Двуличие

Услышав три громких стука, я пересекаю спальню и открываю дверь. Гарри стоит в коридоре в чёрной футболке Def Leppard, тёмные очки скрывают глаза. Его волосы немного влажные — наверное, он успел принять душ. Не знаю, как парню хватило на это времени, ведь он вышел из моего номера двадцать минут назад. Его руки сложены за спиной, а поблизости нет ни одного чемодана. — Где твои вещи? — шепчу я в замешательстве. — Есть специально нанятые люди, которые упаковывают и забирают всё моё дерьмо, — говорит в ответ, как эгоистичный придурок. Я складываю губы в линию. — Ты носишь очки? — После сна в контактных линзах у меня болят глаза, — бормочу я, поправляя аксессуар на переносице. Гарри кивает и опускает взгляд на свои кроссовки. Я неуверенно топчусь в проёме. Между нами чувствуется напряжение из-за недавней ссоры. К счастью, мне удалось избавиться от слёз и привести себя в порядок. — Нам пора, — произношу, в попытке развеять неловкую паузу, на что вновь получаю молчаливый кивок. Стайлс поворачивается и начинает удаляться по коридору. Я выхожу из номера и закрываю дверь, убедившись, что ключи у меня. Следую в направлении кудрявого, покатив за собой чемодан. Сумка с аппаратурой висит на моём плече, а камера свободно болтается на шее — на случай, если я захочу поснимать в дороге. Меня действительно пугает тот факт, что мне придётся ехать с Гарри до самого Вашингтона. Я не должна была впускать его в комнату прошлой ночью. Если бы я этого не сделала, то смогла бы выспаться и встать вовремя, как и планировала. Молча плетусь за парнем, совершенно не готовая к сюрпризам, которые преподнесёт грядущий день. Понятия не имею, как мы поведём себя в машине или как сильно разругаемся в течение ближайших нескольких часов. Может быть, у меня получится притвориться спящей, и Стайлс оставит меня в покое. Мы подходим к лифтам, не проронив ни слова. Я чувствую небольшое смущение из-за того, как повела себя перед темноволосым, когда в подсознании всплыли воспоминания о Райане. Но у меня есть ощущение, что Гарри ещё не раз будет донимать меня информацией, которую узнал о моём прошлом. Он нажимает на кнопку «вниз» и терпеливо ждёт лифта, заложив руки за спину. Я прислоняюсь к стене позади, стараясь думать о чём угодно, кроме своего затруднительного положения. Как только металлические створки открываются, мой спутник стремительно заходит в пустую кабину. Неохотно отталкиваюсь от стены и присоединяюсь к нему внутри. Он щёлкает по кнопке первого этажа. Я же облокачиваюсь боком на зеркальную поверхность напротив, дабы избежать зрительного контакта. Левой рукой обнимаю себя за локоть, прижимаюсь виском к холодному стеклу и закрываю глаза. Сейчас раннее утро. Всё, чего мне хочется — поскорее оказаться в машине и, возможно, уснуть. — Ты молчишь из-за того, что случилось в номере? — раздражённо спрашивает Гарри, когда дверцы лифта смыкаются. — Ещё нет семи утра, я просто устала, — бормочу, не открывая глаз. Он не отвечает и меня это полностью устраивает. Не хочу продолжать наш разговор, я хочу о нём забыть. Не успеваю и глазом моргнуть, как кабина останавливается, а в ушах звенит сигнал о прибытии на нужный этаж. Распахиваю веки и вижу, что Стайлс выходит в холл, а я, как и несколько минут назад, следую за ним с чемоданом. На ходу бросаю карточку от номера в специальный ящик, стараясь не отставать. Несмотря на то, что в вестибюле пусто, я не хочу терять Гарри из виду. Насколько мне известно, он может с лёгкостью уехать без меня — и тогда я окажусь в полной заднице. Страшно представить, что будет, если я позвоню Сэлу и скажу, что застряла в Атлантик-Сити. У кудрявого очень длинные ноги. Даже когда он идёт, на первый взгляд, медленно, я еле за ним поспеваю. У меня всегда складывается впечатление, будто Стайлс куда-то торопится, но при этом сохраняет спокойствие. Он никогда не выглядит взволнованным. Мы достигаем вращающейся двери и заходим в разные отсеки. Я с силой давлю на позолоченную ручку, волоча за собой тяжёлый багаж, а когда оказываюсь на улице, Гарри уже спускается по парадной лестнице. Первое, что привлекает моё внимание — ярко-красный спортивный кабриолет с включённым двигателем, за рулём которого никого нет. Перед машиной стоит работник отеля в чёрном костюме и пристально следит за знаменитым исполнителем. — Мистер Стайлс, — он обращается к Гарри с приветливым кивком и протягивает блестящие ключи. Это его автомобиль? Как, чёрт возьми, он сюда попал? Парень здесь не живёт. Широко раскрываю глаза и поправляю очки, то и дело соскальзывающие с носа. Мой взгляд полностью концентрируется на двухместном Chevrolet Corvette, что стоит в нескольких шагах от меня. Я не могу отвести от него глаз — он действительно хорош. — Могу я взять ваши вещи, мисс Брукс? — мужчина поворачивается ко мне и протягивает руку в белой перчатке. Откуда он знает моё имя? Любезно улыбаюсь, подаю ему чемодан и сумку, как вдруг между нами возникает препятствие в виде тёмной высокой фигуры. Замираю на месте, робко поднимаю голову на Гарри. Он резко наклоняется вперёд и перехватывает мой багаж. — В этом нет необходимости, я возьму, — отзывается темноволосый. — Прошу вас, я настаиваю, — не унимается работник отеля, но что-то мне подсказывает, что, если он попытается забрать у парня вещи, тот его оттолкнёт. — Я возьму, — более строго произносит зеленоглазый. — Как пожелаете, — вежливо отвечает мужчина, — хорошего вам дня. — Большое спасибо, — благодарю с ответной улыбкой, потому что знаю, что от рядом стоящего грубияна этого не дождёшься. Кудрявый подходит к багажнику. Мой чемодан крепко зажат в его руке, а сумка небрежно перекинута через плечо. — Почему ты не позволил ему взять мои вещи? — шепчу я, когда музыкант открывает задний капот. — Потому что, — шипит он сквозь зубы, поворачивая голову к небольшому отсеку. Я смотрю вниз и в ту же секунду моё сердце буквально останавливается. В багажнике у него лежит три чёрных сумки, из одной торчит ствол гигантского ружья. Я задыхаюсь от шока, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии посторонних глаз. — Не будь такой очевидной, — бормочет Стайлс, бросая мой чемодан в машину. — Что в других сумках? — шепчу я, подходя к нему практически вплотную. — Перестань задавать мне вопросы и сядь в машину, — тихо бубнит он, чтобы не привлекать лишнего внимания. Теперь я не уверена, что вообще хочу в неё садиться. Решаю не спорить, послушно подхожу к пассажирской дверце, открываю её и залезаю внутрь. Сиденье, обтянутое чёрной кожей, согревает мою спину в тот же миг, как я на него облокачиваюсь. Я чувствую себя крайне неуютно — вероятно, потому, что знаю, что в багажнике лежит мешок, полный нелегального оружия и неизвестно чего ещё. В конце концов Гарри добирается до водительского места. Вместо того, чтобы открыть дверь, как нормальный человек, он запрыгивает через неё на сиденье. Я пристёгиваюсь, но кудрявый этого не делает. Машина уже заведена, так что Стайлс просто переключает передачу и выезжает на улицу. Мгновенно набранная скорость заставляет нервничать, но это последнее, о чём я могу сейчас думать. — Что лежит в других сумках? — нетерпеливо повторяю вопрос и поворачиваюсь в сторону водителя, как только мы остаёмся наедине. Он усмехается, удерживая руль одной рукой; порывистый ветер продувает нас насквозь. — Помнишь, я говорил, что вчера ограбил банк? — заявляет Гарри. Его глаза скрывают солнцезащитные очки. — О боже! — у меня отвисает челюсть. — В них деньги, которые ты украл! — кричу я, пока мы едем вдоль побережья Атлантик-Сити. Темноволосый дерзко ухмыляется, на секунду взглянув в зеркало заднего вида. В отражении я вижу его глаза, прячущиеся за тёмными стёклами. — Мм, — протяжно мычит. — Но только в одной, другая набита кокаином на полмиллиона долларов. Из моих лёгких выбивает кислород. Я физически не способна сделать вдох. — Ч-что? — в ужасе прикрываю рот ладонью. — О, расслабься, тебя действительно это удивляет? — Стайлс качает головой, нахмурив брови. — Господи, я должна выбраться из этой машины, — я оглядываюсь, в то время как спорткар продолжает набирать скорость. — Ты боишься, что меня остановят? — выпускает смешок, будто находит это забавным. Я не понимаю, почему он никогда ни о чём не беспокоится. Если полиция обыщет багажник, нас закроют в тюрьме на всю оставшуюся жизнь. Я даже не знаю, откуда у него наркотики. — Не хочу быть втянутой в это дело... — Ну, блонди, по правде говоря, у тебя нет выбора. Нас не остановят и не обыщут, можешь не волноваться, — зеленоглазый качает головой, протягивает руку к центральной панели и включает радио. — Откуда такая уверенность? — спрашиваю, пока он возится с кнопками, в поисках музыкальной станции. — Потому что, — Гарри поворачивает ко мне голову и улыбается, — я знаменитость, детка. С этими словами он прибавляет громкость, обрывая диалог, который мы вели. Парень ухмыляется, словно вся жизнь для него — просто забавная игра. Затем лезет в карман джинсов и достаёт красный леденец, зубами срывает прозрачную обёртку и тут же отпускает, позволяя порыву ветра унести фантик в неизвестном направлении. Засовывает конфету в рот, зажимая её за щекой, пока ведёт машину одной рукой. Я отворачиваюсь, устремив взгляд на пейзаж со своей стороны, в попытке успокоить нервы. Нам предстоит долгий путь с наркотиками, украденными деньгами и нелегальным оружием в багажнике. Это будет очень нервное путешествие. Мне нужно отвлечься. Смотрю на пустой пляж, мимо которого мы проезжаем. На часах около семи утра, солнце всё ещё поднимается в мягком пурпурном небе. Снимаю с шеи фотоаппарат и включаю его, чтобы запечатлеть рассвет. Ёрзаю на сиденье и поворачиваюсь так, что моя грудь прижимается к внутренней поверхности двери. Подмышки лежат на задвинутом стекле, а локти свисают с внешней стороны машины, когда я пытаюсь получить чёткую картинку. Подношу видоискатель вплотную к очкам и делаю несколько красочных кадров, улыбаясь про себя. Аксессуар очень мешает во время съёмки, но ничего не поделаешь — сегодня я сама предпочла его линзам. Радио воспроизводит громкую песню, которую я не знаю; ветер бьёт по ушам, приглушая любые звуки вокруг. Если я просто буду фотографировать всю поездку — она пролетит незаметно — и тогда я буду в порядке. Снимаю песчаную береговую линию, восход солнца, зеркало заднего вида, в котором отражается пустая дорога. У меня нет желания говорить с Гарри — мне всё ещё больно от того, что он сказал. Я не жду от него извинений, но мне нужно время, чтобы прийти в себя. Я открылась ему, а он просто взял и бросил эту информацию мне в лицо, вскрыв давно забытые раны. Поворачиваюсь к парню, глядя на то, как он следит за дорогой, непринуждённо откинувшись на спинку кресла. Белая палочка от конфеты подрагивает между розовыми губами. До сих пор не понимаю его одержимость приторно-сладкими леденцами, которые он сосёт на протяжении всего дня. Я вижу Стайлса с вишнёвой карамелью во рту чаще, чем с сигаретой. Его тёмные кудрявые локоны плавно развеваются на ветру. Отсутствие крыши даёт нам доступ к неограниченному количеству свежего воздуха. Мне кажется, я настолько часто запираюсь в отельных номерах, что начинаю забывать, как приятно ощущать на коже лёгкий ветерок. Возможно, моя машина в Порт-Честере и кусок дерьма, но я обожала ездить на ней с опущенными стёклами. Прямо сейчас мне очень хочется закурить, но моя сумочка лежит в чемодане. С момента пробуждения не прошло и пары часов, а день уже напряжённый. Медленно опускаю взгляд на джинсы парня и натыкаюсь на пачку сигарет, торчащую из переднего кармана. Я не собираюсь что-либо просить у него, так что просто попытаюсь на этом не зацикливаться. Перевожу взгляд на дорогу впереди, сложив руки на колени. Я молча слушаю музыку, оглядываясь по сторонам и рассматривая окружающий нас ландшафт. Понятия не имею, откуда Стайлс знает, что едет в правильном направлении: у него нет ни карты, ни GPS. Маршрут Атлантик-Сити — Вашингтон, округ Колумбия, — это не просто прямая дорога в один конец. Внезапно я слышу щелчок зажигалки, заставляющий меня обернуться. К моему несчастью, у парня во рту торчит сигарета, которую он пытается поджечь. Красный леденец теперь зажат между длинными пальцами, стискивающими руль. Прикурив, Гарри засовывает чёрную зажигалку обратно в карман и делает глубокую затяжку: его щёки впадают, а челюсть заостряется. Я вновь переключаю внимание на лобовое стекло, проклиная себя за то, что оставила свою сумочку в багаже. Ни за что на свете я не стану стрелять у Стайлса сигарету. Не хочу с ним даже разговаривать — не то, что просить об одолжении. Внезапно мои мысли прерывает неожиданно появившаяся перед лицом рука. Белая дымящаяся палочка зажата меж пальцев с облупившимся чёрным лаком на ногтях. В замешательстве смотрю на кудрявого, не понимая, почему он протягивает мне сигарету после одной затяжки. — Она нужна тебе, верно? — намекает темноволосый, не отводя руку. — Я видел, как ты заглядывала в мой карман. Застываю, понимая, что он знает о моих желаниях. Мой взгляд был прикован к его карману не дольше секунды. Не думала, что он это заметил. Должна ли я её взять? Я очень хочу покурить, но мне не нужны его подачки. Мгновение смотрю на сигарету, прежде чем перевести взгляд на острый профиль, размышляя о том, как поступить. — Возьми, — настаивает зеленоглазый. — Я не хочу. Разочарованно фыркаю, обхватываю фильтр пальцами и засовываю между губ. В ту же секунду его рука исчезает из поля зрения. Я осторожно втягиваю никотин; дым кружится у меня во рту. Медленно выдыхаю белое облако, слегка кашляя. Первая затяжка всегда самая трудная. — Глупо курить при астме, — подмечает Гарри, после моего небольшого приступа. — Ну, думаю, мы все совершаем глупости, — бормочу в ответ, глядя в сторону. Глупо грабить банки, заниматься контрабандой наркотиков и иметь при себе нелегальное оружие, но разве я что-нибудь об этом говорю? — Ты расстроена, — констатирует парень. — Я в порядке, — делаю ещё одну затяжку — на этот раз более осторожно. — Ты сидишь коленями к дверце машины, ты расстроена, — язвительно произносит Стайлс, как будто знает мои привычки. — Гарри, я в порядке, — чётко повторяю я, упираюсь локтем в дверцу машины и прислоняюсь виском к ладони. Он хихикает, качая головой. — Конечно, — коротко отвечает кудрявый. Мы мчимся по пустой трассе посреди поля за пределами города — это длинное прямое шоссе, на котором нет никого, кроме нас. По обе стороны от обочин растёт густая высокая трава. Я продолжаю курить. Закрываю глаза, чувствуя, как успокаивающий дым неспешно опускается в горло. Будет прекрасно, если мы с Гарри больше не заговорим. После этой поездки я планирую держаться от него подальше. Отныне нас связывает только работа. Он больше не появится на моём пороге с бутылкой виски. Вдруг по радио начинает играть песня, которую я действительно хорошо знаю — и Гарри, должно быть тоже, потому что он делает звук громче. Cupid's Chokehold [Music: Gym Class Heroes "Cupid's Chokehold"] Я расслабленно опираюсь на руку, глядя в зеркало со своей стороны. Докуриваю сигарету и выбрасываю потухший фильтр за пределы машины. — Take a look at my girlfriend! She's the only one I got! — Гарри начинает громко подпевать, заставляя меня подпрыгнуть. — Not much of a girlfriend, I never seem to get a lot! Поворачиваю голову в сторону поющего парня. Его взгляд прикован к дороге, в то время как он шутливо выкрикивает слова песни. Мимолётно смотрит на меня и усмехается, продолжая подпевать композиции, которую, кажется, знает наизусть. Я отворачиваюсь, стараясь не обращать на него внимания. Не желаю присоединяться к его дурачеству, потому что уверена в том, что он этого хочет. — We even got a secret handshake, and she loves the music that my band makes! — не унимается кудрявый. Я смотрю на него периферическим зрением и вижу, как он качает головой. Накрываю рот тыльной стороной ладони, на которую опираюсь, слушая, как зеленоглазый дублирует каждую строчку, но не издаю ни звука. У меня есть подозрение, что он делает это только для того, чтобы вызвать у меня реакцию. Не в силах удержаться, я поворачиваю голову, чтобы ещё раз взглянуть на Стайлса. Его глаза на секунду закрываются, тело раскачивается в такт мелодии, а пальцы барабанят по рулю, отбивая музыкальный ритм. Независимо от того, делает он это специально или нет — это очень забавно. Никогда прежде я не видела его таким... счастливым, и что-то мне подсказывает, что больше никогда не увижу. Как только его веки распахиваются, я быстро отворачиваюсь, чтобы Гарри не смог заметить мой пристальный взгляд, хотя втайне мне этого хочется. Вновь концентрируюсь на лобовом стекле, скользя взглядом по высоким полям вокруг. Плотно сжимаю губы, чтобы скрыть любой намёк на улыбку. Внезапно я чувствую, как машину слегка ведёт в бок, но она тут же выпрямляется, заставляя меня резко посмотреть на водительское место и понять, что кудрявый больше не сидит. Он стоит на прямых ногах, упираясь коленями в руль, давя ступнёй на педаль газа. — Гарри! — Take a look at my girlfriend! — он продолжает кричать слова песни. Его тёмные волосы развеваются на ветру. Я смотрю вперёд и понимаю, что дорога совершенно пуста, поэтому мы не можем попасть в аварию — если только нас не унесёт в поле. Парень смотрит на меня сквозь солнцезащитные очки, дьявольски ухмыляясь и продолжая петь. Я больше не могу скрывать свои эмоции и начинаю смеяться, несмотря на то, что его сумасшедший поступок пугает меня до чёртиков. На мгновение Гарри кажется мне совершенно другим человеком. Он выглядит таким беззаботным и обаятельным — полная противоположность тому парню, которого я знаю. Я делаю несколько снимков, на которых кудрявый стоит в полный рост, свободно раскинув руки в стороны. Этот момент заставляет меня улыбнуться. Как только я опускаю камеру, он поворачивается ко мне и протягивает руку, жестом побуждая к нему присоединиться. — Оу... нет-нет-нет, — качаю головой в качестве отказа. — Ну же, давай, — подбадривает Гарри, перекрикивая гремящую на фоне музыку. В замешательстве смотрю на протянутую руку, переводя взгляд на дорогу впереди. Ни за что на свете я бы не решилась на нечто подобное в прошлом — встать в кабриолете, который несётся с огромной скоростью. Но я хватаю большую раскрытую ладонь. Отстёгиваю ремень безопасности, прежде чем темноволосый поднимает меня на ноги. Выпрямившись, я цепляюсь за край лобового стекла, чтобы не упасть. Ветер мгновенно сдувает мои волосы с лица. Хорошо, что на мне очки, иначе я бы не смогла держать глаза открытыми. Мои губы растягиваются в широкой улыбке. Никогда прежде мне не доводилось испытать такого волнующего чувства. Мы с Гарри стоим в полный рост в машине без крыши, летящей с безумной скоростью под трек "Cupid's Chokehold", доносящийся из динамиков. В этот момент время будто перестаёт существовать. Все мои проблемы и тревоги напрочь испаряются, остаётся лишь чувство свободы. Я смотрю на зеленоглазого и понимаю, что он уже сидит на своём месте, не отводя от меня взгляд. Всё его внимание сосредоточено на моих развевающихся белокурых волосах. Вид его приоткрытых губ заставляет меня усмехнуться. Поднимаю руку и заправляю за уши непослушные пряди, которые разметались по лицу после того, как я повернула голову. Гарри, кажется, осознаёт, что не сумел скрыть от меня свой интерес. Как только наши взгляды встречаются, он быстро переключается на дорогу. Я вновь поворачиваюсь к шоссе, поднимаю фотоаппарат и делаю снимок трассы, простирающейся на много километров вперёд. Краем глаза замечаю одиноко стоящую заправку и опускаюсь на кресло. Мой спутник сбавляет скорость и сворачивает к бензоколонке. — Нам нужно заправиться? — интересуюсь я. — Да, чтобы добраться до Вашингтона, — кивает Стайлс, подъезжая к старой насосной станции. Кроме нас, здесь никого нет. — Ты должна зайти внутрь и взять воды. Путь предстоит неблизкий. — Ладно, — соглашаюсь я, вылезая из машины. — Я приду, как только наполню бак, — говорит он мне вслед. Захожу в небольшое помещение с кондиционером и слышу звон, оповещающий о моём прибытии. За кассой сидит мужчина и смотрит на меня. На вид ему около сорока: на его лице красуются тёмные густые усы, а тело скрывает белая растянутая майка. Складываю губы в линию и мягко улыбаюсь, получая в ответ лишь сдержанный кивок. Я двигаюсь вглубь магазина, пробираясь между высокими стеллажами, к напиткам. Подхожу к холодильнику, рассматривая ассортимент. Окинув полки быстрым взглядом, открываю дверцу и хватаю бутылку с водой. Вновь слышу звон колокольчика, сигнализирующий о приходе кудрявого. Сегодня очень странный день: сначала я чувствовала возбуждение, на смену которому пришла грусть, затем веселье, а теперь и вовсе запуталась в своих эмоциях. Я до сих пор расстроена из-за парня и того, что он сказал ранее. Я всё ещё планирую держаться от него на расстоянии, как только мы доберёмся до Вашингтона, несмотря на то, что он пытался подбодрить меня своим несерьёзным поведением. Из передней части торгового зала доносятся странный шум и громкие голоса, но недостаточно чёткие, чтобы разобрать слова. Я нахожусь у самой дальней стены за высокими полками, так что толком ничего не вижу. Выглядываю из-за стеллажа, в попытке разобраться, что там происходит. Это не Гарри. У кассы я вижу двух мужчин в чёрных костюмах, стоящих ко мне спиной. Моё сердце тут же останавливается, когда я замечаю, что один из них держит работника за ворот майки, а второй сжимает в руке пистолет. — Где он? — в гневе кричит неизвестный. — Я не понимаю, о ком вы говорите, — испуганно мямлит кассир. Тело бедолаги вытянуто над узкой стойкой. — Не прикидывайся идиотом, его машина снаружи! Он здесь, чёрт возьми! — свирепо бормочет громила, отчего мой желудок переворачивается. Когда мы подъехали к заправке, снаружи не было ни одного автомобиля. Они ищут... Гарри? — Здесь никого нет, только девушка! — в страхе восклицает мужчина. Мои внутренности немеют, а горло сжимается от напряжения. Резко делаю шаг назад и прячусь за полкой. — Какая ещё девушка? — слышу, как они спорят. Сердце бешено колотится в груди. — Она пришла за пару минут до вас! — отвечает заикающийся голос. Я накрываю рот рукой и прижимаюсь спиной к боковой стенке высокого прилавка в задней части помещения. У меня перехватывает дыхание, а тело начинает трястись. Я осторожно ставлю бутылку с водой на ближайшую полку. — Найди её, — до ушей доносится бас одного из вооружённых незнакомцев. Широко раскрываю глаза и обхватываю рукой живот, не зная, что делать. Я понятия не имею, кто эти люди, но они вооружены и очень агрессивны. Если им нужен Гарри, неужели они не видели, как он наполняет бензобак? Если нет — значит, к тому моменту, как они появились, Стайлса уже там не было. Тогда где же он? Я начинаю паниковать. Что мне делать? Куда идти? Выход находится рядом с кассой, так что этот вариант отпадает, но, если я останусь на месте, они быстро меня найдут. Я даже не могу трезво мыслить — меня душит страх. Снова выглядываю из своего ненадёжного укрытия, чтобы оценить обстановку. Присмотревшись, я замечаю только одного человека в костюме. Другой, должно быть, уже ищет меня в маленьком магазинчике, потому что я больше не вижу его на входе. В миг, когда я уже было собираюсь бежать, происходит нечто неожиданное. Человек в костюме, стоящий впереди, достаёт пистолет и прижимает дуло к груди кассира. Я даже не успеваю сделать испуганный вдох, когда незнакомец нажимает на курок. Громкий выстрел заполняет небольшое пространство, ударив по барабанным перепонкам. Я вздрагиваю, моё тело замирает в оцепенении, когда пуля пробивает плоть, окрашивая белую майку в малиново-красный цвет. До боли зажимаю рот ладонью, чтобы не закричать. Внезапно я чувствую, как чьи-то сильные руки хватают меня за бёдра и резко разворачивают. Думая, что это второй человек в костюме, я чуть не издаю пронзительный вопль. Но прежде чем успеваю пискнуть, узнаю дешёвые солнцезащитные очки, сидящие на знакомом лице. Гарри. Он вдавливает моё тело в твёрдую поверхность, крепко держа за бока и наклоняется, прижимаясь лбом к моему лбу. Шумно втягиваю воздух от этого неожиданного действия и размыкаю губы, но парень молниеносно накрывает мой рот ладонью. Я смотрю на него в страхе, всё моё тело дрожит. Застываю в шоке от увиденного минутой ранее, осознавая, в какой опасности нахожусь. Гарри продолжает прижимать руку к моим губам. Моя грудь отчаянно вздымается, ещё немного и мне понадобится ингалятор. Зеленоглазый медленно поднимает свободную руку вверх, вытягивает указательный палец и подносит к розовым губам, призывая к молчанию. — Тш-ш-ш...