Так сладок мёд, что, наконец, он горек. Избыток вкуса убивает вкус.
Намджун видел, насколько идеальна его жизнь. В свои двадцать пять стать популярнейшим актёром Кореи — не всякому дано. Талант, который восхвалял каждый, кому не лень, стал его гордостью и достоянием общественности. Будучи многогранной и умопомрачительной знаменитостью, Ким мог запросто похвастаться внушительным банковским счётом, разнообразием кредиток в кошельке и своей возвышенностью над всеми. Голые факты и ничего более. В его руках был холодный разум, расчётливость, высокий потенциал и, конечно же, ум, без которого он бы не добился и половины того, что имеет сейчас. Яхты? Скучно. Шикарный особняк в престижном районе Голливуда? Имеется. Рабы? Дохрена и больше. И все, как один, готовы задницу Намджуну подтирать, причём, его же денежками, лишь бы исполнить веление господина и дотронуться до, словно сделанного из золота, актёра. Наркота и бухло? Этого мужчина повидал и испробовал достаточно, чтобы пропитаться отвращением к слабакам, что находят удовольствие в таких примитивных утехах. Бабы? Кому, блядь, они сдались, ведь, кроме единственного десятиминутного похотливого траха, они лишь высасывают из тебя жизненные соки и, ах, да, деньги на новую сумочку. Если кратко — никакой выгоды. Когда ты имеешь всё из вышеперечисленного в огромном до тошнотворности объёме, у тебя совершенно точно пропадет желание и заинтересованность развлекать себя подобным. Жизнь, что чрезмерно влечёт за собой внимание людей, полных безнадежной зависти, теряет для тебя самого краски и до нестерпимости раздражает. А затем, пройдя первых два этапа, наступает третий, в котором ты, как труп, просто плывёшь по течению в ожидании того, когда же это дерьмо наконец подойдёт к концу и тебя кто-нибудь догадается вытащить из этого монотонного и гнилого болота. Ты просто изо дня в день прожигаешь свой век так, что на утро задаёшься вопросом — сколько ущербности может копиться в одном человеке? — Фулл Хаус. Намджун брезгливо кидает карты и без особого любопытства пробегается по комбинациям, лежащим на столе, сверяя их в очередной раз и, полностью довольный результатом, просит очередной стакан виски со льдом, что с победной ухмылкой предыдущий уже успел прикончить. — Блядь. Мин Юнги, не скрывая своих чувств, смачно выругивается после сокрушительного поражения и пытается вспомнить в затуманенном от алкоголя разуме, что поставил на кон. Риск снова себя не оправдал, ведь весь вечер мужчина то и дело проигрывал нажитое состояние пачками, и когда карман опустел от валюты, на стол полетели ключи от знаменитейшего клуба в Сеуле, куда сбегались все сливки общества и в прокуренных комнатах травили себя наркотиками и литрами элитного алкоголя в обнимку с умопомрачительными проститутками. Намджун, как настоящий джентльмен, решается напомнить одну достаточно важную информацию знакомому (друзьями назвать их сложно, потому что у Кима нет друзей, лишь нужные для связей приятели). — Клуб мой, — слова звучат совершенно безразлично в тот момент, когда Юнги готов придушить каждого в этом помещении от злости. — Чтобы ноги твоей я больше в «Зевсе» не видел. — Твою мать, — шипит напротив сидящий парень, явно полностью сокрушающийся от нарастающей паники и гнева, — Джун, дай мне отыграться. «А этот ублюдок всё не унимается», — усмехается про себя Ким, видя его жалкий и мелочный вид, но, откровенно говоря, ему реально похуй, что он там хочет или чувствует. За эту ночь у него было больше десятка возможностей не просрать все свои сбережения, и он раз за разом давал этому чмошнику шанс, но уже рассветает и возиться с этим бухим мужиком у него не было желания. — Ничего личного, Юнги, просто бизнес, — произнёс Намджун, отпивая глоток виски с немного подтаявшим льдом, а затем потянулся с высоты своего эго за ключами, так маняще поблёскивающими в свете лампочек. — Или хочешь, чтобы твой пентхаус тоже был продан за колоссальные деньги? В его голосе сквозит угрожающее самодовольство, из-за чего Юнги на некоторое время опешивает, но бухие люди нереально тупы и бесстрашны, ведь теряют последние работающие извилины и крупицы рассудка, которые у них оставались после уничтожающего их образа жизни в водке с колой, дорогущем коньяке и что ещё там хлебал этот низкосортный придурок. Поэтому Мин привстаёт с места и без какого-либо чувства самосохранения начинает выплёвывать далёкие от рассудительности слова. — А с хуя ли ты продашь моё заведение? Давай, попробуй, попытайся, и от тебя мокрого места не останется, Ким Наджун, — его голос звучит сухо и твёрдо, даже можно сказать, Джун на секундочку верит, что Юнги вполне может убить его из-за этого клуба. Но это лишь на секундочку, а в остальное время Киму хочется заржать на всю мрачную комнату от его настолько чмошных и нелепых уловок, а также невыговариваемых слов. — Ты вообще меня слышишь? Я говорю, что сдохнешь, как подзаборная шавка, и ни одна скотина тебя не найдёт. — Знаешь что, Юнги? — интересуется Намджун и тоже спокойно встаёт с места, доставая из кармана пачку сигарет «Benson & Hedges». Пригубив одну штучку, которая тут же вгоняет в некий транс до приятного помутнения в глазах из-за выпитого алкоголя, мужчина без зазрения совести наполняет никотином лёгкие и выдыхает едкий дым Мину в лицо. — Иди на хуй. А затем, схватив алый пиджак, висевший на спинке элегантного стула, покидает комнату вместе со своей охраной, оставляя Юнги в недопонимании вдыхать запах высококлассных сигарет.***
Неоновая вывеска популярного даже за рубежом престижного клуба «Zeus» лазурно-синего цвета выжигает своей яркостью глаза. Софиты, понавешанные вдоль стен вокруг здания, так явно привлекают своим свечением внимание даже незаинтересованных лиц, а сияющие молнии на отделке и обвешанный, словно пурпурными облаками, вход в место грехов и пороков восхищает пришедших повеселиться своим необычным но до крайности вычурным образом. Лестница, ведущая в подвал, называлась создателями стриптиз клуба, как «Дорога на Олимп», спускаясь по которой, ты готовишься к встрече со своими грехами и тайными желаниями. Проделывая последние шаги, ты оказываешься внутри шикарного помещения с высокими потолками с отделкой в стиле древнегреческих храмов и сделанными великими мастерами резными колоннами. Оттенки стен, мебели и отделки варьируются от светло-голубых до тёмно-синих, но из-за светодиодов всё смешивается, и взгляд достаточно долгое время не может определить истинные цвета. Это место создано для богов и богинь современного мира, и Намджун ощущает себя Всемогущим Зевсом, сейчас наблюдая за всеми людьми с VIP-зоны. Мужчина впервые видит творение Юнги изнутри и полностью доволен выбором знакомого в плане интерьера и персонала, что тот когда-то нанял, будучи владельцем. Да, каждый работник полностью подобран в соответствии с его высокими требованиями, подхода к делу и, конечно же, как тот или иной человек вписывался бы, а атмосферу заведения. В клубе гармонично, возвышенно и цивилизованно абсолютно всё, обговорены каждые условия, разрешены любые помехи, усмотрены решения тех или иных проблем. Это является поистине жемчужиной всего Сеула, что приносит неимоверную прибыль и удовольствие. Признаться честно, Намджуну даже жалко думать о продаже этого потрясающего заведения, но вспоминая о своей безупречной репутации, нажитой непосильным трудом, потом, ну и угрозами, Ким поскорее хотел избавиться от места во избежание лишних пересудов и вопросов в его сторону. — Господин, — зовёт очень миловидная девушка, которая представляется как Им Наён, одна из организаторов ежедневных шоу. Увидь её на улице, Намджун бы с уверенностью заявил, что такие слащавые и улыбчивые барышни не заглядывают и уж тем более не работают в таких местах, но она своим существованием давала понять — мир окончательно сгнил. — Что? — подправив лиловый галстук, поворачивает голову в сторону нарушительницы его спокойствия, наконец-то отвлекаясь от изучения своих владений. Всех работников «Зевса» пару дней назад проинформировали о «временном» смене руководства с тем намёком, что бывший владелец отберёт обратно свой трон, но Намджун на это лишь злорадно ухмыляется, а глаза загораются огнём, не предвещающим ничего хорошего. — Какое шоу-представление танцовщиц Вы бы сегодня хотели увидеть? — перебирая множество бумаг с постановками, вежливо спрашивает Наён, а затем протягивает боссу парочку листов. — В этот список внесено несколько новых номеров, которые, возможно, Вас заинтересуют. Намджун раздражённо кивает, недовольный тем, что его отвлекают по таким нелепым пустякам, но от скуки всё же решает выбрать какое-нибудь шоу, которое явно окажется тем ещё дерьмом для озабоченных придурков. Но людям нравится, они этого жаждут и не могут не восхвалять, так почему бы не привнести в их убогую жизнь чуточку удовольствия? Пройдясь по названиям представлений, Ким ощущает себя в каком-то порнографическом цирке, где «Афина и её киски» вызывают дикий постыдный хохот, а название того хуже «Владею твоей арфой» — ужас и омерзение, но найдя более или менее пригодный для его айкью номер «Падение Афродиты», Намджун с ярко выраженным фейспалмом и неприязнью решает указать Наён на него, думая о том, что человек, придумывающий это, был явным извращенцем, дрочащим до мозолей на руках. — Хороший выбор! — жизнерадостно проговаривает девушка, захлопав ладоши, будто недавно не она просила своего босса выбрать, какие стриптизёрши должны будут исполнять основной танец сегодняшнего дня. — Главная роль отдана была Хани, поэтому Вы точно не разочаруетесь. Намджун сдержанно кивает, и Наён, поняв, что пора убираться отсюда, скачет быстрее зайца на лужайке, бегущего от волка, а Ким смотрит этой позитивной и энергичной дурочке вслед, не понимая, как в такое заведение можно было нанять ребёнка. Но мужчина бы соврал, назвав Им непрофессиональной и глупой, ведь со своей работой она полностью справляется и, как никто другой, заслуживает и место, и зарплату, на первый взгляд показавшуюся ему непозволительно высокой. День медленно приближается к ночи, ведь всё больше людей захламляют своим появлением клуб. Девушки в брендовых платьях сверкают приличного размера сиськами и до сияния бритыми ногами, а мужчины завораживают белоснежными улыбками и идеально вылизанными волосами с тонной лака. Косметики на лицах обоих полов хоть отбавляй, и все они, по мнению Намджуна выглядят причудливо, но ухожено, что несомненно приятно. Каждый из этих недалёких насекомых ждёт незабываемого вечера и внеземных эмоций, что, находясь в заведении подобного рода, точно получат. Пилоны отполированы, сцена и небольшие платформы для девушек начищены до блеска, а секьюрити уже стоят наготове, чтобы в случае чего врезать нарушителям правил до помутнения рассудка. И Намджун, что с бокалом вина под названием Шато Лафит тысяче восемьсот шестьдесят пятого года стоимостью примерно двадцать тысяч долларов, стоит на своём полюбившемся месте VIP-зоны, смотря на своих поданных и прихожан. Ощущать себя всемогущим — вот какое увлечение нашёл себе Ким, подуставший от ежедневной рутины. И «Zeus» дарит это чувство мужчине в полной мере. Свет становится приглушённым, всё вокруг окрашивается насыщенные сапфировые цвета, и, напоследок, как старт для чего-то невообразимого, включается достаточно знаменитая песня Candy певицы Doja Cat. Атмосфера сразу накаляется, как и нервы у всех присутствующих напрягаются до предела в ожидании того, от чего мурашки покажутся детским лепетом и лишение здравого ума лишь побочный эффект. На широкую, освещённую такими же синими прожекторами сцену выходит пять девушек. Пять богинь «Зевса». Пять самых элитных, отобранных среди множества танцовщиц высокого полёта стриптизёрш. Один их шаг, и избалованный народ, собравшийся здесь и сейчас, забывает, как дышать. Их тела, стройные и подтянутые взбираются, на шесты и начинают вытворять такое, что не снилось никому даже в самых смелых и экстравагантных снах. Их движения плавные, но при этом отточенные и до умопомрачения притягательные. Слышатся довольные возгласы и охи, смешанные со свистом некоторых возбудившихся мужчин и крики восхищённых женщин. Ким Намджун откладывает вино и с удовольствием в глазах начинает наблюдать за происходящим. Ему действительно нравятся прекрасные женские тела, длинные стройные ноги, подкачанный пресс и их шёлковые наряды, скрывающие и оголяющие в дивном соотношении. Они превосходят все ожидания их босса и с лёгкостью могут приковать его заинтересованный взгляд к себе. Но у Кима появляется фаворитка. Та, кто каждым своим жестом и взмахом заставляет мужчину снова и снова замереть в восхищении и самодовольно ухмыляться. Хани — главная звезда сегодняшнего безумного шоу, пробуждает в Намджуне азарт и неподдельное любопытство. С каждым включающимся по одному софиту, направленному в сторону сцены, разжигается и неугасающее пламя внутри мужчины. А когда яркости хватает, чтобы в идеале рассмотреть её лицо, сомнений не остаётся — Ким Намджун хочет поиграть с этой словно струящийся по телу, мёд, девушкой. До безнравственности загадочной и притягательной особой, что одним лишь взглядом в его сторону завлекает и заманивает в свои сети, как настоящая сирена. Но всё совершенное подходит к концу, и прекрасное исполнение пяти невероятной красоты девиц завершается на яркой ноте, когда они одним резким движением соскакивают с шеста, уперевшись о него спиной. Зал, полный зрителей, верещит, а затем, когда овации начинают стихать, наступает пора секса и клубной музыки — клуб медленно, но верно начинает утопать в похоти и наркотиках. Богатые самовлюблённые снобы развлекают себя как могут, например, заказывают танцовщиц в VIP-зоны или в сингл румы, закуривают там же сигары и давятся бухлом. Для Намджуна это слишком примитивно и посредственно, поэтому он знает, чем занять себя этой ночью. И любые планы связаны с сексуальной танцовщицей, псевдоним которой он узнаёт у Наён — Хани. Его смешит тот факт, что Ким умудряется выбрать себе в спутницы на ночь одну из популярнейших особ клуба, но эта девушка полностью оправдывает сей факт. — Подойди, — заставив подбежать своего личного охранника одним лишь пальцем, Намджун просит того позвать эту крольчиху Наён. И она по просьбе босса является сразу. — Да, господин? — мчится Им, пытаясь отдышаться. И правда слишком милая, чтобы работать здесь. — Определи нас с Хани сингл рум, — бросает Намджун, отпивая очередной глоток уже второго бокала того же вина и получая неизгладимое впечатление от терпкого вкуса. — Это не проблема… — мнётся она, и мужчина непонимающе изгибает бровь, уловив тон девушки, из-за чего та начинает изъясняться, осмелев. — Просто Хани в этот вечер слишком популярна, и я не думаю, что будет выгодно для нашего заведения упускать такое огромное количество выручки. Поэтому советую Вам Хёну! Она сегодня на перерыве, следовательно, клиентов не так много, а ещё она единогласно выбрана самой сексуальной девушкой клуба «Zeus». Её аура и харизма просто убийственны!.. — Наён, — сухо проговаривает имя девушки Намджун, и голос сливается с громкой музыкой, но Им всё-таки понимает, что имеет в виду босс, и тут же в страхе замолкает. — Надеюсь, ты меня просто не расслышала, поэтому всё ещё стоишь тут, хлопая своими выпуклыми, как у рыб, глазками, которые вот-вот больше никогда не увидят «Зевс» изнутри. — Господин Ким, занести Вам в сингл рум какие-нибудь напитки? — тут же после слов Кима исправляется Наён, оголяя свои передние заячьи зубы. «Хорошая девочка», — думает про себя Джун, но не озвучивает, победно ухмыляясь, а затем выдаёт: — Какие предпочтения у Хани? — Шампанское Armand De Brignac Brut Gold за две тысячи долларов, — тут же называет напиток девушка. — Вот ты сама и ответила на свой вопрос, — кивает Намджун и направляется обратно к мягкому креслу, чтобы допить шикарнейшее вино в ожидании встречи с обольстительной стриптизёршей.***
Ким Намджун вальяжной походкой направляется к заветной двери тридцать шесть по коридору оттенка сонной синевы со встроенными тусклыми, голубыми подсветками по бокам от дверей, ведущих в сингл румы. До сих пор доносится глухая клубная музыка со стороны танцпола, но мужчина, полностью погружённый в свои мысли, отказывается слышать нечто подобное, ожидая встречи с прекрасной стриптизёршей высшего класса, что даже издалека может привлечь внимание своими изгибами и выразительностью. Не сказать, что Джун часто пользуется услугами проституток, но бывали случаи, когда с его-то работёнкой мужчине нужно было выпустить пар и никаких шлюх не было под рукой, поэтому на расслабон приходилось отваливать внушительную сумму денег. Но сейчас другая ситуация, ведь Ким прежде никогда не расплачивался, чтобы увидеть чьи-то линии тела с трёхметрового расстояния или насладиться танцами красивых девушек в сингл румах. Таких людей он даже считал умалишёнными идиотами, которым некуда деть свои пропахшие гнилью деньги. А сейчас сам ступает по той же тропинке, лишь бы вблизи увидеть, как сексуальная Хани вытворяет всякие непристойности с шестом, возбуждая его одним лишь видом. Отворив незамедлительно дверь, Намджун расстёгивает пиджак и, зачесав рукой каштановую чёлку назад, входит в достаточно тёмную, цветовой гаммой напоминающую коридор комнату, где комфортабельно располагаются два полукруглых дивана, маленький столик с уже подготовленной выпивкой в виде шампанского и музыкальный центр. Помещение обклеено какими-то сверкающими блёстками, глитерами и мелкими стёклышками, отражающими в себе неоновый синий свет лампочек. — Ким Намджун. Я права, верно? — захлопывается дверь, и любой звук прекращает поступать в комнату, но прекрасный, немного с хрипотцой, голос разрезает тишину. — Признали? — загадочно улыбается мужчина и, даже не смотря в сторону девушки, проходит внутрь комнатки, направляясь прямиком к аппаратуре, настраивать музыку, подходящую под атмосферу. Поставив идеально вписывающийся в обстановку трек The Weeknd'a под названием Wicked Games, приближается к столику с выпивкой. — Скажем так, наслышана о Вас, — мурлычет та, мягко хихикнув, пока Ким разливает шампанское по бокалам, что изящно пенится и струится. — Удивительно, — приподнимая брови, игриво говорит тот и отпивает маленький глоток шампанского, поднимая свой взгляд на ту, что приковывает всё внимание мужчины к своей персоне этим вечером. Хани стоит на специальной на стойке, где находится пилон, облокотившись о него спиной и заведя руки за спину в супер сексуальной позе, перед которой любая особь мужского пола опускалась на колени. Но Ким Намджун крепкий и эгоистичный орешек с высоким самомнением, и это значит, что никогда и ни при каких условиях не припадёт униженно к чьим-то пусть даже сексуальным ногам, подкладывая себя под людей, как последняя шалава. Сейчас тот лишь стоит, аккуратно держа бокал с шампанским в руке, и изучающим взглядом рассматривает свою спутницу на ночь. — Нисколечко, господин, — обхватывая шест ногами, хихикает с невинной улыбочкой Хани, от которой всё внутри замирает. — Ваша роль маньяка в последнем детективном трейлере была просто превосходно отыграна. — Вы мне льстите, — фыркает на заявление девушки Джун, но не может сдержать легкого смеха, что всё-таки прорывается сквозь сомкнутые губы. — Я не умею льстить, ведь с клиентами я достаточно молчалива, — признаётся она, а Намджун принимает это как должное. — Всё верно, Хани, потому что я не Ваш клиент, — спокойно отвечает, делая очередной глоток пузырящегося и шипящего напитка с каким-то кисленькими, но сладкими нотками. — Я Ваш босс. Намджун наблюдает, как её прекрасное и элегантное тело вращается на пилоне, а ноги то и дело раздвигаются или собираются воедино, чтобы сделать потрясающего мастерства па. На её лице из косметики отчётливо виднеется сливово-бордовая помада, а в остальном девушка рассчитывала на природное очарование и красоту. Каждое движение Хани завораживало, и сердце от её резких, но таких замечательных, идеально выполненных выпадов, совершало кульбиты. Ким, что так удобно располагается на бархатном диванчике, не может оторвать своего заинтересованного взгляда от её тела, глаз и лица, с довольной улыбкой, наблюдая, как девушка прекрасно справляется со своей работой. Каждая частичка Хани будто создана лишь для того, чтобы она восхищала, заколдовывала мужчин одним лишь своим появлением. Пластичность девушки оставляет после себя послевкусие приятного шока с жаждой испробовать нечто подобное ещё. Потому что часа было слишком мало, чтобы познать каждый миллиметр её тела и добраться до души. Намджун больше не смеет даже думать о том, чтобы выставить на продажу элитный клуб вместе с этой чудесной и до дрожи сексуальной стриптизёршей. Хани, «Зевс», каждая проститутка и постоянный клиент — теперь это всё в его власти и принадлежит только мужчине. — И как давно ты работаешь в этой сфере услуг, дорогая? — отложив пустой бокал и сложив руки на спинки дивана, любопытствует Джун. Взмахнув выцветшего оттенка сиреневыми волосами, Хани лукаво улыбается, а затем после поворота произносит: — Пару лет, а может, и больше, не занимаюсь подсчётом. — И неужели ни один поклонник не предложил нечто большее, чем похотливые взгляды всех этих конченных людей? — если по правде, то Намджуну нет никакого дела до тех ублюдков, что обещали с небес звезду достать ради танцовщицы, ему интересно почему Хани, такая сексуальная и умопомрачительная, всё ещё стоит около этого пилона, выполняя незамысловатые движения. — Может, ждала Вас? — закусывая губу, встаёт спиной к шесту и, медленно спускаясь, раздвигает ноги. Её белоснежный наряд богини Афродиты, обшитый крупными бисером и стразами, сияет и переливается всеми цветами радуги, солнечными зайчиками прыгая на лице у мужчины. Он весело хохочет от остроумного ответа стриптизёрши и устремляет свой удовлетворённый взгляд на её лицо. — Не поверю, что среди Ваших ухажёров не было кого-то лучше и богаче меня, — и Ким Намджун уверен, что не было, но ему так хочется послушать, что скажет Хани — такая смышлёная и остроумная девушка, чего мужчина совершенно не ожидал, размышляя, что за подобной внешностью обязательно должна скрываться безмозглая пустышка. Ему нравятся стереотипы, но мыслить Джун старается наперекор им. — Неужели Вы считаете, что девушке с высшим образованием было бы приятно жить со старым, уродливым хрычом или деградирующим бизнесменом, м? — задаёт ответный вопрос Хани, и Намджун слегка опешивает, сначала от фразы «высшее образование», а затем от осознания, что эта стриптизёрша не гонится за миллиардами долларов и беззаботной жизнью. — И кто же Вам тогда нужен? Намджун по привычке ожидает услышать своё имя или обычное «ты», но девушка вызывает уйму интриги после того, как отвечает обыденным голосом: — Никто. Она всем своим появлением в жизни Кима разрушает все мыслимые и немыслимые клише о стриптизёршах, да даже об обычных девушках. Была загадочна, но и одновременно открыта и весела. Танцевала, как богиня, снизошедшая к нам с небес, и явно была дочерью Афродиты. Говорила мягко, но с уверенностью в своих доводах и целях. Была свободна, обожая жизнь во всех её дерьмовых проявлениях, а ещё чиста, как первый снег, выпавший в лесу, работая в настолько порочном месте. Отпускала Джуна на исследования своих грязных, тайных пороков одним лишь взглядом и смеялась так, будто завтра уже умрёт. В ней было гармонично всё — безудержная сексуальность, прекрасная внешность, необычный, однако острый и потрясающий ум. Хани выше всех существующих в этом мире на голову, и Ким Намджун подтверждает это с каждым словом, что так красноречиво льётся с её сливовых уст на протяжении всей ночи. Они пьют любимое шампанское Хани De Brignac Brut Gold, не замечая, что опустевшая третья бутылка валяется где-то под боком. Девушка шепчет «за нереальную любовь», чокаясь своим о бокал Намджуна под звуки будоражащей музыки, а он лишь усмехается с её глупых тостов, но решает не отрицать, ведь любви и правда нет, зато есть безнравственная похоть и дикий секс, и это всё, что нужно подонкам нашего времени. Но Ким Намджун почему-то жаждет совсем другого — чтобы удовольствие своим появлением и присутствием сладкая, как мёд, Хани дарила ему не только сегодня, а вечно.The End.