За одну ночь

— Чонгук, — девушка прижимает к груди дочь и насторожено смотрит на Чонгука. Пелена слёз сама по себе появляется, а картинка начинает размывается, поджимает пухлые губы в тонкую линию и не сводит пристального взгляда. Тэхен чувствует боль, исходящею из-за его спины, кулаки сжимает от ярости на этого парня. Он понял всё, понял кто это, прочитал в глазах его любимой, что держит его дочь. Глаза темнеют от злости, что родилась в недавно ещё счастливом парне, сердце кровью обливается когда он видит дрожащие губы и блестящие от слёз глаза, он хотел уберечь её от этого состояния и этих чувств, но не смог. Не смог защитить свой цветок, которому лепесток оторвали. Испепеляет Чона взглядом, пока у того взгляд направлен на Йери, дрожащию от эмоций и переизбытка чувств. — Йери, — шепчет губами, но Тэхен замечает. Ему противно, когда он произносит невинное имя девушки свои грязным ртом. Он возненавидел его, ненавидет его до скрипа зубов и побеления костяшек на бледных руках. Страшна становится, когда посмотришь на этого парня. — Я забираю тебя, — уверенно произносит парень отталкивает Тэхена и хватает девушку за локоть ведя к выходу, в коридоре детский плач стоит. Йери потерянным взглядом смотрит на Соён, а Ким подрывается к дочери отталкивает Чона и хватает дочку на руки, качает её, напивая при этом незамысловатую песенку, что ласкает слух и малышка засыпает, закрывая глазки и переставая пинаться. Йери обнимает Тэхена и чмокает дочку, а после Тэхена в сладкие как и у её дочери щеки. Ошарашенный взгляд Чона прожигает этих троих, он приоткрывает рот, пытается что-то сказать, но после закрывает его, точно немая рыба. — Уходи, — Йери не смотрит на него, но в голосе вся обида заложена. — Я... — Чонгук не может подобрать слов, не отводит карих глаз с дочки, что спит и сладко причмокиванием своими губками, вытягивая их уточкой. — Пошел вон, — шипит Тэхен, стараясь не разбудить его сокровище, маленькая девочка держит его за пальчик, этим успокаивая злого мужчины. — Я вернусь за вами, — Чонгук сдается и в последний раз посмотрев на своих девочек, выходит из квартиры, скрываясь за дверью. Стоит напряжённая тишина, она давит на уши и проникает под кожу, больно впиваясь в нежные места. Сейчас каждому хочется побыть одному, только Йери жмется ближе, вдыхает запах дыни и тянется за поцелуем. Тэхен нуждается в ней, в её объятиях, поцелуев и просто присутствии. Он, словно мартовский котик ластится к ней. Целуются страстно, языками играясь, причмокивание губ слух ласкает, забываются, но не будят дочь, уносят её в свою кроватку и оттдаются друг другу нежно, страстно и пошло. * * * Погода, будто подстраивается под настроения пьяного парня. Он сидит в машине и откинувшись спиной на кожанное сиденье, выпивает. Она бутылка соджу превратилась в восемь и парень уже совсем не соображает, в глазах плывет, а голова, будто разрывается от боли. Алкоголь успокаивает, заставляет забытся и расслабиться - чушь. Парня окутала боль и разочарования к самому себе, он не может забытся, а наоборот ещё погружается в свои мысли, но не перестает вливать в себя жидкость, что горло обжигает, заставляя вспомнить, что он ещё жив. Смотрит немного приоткрытыми глазами в окно, где серый дождь поливает серые дома и серый асфальт - всё серое. В машине играет песня, что хоть и немного, но успокаивает душу и сердце парня, органы в спазме сжались. Смаргивает подступающие слезы и снова глотает жидкость. Осматривает машину в поисках телефона и находит его на задних сведениях, пытается достать, что не с первого раза получается, но все же получается. Разблокирывает и ищет контакт Сыльги, нажимает на звонок и ждёт ответа, пока гудки глушат. — Дорогой, ты где? — отвечает почти сразу и обеспокоено спрашивает, ждёт ответ, пока парень с ним не спешит, хмыкает. — Сучка, ты мне всю жизнь испортила, — шипит в трубку, пока та молчит. — Йери, она...она, — слезы сами вырываются, а всхлипы не заставляют себя ждать, голос дрожит, а язык заплетаться. Роняет пустую бутылку себя под ноги и чешет затылок, истерика постепенно накрывает разум парня. — Дорогой, возращайся домой, — жалобно скулить девушка на том конце трубки, а Чонгука истерика накрывает с голой, он смеётся во весь голос. — Вернусь, когда ты уберешся от туда, — кричит, а на том конце всхлипы женские, они режут мужской слух и заставляют морщится от отвращения. — Ребенка теперь нет, нас ничего не связывает, — кладет трубку и расплывается по седению, шипит от боли, взгляд прикован к серому потолку машины, а мысли разрывают голову на части в машине стоит запах алкоголя, он приникает в ноздри и разъедает всё живое, добираясь до сердца и плюёт в него, причиняя невероятную боль - он растоптан. Чон хочет находится дома, в уютной и теплой кровати, но состояние не позволит сесть за руль, даже сил не хватит, да и дома никого нет, а к Сыльги он в жизни не поедет, он ненавидит её, убить хочет. Поворачивает голову и всматривается в капли дождя, что стремительно летели вниз, разбиваясь о серый асфальт. Хмыкает на эту картину и покрывает глаза, засыпая под грусную песню, что окутала солон автомобиля. * * * Первые, что услышала Йери в весеннее утро - это плач её малышки. Проснувшись от крика ребенка, Йери автоматически повернула голову, где увидела ещё одно чудо: Тэхен тёр глаза и пытался понять происходящее, встаёт с кровати и идёт к дочурке, пока девушка тянет свои конечности к верху, таким образом разминая затекшие тело. Встаёт с кровати и плетется умываться, а после делать завтрак для всей семьи. Тэхен через пятнадцать минут появляется на кухне и падает за обеденный стол, где уже красовался его завтрак. Йери стояла около кухонной тумбы и делала для Соён её перекус. Тэхен наблюдал со стороны расплывшись в улыбке, настроение было на высоте из-за улыбки его маленькой девочки. Когда он пришел к ней в комнату, увидел как девочка плакала, махая руками и ногами в разные стороны, мужчина подбежав к ней, взял ее на руки и стал плавно раскачиваться, создавая ощущение, будто они на корабле в открытом море. Пел излюбленную и протеревшиюся до дырок песню, но всё равно такую любимую Соён, он каждый день ей пел своим бархатным голосом, что даже иногда Йери засыпала под его голос. Отводит взгляд и теперь разглядывает милое сердечко из кетчупа. Берет вилку, а после следует оценивание еды, он мычит от удовольствия и прикрывает глаза. Йери усмехается реакции мужа и сама присаживается рядом, вытирая его лицо, что испачкалось во время трапезы, салфеткой, взятой со стола. Чмокает в губы и слизывает со своих остатки кетчупа, улубнувшись шокорованному парню, она принялась поедать завтрак. Погода была прекрасная, ни жарко и ни холодно, самое то. Идя по ещё мокрым дорогам, девушка задумалась о своё, погружаясь глубоко в себя. Дверь открывается и пропускает в помещение Йери, что ещё до конца не проснулась, а дела не жду, поэтому она сейчас здесь - на этой душной почте, где пахнет коробками и новой бумагой, а ещё потом людей, что уже битый час стоят в огромной очереди. Набирает побольше воздуха в свои лёгкие и проходит в глубь, ближе прижимая сумку. Встаёт в конце очереди и пытается отойти от женщины в черном пальто, так как та сильно шевелится и задевает её, толкая таким образом. Прижимается к стене и затылком опирается на нее, понимая что в скором времени она от сюда никуда не уйдет. Достает из сумки телефон и набирает Тэхена, чтобы предупредить что она не скоро вернётся и он сам искупал малышку. Вздыхает и надевает наушники, предварительно достав их заднего кармана джинс. Простояв в душной очереди не меньше часа, она с радостью в сердце забирает среднего размера коробку, почти не глядя расписывается за неё и на радостях выбегает из душного пространства спеша домой. — Тэ-Тэ, я вернулась, — дверь закрывается, а девушка уже снимает лакированные туфли, проходя внутрь, таща за собой коробку, а пальто все ещё было на ней. Ей хотелось скорей узнать, что же в этой посылке. На родной зов выходит парень, в руках у него была Соён, она почему-то улыбалась, неизвестно почему, может маму увидела, а может просто так? — Чего вы там стоите, идите ко мне, — призывает к себе рукой и осидает на мягкий ковер, смотрит на Тэхена, что брови заломал и пытается понять что происходит, но она только улыбается и все так же завет к себе. — Что это? — оживает и подходит ближе, аккуратно присаживается рядом с женой и удобней устраивает ребенка на руках. Вопросительно смотрит на предмет непонимания и слегка качает его принцессу. — Родители Чонгука отправили, они уже второй месяц подряд присылают подарки Соён, — девушка разглядывает коробку, а на имени своей дочери целует ту в пухлую румяную щечку, а та в свою очередь машет на радостях руками. Тэхен смотрит вопросительно, а после расплывается в улыбке. — Понимаю, — носом проводит по маленькой щечке малышки и вдыхает её запах, что-то между дыней и мятой. — Я думала ты будешь злится, — будто провинившийся котенок, девушка опускает свою голову и удивлённо прожигает пол взглядом, размышляя о причине. — С чего бы, они её бабушка и дедушка, против них я ничего не имею, — длинными пальцами подхватывает подбородок и тянет вверх, заставляя посмотреть ему в глаза. Смотрит нежно и улыбается, будто мед, также сладко. — Но, я не желаю видить этого Чонгука рядом с нашей дочкой, я понимаю, что он отец, но, — повышает голос на последнем слове и сверепо смотрит. — Он упустил свой шанс, сейчас вы рядом со мной и это делает меня самым счастливым человеком, — проговаривает, а после впивается в губы любимой. Никто не знал в этой вселенной, что чувствовали эти двое, какие чувства их одолевали. И что за страхи находились у них в душе. Никто не знал, что им пришлось пережить, чтобы встретить друг друга. Никто не знает, что они пожертвовали, чтобы вот так сидеть здесь и целовать друг друга, купаться в невинной любви, царившей между ними. Какая тоска сейчас у них в душе или как боятся за друг друга. Тэхен обнимает нежно и ближе прижимает, пытается впитать запах своих девочек, прикрывает глаза, а там внутри него сердце бешено бьётся, даёт знать, что он живой, что умеет любить и защищать. Для него все это в новинку, но сейчас он здесь, обнимает, целует и улыбается искренне, в его улыбке ни капли наигранности или фальши. Он счастлив. Только вот переживания окутывают с головы до ног, в сознание проникают и торчат свежие цветы. Боится и поэтому жмется ближе, словно защищает свое счастье своим же телом, только вот ничего не понимает, ведь страхи внутри него, они глумятся и так пошло и отчаянно прилипают к Тэхену, который пытается забытся и утопиться в любви. * * * — Мисисс Кан, Господин приехал, — пожилая женщина с милыми морщинками на лице закрывает за собой дверь в комнату, где страх и сожаление поселилось. Юница бегло бегает глазами по всей просторной комнате и сударажно пытается придумать никому не нужны оправдания. Её тело, облаченное в шёлковую сорочку, тресёт, только совсем не от холода, а страха, что давит на неё и заставляет превратится в беззащитного новорожденного котенка. Её потные ладошки превращаются в маленькие кулачки и нервно сжимаются, впивая в нежную кожу острые ногти с красивым маникюром. В комнате горит свет и он ослепляет Сыльги, она жмуриться и прячется от яркого светила. Ноги подкашиваются, а время, точно замедлилось и стрелки на часах стали идти мучитеоьно медленно, они мучают её, давят на нервы и убиваю клетки. Она смотрит ничегоневидящем взглядом, от под ступающих слез, на толстую дверь, через которую не приникает ни один звук и это ещё больше заставляет боятся проклятого времения. Взгляд прожигает медленно открывающуюся дверь, что разделяла обычный мир и мир, где время замедлилось. В дверном проёме появляется высокий мужской силуэт, что собой закрывает милую страшку, которая кланяется и удаляется, исчезая из зоны видимости. Мужчина проходит в комнату и также медленно закрывает за собой несчастную дверь, где уже должна была появится большая дыра. Он пристально смотрит на свою дочь, что вся дрожит под его взглядом, но успешно это игнорирует, забываясь в причине появления здесь. — Как ты могла? — Сыльги не смотрит на отца, опуская свои глаза на ламинат в темных цветах, сжимает подол своей сорочки и усердно пытается сдержать всхлипы, что рвутся на ружу. — Ты, ведь жизнь могла ему испортить! — повышает тон и с горечью в голосе хрипит. Слышится еле уловимый скрип кровати, когда мужчина садится на белые простани, постеленные на кровати. Трёт переносицу и брови хмурит. Он устал, а здесь ещё одна проблема свалилась на его плечи. — Почему от тебя одни проблемы? — шепчет почти в бреду, смотрит куда-то сквозь девушку и на секунду погружается в свои мысли или может, даже засыпает, ведь давно не спал. — Я...я н...не хоте...ла, — меж слов слышатся женские всхлипы и это только усугубляет ситуацию. — Я тоже хотела быть счастливой! — кричит, срывая этим свой голос. Оседает на пол и уже не сдерживает слезы, как это делала минутами раньше. — Счастливой? — шепчет, а после нервно усмехается. Встаёт на ноги и смотрит сверху вниз на девушку. — А то, что ты разрушила чужое счастье, чтобы быть самой счастливой, тебя не смущает? Ты совсем не сожелеешь? — Я..., — возмущение в голову ударило, резко поднимает голову и уже хочет ответить, только вот отцовский взгляд, где читалось призрение вперемешку с разочарованием. Думаю, самое страшное в жизни ребенка - увидеть в глазах родителя разочарование в нем, не оправдать его надежд. Только от одной мысли об этом по коже мурашки бегают, но это далеко не мысль и не воображение - это реальность, что делает операцию без наркоза, что ты ощутил всю ту боль и суровость реальности. Сыльги смотрит на отца, а он отварачивается от нее. Боль... Разрыв сердца... Взгляд пуст, а слезы просто текут и не влекут за собой ни одного звука, тишина. Глубокий вдох мужчины и глухой хлопок двери, что проникает внутрь девушки, звук отталкивается о ребра, ломая их и в голову ударяет с удвоенной громкость. Вместе с миром рухнула и душа девушки, она разбилась на множества осколков. Заслужила ли она этого? * * * Чонгук просыпается в душной машине, где запах перегара и алкоголя впитался в кожаные дорогие сидения, а тихая музыка так и играла ещё с двух часов ночи. В висках глухая боль колотит, а организм требует воды или ещё чего-нибудь, лишь бы избавится от этой сухости в горле. Смаргивает несколько раз, смотрит в потолок и пытается понять происходящие. Тело ломит от неудобной позы, в которой он пролежал всю ночь. Со смуглой кожи стекают капельки пота, а рука держит телефон. Шевелит ногами и задевает, что-то стеклянное, ведь уши заполнил звук стекла по которому пару раз пинанули, морщится от громкого звука и прикладывает руку ко лбу и теперь пару секунд. Открывает дверцу машины и выходит на свежий воздух. Из клуба у которого он стоял, все так же играла веселая музыка, она оглушала, но заставляла услышать биение своего сердца. Руки в карман сами лезут, а он и не сопротивляется, ведь на улице прохладно и ветерок пряди волос подносит вверх. Смотрит себе под ноги и камешки пинает, пытается прийти в себя после выпитых бутылок с обжигающей горло жидкостью. Сквозь открытую дверцу автомобиля, слышен пиликающий звук. Разварачивается и подхватывает телефон с сидения. Смотрит на сообщение и бровь заламывает в недоумении, а после хмурится, что складки появляются. В машину залезает и дверцой хлопает, заводит двигатель и мчится к отправителю сообщения. * * * — Вы меня звали? Парень проходит в кабинет отца Сыльги, предварительно постучавшись и подходит к большому деревянному столу. Господин Кан сидит на стуле, что отвернут от только что вошедшего Чонгука и слушает мелодию из колонки, что рядом с ним стояла. Поварачивается медленно и грациозно, но Чонгук этого даже не заметил, полностью сосредоточившись на мужчине перед ним. — Да, Чонгук, — мужчина встаёт со своего нагретого стула и медленными, размеренными шагами подходит к парнишки, что лицо скривил в недоумении. Кладет свою огромную руку на его плечу и пальцем большим гладит. — Прости её, пожалуйста, — молит, смотрит в глаза и всю искренность своих слов показывает. — Я не могу, — Чонгук сглатывает нарастающий ком, а после взгляд свой уверенный переводит на пару глаз напротив. Он не может её простить, ведь она лишила его шанса быть счастливым. Ему больно от одной только мысли, но никогда не сможет её простить. — Понимаю, — Господина Кан кивает, а после отходит на несколько метров, отварачивается и глаза прикрывает от раздражения и беспомощности. — Можешь идти, надеюсь ты будешь жить счастливо, — мужчина улыбается и мальчишку прогоняет, чтобы побыть одному. — Моё счастье теперь чужое, — горько усмехается и к двери идёт, хочет свалить от сюда по быстрее и забыть это всё. — Прощайте! — выходит за пределы кабинета и оставляет мужчину с своими мыслями. * * * — Почему она? — Сыльги в ванне сидит с розами в воде. Её одежда насквозь промокла, а голову странные мысли посетили. Прижимает руками колени и в воду смотрит, смотрит как лепестки роз блестят из-за капель воды на них. — Почему не я? Чем я хуже? — Я отомщу тебе, за то, что забрала его к себе! *****