In daemone deus.

      Темная комната. Я лежу на кровати в окружении скомканных одеял. В воздухе чувствовался запах сладкого алкоголя и терпкого табака. Желая включить торшер, я поняла, что не могу пошевелить даже пальцем. В любой другой ситуации мною овладела бы паника, но сейчас было не то. Словно в воздухе, наравне с запахами, что-то веяло со всех сторон. Это «что-то» опьяняло меня, заставляя млеть при каждом вздохе. Я попробовала противостоять этому, но всё было бесполезно.       Неожиданно, сбоку продавился под тяжестью матрас. Надо мной навис мужской силуэт. В груди должен был появиться страх от беззащитности и неизвестности, но ничего подобного я не чувствовала. Казалось, что это был кто-то, кому я доверяю, и всё происходит так, как должно. Я хотела уже начать рыться в памяти, чтобы понять кто это, но только произошло нечто ещё более неожиданное.       Неизвестный, упершись правой рукой о спинку кровати, нагнулся и впился мне в губы. Моё лицо вмиг вспыхнуло, от горячих уст, что так жадно и горячо целовали. Против моей воли, мой рот приоткрылся, позволяя мужчине углубить поцелуй. От проникшего языка, что стал обследовать ротовую полость и ласкаться с моим языком, у меня сперло дыхание. Словно невзначай, его рука начала нежно-ощутимо очерчивать мою шею и плечи. Его пальцы были настолько горячи, что, казалось, могли оставлять ожоги на мне. Взгляд стал понемногу мутнеть.       Парень разорвал наши уста и опустился к ключице и плечам, лаская их своим прытким языком. Из моего горла вырвался глухой стон. По коже безжалостно прошёлся горячий воздух, вызванный тяжелым и хриплым вздохом. Рука нетерпеливо и резко задрала мою рубашку, оголяя тело. Я шумно охнула, когда мужчина приник к моей груди. Он ласкал меня, посасывая и очерчивая языком мои затвердевшие сосочки. Ладошки невольно легли на мощную согнутую спину. С каждым прикосновением моё тело заполнялось жарким желанием, отдавая напряжением в низу.       Уловив мои желания, мужская ладонь спустилась вниз, обведя мою татуировку вокруг пупка. Я уже чувствовала, как приподнимается ткань белья от его пальцев. Но вдруг, неизвестный поднял своё лицо и сквозь тьму на меня сверкнули пара жёлтых глаз.       Я проснулась резко с шумным вздохом. По щекам скатывались капли холодного пота. В полусонном состоянии я ввалилась в душ. С холодной водой смывались из памяти подробности сна, оставляя только стыдливый румянец и некую тревожность.       Никогда не любила свои сновидения. Либо чепуха, либо кошмары. Про астрал вообще лучше молчать. Там слишком много тех, кто хочет лишить меня жизни. Я часто не спала из-за этого. Был только раз, когда я спала мертвецким сном. И то не позавидуешь, ведь это было в объятиях демона Анунга ун Рамы, которого мне, по идее, следует за три версты обходить, а я дружбу вожу с ним. В случае чего и убить может. Ирония судьбы, так сказать.       Рядом закипела кастрюлька. По кухне разносился запах травяного чая, притупляющий моё обоняние. Я нарезала корень мандрагоры, надев на этот раз перчатки. Меня невольно передернуло при воспоминании как я отравилась во время готовки ядов из-за царапины. Жуть. Бросив в кипящую воду последние ингредиенты, я накрыла варево крышкой и оставила томиться. Помыла руки и направилась к чулану, да так и застыла перед ним.       «Зачем я это делаю?» — всплыл вопрос у меня в голове.       Такие вопросы для меня были обыденны. Но из-за чувства тревоги, которое не отпускало меня, я внутренне понимала ответ на это. «Всё ради выживания», — без конца крутилась в голове мысль. Я бросила взгляд на чулан.       Подойдя и отперев дверь, я стала рыться по полкам, пока не нашла крупный свёрток. Откинув край плотной ткани, я потерялась в отражении собственных зелёных через чур уставших глаз.

***

       Я стояла возле лифта и теребила свой салатовый шарф. Скоро должно начаться собрание с участием Менинга, а я поздновато вышла и, ко всем бедам, ещё не знала, где пройдет сбор.       Погрузившись в свои мысли, я поняла, что не одна, только тогда, когда двери сомкнулись.       — Привет, — улыбнулся мне мужчина.       — Здравствуйте, агент Руиз, — я взглянула на него, робко спросив — От-тправляетесь на задание?       — Хах, да. Обнаружили очередной рассадник вампиров, — его щёки налились румянцем. — Зовите меня лучше по имени. Я не намного старше вас.       — Как скажете, Эстебан, — невольно улыбнулась я.       Агент посмотрел на меня с каким-то странным выражением.       — Знаете, Феодора… Хеллбою очень повезло с вами, — завидев мое удивленное лицо, он быстро прибавил. — Вы очень добрая и понимающая девушка. Я… Я даже не знаю, как Вам объяснить насколько Вы удивительны!       Я подняла свою руку, желая его перебить.       — Не судите людей по первому взгляду, — покачала я головой.       Лифт открылся, и мы вышли.       — Вы правы. Извините, если я задел Вас своими словами, — Эстебан стыдливо потер шею, — Я хотел сказать, что именно такой человек, как Вы, очень нужен нашему здоровяку. С вашим появлением он стал более лояльным и внимательным. Не оставляйте его, мисс.       Улыбнувшись мне на прощанье, Руиз ушел. Я проводила его взглядом. На секунду мне показалось, что темная дымка, подобно тени, следовала по пятам за агентом. Мне вспомнилось, что подобное явление было перед смертью Долорес. В груди все сжалось. Этому мужчине осталось недолго.       — Эс-стебан, берегите себя! — крикнула я ему в спину.       Он обернулся и махнул мне рукой. Опустив голову, я поспешила к нужной двери. Когда я зашла, меня встретил нежный свет торшеров. Хоть я здесь и редкий гость, но всегда в комнате сбора я видела небольшую библиотеку, несмотря на трубы и провода на стенах. Порой из-за таких комнат у меня проскакивали мысли, что бюро само по себе огромный склад книг.       Пройдя мимо нескольких стеллажей, я подошла к кругообразному скоплению диванов, кресел и стульчиков.       — Здравствуйте, профессор, — негромко поприветствовала я Брума, сидящего в кресле с высокой спинкой.       — Доброго дня вам, Феодора, — мужчина отложил какую-то папку и устало улыбнулся, — По-видимому, мы самые пунктуальные на данном сборе, либо оба ошиблись со временем.       — Пожалуй, Вы правы в одном из двух, я зря спешила, — опустившись на один из диванов, я вперила свой взгляд в старика. — Как прошла ночь? По Вашему виду нельзя сказать, что хорошо.       Его улыбка вмиг пропала, освободив место некому мучительному выражению. Бруттенхольм тяжело вздохнул и прикрыл глаза, очерченные небольшими кругами. Именно сейчас было отчетливо видно насколько он стар.       — Вы как всегда проницательна, но не для меня одного сон был тревожным, верно?       Я кивнула, подминая свой шарф и надеясь, что у меня не появиться румянец. Мы погрузились в тишину. Что у меня, что у профессора сегодня не было настроя на наши повседневные и отстраненные от работы беседы. Каждый переживал о своем, пока я не решила вновь поднять свои глаза.       — Вам помочь?       — Хм? С чем? — Тревор озадаченно вскинул брови.       — С шеей. Вы плохо поворачиваете головой и уголок вашего рта вздрагивает, скорее всего, от чувства боли. Я могу помочь, если Вы не брезгаете моими методами.       Мужчина, прыснув на мои последние слова, кивнул. Я встала и подошла к нему. Размяв руки, я приложила два пальца к затылку Брума и понемногу стала вести вниз по шее, пытаясь обнаружить проблемную зону. Словно кипяток, по жилам заструились мои силы, окрашивая кончики моих пальцев в черный цвет, словно те были испачканы в саже. Найдя пульсирующую точку, я прикрыла глаза и беззвучно зашевелила губами. Профессор напрягся, судорожно вздохнув. Жаль, что это было только начало…       — Сэр, пожалуйста, постарайтесь не шевелиться, иначе процедура станет ещё более болезненной, — прошептала я, ощутив, как под рукой вырастает небольшая шишечка.       Бруттенхольм резко вскрикнул, когда я стала выдавливать. Зажав ему рот, я прижала старика к себе, чтобы прекратить его движения. По моей щеке прокатилась слеза. Я закусила губу от ощущения боли. Сейчас я не только чувствовала боль профессора, но видела его воспоминания, что мучили его сегодня. Кто эта пугающая женщина?.. Элизабет Ондрюшка? Возможно, но стоит позже проверить.       — Агх! Я никогда не привыкну к тому, что излечение магией чертовски больно! — мужчина тяжко потянулся и потер многострадальную шею.       — Зато Ваши утренние мучения навсегда прекратятся.       Пока профессор разминал шею, я достала свой платок и сквозь него раздавила муху, которая вместе с мороком вышел из шеи страдальца.       Брум многое повидал и много раз мешал тем, кто, впоследствии, оставил на нем следы своего гнева. Это была не первая и не последняя мушка, которую я у него достала. Мухи, червяки, мураши и другие ползучие твари являются формой мелких проклятий. Этот вид магической порчи самый лёгкий, но и самый подлый. Попав под его влияние, ты ничего не замечаешь, но оно уже пробралось в самые глубокие уголки твоего тела. Это проклятье медленно съедает тебя изнутри. Память, суставы, нервы, эмоции, сухожилия. Всё, даже саму душу.       Еще во время обучения многие ведьмы пытались также меня проклясть. Спасибо Равенне, что создала для меня оберег.       Как бы я не старалась, этот человек не жилец. Из-за того что я не пополняю энергию своей магии, как и другие через людей, у меня не хватает сил сделать еще один кулон. Мне остаётся только уменьшать его боль.       Я вздохнула. Внутри меня образовалась тяжесть. В воздухе запахло грозой. Мое тело устало упало на диван. Кости начали ныть, а к горлу подступила легкая тошнота.       Пока никого толком не было я решила прикрыть глаза на пару минут. Постаралась заглушить свои чувства, чтобы боль уменьшилась и исчезла. Частота моего дыхания снизилась, сердце с каждым разом билось медленнее и реже. Я слышала, как кровь в моих жилах перестала вызывать шум в ушах. И я застыла. Как статуя. Стала безмолвной и холодной. Только жаркая боль внутри меня билась и мерцала, но с каждым мигом, как огонь без воздуха, она потухала.       Когда мне стало лучше, я выпустила из тисков свои чувства, вновь вернувшись в мир. Внезапный звон, раздавшийся в бесконечной тишине, заставил меня вздрогнуть всем телом и распахнуть глаза.       — Каждый раз, когда вы замедляете свой организм, я начинаю пугаться, что вы умерли, — профессор поставил поднос с чайником и чашкой на кофейный столик и налил мне чай. — Вот, возьми. У тебя похоже низкое давление сегодня.       Я взяла трясущимися руками чашку и кивнула, не в силах пока разомкнуть губы. Отпив немного, на моем лице расплылась улыбка. Чай был приторно сладкий. У любого бы от этого скрутился рот, но сейчас это то, что мне нужно. Так хорошо. Ах…       — Вы трясетесь, как-будто на вас вылили ведро ледяной воды! У вас это начинается, когда вы забываете поесть. Вы хоть что-то ели?!       Но не успела я соврать, как в комнату ворвались.       — Щас накормим тут всех голодных вкусняшками! — забористо и громко сказала Лиз, неся большую цветную коробку.       Женщина уже целенаправленно шла ко мне, чтобы сесть рядом, когда под звук грузного бега около меня на диван нагло упали. От поступка Хела я чуть не облилась чаем. Я хотела на него разозленно начать бурчать, но, взглянув на него, я все эмоции проглотила. С еще одной цветастой коробке в правой руке, он нахмуренно и угрожающе смотрел на Шерман. В ответ она ухмыльнулась и фыркнула.       — Доброе утро, профессор Брум, мисс Саммаэль. А тут есть кофе? — женщина шумно поставила коробку на столик возле второго дивана.       — Доброе, Лиз. Посмотри в буфете. Если я не ошибаюсь, там две банки есть.       Я лишь смущенно кивнула в знак приветствия. Сижу и озадачено смотрю в чашку из-за того, что со стороны моего напарника веет чем-то вязким. Это… Ревность? Не знаю точно. Мне еще не доводилось так близко ощущать это, но что-то кольнуло меня внутри.       — Эй, с тобой все нормально? — от неожиданного шепота Хеллбоя, я дернулась, — Ты изможденно выглядишь.       Повернувшись к нему, я встретилась с пытливыми желтыми глазами. К моим щекам прилил румянец и я отвела взгляд.       — П-просто плохо с-спала. К-к-кошмар замучил…       Мое заикание заставило мужчину вздохнуть. Он открыл коробку и поставил ее между нами.       — Ешь. Потом у меня еще чего-нибудь пожуем, — агент встал и пошел себе за кофе.       Я заглянула внутрь и обомлела. Внутри была куча различных пончиков и эклеров. С их красивой аппетитностью мог сравниться лишь их запах. О, богиня!       Когда мой друг вернулся, я увидела улыбку на его лице при виде меня, уплетающей шоколадный эклер. После он и Шерман рассказывали мне о своих заданиях. И в какой-то момент Элизабет забыла место, и стала рассуждать вслух, иногда бросая на Хела вопросительный взгляд, надеясь что он поможет, но парень жевал и слушал ее лишь в пол уха, периодически бросая взгляд на меня. Я же с видом ребенка, слушающего сказки, пила чай, восстанавливаясь.       — Горю желанием в чем-нибудь поучаствовать!       В комнату зашли мистер Кларк и новенький агент — молодой парнишка в больших круглых очках.       — Не спеши так, — агент с повязкой попытался остудить его пыл.       — Точно! Я помню паутину! Много паутины! — Шерман победно улыбнулась мне.       — Ошибаешься, — подал наконец напарник голос, — Это было в Будапеште.       На лице женщины перемешались озадаченность и удивление. Я невольно хихикнула в чашку.       — Черт, конечно. Мы забрались в шахту и там наткнулись на эту штуку.       Мой друг, запихнув в рот остатки своего эклера, пробубнил — «С руками».       — Да-да! Ну как то место называлось? Хм-м-м. А! «Обезьяний горшок»!       — Ага, — Хеллбой кивнул, — Там мы их и нашли.       Если честно, я давно забыла суть истории. Я просто наслаждалась уютом и атмосферой. Мне было хорошо.       — Так что вы нашли? — молодой агент заинтересованно подошел.       — Самые лучшие пончики на Земле! — задорно развела руками Лиз, — Самые!       — Да. А это… Это дерьмо.       — А мне нравится.       Хел смерил меня взглядом и сказал, что как-нибудь съездит со мной туда. Я слегка улыбнулась. Мне не очень хотелось ехать куда-либо еще после задания, что сегодня нам выдадут. Хотелось отдохнуть, а то в последнее время мои силы быстро уходят.       — Привет, ребята. — к нам пришла профессор Кейт Корриган, неся стопку документов.       Прекрасная и умная женщина с золотистым каре и неизменной любовью к своим перчаткам. Несмотря на ауру, которая витала вокруг меня, она стала мне наставницей в архивном деле. Мое уважение к ней было таким же огромным, как и к Бруттенхольму.       Увидев меня, мисс Кейт кивнула мне, а я ответила ей тем же.       — Доброе утро всем! Профессор Брум.       За моей знакомой зашел мужчина. Он был полный и с лысиной. Я его не видела часто в бюро, но, как понимаю, это был Том Менинг. Он не особо внушал уважение.       — Мы с профессором Корриган все подготовили. Сейчас поговорим о новых делах, — оглянувшись на свою спутницу, он сел и отпил кофе, сморщившись. — Кофе холодный.       Вдруг я ощутила всплеск энергии со стороны Лиз. Она сощурилась на кружку мужчины. Ее глаза на миг мигнули огнем. От этого внутри меня зашевелилось беспокойство, но не мне стоило тревожиться. Пока мистер Менинг читал один из документов, кофе в его руках вспенилось. Том испугался и сразу стал дуть на него, воскликнув какой он горячий.       — А ему не угодишь, — ехидно, но в полголоса, сказал мой напарник.       — О-о-о да. Точно, — такое чувство, что пирокинетик сказала это с неприязнью.       — Итак, давайте начнем! — мужчина отложил кофе и встал. — Хеллбой, ты отправишься в Тибет с мистером Кларком, в Трамбранский монастырь.       Демон взглянул мельком в записи и метнул папку по полу Кларку.       — В том месте В XIII веке девять тысяч монахов были сожжены какой-то тварью, — объясняла Кейт, — И вот, похоже через восьмисот лет она опять вернулась.       — Та-ак, что тут у нас еще интересненького? — Менинг перебирал папки, роняя некоторые записи.       — Да все, — блондинка недовольно и резко ответила ему.       Он словно прослушал ее слова, подавая Лиз документ.       — Мисс Шерман, Мисс Саммаэль, вы отправитесь в Британскую Колумбию.       Кейт его перебила:       — На этот раз ничего особенного. Так, какие-то домашние клопы.       Заглянув украдкой в бумаги, Элизабет отдала их мне.       — Любишь клопов? — съехидствовала она.       — Обожаю их, особенно мертвых, — я расстроено фыркнула.       Я не горела желанием быть наедине с ней. Мне было слишком страшно из-за ее энергетики. Да и мы с Хелом договорились, что он уламает Тома оправить с ним меня.       — А, да. И еще одно небольшое дельце. Так — мелочевка, — Менинг взял записи, которые изучал профессор Брум, — Просто услуга. Друг Ленсфорда просил провести расследование. Старый дом в Хентоне недавно купил Оливер Трембл.       — Оливер Трембл? Владелец казино и отелей? — уточнил новичок.       — Он самый, — Том уткнулся в записи, — Чтобы привлечь туда туристов. Он говорит, что там водятся приведения.       Все старшие агенты закатили глаза.       — А мы, — мой сосед взял пончик, — для рекламы!       — Это трата времени, — пробурчал недовольно мистер Кларк.       Кажется Менинга эта ситуация раздражает.       — Смотрите, — он немного взмахнул папкой, — Трембл — добрый друг сенатора Ленсфорда, а от него зависит наш бюджет. Значит, если не будет расследования — не будет пончиков, — мужчина смерил взглядом Хеллбоя, — Не будет нового оборудования, не будет…       В ответ демон его перебил, сказав отдать это новенькому.       — Мистер Линч.       — Спасибо.       Агент хотел что-то еще сказать, но молчавший до этого Брум внезапно обратил на себя внимание.        — Простите, но я думаю, что Хеллбою нужно заняться этим делом.       Все переглянулись. Я насторожилась, а Менинг воспринял это, как шутку:       — Хах, верно. Сенатору понравиться, что наш лучший агент расследует это дело.       Демон самодовольно что-то сказал в сторону Линча.       — Но в этом нет абсолютно никакой необходимости, так что Хеллбой отправиться с мистером Кларком к девяти тысячам погибших монахов.       — Мисс Саммаэль и мисс Шерман тоже поедут.       В отличии от Менинга, Брума всегда серьезно воспринимали, поэтому такое заявление давало понять, что походу дело может запахнуть жаренным. Из-за накала обстановки я съежилась.       — Эй, малявка, — Хел шепнул мне и взял за руку, — Не парься, все будет хорошо.       — Надеюсь, — я легонько сжала его левую ладонь.       Менинг разозлился.       — А как насчет меня? — он забрал у новенького панку, — Мне тоже ехать?!       Бруттенхольм ухмыльнулся и сложил пальцы в замок. Он так делал всегда, когда дело в шляпе.       — В этом нет необходимости, — продразнил старик Тома.       Анунг ун Рама тихо рассмеялся мне в ухо, подняв дыхание мои волосы.       — Но зачем такие силы? С одной стороны сенатор… Но это же простой рекламный трюк!       — У меня предчувствие…       — Предчувствие?! — Мистер Менинг не понимал его, — О, у вас предчувствие! Так давайте всей командой туда оправимся! Все-ей! Развлечемся там, подождем еще восемьсот лет эту тварь в Тибете!       Его сарказм раздражал меня. Хотелось ему что-нибудь сделать. Жаль, что я не могу тратить на червей силы.       Кларк прервал тираду мужчины:       — Пускай ребята поедут, а как управятся — разберутся с остальным.       — Было бы еще с чем управляться! — Том съязвил.       — Хорошо!       Прозвучавший слишком громко, голос профессора заставил всех замолчать.       — Тогда начинайте собираться, — Брум встал, — Мне тоже нужно упаковать кое-какие вещи. Отправляемся через час.       Он вышел из помещения, оставив всех нас в шоке.       Через десять или пятнадцать минут я уже была у Хеллбоя в комнате вместе со своей сумкой. Не зря я заранее подготовилась.       Пока я сидела и ела китайскую лапшу, мой напарник готовил свое оружие. Он был хмур. И даже очень. В какой-то миг парень просто встал посреди комнаты спиной ко мне. Оперев руки в боки, он опустил голову и вздохнул. Сын Брума был сейчас одет в черную, немного обтягивающею его тело, футболку, его обычные брюки и громоздкие ботинки. Я пристально глядела на его напряженную спину.       — Хел… — я встала и подошла к нему, поймав его, нервно дергающийся, хвост, — Ты сейчас волнуешься за своего отца?..       Он не любил говорить о Бруттенхольме. Это было заметно во время его беседы с Руизом, ведь он часто взрывался. Поэтому я постаралась осторожно начать.       — Да… — агент опустил руки и его хвост сник, — Ты знаешь, он немолод и слаб. Ему не следует выезжать на задания!       Я чувствовала, как он начинает злиться, и я не могла его винить в этом. Несмотря на свою некоторую несерьезность или черствость, Хеллбой все равно любил отца. Хоть и не признавал этого. Как и любой сын, его терзала тревога за здоровье профессора.       Немного съежившись, я осторожно дотронулась до спины мужчины. Он вздрогнул. Я боялась, что его эмоции могу взять над ним верх, но почувствовала, как он успокаивается и начинает чувствовать грусть. Аккуратно и стеснительно я обняла его со спины, уткнувшись лбом.       — Мы все равно не сможем его удержать. Дай ему шанс. Возможно без него мы не справимся. Да и в случае опасности ты его обязательно защитишь! Ты же такой сильный! А-а я п-помогу…       Мой словесный порыв странно повлиял на демона. Он резко повернулся ко мне и, без проблем подхватив, уткнулся в мое плечо.       — Как хорошо, что в моей жизни появилась такая подруга, как ты, Феодора…