Вэй Усянь смотрел на пустую кровать, находясь в полумраке. Луна, что светила в окно их комнаты, только недавно украсила собой ночное небо, а госпожа Гоушен только-только ушла от них, спеша дальше проверять остальные комнаты, в надежде обнаружить нарушителей режима. Сюэ Яна искать она не будет — старшие ребята положили под его одеяла подушки, зная, что кровати никогда досконально не проверяют.
Вэй Усянь на протяжении всего вечера прокручивал тот момент, вспоминая ухмылку на детском лице. Он не был похож на А-Яна, что полгода назад перешагнул порог приюта Лилинг. Он больше походил на…
От пришедший на ум мысли Вэй Ин подскочил с кровати и быстрым движением обулся, не заботясь о том, что до сих пор находился в пижаме.
Единственной его мыслью было то, что он должен найти Сюэ Яна.
«Он любил сладости и ради тех пирожных готов был на все», — говорил взрослый Сюэ Ян, рассказывая историю для А-Цин и Сяо Синьченя.
«В моем сне мне обещали пирожных», — наивно произносил маленький Сюэ Ян, держась за руку.
Почему Вэй Усяню не пришло в голову это раньше?! Почему он, тот, кто на собственном опыте менялся под влиянием снов, не смог распознать в А-Яне причину его изменений? Неужели… Неужели он правда думал, что будет единственным с воспоминаниями из прошлого? Правильно говорил А-Чэн, не надо быть таким самонадеянным!
Вэй Ин накинул сверху на пижаму первую попавшуюся кофту. Кажется, она даже была не его, но разбираться сейчас совсем не было времени. Мальчик подошёл к двери и открыл её, чтобы потом тут же, мысленно чертыхнувшись, закрыть обратно. Госпоже Гоушен осталось проверить ещё две комнаты, а после коридор будет свободен. А-Яна нужно было найти как можно раньше, чтобы он не успел слишком уйти в себя или натворить бед.
Один из соседей приподнялся на своей кровати. В тёмной комнате разглядеть Вэй Ина получилось не сразу. Хорошо, что его не приняли за призрака, а то бы подняли такой шум, что спасательная миссия накрылась бы медным тазом ещё до своего начала.
— Вэй Ин, что ты?.. — начал парень сонным голосом, но Усянь шикнул на него. За дверью послышались шаги госпожи Гоушен, которые опасно остановились прямо под их дверью. Сосед понятливо замер, а сам Вэй Ин и вовсе перестал дышать. Он стоял, прислонившись к двери и боясь даже пошевелиться. Если воспитательница зайдёт к ним снова — всё пропало! Спустя долгую минуту вновь раздавшиеся шаги отдалились, чтобы стихнуть на лестнице. Вэй Ин облегчённо выдохнул.
— Я иду искать А-Яна, — тихо предупредил разбуженного Усянь.
— Постарайтесь не попасться, — ответил ему чужой шёпот. Вэй Ин кивнул, снова открыл дверь и вышел.
Ходить по приюту Лилинг и так было не безопасно, а уж делать это ночью вообще было сродни самоубийству. За такое нарушителю снова могли быть пожалованы плети. Как правило, никого не волновали причины самоличного ухода из комнаты в неположенное время, а уж в случае Вэй Ина истинные причины могли обернуться едва ли не четвертованием и для него, и для А-Яна. Однако награда за успех могла стать не менее значимой.
Вэй Ин тихо и быстро дошёл до лестницы, по которой недавно поднялась госпожа Гоушен. Выход на крышу был на этаже с комнатами учителей, и именно туда Вэй Ин и собирался. Если А-Яна до сих пор не нашли, то спрятаться он мог только там.
Лестница была старой и выглядела не очень надёжно, однако уже много лет выдерживала учителей и провинившихся детей, которые ходили по ней, пока выполняли такие наказания, как, например, мытьё коридоров. Главное, чтобы она не вздумала выдать ночного гостя скрипом, который в тишине может услышать половина этажа.
Вэй Ин, пока поднимался, осторожно держался за стенку, опасаясь касаться перил. От каждого шага невольно сбивалось дыхание, слух был напряжён до предела, а маленькое сердце внутри сжималось от каждого шороха.
Преодолев последнюю ступеньку, Вэй Ин облегчённо выдохнул и тут же подпрыгнул на месте от звука хлопнувшей двери. Похоже, госпожа Гоушен только что закрылась у себя в комнате. Вэй Ин осторожно выглянул из-за угла. Коридор был мрачным и пустынным. Значит, все учителя разошлись по своим комнатам. Вэй Ин издали присмотрелся к каждой и дождался, пока с пола исчезнет тонкая полоска света, выбившаяся из-под двери госпожи Гоушен.
Прямо над ухом раздался чей-то храп, и Вэй Ин снова дёрнулся, чудом не свалившись с лестницы. Зато какую-то часть коридора он сможет пройти, не опасаясь скрипа пословицы – из-за храпа лишнего шороха просто не будет слышно. Вэй Ин собрался с силами и, зажав рот ладонью, дабы не потревожить чей-нибудь чуткий сон громким взволнованным дыханием, осторожно начал ступать по коридору.
Ночные тени без конца рисовали причудливые силуэты, но сейчас именно чего-то сверхъестественного мальчик совсем не боялся. Всё же в прошлом он преуспел в искусстве договариваться с нежитью, а вот люди для него ещё тогда были большой загадкой. Потому вопрос о том, кто страшнее: призрак или какой-нибудь учитель с этого этажа, — перед Вэй Ином даже не стоял.
Мальчик прошёл по центру коридора, каждый раз внутренне холодея от скрипа половицы и в панике оглядываясь на двери. Лишь комнату госпожи Гоушен он обошёл, держась от неё подальше. Всё же у этой страшной женщины, когда не надо, был острый слух.
Дверь на крышу запиралась на простую защёлку. Всё же на этом этаже не было детей, которые могли пробраться куда не надо, потому надобность в ключе быстро отпала. Хотелось верить, что старая дверь не предаст, особенно после пройденной половины пути, и никого не разбудит.
Вэй Ин, без конца оборачиваясь, несколько раз дёрнул защёлку, но та была слишком тугой и не поддавалась. Если А-Ян действительно сидит там, без возможности выйти, то стоит поторопиться. Мальчик снова оглянулся назад и прижал дверь бедром. Раздался лязг, от которого Вэй Ин нервно закусил губу, но защёлка сдвинулась с мёртвой точки. Кинув назад последний взгляд, мальчик снова толкнул дверь посильнее и в несколько резких движений открыл её.
Юркнув в тёмноту, Вэй Ин тут же прикрыл дверь и на ощупь поспешил дальше, к лестнице на крышу. Останавливаться и прислушиваться к происходящему в коридоре было страшно. Если кто-то всё же проснулся, то была дорога каждая секунда. А если нет, то мальчик всё равно ничего не услышит и лишь потеряет время. Ведь кто знает, как там сейчас А-Ян.
Вэй Ин нашёл старую металлическую лестницу и начал подниматься по ней. Ладошки тут же нашли остатки пыли и песка на прутьях. Неужели кто-то сюда недавно поднимался? Лишь бы это был А-Ян… Ведь, если догадки не верны, он может здорово подставить их обоих.
Вэй Ин в кромешной темноте дошёл до ещё одной двери, закрывавшей непосредственно вход на крышу. Ощупав её, мальчик пришёл к однозначному выводу, что вот сейчас он точно поднимет на уши весь этаж. Но другого выхода не было. Главное было не свалиться с лестницы и успеть пролезть дальше до того, как его увидят.
Резкий рывок и…
То, чего так боялся Вэй Усянь, не произошло — дверь, слава всем Богам, не заскрипела. Да, она тяжело открылась, ведь верх немного скосило, из-за чего она криво висела на петлях, но самого звука, на удивление, не издала.
Как и ожидалось, осенняя ночь была далеко не теплой, дополняя простому холоду еще и ветра, но Усянь старался не замечать этого, кутаясь в ту кофту, которую впопыхах надел на себя. Мальчишка немного огляделся и наконец заметил то, что так жаждал и в то же время боялся — на краю крыши трясся маленький комочек, рискующий с минуты на минуту соскользнуть вниз.
Вэй Ин никак не мог решиться подойти, боясь спугнуть Сюэ Яна, в последствии чего тот точно не удержался бы на краю. Но А-Ян, будто слыша его мысли, немного повернул голову влево, давая понять старшему товарищу, что знает о его присутствии. Следующее, что сделал Сюэ Ян — немного сдвинулся в сторону, как бы приглашая Усяня сесть рядом с ним.
Какой же умный ребенок.
Вэй Усянь повиновался неозвученной просьбе, глядя куда угодно, но только не на А-Яна, боясь увидеть… А чего именно он боялся? Вэй Ин и сам не знал ответа на свой вопрос.
Тишина.
— Я готов тебя выслушать — резко раздается детский голос, заставший вынырнуть Усяня из своих беспорядочных мыслей и все же посмотреть на своего младшего товарища.
Сюэ Ян выглядел изнеможденным. Его кожа отдавала немного желтовато-синим оттенком, глаза были красными, а мешки под ними запросто могли посоревноваться с мешками для картошки. Вэй Усянь вспомнил время, когда в первой жизни родители только-только погибли и ему пришлось скитаться по улицам, только чтобы добраться туда, куда тянуло сердце. Вэй Усяню казалось это странным, что тогда, что сейчас — ну вот куда он мог пойти, если не знал никого, кроме родителей? Он снова присмотрелся к А-Яну, что походил на взрослого, повидавшего много ужаса в своей жизни. Но проблема заключалась в том, что ему было только четыре года. Четыре чёртовых года.
Вэй Ин перевел взгляд на ночное небо. Ни одной звезды не было видно, только кусочек луны выглядывал из-за туч.
— Это сны, верно?
Усянь не видел его реакции, но был уверен в понимании Сюэ Яном того, что Вэй Ин если и не знал всего, то точно догадывался.
Что-то вроде игры в «я знаю, что ты знаешь, что я знаю». Святая Гуанинь, так и свихнуться можно!
— Если… — начал Сюэ Ян немного дрожащим голосом, что заставило снова обратить на него внимание. Мальчишка и правда стал дрожать немного сильнее. — Если ты знаешь про них, то почему…
— Почему не спросил раньше? — перебил Вэй Ин, в то же время сняв с себя кофту и накинув на маленькие плечи. В ответ был отрывистый кивок, на что Усянь тяжело вздохнул. Увидь это кто из старших, то скрыть улыбку они бы точно не смогли. — Не понял сразу. Все, на чем я пытался сконцентрироваться – так это сделать твою жизнь хоть чуточку похожей на нормальную в таких условиях, — он аккуратно прижал Сюэ Яна к своему плечу, и тот не стал противиться. Все эти ужасы, что ему снились, так сильно выбили его из равновесия, что заплакать сейчас хотелось больше всего. — Это что-то вроде воспоминаний из твоей прошлой жизни, — проговорил Вэй Ин, а сам начал прокручивать в своей голове, как он пришел к этому выводу. Это было сложно, но шуточное предположение отца из этой жизни будто расставило все по своим местам.
— Что за сказки, — закатил глаза Сюэ Ян, прижимаясь сильнее к теплу, от которого в последнее время убегал.
— Тогда почему ты помнишь каждый свой сон до мельчайших подробностей? — заинтересованно спросил Вэй Ин, заставляя собеседника пожать плечами. Слышится первый всхлип, после которого Сюэ Ян остановиться никак не мог.
— Это было плохо? — прервал молчание Сюэ Ян, опять всхлипнув. Вэй Усянь прижал его крепче к себе, пока его ночная рубашка промокала от слез. — Я сломал ему руку. Это же плохо? Я такой же, как дядя с мечом и без пальца? — он поднял голову от груди Усяня. Глаза его были поистине щенячьи (А-Ин даже не испугался мысли о собаках, можно считать это большим прогрессом), из которых, не прекращая, лились слезы. — Мама мне всегда говорила, чтобы я помогал нуждающимся и не приносил никому боль без важной на то причины. Но… Но я сломал ему руку!
Вэй Усянь гладил голову мальчишки, шепча теплые слова и рассказывая истории. Он с ним поговорит на тему воспоминаний позже, когда тот будет в состоянии. А сейчас главное быть рядом и оказывать поддержку изо своих сил.
Где-то внизу двое товарищей смотрели то друг на друга, то на пустые кровати, молчаливо решая, попались их младшие собратья по несчастью или нет; Госпожа Гоушен неожиданно проснулась, решая, идти ли ей снова на проверку или нет, потому что легкая тревога все никак не могла пройти; остальные дети спали, не видя никаких снов, потому что надежду убили еще в самом начале их появления; а вот учителя во снах придумывали все новые пытки.
Вэй Ин не знал этого. Он просто продолжал поглаживать Сюэ Яна по спине, пока тот выплескивал всё накопившееся напряжение через слезы, зная, что рядом есть тот самый «Учитель Вэй» из снов, который готов на все, только бы у него было более-менее нормальное детство. Мир, в котором они жили, снов заставлял Вэй Ина рано повзрослеть, научиться самому принимать решения и исправлять ошибки. Но сейчас, как и в прошлом, он почти не боялся.
Он просто будет делать так, как считает правильным. Защищать тех, кого сможет, любыми способами, чтобы люди вокруг него не страдали снова по его вине. И если сейчас Вэй Усянь может что-то сделать — хотя бы что-то сказать или промолчать, — то он постарается, ради того, что было в прошлом, и ради них самих в будущем. Может, не так уж и важно, что сейчас с ним именно Сюэ Ян? С него тоже определённо хватит страданий.
Вэй Усянь поднял взгляд вверх.
Темно-синее небо избавилось от туч и горело множествами звезд, что застыли в своем танце вокруг полной луны.
***
После той ночи прошло два месяца, которые были полны обычными (для приюта Лилинг, естественно) вещами.
В первую неделю Сюэ Ян под покровом ночи пробирался к Вэй Усяню в кровать, чтобы чувствовать рядом тепло человека, которому
не все равно. И пусть сны в его объятиях шли своим чередом, но, просыпаясь, мальчишка чувствовал себя намного лучше, чем раньше, что не могло не приносить облегчения.
Двое старших товарищей по комнате делали вид, что не замечали, хотя между собой умилялись взаимоотношению этих детей. Им сразу вспоминались их первые годы, проведенные в этом здании — они тоже оказались единственными, кто у них был.
Под бдением Вэй Ина (
учителя, как в мыслях называл его А-Ян) Сюэ Ян не получил ни одного наказания за незнание какого-либо материала, хотя боялся этого жутко. Что, на самом деле, было сложно заметить, ведь мальчишка старался хоть немного взять от Сюэ Чэнмэя из снов (например, неохоту показывать все свои недостатки). Да и самому Вэй Усяню, помимо ночных запрыгиваний в кровать, он старался не показывать слабостей, чтобы не потерять его расположения.
(Он просто не понимал, что Вэй Усянь все видел и умилялся схожести между ним и Цзян Чэном).
Но после инцидента, который произошел в середине второй недели, Сюэ Ян понял, что не может полностью закрыться от этого человека. Тогда Вэй Усянь получил наказание незаслуженно. Он просто взял вину какой-то девчонки на себя, и Сюэ Ян не мог взять в толк, почему, ведь это не он виноват! Да и кто она ему, чтобы брать ответственность за чужие действия?! Но не это вдруг поменяло что-то в А-Яне, а то, что Вэй Ина отправили в этот подвал.
Первые два дня Сюэ Ян старался быть сам по себе, но, когда на утро третьего дня он не смог застегнуть рубашку, потому что рука до сих пор не зажила, мальчик просто расплакался, вспоминая, как Усянь застегивал эти чертовы пуговицы, несмотря на все протесты самого А-Яна. Один из старших товарищей помог ему и успокоил, как мог. Но Сюэ Ян плакал не столько из-за этой рубашки, сколько из-за самого осознания,
насколько ему был важен этот Вэй Усянь
Потому, когда в начале третьей недели в комнату зашел еще больше осунувшийся Вэй Ин, Сюэ Ян со всего разбега накинулся на него с объятиями.
— Не уходи, не уходи, не уходи… — бормотал он тогда другу в плечо, чуть ли не плача, пока этот самый друг в растерянности глядел на переглянувшихся друг с другом старших ребят.
«Они и правда на нас похожи», — хмыкнули тогда те, глядя на воссоединение мальчишек.
Во снах Сюэ Ян прожил уже тринадцать лет, когда Вэй Усянь подходил к завершению истории с храмом Гуанинь.
***
Через два года в интернате появилась девчонка с чисто-белыми глазами и причудливым именем — А-Цин.
