И вечности мало

Деймон собирает раскладушку и с грохотом ставит ее в угол. Пожалуй, больше она им не понадобится в течение долгого времени. Бонни с Энзо всё же пришлось провести на ней несколько ночей, когда Эдме не засыпала на диване перед телевизором. А теперь они уехали. Не сидеть же здесь вечность. Бонни на прощание пообещала Деймону, что найдет способ покончить со всем этим. Только вот он всё меньше верит. Может, стоит смириться с таким положением дел? Хотя, чёрта с два. Елена в любом случае проснётся через пол века. И он должен будет вернуться, потому что её человеческая жизнь не будет ждать вечность. И что тогда? Возможно, им со Стефаном и Кэролайн просто выпить крови Елены, стать людьми, а Майклу позволить убить Эдме, не боясь, что вслед за ней уйдут и они? Деймон преодолевает лестницу и оказывается на кухне. Видит, что его соседка поневоле задумчиво крутит в руках яйцо, а в руках у неё пакет молока. Она кидает неуверенные взгляды на разогревающуюся на огне сковородку. Деймон не может сдержать улыбки. Неужели всё-таки решила научиться готовить? — Ты нашла способ закончить наши мучения, попросту отравив нас? Она испуганно оборачивается — он напугал ее резким появлением. — Я… Эм… Вот хочу попробовать сделать омлет. Мне всё равно нечем заняться… Она краснеет и оправдывается. Не признаваться же, что, вообще-то, хотела хоть раз удивить Деймона. И с чего вдруг у неё желание произвести на кого-то впечатление? Возможно, когда год живешь бок о бок с человеком, всё же начинаешь ценить его мнение. Тем более, Деймону она дважды обязана жизнью. У него есть все причины быть для неё не последним человеком. — Ладно, давай покажу, как это делается, пока ты не спалила кухню. Деймон подходит к ней сзади и касается её руки с яйцом, приподнимая над миской. В другую же руку дает ей нож. Эдме вздрагивает от этого неожиданного прикосновения, от того, что он буквально зажимает её между собой и столешницей. — Нужно разбить яйцо. Давай вместе. Нож резко ударяет по скорлупе. Жидкая субстанция падает в миску. — Потом наливаем молоко, постепенно помешивая. Всё надо делать медленно, шаг за шагом. В нос ударяет запах парфюма Деймона. Его руки теплые. И Эдме ловит себя на мысли, что всё это время рядом с ним ощущает себя в безопасности. — Шаг за шагом, — чисто машинально повторяет она.

***

Эдме непосредственно улыбается, по лужам спеша за ним. Нечасто ей удаётся вытащить Деймона на прогулку. Он сильно выше, шаги у него больше, поэтому она буквально семенит, чтобы не отставать. Он оглядывается на неё. — И чего ты лыбишься? Она пожимает плечами. И сама не знает чего. Просто рада, что в кои-то веки он составил ей компанию. На озере сегодня ветрено. Когда они выходят из рощи на пляж, холодный порыв ударяет им в лицо. Эдме ежится и прячется от ветра за широкую спину Деймона. — И зачем ты меня притащила в это болото? Она лишь смеется. А он фыркает и демонстративно крутит пальцем у виска, натягивая ей на голову капюшон и щелкая по носу. Они идут по песку вдоль воды. Впереди бесконечная равнина с необъятными лесами. На пути встречаются огромные серые валуны, на которые Эдме то и дело забирается, чтобы потом спрыгнуть. Она снова ощущает себя на семнадцать, а не на больше пятиста. Деймон наблюдает за ней со смешинками в глазах. Сейчас она кажется ему ребенком. И он ощущает легкость, просто так никуда не торопясь, идя с ней вдоль серого озера, над которым клубится туман. Забравшись на особо высокий валун, она замирает. Забывает на секунду, что вообще-то вампир, и боится спрыгнуть. Беспомощно смотрит на Деймона. — Ну и чего ты остановилась? — Снимешь меня? — Ты дура? До неё вдруг доходит, что с ней ничего не будет. Спрыгивая, падает на колени. Удар неприятный, но ничего ведь не будет — ни малейшего синяка. Будь она человеком, ссадины бы потом неделю лечила. — Собираясь принять лекарство, ты не думал он неприятных синяках? — Синяках? — усмехается он нелепости вопроса. — Нет, я думал о другом. Я хотел отказаться от вечности. Я хотел создать семью с любимой женщиной. Я хотел стать человеком. — Ты ненормальный. — Тебе совсем не хотелось бы перестать быть вампиром? — Это единственное хорошее, что со мной случилось. Моя жизнь — одно сплошное дерьмо, если так посмотреть, — забавно, как от общения с Деймоном она начала в больших количествах использовать современные словечки, особенно, ругательства. — Я сама чёрт знает кто и, как ты не раз замечал, ничего не способна сделать сама. Но я рада, что у меня есть вечность. По крайней мере, она оставляет надежду на хоть какой-то просвет. Поскольку и миллиона человеческих не самых коротких жизней не хватило бы, чтобы исправить всё, что со мной произошло. Деймон задумчиво продолжает идти, ничего в ответ не говоря. Она ценит своё бессмертие. Настолько ли не ценит своё он, как казалось? Деймон напрягается, силясь вспомнить черты Елены. И не выходит. Так и должно быть? Он каждый день мысленно просит у неё прощения за то, что не с ней. Пожалуй, несколько лет назад он, наплевав на любые угрозы, понесся бы к ней. Но сейчас он не может оставить другую девушку. Ту, что с горем пополам научил готовить омлет. Ту, что так искренне смеётся рядом с ним. Ту, что, кажется, за последнее время стала чуть менее эгоистична, а ещё, пожалуй, вышла из глубин мрака, в которых была после гибели мужа. Кажется, она смогла смириться. Кажется, она действительно продолжает жить. И он думает, что это смирение — то, за что стоит восхищаться ей. Она слаба, но справилась. И больше не зовёт во сне Клауса. Однажды он спросил у неё про него. Сам не понимая зачем. Просто, наверное, хотел понять, действительно ли она в порядке. Изумрудные глаза взглянули на него задумчиво, но, кажется, без безумной боли. Она ответила тихим спокойным голосом: — Правда в том, что я могла стать его спасением, но я стала его тьмой. Мы принимали мрак друг друга. Не знаю, нужно ли это было. По отдельности мы могли бы стать лучше, а в итоге… В итоге, я не прожила нормальной жизни, проведя с ним чертовски мало времени, по сравнению с вечностью. В итоге, он стал сильнейшим созданием на земле, но что ему это дало? Страх и трепет окружающих. Он так и не воссоединился с семьей. Они любили его, наверное, но слишком многое между ними всеми стояло. Он получил силу, армию ему подобных гибридов, но они не спасли его от гибели. И что осталось? В тот момент он увидел, что она, кажется, начала что-то осознавать, а не бездумно следовать судьбе. Возможно, для неё действительно настал момент жить дальше. И ему в данный момент стоит у неё поучиться. Деймон ловит её холодную ладошку и сжимает крепко-крепко. — Я не говорил этого раньше, но всё будет хорошо. Я тебя не оставлю, обещаю. И она верит, что не оставит. У них призраки других любимых за плечами, такие странные судьбы и отсутствие выбора. У них омлет недосоленный, старый телевизор с дурацкими передачами и серое озеро со шквальными ветрами.Они вместе по причине странных обстоятельств, такого не должно было быть и, пожалуй, ничего их толком не связывает. Но здесь и сейчас её пальцы в его руке дрожат. И ответственность за неё, пожалуй, перестала быть бременем, которое он в любой момент с радостью скинет.