У кого что болит

Минусом работы в Когте можно, определённо, назвать вечную беготню с места на место.

      Вообще их много, но это определённо самый большой и противный. В родном Дорадо климат более стабилен чем… Нет, не так. Там он хотя бы есть.       В общем несчастный организм Сомбры в один прекрасный день просто не справился с чёртовой акклиматизацией. И последние пару дней она ходила в явно не лучшем состоянии: вечный озноб, кашель, насморк и всё прилагающееся природой в подарок в таких случаях. На все жалобы «доброе и понимающее» начальство посылало к Мойре. — Смилуйся, Гейб! — кашель любезно напоминает, что повышать голос ей явно не стоило — Она ведь меня на опыты пустит!       Габриэль сидел за столом, сердито, но медленно барабаня когтем по столу. Жнец удивлялся, как Сомбра умудряется болтать в нынешнем состоянии. Мужчина раздраженно зарычал: — Ну пустит, значит пустит!       Жнец потянулся, его спина хрустнула. — Велика потеря, — Жнец немного покашлял в кулак, не смотря на Оливию. Он сейчас явно не был настроен на милосердие, тем более на заботу о человеке.       Сомбра умоляюще посмотрела на Жнеца. — Ну, Ге-е-е-ейб, ну пожалуйста, я не хочу быть второй версией тебя, — она хрипела, и это заставляло сильнее жалеть о повышенном в начале разговора голосе — Видишь, уже в тебя превращаюсь, хриплю как доисторический динамик. Я не верю, что у тебя нет никаких лекарств. — Да ты сама тактичность.       Жнец снял с себя маску, положив её на стол. До этих пор он не смотрел на Сомбру, даже не шелохнулся при её прибытии в комнату. — Из всех моих лекарств только алкоголь и сигареты, — Габриэль перевёл взгляд на Сомбру, как будто предлагая ей выбрать одно из двух.       Сомбра посмотрела на Жнеца очень многозначительным взглядом в котором так и читалось: «Вот скажи, как можно предлагать человеку с больным горлом сигареты?» — Короче, делай что хочешь, но я работать, пока не почувствую себя нормально, не буду, — После она демонстративно села на пол и сердито уставилась на начальника.       Жнец упёрся рукой в спинку кресла и яростно вдохнул в себя воздух. — Нет у меня никаких лекарств для тебя!       Жнец сделал жест: он соединил большой палец со средним и указательным на своей руке и дёрнул ею, будто показывая Сомбре, что она просит от него чего-то нереального. — Скажи Мойре ясными словами, что ты заболела! У неё не будет времени возиться с тобой по поводу опытов, у неё уже есть с кем этим заниматься!       Естественно, речь шла о Сибрене. Но Жнец искренне надеялся, что так оно и было, и что Сомбре сильно не достанется от Мойры. По крайней мере сейчас.       Сомбра скрестила руки на груди. Она не собиралась уходить. — Знаешь что? Сам к ней иди, с тобой она вряд-ли сможет сделать что-то более страшное чем есть сейчас.       Оливия для себя решила, что за возможность спокойно продолжать своё существование без визитов к их сумасшедшему доктору она будет бороться до конца. — Тем более ты старше её по званию, если такая формулировка здесь вообще уместна, но суть в любом случае остаётся прежней, — Сомбра зашлась в кашле, слишком много слов за короткий промежуток времени было сказано. Хотя сейчас это придавало некой драматичности и можно было надеяться, что у Жнеца всё же есть что-то наподобие сердца, и что он сжалиться над несчастным больным человеком. Жнец лишь закатил глаза, и обмяк, опустив руки со стола — Ладно! Я пойду и поговорю с О’Доран. С этими словами Жнец резко встал из-за стола, настолько резко, что тот чуть сам не вздрогнул от этого. — Встань с пола, живо! Габриэль твёрдыми, но тяжелыми шагами вышел из комнаты, явно направляясь к Мойре. Сомбра довольно улыбнулась своей победе и проигнорировала столь резкое движение, это уже дело привычки. Дождавшись, пока дверь за Жнецом закроется, Оливия показала вслед ушедшему язык. Конечно, ребяческий жест, но до чего же здорово эксплуатировать собственное начальство, а ещё более здорово конечно издеваться над ним. С пола она конечно же не встала.