем гораздо больше времени, а из-за внезапного решения матери он даже попрощаться нормально не смог. Белый сезон нагрянул совершенно неожиданно, люди и феи оказались к нему плохо подготовленными, поэтому времени для откладывания подобных дел больше не было. Чтобы добраться как можно скорее, Лилия попросила ехать по короткой дороге, к ночи они должны были уже вернуться домой. Пути оставалось всего полчаса, но почему-то внезапно карета остановилась. Императрица вышла, чтобы узнать, что произошло. Почувствовав пронизывающий до костей холод, она опустила голову: травы не было видно, вокруг везде лежал снег, да и сама Лилия стояла в сугробе, а тропу, ведущую к лесу, замело. Она подошла к козлам, но кучера там не обнаружила, а лошади и вовсе пропали. Вдруг её окликнул мужской голос: - Не его ли ищите, Императрица Золотых лесов фей? – гордая фея обернулась на звук и застыла в ужасе: в нескольких метров напротив неё стоял Ледяной король – Виктор, а рядом с ним глыба льда и в неё намертво вмёрз кучер. Ветер уже не был таким спокойным, насвистывал себе песню, норовя превратится во вьюгу. Первые не вытерпели ожидания феечки-помощницы. Они вышли из кареты, у бедняжек зуб на зуб не попадал из-за холода, а увидев виновника пришествия и вовсе спрятались за спину императрицы. - Возвращайтесь в лес немедленно. Не важно как, главное доберитесь, - шепча не отводила она взгляда от Виктора. – Добро пожаловать, ваше святейшество! Что вас привело в эти земли, да ещё и в такое время? – пыталась быть учтивой Лилия и отвлекать Ледяного, чтобы дать время помощницам сбежать, но это не помогло. - Никто никуда не пойдёт, - спокойно ответил он, повернувшись в сторону беглянок и стукнул посохом по земле. Феечки моментально оказались в ледяной тюрьме, такой же, как и у кучера. - Пожалуйста, остановись! Не делай им больно! – закричала императрица, чуть ли не плача, пробираясь через сугробы к прозрачным монолитам с помощницами, которые застыли в паре метров от кареты. - Как грубо. Императрица, вы перешли границы дозволенного пренебрежительного тона по обращению ко мне, - окинул он происшествие безразличным взглядом. – И им совсем не больно, – к этому моменту уже вышел Юрий и застал всю картину как она есть. - Что происходит? – держался зеленоглазый за дверь кареты, стоя по колено в снегу. Теперь уже он был напротив Ледяного короля и рассматривал его, недоумевая о происходящем. Виктор был высок, его волосы похожи на серебро, на голове корона из заледенелых веток, в правой руке у него костяной посох больше его собственного роста, на гордо расправленных плечах лежит белоснежный мех, сзади тянется чёрный плащ с осколками ледышек, переливающихся фиолетовым, розовым и синим сиянием, а глаза его зимнего неба, такие же холодные, безжалостные, пугающие и ненавистные. Фей повернулся в сторону Лилии. - Мама? - Ах, вот оно как… А я уж думал, ещё одна ваша помощница, а это всего лишь будущий наследник, не так ли? – Виктор скорчил жалостливое лицо, всё ближе подходя к Юрию. - Чудовище! Ты и пальцем не тронешь моего сына, мерзкий полубожок! – бросилась она к наследнику, еле разгребая снежные кучи. Снегопад усиливался. – Возьми, что тебе нужно и убирайся с наших земель! - Да я бы с удовольствием так и сделал, но не хочу потерять свою вечность в поисках выхода из вашего леса, - Ледяной остановился на пол пути и протянул руку, ожидая, что в неё положат то, за чем он пришёл. – Вы украли у меня кое-что важное, верните это. - Какой вздор! Мы ничего не крали, - кричала она на Виктора закрывая собой фея. - Вот как? Тогда, я думаю, вам это знакомо, - он достал из внутренней стороны плаща увядший венок, который сплёл Юрий на горе во время очередных приключений с Отабеком. Императрица посмотрела через плечо на своего сына, тот лишь виновато отвёл взгляд. Он давно давал обещание матери, что никогда и не при каких условиях не пойдёт в то место, но оно было нарушено. - Да, - вздохнула императрица и постаралась усмирить свой гнев, - Это действительно наш венок, но мы у тебя ничего не крали, клянемся. Поэтому, либо ты оставляешь нас в покое по собственной воле, либо я заставлю тебя. - Ваше императорское величество заставит меня? – его брови поднялись вверх, и он так громко рассмеялся, что эхо разнеслось по всей округе. – Давненько меня так никто уже не веселил, лет так двести, если не больше. И как же жалкая дочь недобогов-изгнанников, родившаяся в своём чистокровном роду девятой по счёту, сохранившая лишь пинту магической силы от её изначального состояния, сможет мне хоть что-то сделать? – голубые бесчувственные глаза блеснули и встретились со взглядом зелёных, яростных, таких живых. Видимо, слова Виктора больше задели гордость Юрия, нежели Лилии. Фей вышел из-за спины матери и уже сделал несколько шагов навстречу Ледяному, но последний направил на него ладонь вытянутой руки и произнёс заклинание. С громким криком «Нет!» императрица закрыла собой наследника, заклинание прилетело прямо ей в спину. Она даже закричать толком не успела, лишь с материнской любовью посмотрела в глаза сына последний раз и рассыпалась чёрным пеплом прямо перед ним, оставляя после себя в его руке янтарный браслет. Что испытал Юрий даже представить страшно. Мать – единственная, кто был с ним с рождения и оберегал до самого конца, теперь лежит кучкой пепла под его ногами и разлетается по белой земле, путаясь со снежными хлопьями. Теперь он понял раз и навсегда, что больше не имеет права надеяться на «всё обойдётся». Теперь будет по-другому. В обоих сердцах пылает пожар. И в Юрии, и в Викторе, даже несмотря на его холодное призвание. Огонь можно приручить, люди забывают каким он может быть опасным, если за ним не следить. Много чего ещё страшного понапридумывали в этом мире, но нет ничего ужаснее, чем всепожирающее, не щадящее никого и ничего пламя. Особенно, если это пламя ненависти. Оно не просто горит, оно расползается своими языками по всей душе, дотягивается до каждого её уголочка, обволакивает лучше любой паутины, прилипает, въедается, разрушает, оставляя после себя лишь чернушные угольки, которые догорят и остынут, и после этого пожарища жить существу с такой душой всю жизнь на пепелище. - Ты, - поднял на него пустые глаза фей. – Монстр, - чуть слышно прошептал он посиневшими губами и ринулся на Ледяного короля. Виктор коснулся двумя пальцами лба Юрия и зелёные глаза закрылись, после чего молодой император упал в сугробы и больше не вставал. - Сладких снов, - ухмыльнулся голубоглазый. – Посмотрим, насколько тела фей устойчивы к морозам. Хотя вам всего-то нужно подождать прихода зелёного сезона, если он, конечно, вообще теперь когда-нибудь наступит, – развернувшись, ветер поднял его плащ и из него высыпались вороха снега, накрывая всё пушистым одеялом. Ледяной король отправился домой, на гору, а в землях теперь царит белое безмолвие.