Песня одинокой флейты

Солнечный свет за закрытыми веками. Ощущение стола под локтем, щекотки рукава и собственной ладони на лице. Запах просторной чистой комнаты, чернил и бумаги. Он поморщился и открыл глаза. Он сидел за столом у окна, а перед ним лежала записка. Почерк — небрежный, похож на его собственный… но не совсем. Линии тоньше, острее. Господин Вэй! Это Чэньцин. Пожалуйста, не удивляйтесь. Вы погибли, но мне удалось сохранить вашу душу. Она была повреждена, но постепенно восстанавливается, и сейчас вы уже можете какое-то время управлять моим телом. Немножко побыть живым. По моим расчетам, ваших сил хватит на одну или две палочки благовоний. Надеюсь, вы хорошо проведёте это время. И начнёте восстанавливаться ещё быстрее! Записку сожгите, пожалуйста. Ваша верная Чэньцин. Вэй Ин недоуменно помотал головой. Посмотрел на свои ладони — изящные, женские. Оттянул ворот одежды, глянул… застенчиво кашлянул. Он чувствовал, что это тело — вполне живое, настоящее, и даже с золотым ядром. Но ведь Чэньцин же… флейта? Темный артефакт? Он слышал, что оружие легендарных бессмертных — редко, очень редко, но такое случалось — способно было принимать человеческую форму. Но все это были мечи, которым не меньше полутора сотен лет. И форма, которую они принимали — дух, без тела. Чэньцин… как же ты умудрилась, Чэньцин? Захватила кого-то, что ли? Зеркало нашлось быстро. И отразило — ни много ни мало — его собственное ошарашенное лицо. Только женское — мягче, нежнее, утонченнее. На него смотрели все те же серые глаза, которые он видел в зеркалах и водной глади всю свою короткую жизнь. Те же брови и губы, та же самая непослушная челка. Он зачем-то потянулся и снял заколку с волос. Своих? Чэньцин? Заколка была удивительно похожа на нефритовую подвеску с кисточкой, которая украшала его флейту в былые времена. — Итак… — выдохнул Вэй Ин, пытаясь заполнить болтовней напряженную тишину. И тут же замолк: голос его был высоким, слишком высоким — совсем как ноты, которые брала его флейта. Ох. Кажется, это не бред и не сон.