Пустыня без миражей

      Мысль о том, что мелкой катастрофе требуется не только есть и спать, но и продолжать получать образование, привела к одному из самых неудачных решений в жизни Старк. Примерно на уровне той поездки в Афганистан, наверное. Видимо, сказалось умопомрачение, полученное от общения с Алат и попыток разгадать логику собственного аналога из другой вселенной. Ибо прибор, хоть и практически приведенный в форму, более-менее соответствующую изначальной, работать отказывался, а идея присоединить к этому хламу тессеракт имела ряд трудностей в воплощении. Начиная с того, что его теперешнее местонахождение Таня пока не выяснила. Только то, что идея ловить на эту наживку Локи результатов не дала, и непонятно – пока или в принципе.       Естественно, ЩИТ будет держаться за то, что считал своим, до последнего. Но что они будут делать, если Тор все-таки плюнет и потребует собственность Асгарда обратно? Таня колебалась в шаге от решения все-таки подбросить соратнику такую идею. Пусть хотя бы поручат ему охранять кубик, тогда можно будет и самой в нем тихонько поковыряться. Интересно же. Проблема только в том, что тогда Тор может решить ненадолго смотаться домой. А племянницу оставит, так как она против. И придется за ней присматривать все время, черт возьми. Или что-нибудь придумать.       Нет, все-таки было вполне разумно сразу отказаться от закрытого учебного заведения для необычных детей, которое Старк не без труда нашла. Алат следовало держать под присмотром, но поручить это посторонним людям, даже в теории обладающим суперсилами, было бы бесчеловечно по отношению к населению Америки. Таня слишком хорошо знала, что такое интернат, и могла примерно рассчитать, как скоро от этого места остался бы дымящийся кратер с обиженной маленькой девочкой на дне. Обычные же школы в основном не были готовы принять такую новую ученицу даже для заочного обучения с периодической сдачей экзаменов. Хотя, видит бог, это было бы неплохим вариантом. Несколько часов кряду Алат вполне могла изображать обычного ребенка.       Вот только не сочтет ли она издевательством рядовую школьную программу? В некоторых науках этот ребенок, конечно, смыслит на соответствующем возрасту уровне, зато те же физику с химией чувствует интуитивно. И не пересобирает атомы вместо конструктора Лего на досуге только потому, что при этом может выделяться что-нибудь ненужное, а прибирать за собой дети терпеть не могут. Если не могут сделать из этого веселую игру.       Таня мысленно поежилась, вспомнив, как Алат попросилась в бассейн. Оказалось, что плавать ее не учили – а вот ходить по дну, вырабатывая кислород для дыхания прямо из воды и устраивая на поверхности файер-шоу из лишнего водорода... Сработавшая система пожаротушения привела малявку в форменный восторг, и угадайте с трех раз, кому пришлось ее вытаскивать наружу, проклиная собственную логику – по которой в бассейне уж точно не может возгореться ничего, что следовало бы тушить обычной водой!       Кажется, именно после этого Старк обнаружила себя пьяно рыдающей в плечо Романову. И кончилось это закономерно – предложением от Фьюри организовать девчонке принудительное обучение с развлечением. Инициатива, к слову говоря, исходила с уровня повыше, и откровенно припахивала гнусной идейкой – то ли все-таки ребенка поэксплуатировать, то использовать в роли приманки для Локи уже ее, раз камушки не сработали.       Таня пожала плечами и честно ответила, что, допустим, она тут права голоса не имеет, и то, что Александра Пирс может поцеловать ее в зад – сугубо личное мнение. Но, во-первых, сначала ЩИТу придется убедить в своей правоте Тора. Во-вторых, ради своей племянницы он взбудоражит весь Асгард, вероятность ненулевая. И, в-третьих, еще нужно уговорить саму Алат, а ее все устраивает как есть.       Фьюри, старая скотина, предложил спросить малявку. И та, как Старк и боялась, отказалась наотрез. Затем заявила, что насчет экстерната не возражает, хотя длинные каникулы были бы еще лучше. Черт дернул Таню за язык предложить одну из тех хороших нью-йоркских школ, программы которых сразу не полетели в мусорную корзину. Дитя спокойно открыло пробные тесты, потыкало пальцем в экран, и на следующий день пришел ответ – юную мисс Финниган просят приехать с целью пересдать все лично. Видимо, заподозрили неладное по объему знаний. Старк захотелось побиться головой об стену, не надевая шлем, но это бы помогло слабо, только отсрочив решение проблемы. Пришлось пообещать Хоган двойную премию, потому что в то, что мелочь будет вести себя прилично, верилось с трудом. Особенно после тех советов, которые ей дал любящий дядя Тор! Его-то кто просил рассказывать о том, как учатся в Асгарде?       Как ни странно, худшие ожидания не оправдались. Старк вот уже полчаса как хакнула сеть Мидтаунской школы, а здание до сих пор стоит на месте, жертв и разрушений на экранах не видно. Увы, в кабинете, где идет тест, камеры нет, надо было запустить мини-дрона или повесить на Хэппи жучка с видео, но зато есть в коридоре напротив двери. Ничего интересного не показывает, фильм о сохнущей краске и то динамичнее, да еще и звука почти нет.       Деятельная натура Тани не позволила долго медитировать на такое зрелище. Открыв на другом экране чертеж очередного Марка, она начала вносить поправки, периодически кидая взгляд на дверь. Ничего, ничего, ничего... открылась. Черт, эта сраная дверь ей точно в кошмарах будет сниться наряду с недавним падением и афганским пленом.       –Простите, что не сразу поверили вам, – миловидная учительница передает Хоган папку с документами. – Некоторые родители пытаются жульничать, чтобы их дети попали к нам.       –Охотно верю, – на лице Хэппи написано презрение к подобным уловкам. Алат наконец-то появляется в кадре, как и школьный психолог. И учительница, и ее коллега выглядят нормально, как ни странно. Таня боялась, что малявка хакнет им мозги, но похоже, той захотелось победить бюрократию честным путем. Хоть на что-то напутствия Тора пригодились.       –Я все же не полностью уверен, что мисс Финниган готова обучаться с одиннадцатилетними детьми, – психолог разговаривает с фальшиво-доверительной интонацией, от которой тянет плюнуть. – Но поскольку речь об экстернате, возражений с моей стороны не будет.       Старк чуть не падает на пол вместе с любимым креслом от вздоха облегчения. Кажется, обошлось. Она дергает мышку, поочередно переключаясь на другие камеры, но Алат продолжает вести себя безукоризненно, спокойно идя по коридору вровень с неспешным шагом Хоган. Пока в бок последней не врезается худенькая девчонка.       –Пенни-залупа, ты совсем слепая? – издевательски тянет более крупная ученица, держась поодаль. Похоже, задирать не только словесно при незнакомом взрослом одноклассницу ей боязно. Поэтому и пытается выставить все так, будто та сама виновата, не смотрит, куда идет. – Ой, вот же твои очки, лови!       Хрупкий предмет летит через весь коридор – и оказывается у Хэппи в руке, реакция личного водителя и телохранителя, конечно, до сих пор на уровне.       –Это твое? – Хоган сует очки растерянной малявке – хотя ладно, та все же выше Алат на голову. – Интересные у вас порядки в этой школе, как я погляжу.       –Дуры ненормальные, – поддерживает мелкая, и Старк не выдерживает. Щелкнув по наушнику, быстро диктует Хэппи инструкцию – уводить обеих девчонок, пока чудовище не попыталось устроить игру в героиню и не испортило все.       Наверное, это тоже опрометчивое решение, но пока что выглядит оптимальным. Алат кажется веселой, когда втирает что-то новой знакомой – и, как ни странно, явная разница в возрасте им не мешает. У Старк как раз пошла творческая мысль, поэтому в детский щебет она не вникает – что-то про музыку, про кино, про комиксы, про то, что очкастую мелочь тоже воспитывают дядя и тетя.       Естественно, Алат проговаривается о том, где именно живет – но, на удивление, молчит обо всем прочем. Даже не хвастается, кем именно является ее дядя, просто говорит, что тот работает на Старк. Таня машинально вырезает этот кусок записи, чтобы подколоть Тора при случае.       Так же машинально она отмечает, что новую подружку Алат зовут Пенелопа Паркер. На фамилию чудовище реагирует и говорит, что Паркер – фамилия ее дедушки с маминой стороны. И что Паркеры своих не бросают. Да, по ходу, налицо начало прекрасной дружбы. Как бы не пришлось этой худой мелочи доступ в Башню давать – впрочем, если девчонка поможет социализировать Финниган, то хрен бы с ним. Детям нужны друзья, иначе из них вырастает то, что Таня Старк каждый день видит в зеркале.       Еще одна мысль проскальзывает в голову – спросить-таки Алат, как зовут ее многочисленных родственников и знакомых. С фамилиями. И прогнать эти имена-фамилии через базы данных, а то мало ли какие еще совпадения обнаружатся. Ричардс вот нашлась ведь в итоге, причем случайно – Роуди подсказала, что альфа-сучка с такой фамилией училась парой курсов старше. И что только Старк могла пропустить мимо ушей эпическую историю противостояния Роды Ричардс и Виктории фон Дум, так как большую часть времени была занята кутежами и в промежутках – учебой. Таня могла только руками развести – ей действительно было пофиг на то, кто там бросил Эм-Ай-Ти на последнем курсе, чтобы заняться захватом власти в маленькой восточноевропейской стране, и с кем эта одиозная личность перед тем не поделила какого-то парня. Мужиков в технологическом было немного, но на Старк их всяко хватало.

***

      Гостеприимством магов они пользовались уже несколько дней, и Кевин понимал, что долго так продолжаться не может. Не то чтобы Древняя возражала, – а, видя ее поведение, помалкивали и прочие магички, – но перед ним стояла задача, и ее надо было решать... а здесь это невозможно, сколько в книгах ни ройся. Да, доступ к библиотеке ему предоставили такой же полный, как и дома, но и собственно разницы между текстами, уже давным-давно прочитанными там, и находящимися здесь, было совсем мало. Редкие книги с незнакомыми названиями содержали почти то же самое, что Протей выучил наизусть – или сведения хоть и новые, но бесполезные. Некоторые были очень интересными, да только не в том смысле, который действительно нужен.       Древнейшая его, конечно, напугала – перспектива разрушить собственный мир, описанная ею, выглядела ужасно. Но после того, как Кевин рассказал, сколько оставил дома кристаллов, напитанных силой Эфира, колдунья согласилась, что такой стабилизирующий фактор какое-то время продержит ту реальность неизменной. Конечно, не вечно, но речь все-таки о годах – не о днях и даже не о неделях. За такое время уж точно можно найти решение. Например, в следующем году подцепить местный Эфир и что-нибудь намутить с ним. Трансплантировать в себя, например. А свой Камень Реальности достать и отдать Алат, пусть возвращается домой с ним, какое-то время она выдержит. Главное, чтобы она смогла вернуться, но у нее дела, кажется, идут нормально... хотя подробностями она пока не делилась.       У причины поступить именно так было имя, и звали ее Локи. Кевин не без удивления прочел в одной из книг, что йотуны, оказывается, гермафродиты, которые трансформируются в присутствии подходящего партнера. Древнейшая подтвердила, что это не миф и не вымысел. А еще намекнула, что Локи мог быть вовсе не приемным сыном Одина, но самым что ни на есть родным. Недаром в некоторых скандинавских мифах сказано, что ледяной великаншей была его мать, Лафейя или Лаувейя.       Этим Кевин с Локи поделился, та сначала смеялась и просила всем мифам не верить, потому что добрую их часть наврали людям дружки Тора, потом задумалась – о собственном народе она, как оказалось, знала не так уж и много, всю жизнь проведя в заблуждении, что йотуны – монстры, чудовища. Женщин этого народа мало кто из асгардцев мог видеть воочию. А, судя по книгам из библиотеки, йотунши могли принимать облик, неотличимый от тех же асиний. И, породив дитя, снова становились ходячими ледяными глыбами. Так что вполне могли называть себя отцами своих детей, будучи по сути матерями.       Там же, в книгах, уже Локи по собственному почину нашла и кое-что интересное про собственного братца, после чего пришлось ее долго успокаивать – она рвалась домой, бить отцу морду за измену жене. Компромат на Одина вырылся просто замечательный: как оказалось, Тор был сыном не Фригги, а Йорд. Всеотец нагло притащил законной жене аж двух внебрачных детей и заставил воспитывать как родных. Впрочем, постельные подвиги богов, как прекрасно знал Кевин еще по родной реальности, никогда не были образцом морали и нравственности.       Впрочем, не то чтобы Протея это не устраивало... С его стороны жаловаться было откровенно грешно. Потому что попытка успокоить Локи, которая даже после всех откровений продолжала тепло относиться к приемной матери и отца возненавидела вдвойне сильнее, в постели, собственно, и закончилась.       Кевин не хотел торопить события – именно потому, что ничуть не был против, просто воспитание не позволяло делать вещи, о которых потом придется сожалеть. Древнейшая ведь так и сказала – что их замкнуло друг на друге во время лечения, что Локи присущ инстинкт нравиться, что это ее природа, та самая, которую богиня так долго давила в себе. И что даже облик ее был неслучаен – ледяная великанша, соблазняя подходящего партнера, выглядит максимально привлекательно для него. Протей понял это так, что Локи не до конца осознает, чего от него хочет – но на прямой вопрос, готова ли она сделать все именно так, та ответила утвердительно, и бастион пал.       Черт возьми, он не обязан здесь изображать из себя паладина, обижая тем самым девушку, которой понравился. В конце концов, он вполне серьезен был, когда предлагал скрепить союз законным браком. Хотя больше всего ему хотелось посмотреть на рожу Одина, который наверняка решил бы, что речь о Хеле. Вот та, по ходу, точно была дочкой от законной жены, раз после ее заточения Всеотец так зачастил налево. Боялся, что опять нечто подобное вместо наследника получится. Впрочем, это Кевин решил пока не озвучивать. По крайней мере, до знакомства с приемной потенциальной тещей.       Несмотря на возраст, Локи оказалась невинной – причем не только в женской своей ипостаси, как смущенно призналась, а вообще. Кевин это учел, призвал на помощь все свое самообладание и широкие познания – и постарался быть максимально осторожным.       Оказалось по-своему интересно изучать чужое тело на пару с его владелицей, непривычной к ощущениям, которые доставляла оболочка. Запоминать, что Локи не любит, если трогать пальцами ее губы, но против поцелуев с языком ничего не имеет, и гладить ее грудь и бедра можно, а вот живот не стоит – щекотно.       Ниже пояса никаких анатомических неожиданностей не обнаружилось – ну, волос нет совсем, едва заметный пушок, но в остальном все вполне знакомо. Кроме той детали, которую Кевину еще ни разу не приходилось удалять у девушки, но тут он справился, призвав на помощь свои силы. Чуть-чуть искривить реальность – и вот уже преграда отсутствует, доступ свободен, а потом пусть вернется как было. Рей наверняка бы пошутила на этот счет, что-нибудь вроде «Трусики починили, девственность восстановили, Тимур и его команда», но что уж тут поделать – он не умеет иначе, не может причинять боль живому существу, которое вот так доверяется. Только удовольствие. Столько раз, сколько потребуется, чтобы все лишние мысли вытряхнуть из головы, и пусть в какой-то момент кожа Локи синеет и она становится холодной, он не боится. И того, что их услышат, тоже не боится, стенки здесь толстые.       –Ты не чудовище, – шепчет он, касаясь губами изящной, почти прозрачной ушной раковины, – ты прекрасна, я люблю тебя, ты достойна, чтобы тебя любили, – и алые глаза распахиваются, а потом снова становятся зелеными, и покрывший простыню иней тает. Локи тяжело дышит, выгибается в очередном оргазме, и на сей раз пытается отстраниться. Кевин выскальзывает из нее, позволяя семени наконец пролиться, затем убирает всю влагу коротким заклинанием, делая кровать снова чистой.       Так повторяется еще несколько вечеров, с небольшими вариациями, и каждый раз Локи засыпает на его плече, и Кевин знает, что утром нельзя уходить, пока она не проснулась. Потому что иначе ей снятся кошмары.