Белые области

- Тут ведь ничего не трогали, да? – сварливо произнес детектив Доу перед тем, как рукой в черной медицинской перчатке толкнуть дверь квартиры Яна Мартингейла, перечеркнутую голограммой желтой предупреждающей ленты. Здесь проходит полицейская операция, сохраняйте спокойствие. Специальный агент Мэтью Вуд, все еще похожий на студента-третьекурсника, только загадочно улыбнулся. - Типа, никто из ваших не обделался и не наблевал на улики? Спина Доу скрылась в дверном проеме. Раннее утро было не лучшим временем для того, чтобы общаться с копами, однако все соседи успели иметь это сомнительное удовольствие. Кое-кого до сих пор опрашивали – однако пока безрезультатно, то ли никто действительно ничего не видел, то ли просто напуганы и предпочитают помалкивать несмотря на программу защиты свидетелей. Смутный шлейф крови в воздухе, почти выдохшийся табачный дым, отголоски дождевой сырости, похожие на тонкий плесеневый аромат каменного подвала или минеральный запах морских волн, омывающих глиняные горы. Бензиновые пары, наполняющие уличный воздух, слышались как экстравагантные духи, дорогие и странные. Окно на крошечной кухне было распахнуто, на нем остался мокрый дождевой след и отпечатки подошв ботинок. Доу пристально вгляделся в него, а затем приметил и едва видные следы окровавленных пальцев на белой оконной ручке и пластиковой раме. Слишком высоко, чтобы имело смысл предположение, что тот, кто открыл окно, стоял на полу. Он что, собирался свалить через окно? Но какой смысл? Доу не нужно было выглядывать наружу, чтобы понимать – никакого балкона или даже люльки мойщика окон, удрать таким способом с этого этажа можно только при помощи альпинистского снаряжения или вертолета. Впрочем, пока это нельзя было исключать, ведь соседи продолжали упираться на том, что ничего не слышали и не видели. Вероятно, в столь глухой час все просто спали. Детектив усмехнулся: что ж, при наличии такого количества отпечатков по всей квартире и на орудии убийства, суд обойдется и без свидетельских показаний. Особенно если принять во внимание тот странный звонок с чистосердечным, который, естественно, был записан и сохранен. Доу успел прослушать: срывающийся голос Мартингейла, раздражающе громкое и частое дыхание в трубку, фоном – неразборчивый гул магистрали и шум ветра – высота здесь была порядочная, и, похоже, он не ошибся – звонили действительно возле открытого окна, а может быть и стоя прямо на нем. Он бы ничуть не удивился, если бы нашел этого Мартингейла внизу, на мокром от дождя асфальте. Такое уже случалось, и не раз – неподвижное тело с широко раскрытыми глазами: стеклянистый блеск темных радужек и особенно замерших зрачков, с ресниц срываются капельки падающей с неба воды. Оцарапанный висок кажется угловатым и уязвимым под слипшимися прядками волос. Почему-то Доу всегда вспоминал одного конкретного парня в подобной ситуации. Он уже забыл, как его имя. Обычный суицид на бытовой почве – жена ушла, долги, потеря работы и постоянные звонки коллекторов. Совсем еще юный, зеленый детектив Доу стоял и смотрел, как тело заворачивают в черный полиэтилен: безжизненное, мягкое и непластичное, сломанное везде, где только можно, оно казалось куклой, наполненной соломой или старыми тряпками. Только из старых тряпок или соломы не вытекает столько крови, что она скапливается огромной и темной, матовой лужей. Крупные, жирные дождевые капли шлепались в стаканчик с кофе, разбиваясь о мутную поверхность - Доу забыл зонт в то утро и весь вымок, но служебная голограмма демонстрировала миру образ идеального копа – ни единой складочки на форменных брюках, новенькая куртка и фуражка. Его уже тогда подташнивало от этого – голограммы лгали в глаза, в его случае скрывая неприглядную картину больного, усталого и небритого, злого на весь мир копа, который разучился улыбаться так, чтобы это не выглядело саркастической гримасой или натянутой формальностью. Хуже «дополненной» реальности была только виар-симуляция, и еще закон об оцифровывании личности, который все время пытались протащить. К счастью, до сих пор безуспешно, потому что ни одного надежного метода копирования мозговой деятельности не существовало и был высок риск на выходе получить совсем не то, что планировалось изначально. Вроде истории в романе ужасов «Pet Cemetery», когда вместо похороненного домашнего питомца возвращался отталкивающий и кровожадный монстр. А еще, когда приходилось работать в виаре, правду ото лжи вообще было невозможно отличить. Доу почти слышал последние издыхающие вздохи бихевиоризма и как приверженец поведенческой теории, искренне страдал. - Если бы он спрыгнул, мы бы нашли его труп, - пробормотал он. - Вдруг у него есть крылья? Знаете, сейчас много чего делают… модификации… я бы не особенно удивился, - встрял Вуд, возникая на пороге. Такой чистый и свежий, совсем не уместный на этой обляпанной кровью кухне, с дешевой мебелью и такими же дешевыми пластиковыми панелями на кирпичных стенах. - Не смеши меня, парень, который живет в арендованной клетке и работает в сраных «Белых областях», поставит себе имплантаты, которые стоят, как весь этот дом? - Может, это была его мечта, - задумчиво изрек Вуд, повертев в руке, облеченной перчаткой, рамку с какой-то фотографией, - он хотел улететь отсюда. - Прекрати это дерьмо и давай работать, - прорычал Доу, постепенно смекая, что федерал попросту дразнит, при этом строя очень сложные щи. Он намеренно задел Вуда плечом, направляясь в ванную, где до сих пор находился мистер Пол Андерсон. Бросив по пути беглый взгляд на фотку в руках Мэтью, он рассмотрел там Мартингейла, скованно улыбающегося в объектив и держащего на руках упитанную рыжую котяру. Какого пола было животное, Доу не разобрал. Почему-то федерал так пристально смотрел на изображение, что это показалось подозрительным. Впрочем, что могло быть не так в долбаной фотке с котиком? Кроме того, что она не в электронном формате, а распечатана, как нечто весьма ценное и памятное. Но никаких котов тут не наблюдалось, даже лотка или мисок с кормом не было, значит, скорее всего, в память о животине, которая померла. Вот уж улика, так улика. Срань Господня. - Я бы на его месте хотел улететь, детектив… - донеслось ему в спину все с той же странной интонацией, которая чаще всего возникала у людей в тот момент, когда они нашли кажущийся незначительным фрагмент головоломки, крошечную деталь, и пазл вдруг сложился. Затем, после недолгой тишины, Доу услышал, как Вуд отрывисто отдает распоряжения по телефону крайне серьезным голосом: - Мартингейл нужен мне живым! Даже если он вооружен и опасен, мне плевать! Не вздумайте стрелять, когда найдете его, если он пострадает, вас вышвырнут из полиции быстрее, чем вы успеете моргнуть. Что? Джек Хоакин и Аманда Кирк? Если окажут сопротивление, работайте, как обычно. Но Мартингейла я хочу живым и невредимым и как можно быстрее! Отправьте на его поиски всех свободных людей, немедленно. Он не мог далеко уйти. - Ты чего всполошился? – Доу чувствовал, что от него скрывают нечто важное, но никак не мог понять, что, и это его бесило. Он вышел из ванной и увидел федерала, убирающего телефон. Фоторамки уже не было у него в руках, но и на столе Доу ее не заметил. - Думаешь, он реально наш потрошитель? И как ты сделал эти выводы, Шерлок, посмотрел его фоточку с котом? - Нет, вряд ли он наш потрошитель… скорее всего, он вообще не способен никого убить, его могли подставить. - Тогда че ты подорвался искать его, как будто он сраный президент США? - Скажем, у меня появились некоторые подозрения по одному очень важному делу… которое не имеет отношения к нашему, расслабьтесь. Я не хотел вас обидеть, - Мэтью примирительно улыбнулся своей обаятельной улыбкой застенчивого стажера, - хотите, сходим позавтракать? У меня после всех картин аппетит разыгрался, что скажете? Я угощаю! - Не соскакивай с темы, Шерлок. Что у федералов может быть за дело, связанное со срочной поимкой офисной планктонины, которая, скорее всего, даже никого не убивала, если только это не диссоциативное расстройство? Мартингейл - напуганное до смерти бесхребетное чмо, а ты за ним только что кортеж с охраной и лимузином не отправляешь, и, черт возьми, что тогда получается? Кто пришил Пола Андерсона и устроил перфоманс в ванной? Хоакин с подружкой? - Я думаю, именно они, - кивнул Вуд, - скоро будут результаты экспертизы. Если вы закончили, я распоряжусь убрать тело. - Закончил, - буркнул выдохшийся Доу, доставая сигареты. Хотелось курить и спать, а еще уволиться. Чувство, что он где-то проебался, не отпускало даже когда они вышли на улицу. Снова пошел дождь – его большие жирные капли перезрело шлепались на асфальт, оставляли мокрые темные следы на всем, что не защищала голографическая броня; сыро падали в волосы, и ветерок неприятно холодил в этих местах, напоминая о близости осени. Доу стащил, наконец, одноразовые перчатки, швыряя их в урну. Черный полиэтилен, дождь и громады высоток снова вызвали в памяти тот день и того парня на асфальте – он лежал, отделенный от толпы желтыми лентами и полосой отчуждения, которую всегда вызывает смерть до того, как любопытство возьмет верх, и толпа подойдет ближе, смыкая свои ряды, чтобы беззастенчиво пялиться на зрелище чужого беспомощного положения. Мэтью Вуд стоял рядом, бережно прижимая к груди завернутый в три ряда пупырки ноутбук Мартингейла. - Вот что такого ценного ты надеешься там найти? Виар-порнушку, в которую он играл по выходным? – не смог удержаться и промолчать Доу, - планы уничтожения мира? Или его коллекцию фоток котов? - Как насчет, все это сразу, детектив? – это штука такая? но прозрачные серые глаза Мэтью не улыбались. Он кивнул и быстрым шагом направился к кафешке, которая виднелась на другой стороне улицы. «Терияки», гласила вывеска. Суши, роллы, вок – ничего примечательного или необычного. - Слушай, скажи начистоту, он что, в федеральном розыске? Я сразу понял, с этим парнем что-то не так, но что? В нем как будто чего-то не хватает… какой-то существенно важной детали… или многих деталей… это потому, что ему форматнули мозги или потому, что всем социопатам чего-то как будто не достает, а? Человечности, типа? Шерлок, твою мать, я не такой тупой, как ты думаешь, просто скажи, что, черт возьми, происходит… Доу обернулся к собеседнику, в сотый раз надеясь что-то прочесть на его голографической физиономии, но Мэтью как будто сквозь землю провалился: толпа спешила по своим делам, а никакого стильно одетого блондина в легком светлом плаще, с ноутбуком в руках и в помине не было. Вариант у Доу был только один: федерал сбросил электронную личину «эго» и свалил, пользуясь тем, что в реальности он выглядит и одет совершенно иначе. - А как же твое приглашение позавтракать? – язвительно крикнул в никуда детектив Доу, - эй, мистер Голливуд! Ну и пошел ты! Ты мне все равно не нравился! Ублюдок! На него натолкнулась какая-то девушка, извинилась и побежала дальше в сторону перехода, где как раз догорал зеленый сигнал. Выругавшись, Доу покрутил головой, надеясь как-то вычислить удравшего федерала, но нет, ничего не забрезжило. Тот даже походку ухитрился сменить и куда-то засунуть ноут! Профессионал, что тут скажешь.