Литература и Драма. Акт 1. Клуб

      Цумики и я решили осмотреться в том месте, где нас высадил корабль. Интуиция и одна бредовая мысль, застрявшая в голове, не давали мне вчера заснуть. «Мне кажется, что мы упустили какую-то деталь. И эта деталь очень важна». Руководствуясь этой идеей, я предложил Цумики сегодня прогуляться по порту. Вдруг мы сможем что-нибудь найти. Ну или, по крайней мере, мирно и спокойно проведём время.       — Нагито-кун, смотри, — Цумики указала рукой на стоящий около причала корабль. Я внимательно посмотрел на него. Моё сердце забилось чаще, а в голове зашумело. Это тот самый корабль, что оставила нам Эношима Джунко на острове Бармаглот! Это точно он.       — Микан-сан, это тот самый корабль. Он вернулся за нами? — ошарашенно заговорил я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Микан тоже остолбенела, увидев название корабля. Название на борту корабля затёрто и зацарапано, а поверх него нацарапано «Надежда Отчаявшимся».       Когда моё тело несколько оправилось от шока, я сорвался с места к кораблю. Вбежав на палубу, я обнаружил труп чайки, у которой в клюве был конверт. Схватив его, я побежал к каютам, где мы спали, когда сюда плыли. Пробежав коридор, я остановился около той самой каюты. Распахнув дверь, я подбежал к иллюминатору и обнаружил надпись на стене под ним, которую я нацарапал перед отплытием: «Надежда будет жить вечно». Мой рассудок начал мутиться, совсем как в Программе. Перед глазами промелькнули события того времени: Встреча с Хаджиме, Появление Усами и Монокумы, смерть Абсолютного Самозванца, суд над Терутеру, смерть Махиру, суд над Пеко, ранение Фуюхико, лихорадка Отчаяния, убийство Ибуки и Хиёко, казнь Микан, попадание в Дом Веселья, голод, игра в русскую рулетку, информация о Хаджиме и остальных, подготовка бомбы и её муляжа, моя смерть. Всё это промелькнуло перед глазами как кадры из фильма. Меня нагнала Микан. Дабы не упасть, я сел на пол и открыл конверт. Цумики присела рядом со мной и тоже заглянула в него. В конверте оказалась записка и ключ с выцарапанной надписью «Обратно». Положив ключ в конверт, я раскрыл записку.       «У тебя хватило мозгов вернуться на корабль? Ты просто безнадёжен. Ты так сильно хочешь обратно домой? Ладно. Будет тебе возвращение домой. Этот корабль отбудет сразу после запуска зажигания ключом из конверта. Если корабль уйдёт без тебя, отчаивайся и бейся головой об ближайшую стену, пока мозги не размажутся по поверхности. Кстати, корабль не будет стоять вечно, через неделю после прибытия он отправиться к месту назначения. ДОМОЙ! Твоя спасительница и тюремщик, Эношима Джунко, чмок…       — Да, ну прямо «Привет с того света». — выдохнув дым, ответил я, перебив Нагито.       Он кивнул и затянулся. Мы стоим рядом с входом в бар «Леди Ночь», в который нас позвала сестра Харуки. Мы сказали девушкам, что уйдём перекурить и вышли на улицу. И как только мы вышли, Нагито протянул мне описанный им сейчас конверт и начал рассказывать.       — Мне кажется, это наш путь обратно домой. Но то, что это организованно Абсолютным Отчаянием, наводит меня на мысли о ловушке, дабы мы вновь оказались в её лапах, — поёжился Нагито, вновь затянувшись сигаретой. Я промолчал и тоже затянулся.       Итак, раз уж у нас появилась, хоть и призрачная, но возможность вернуться дом, то стоит обмозговать все события, что были в этом мире.       Начнём с моего появления здесь. Я пришёл в себя на кровати в квартире, которую сейчас считаю своей. После обнаружил в той же квартире контуженную и раненую Икусабу. Кое-как поняв положение вещей, я привёл её в чувство и перевязал кровоточащее пулевое ранение левой руки. Благо, пуля прошла навылет и кость цела. После я досконально осмотрел всю квартиру и нашёл самые обычные для жилой квартиры вещи. Никаких камер или прослушки. В том числе ни единого следа нападавших на нас с Икусабой людей. Но было у меня чувство, что это курильские боевики. Возможно, месть за сорванные планы или за падших братьев. Хрен их знает. Дальше прошла пара дней, пока я сам оправился. Меня тоже контузило, хоть и легче, чем Мукуро. Меня только мутило и шатало день другой, а вот Волчице досталось серьёзно. Рвота, тошнота, головокружение и дальше по списку. Повезло, что аптечка в квартире была полна нужных препаратов. Когда Икусабе полегчало, я переоделся в школьную форму (так я посчитал, найдя её в шкафу) и отправился на разведку.       По району квартиры и нескольким ближайшим я бродил весь день, зарисовывая в голове и в блокноте карту, помечая магазины, удобные для тайников места и укромные уголки. Спустя пару дней я расширил ореол разведки и столкнулся с представителями теневой власти, кланом Якудза. С ними удалось разойтись спокойно, и даже передать привет Хиродзаки. Этот самый Хиродзаки, племянник одного моего постоянного заказчика из Якудза. Благодаря знакомству с его дядькой, мне удалось вытащить из Хиродзаки ствол, немного денег и работёнку. Деньги и «безличная» Беретта отправились в тайник в квартире (как я позже узнал, в квартире их уйма, но я для безопасности сделал пару новых), а я выполнять заказ. Заказ оказался простецкий. Нужно было всего лишь прессануть одного мужика, что держит в порту магазинчик. Он задолжал денег за «крышу». После пары синяков и угрозы продать на органы дочку мужик заплатил нужную сумму, из которой небольшая доля перепала мне. После этого я временно залёг на дно. В то время, пока я зарабатывал нам на жизнь, Мукуро приходила в себя. К моему возвращению домой после пары дней отсутствия она уже сама справлялась с ходьбой и всем остальным. Когда она окончательно оклемалась, я рассказал о происходящем и показал карту. Она же внесла в моё понимание сильные коррективы. Как оказалось, мы вообще находимся в Токио. И, судя по некоторым моментам, мы находимся в параллельном мире, притом ещё и на несколько лет назад. После поиска информации в Интернете и сбора слухов на улицах и у Якудза, я узнал не обнадёживающие вещи. В этом мире нет и не было Академии «Пик Надежды», никаких Абсолютных здесь тоже не водится, и на Курильских островах не было никакой войны. Также в среде Якудзы никогда не слышали про наёмника с прозвищем Харон. В этом мире я либо не существую, либо я не стал наёмником. По моей просьбе Хиродзаки добыл информацию на местных меня и Икусабу. Как оказалось, местный я потерял мать. Его отец женился повторно и породил на свет девочку по имени Мукуро. Дальше ничего отличного от обычной жизни японских подростков: школа, временные друзья, подработка… и резкая пропажа. С Мукуро тоже самое. Кстати, из последней школы, где «мы» учились, нас исключили за нанесение вреда здоровью нескольким ученикам. На момент моего первого дня в школе, где учиться Харука, мы сидим дома без учёбы всего несколько дней. Я сопоставил время исключения и дату моего пробуждения. Все те две недели, что я обосновывался в этом мире, это время нашей просидки без обучения. В тот день я подал документы в школу, дабы если что, люди в форме и фуражках не докопались. В первый день новой школы я познакомился с Харукой и встретился со старым знакомым в лице Нагито Комаэде. Вступил в Литературный клуб и тут же перевступил уже в Театральный клуб. Дальше несколько мирных дней и две лёгких работы по шпионажу. После, собрав внушительную сумму денег, я отправился к Хиродзаки за оружием. Закупившись через него, я положил несколько пушек в тайники в квартире и несколько спрятал в городе. Дальше я привёл в квартиру Харуку, познакомил с Мукуро, получил письмо от сестры Харуки и теперь я стою здесь, курю и перебираю значимые пережитые в этом мире события. Нужно всё рассказать Мукуро, собрать вещи и сесть на чемоданы. В момент готовности сорваться с места и попасть на корабль вместе с Нагито и Микан. А уж куда он нас привезёт, там разберёмся. Если он прибьётся хотя бы у цивилизованных берегов, мы выживем. У нас будет как минимум оружие и некоторое количество денег. Эти две вещи — залог выживания в современном мире жадности и жестокости. А там уж выкрутимся.       — Хватит тут уже мёрзнуть. Пошли, завершим этот нуарный вечер и отправимся по домам. Но сначала давай решим один вопрос, мы точно собираемся возвращаться? Мы уже вполне и здесь обжились и пустили корни, но нас тянет на родную землю. Так?       — Да. Я хочу вернутся туда, — решительно ответил Нагито.       — Решено. Значит, сегодня ночью собирайте шмотки и выдвигайтесь в порт. Знаешь, где магазинчик с синей крышей? Возле него ждите нас. Мы с Икусабой придём тоже с вещами. Также, с вас запас пищи как минимум на две недели, с нас оружие и денежные ресурсы, ясно? Прекрасно. Теперь идём.       Вечер окончился последним бокалом вина и прощанием. Я и Икусаба поспешили на поезд, а нам на хвост упали Харука с Асучи и Моникой. Молча проехав до нужной остановки, мы с Мукуро выскочили из поезда и надавили на тапок в сторону моей квартиры       В ней мы поспешно опорожнили все мои тайники. Мукуро поставила на стол две крупных спортивных сумки. На дно одной легли несколько Браунингов и новенький МП-7 с запасом боеприпасов ко всему этому. Оружие накрыли одеждой и прочими вещами женской необходимости. Эта сумка достанется Мукуро. В мою сумку легли деньги из стола и других тайников. Их прикрывать я ни чем не стал. Также я взял рюкзак, в который уже положил одежду, несколько запасных магазинов к Беретте и другие нужные и полезные мелочи. Мы оделись в максимально удобную одежду, которую я приобрёл ранее на подобный случай. Я надел свой любимый плащ, штаны, берцы, и на пояс последовали ножны с родным и обожаемым Палашом и специально приобретённая кобура. Её уже я надел на тело под плащ. На голову я накинул капюшон и намотал на лицо тонкий шарф. Мукуро тоже надела другую одежду: высокие берцы, шорты чёрного цвета, куртка с капюшоном и тканевая маска. Собрав сумки у выхода, я побежал на кухню и достал из холодильника пару бутылок спиртного. Я их вообще держал для других целей, но сейчас я их применю так. Я разлил в комнате на диване, у себя в комнате на кровати и на кровати в комнате Мукуро алкашку. Так же я вылил её и на пол в коридоре. Остаток расплескал в ванной. Устроим, так сказать, пафосный уход из временного дома. Выбросив бутылки подальше в темноту двора, я достал одну из двух бензиновых зажигалок, чиркнул колёсиком и зажёг пламя.       — Прощай, временный дом, — сказав это, я бросил зажигалку на пол и наблюдал, как алкашка вспыхнула прям как в фильмах. С громким вскриком «Пожар!», я подхватил за руку Мукуро и припустился к лестнице на улицу.       Бежали мы по переулкам и теням. Наш путь лежал в порт, до которого пешком минут двадцать ходьбы. Но так как мы спешим и не останавливаемся, мы добрались до условного места за пятнадцать минут.       Тишина порта ввергала меня в состояние апатии и спокойствия. Шум воды и отдалённые звуки города умиротворяли. Также на душу лилось, словно бальзам, присутствие девушки рядом, которая мне нравится. Я хоть и говорил, что являюсь однолюбом и уже нашёл свою девушку, я не перестаю быть молодым и активным парнем, которому свойственно смотреть на девушек с интересом. Я говорил неоднократно, что не воспринимаю людей за самостоятельных личностей без необходимости. Почти всегда это относится и представителям женского пола, но есть и исключения.       — Будешь? — вдруг спросила Икусаба, протянув мне открытую пачку сигарет. Я молча принял сигарету. Опустив шарф, я прикурил. Хах, а Икусаба то знает мои вкусы, Лаки Страйк Грин дала. Если честно, я давно не видел Икусабу курящей. Тогда, на Курильских островах, мы проводили немало времени вместе. Нам часто доставалось патрулирование в одних и тех же местах. На пересменках и перерывах мы вместе сидели, курили и смотрели в небо, когда в пасмурное, когда в звёздное. Я считал это приятным и тихим временем между кровопролитием и жестокостью людской.       Тогда Икусаба была холоднее и отстранённей чем сейчас. Сейчас она стала более общительной и женственной, чем раньше. Если честно, я нахожу в этом небольшой, но минус.       Затянувшись сигаретой с ментолом, я почему-то захотел приобнять Икусабу, словно мы на свидании. Дабы отвлечься от мыслей об измене своей девушке, я поднял взгляд к небесам. Небо было чистое, словно стеклянное. Звёзды мерцали, как далёкие огни. Одни сверкают как далёкие костры, другие же как далёкая оптика снайпера в солнечный день. Созвездия и просто звёзды висят над нашими головами. Полная луна ползёт над нами. Она госпожа решений и страстей, королева интриг и тайн, повелительница чужих умов и сердец.       — Харадзу, ты помнишь 5 сентября? — неожиданно спросила Мукуро, присев на пирс, поставив рядом с собой сумку. Я присел рядом с ней.       — В этот день я получил своё главное и последнее серьёзное ранение, — усмехнувшись, ответил я, приложив ладонь к своей повязке на глазу. Икусаба в ответ промолчала. И ладно.       Из бездны воспоминаний и соблазнов меня вывели шаги. Я вскочил с пирса и обернулся на их звук. К нам приближались Нагито и Микан. Они были одеты свободно. Нагито в футболку и кожанку с джинсами, а Микан в тёплой пушистой кофте и юбке. Оба несли сумки.       — Всё взяли? — спросил я для галочки. Нагито кивнул и показал нам сумку. Я кивнул и осмотрелся пол сторонам. Вокруг пустота и тишина. Мы подхватили свои сумки и направились в сторону корабля, на который указали Нагито. Когда мы взошли на палубу, меня прошило чувство, словно меня преследуют. Причём намеренно, с какой-то целью.       — «Эй, Невозможность, слышишь слежку? — обратился я к своему неотлучному брату по сумасшествию. Мой альтер-эго ответил спокойно, но с обычной долей безумия и сарказма: — Конечно. Это твоя ненаглядная Литераторша и Синичка».       Неожиданно. Моника и Харука идут за мной? Ну ладно, раз уж они идут за мной, пусть идут, я им не хозяин и не отец.       — Можете выходить, я знаю, что вы здесь. Моника, Харука, входите на корабль, мы отплываем.       С момента отплытия прошло несколько часов. Невозможность не обманул, Харука и Моника взошли на корабль и как остальные заняли каюты. Все, кроме меня, отправились спать. А мне не спится. Я лёг на палубе с сигаретой во рту. Меня вновь накрыло волной воспоминаний.       Интересно, как там поживает Канки и остальные? Чем занимается Хаджиме и Макото? Продолжает ли копать под меня Киригири? И заметили ли наше с Икусабой пропажу? Я улыбнулся.       — Братишка, ты слишком много романтики начал задвигать. Прекращай, я сейчас словлю передоз от слащавости, — отозвался из сводов моей головы Невозможность.       — Чтоб ты понимал, сумасшествие, настроение у меня сейчас такое, ночное и романтическое. Наверно, если бы не сила воли и любовь к Канки, я бы обнял там на пирсе Икусабу. И сейчас бы с ней сидел и…       — Я бы на твоём месте её бы уже во всю «тискал».       — Тебе лишь бы «тискать», извращуга.       — Не забывай, мы с тобой одно и тоже. Это значит, ты тоже извращюга.       — Есть такое дело, но в отличие от тебя я знаю, когда можно дать волю рукам и другим вещам. И я не признаю этого прилюдно.       — Ага, конечно, а кто с блеском в глазах наблюдал зарасчленение того парня, что продал…       — Тогда и правда было весело и классно. И ты этого не отрицал.       — И не стану. Как и тебе, мне тоже нравится кровавая баня. Но вот про девушек я с тобой поспорю. Ты у нас фанат девушек-солдат и пацанок, а вот мне предпочтительней моэ и неуклюжие. Они забавные и милые.       — Я не стану с тобой спорить. Тут у нас с тобой разные взгляды. Ты смотришь на телесную сторону, а я на духовную и эстетическую.       — Ясен пень! Я, знаешь ли, частично олицетворяю твои желания, в том числе и мужские. Как думаешь, почему я часто подначиваю тебя подглядеть за Волчицей или Снайпершей? Да для того, чтоб ты хоть чуть-чуть расслабился, тупой сексуальный безработный.       — Так, а вот сюда не лезь. Эта тема закрыта даже для тебя. Я уже выстроил в своей голове план действий и их исходы, так что я не собираюсь вносить лишние переменные в них из-за случайных и необдуманных связей.       — И все эти планы сводятся к перепихону со Снайпершей и последующей свадьбой с ней, так?       — И это тоже.       — А чем тебе не угодила Волчица? Она же подходит тебе по всем твоим критериям. Она солдат, хладнокровна, воинственна, сильна и ведёт себя как девушка редко. Чего тебе недостаёт? Отменных доек, как у Полицейской? Или развратного нрава, как у Художницы?       — Нет, нет и снова нет. Меня всё устраивает в Икусабе с лихвой. Но всё же отдал своё сердце Канки. Не будь Канки в моей жизни, я бы приударил за Икусабой. Но, насколько я знаю, у Икусабы и так уже есть кавалер. Наеги вроде бы неравнодушен к ней, да и это взаимно, насколько мне известно из слов Сакумеджу и Ибуки. А они те ещё сплетницы.       — Ну вот, пока твоей Жёнушки рядом нет, никто тебя не поймает на «горяченькой». Еби не хочу.       — Ну уж нет. Так дело не пойдёт. Давай-ка прекращать этот словесный цирк и давай отправляться к Морфею. Неизвестно, что будет завтра, значит, нужно быть готовым ко всему. А для этого нужно выспаться.       — Разумно…