Ну, что ты, как не родной-то, а?

      Самоизоляция — настоящая пытка для общительных экстравертов, которые жить не могут без тусовок, вечеринок и долгих прогулок. Это как собственноручно завязать петлю на своей тонкой шее и привязать себя к горячей батарее. Или как поставить самого себя в угол, когда оплошался перед мамой и чувствуешь пожирающую детскую вину. Как вообще можно протянуть дома месяц без вылазок? Это что за сумасшедшие люди, покажите, пожалуйста, Антону, потому что он в них не верит.       Шастун живёт улицей. Живёт общением, людьми, громкой музыкой, бьющей по ушам, огнями танцпола и вкусными шотами алкоголя. Для него вечеринка — глоток свежего воздуха, купание летом в жару в холодной реке или вкусное мороженое по дороге в деревню. Шатен жить не может без этого, потому что прикипел к такой весёлой жизни с бесконечными знакомствами, бессонными ночами и сбитым режимом. Когда объявляют карантин и все нормальные клубы закрываются — Антон теряется. Теряется, во-первых, в домашнем быту, потому что теперь вместо того, чтобы в очередной раз забить на грязную посуду и отправиться на тусовку, он действительно моет посуду, даже купил дешманское моющее средство в «Всё по 49». Во-вторых, теряется, конечно, в себе, потому что… заняться практически нечем. Дома у него нет хобби, типа макраме или вышивания, обычно его любимым увлечением было пролёживание боков на мягком диване и залипание в телефон, но теперь в смартфоне как-то слишком скучно, а бока уже ноют.       Единственное, чем мог развлечь себя Шаст — прогулки с любимым псом, лабрадором золотистого окраса с забавной кличкой «Кексик». Такое имя животному придумал не он, потому что тогда бы его точно сочли не за нормального двадцатитрёхлетнего парня, а за юнца с низким IQ. Имя собаке придумала его младшая сестра, когда впервые по видеосвязи увидела пёселя. Девчонка заверещала, приближаясь ближе к экрану своего ноутбука и выдала громкое «Он похож на мамины кексики». Антон с ней согласился и выбирать кличку больше не пришлось, все сошлись на едином мнении, что «Кекс» подходит идеально.       С семьёй, молодой человек связывался по видеосвязи регулярно раз в две недели по Скайпу. Родители с сестрой остались жить в Воронеже, когда Шастун выпорхнул из гнезда навстречу приключениям. Переехал в огромную солнечную Москву, снял себе хорошую однушку за небольшие деньги, отучился и, вот, уже как полгода работал менеджером по маркетингу, пока не начался карантин.       Для такого весельчака и любителя тусовок, как он, менеджер по маркетингу звучало слишком… тускло. Будто бы он просиживает свою пятую точку в офисе или каком-нибудь магазине, потом идёт в магазин, покупает продуктов и вечер снова просиживаёт перед телевизором — среднестатистический москвич. Но на самом деле его работа оказалась гораздо интереснее — парень делал действительно интересную рекламу за хорошие деньги, руководил дизайнерскими идеями, чтобы привлекать как можно больше внимания, а остальное время проводил как хотел. Либо Антон выиграл удачный билетик в лотерейке, либо он просто какой-то слишком везучий, потому что редко кому попадается действительно такая интересная работа.       По рассказам других, менеджер по маркетингу — это просто очередной продавец в Пятёрочке или каком-нибудь магазине выходной техники, далеко на этом не уедешь. Но, Шастун соорудил саночки и поехал. Голой жопой и по горкам, зато поехал. Доехал, как видите, довольно неплохо.       Так что отрываться от вечеринок практически не было смысла, лишь изредка Антон появлялся на работе, подкидывал идей и добросовестно сваливал, улыбаясь уставшим лицам коллег. И повезло же парню!       Однако сейчас заняться было нечем. Работа за месяц была сделана в первые пару-тройку дней, поэтому оставшееся время парень коротал в игры, но солнце за окном так и влекло на улицу. Не раздумывая ни секунды, Шастун брал Кекса и тащил лабрадора на улицу. Это была самая важная причина, по которой он мог выйти на воздух и прогуляться, потому что другие причины для вылазки из дома были слишком скучными.       Выйти вынести мусор? Мусорка рядом с домом, далеко не ускачешь.       В магазин? И чё ему там надо? Опять нажраться гадостью, а потом жаловаться, что, как у подростка, лезут прыщи?       Старые родственники, которым нужна еда? Такие, к счастью к сожалению, отсутствуют.       Май, на улице уже по-летнему тепло, поэтому Антон даже не стал натягивать на худые плечи ветровку, решив, что прогуляется в одной лёгкой футболке. Ошибкой это не оказалось, потому что:             а) на улице почти как в бане             б) вы знали, что лабрадоры очень-очень-о ч е н ь активные псы?             в) лабрадоры активные псы             г) повторю еще раз — тридцать, мать его, градусов и не единого признака на ветерочек!       Кекс тащил хозяина куда-то по узким улочкам, практически не останавливаясь, а шатен этому был и рад. Каждый раз, когда они куда-то ходили, пёс заводил Шаста в новые места. Плохо ориентируясь в местности, приходилось потом еще около полутора часов искать дорогу обратно домой. Сусанин недоделанный.       Обычно, полиция, которая останавливает граждан и допрашивает: «Почему это вы не соблюдаете самоизоляцию, а? А ну-ка, держи в ебало штраф больше, чем твоя месячная зарплата!», ходит исключительно по главным улицам, поэтому их дружная маленькая парочка никогда не попадалась. Вторую реплику Антон додумал сам, но суть вы поняли. Бояться было нечего — Кексик не любит ходить по людным местам, уводит обычно в какую-нибудь глушь, где обычной человеческой души-то не встретишь, не то, что копов.       Поэтому и сегодня бояться было нечего, пока животное быстро не свернуло на почти одну из главных улиц их района и, весело улыбаясь, — Антон это видел, — засеменила по горячему асфальту, оббегая людей. Полиции рядом не наблюдалось, поэтому Шастун покрепче взялся за поводок и, облегчённо выдохнув, быстрым шагом догнал пёселя, идя с ним наровне.       Друзья шли всё так же в привычном темпе, юноша раздумывал о том, что в магазин заскочить всё-таки придётся, потому что резко и сильно захотелось мармеладных мишек, как зеленоглазого останавливает грубая мужская рука, оказавшаяся на его плече.       Антоново сердце такое — бубух! — и всё, теперь, кажется, он бессердечный. Люди без сердца живут? Потому что Шаст больше не дышит.       — Молодой человек, добрый день, — слышится сзади баритон и Антон медленно, выпучив глаза, поворачивается к источнику звука. За его спиной стоят два взрослых мужчины в полицейской форме, — ахуеть, кому-то неплохо идёт униформа, — и смотрят на него снизу-вверх. Да, всё-таки рост давал о себе знать.       Парень нелепо улыбнулся, потом на секунду наклонился к своему псу, одарил его взглядом «ты-чёртов-предатель-кормить-тебя-больше-не-буду» и растянул улыбку еще шире.       — Почему не соблюдаете режим самоизоляции? — один из копов медленно оглядывает его и замечает собаку, тыкая другому в бок, а потом показывая на объект трагедии.       — С собачкой вот гуляю, мистер полицейский, — невинно хлопает глазками Шастун, а мужчина лишь хмыкает.       — Знаем мы таких. Прогуляться лишь бы подольше, заразу растаскать, а животным прикрываетесь, чтобы штраф не получить! — грозно чеканит и чешет гладко-выбритый подбородок, уже намереваясь начать писать протокол.       «Вот же ты сука, мистер полицейский. Жалко что-ли, с собачкой погулять? Люди и без собачек, вон, ходят, а ты прицепился ко мне, как клещ энцефалитный.»  — Антошка бы и в лицо всё высказал, да денюжки свои жалеет. Лучше купит тысячу пачек мармеладных мишек, чем отдаст всё копам.       Юноша мечется взглядом по сторонам, видит, как полицейский уже хочет вывести на бумажке первую букву и, не раздумывая ни секунды, громко выдаёт:       — А я же тут рядом живу!       Вот придурок, вот же придурок. В приблизительно двух километрах, да, совсем рядом, вот, соседний дом, пойдёмте, дядя полицай, три квартала!       — Да? — вытягивает шею другой мужчина и подозрительно косится.       Антон просто добивает всё. Заколачивает, нахрен, гвоздями вход в подвал, где все сомнения. Сжирает их, даже, блять, не подавившись.       — Вот, этот дом, — показывает на ближайший дом, окрашенный в солнечно-жёлтый цвет, находящийся за спинами правоохранителей.       Полицейские оборачиваются, оценивающе рассматривают дом, один уже было хочет уйти, как другой, этот впившийся комар с гладким подбородком без намёка на щетину, хмыкает.       — Ну раз так, давайте… как вас? — слышит «Антон Шастун» и продолжает, — Давайте-ка, Антон Шастун, мы проводим вас до дома. Вечереет, а у вас не такое идеальное телосложение для драки, а?       Вот же, бля, прицепился, как репейник! Не отодрать, блин, колючки остаются.       Антон миленько улыбается, хотя в голове уже проклинает весь этот мир, в особенности полицейских, и тот самый коронавирус из-за которого всё началось. Где-то на подкорках мозга сидит маленький человечек из пластилина, который отчаянно кричит «Остановись!», но Шастун лепит из него шарик и затыкает уши. Заварил кашу, теперь, давай, Антошенька, расхлёбывай. Не подавись, маленький!       Юноша бросает жалостливый взгляд на Кекса, тот всеми своим видом — мотающийся хвост, широкая собачья улыбка и высунутый шершавый язык, — показывает, как ему нравится эта ситуация. Вот же гадёныш. Предатель. А еще лучший друг человека называется! Лучший предатель, никак иначе.       Тяжело вздохнув, вложив в этот вздох просто все свои эмоции, в надежде, что копы поймут его желание не уходить с улицы, Шастун, расправив плечи, движется вперёд. Он старается выглядеть как можно естественнее, чтобы его не заподозрили во лжи, отчаянно борется с желанием искромсать свои губы и перетрогать все свои браслеты по сто раз и всё-таки ведёт мужчин домой хрен знает куда.       Звучит мерзко.       Когда компания из двух довольных полицейских, такой же собаки и единственного недовольного этой ситуацией Антона подошла ближе к дому, пришёл момент выбрать подъезд. Он выбирает третий, считая, что тройка — его счастливое число. Дом оказался хрущёвкой, поэтому парень оттягивал момент встречи с неизвестным, поднимаясь аж до пятого этажа, молясь о том, чтобы у одного из них был артрит или артроз и подниматься по лестнице для полицейского оказалось бы пыткой. Однако, молодые, видимо, гады, поэтому доходят они до последнего этажа и останавливаются на лестничной клетке.       Шастун мнётся, выбирает, по предыдущему принципу, третью дверь с его стороны и неловко улыбается:       — Я, э-э, ну, с сестрой, типа, живу, мда-м… — ну откажитесь вы уже от этой затеи, ну ёптвоюмать, ну пожалуйста, я вас благословлю! — Она очень-очень злая, ну, это, э-э, сами понимаете, вот «эти» дни, всякое такое…       Подходит ближе к двери медленно и всеми фибрами души посылает сигнал в космос о помощи, чтобы в квартире оказалась действительно девушка. Ау! Ну, пожалуйста! Антон же просит просто девушку в квартире, больше ничего! Кекс скребётся в дверь, будто это действительно его дом. Вот же чёртов актёр!       — Давайте уже, открывайте дверь, а-то пёсик домой хочет, — улыбается один из полицаев, кивая на лабрадора. Да чтоб ты свалился с этого пятого этажа!       — Эм… Мдам, пора бы, пора…       Сердце стучит так бешено, что ещё чуть-чуть и его вполне можно использовать вместо барабана на концерте рок-группы. Дрожащей рукой юноша жмёт на звонок и выжидающе смотрит на то, кто же откроет дверь. Она распахивается и за ней…       Блять.       Перед ними предстал мужчина, с тёмными, смоляными волосами, голубыми, как океан глазами, лет двадцати, в пижамных штанах в бело-синюю полоску и растянутой серой футболке с огромной английской надписью и рисунком. В руке он сжимал бутерброд, половинка которого уже находилась в чужом рту. Брюнет жевал своё произведение кулинарного искусства из батона, обильно смазанного майонезом, колбасы, огурца и салата. Он хочет что-то сказать, можно даже предположить что, но Шастун быстро его опережает, почти выкрикивая слова:       — А это Анатолий, парень моей сестры, знакомьтесь! — смотрит на мужчину, который уже, наверное, триста раз пожалел, что высунулся из своего жилища, и вкладывает в свой взгляд громкое «помоги мне». У него, наверное, сейчас вместо зрачков на зелёном фоне большие жирные буквы «SOS». — Толик, ну, что ты, как не родной-то, а? К нам в гости пришли, давай, угостим что-ли! Наша семья ведь очень гостеприимная!       «Анатолий» сначала вытаращил глаза по пять рублей на Антона и, чуть было не открыл рот, но быстро сориентировался, и, проглотив бутерброд, улыбнулся правоохранителям.       — Конечно, проходите, если хотите! Рады видеть любого… гостя! — а вот и второй актёр! Как играет-то, посмотрите на него! Запишите в театральный кружок «Квазимодо», ему туда!       Оказавшись в лёгком шоке, полицейские сдаются и мямлят что-то о том, что им нужно идти. Извинившись, мужчины медленно уходят, оглядываясь на то, зайдёт ли Шаст в квартиру. Громко вздохнув еще раз, шатен видит, как Кекс уже прошмыгнул внутрь и, жалобно улыбнувшись брюнету, заходит тоже. «Анатолий» закрывает дверь и осматривает нежданного гостя с ног до головы, а затем смеётся.       Заливисто так, громко смеётся. Антон думает, что впервые видит… красиво смеющихся людей. Прямо действительно, так красиво, что можно писать в сопливых романах с счастливым концом. Его глаза прикрыты, длинные чёрные ресницы дрожат, пухловатые губы растянулись в широкой улыбке, которую мужчина даже не старается прикрыть рукой, а смоляные пряди лежат в идеально уложенной причёске.       — Ну и что это было? — успокоившись, произносит обладатель награды «Самый лучший смех за всю историю», которую Шастун мысленно вручил ему только что.       Отмерев, юноша заминается, топчется на одном месте и не может сформулировать ни слова, лишь шипит на своего пса, который уже успел прогуляться по небольшой квартирке и всё обнюхать.       — Любопытный малый, — улыбается «Толя» и Антон вручает ему вторую награду «Самая лучшая улыбка в истории». Что за идеальный мужчина ему попался? Даже лучше, чем девушка. — Ну что-ж, брат моей несуществующей девушки, тебе, наверное, пора, раз ты даже не можешь связать слова.       Всё, что сейчас понимает шатен, так это то, что его сейчас выпроваживают. И понимает, почему. А еще понимает, нет, даже уверен, что если сейчас он, то снова выйдет снова наткнётся на полицейских и объяснять, почему он вдруг так быстро ушёл из дома, будет слишком сложно.       — Нет-нет-нет, — мотает головой парень и проскакивает на чужую кухню, где отлично видно весь двор. Полицейские гуляют рядом с подъездом, видимо, решили проверить правдивость их сыгранной сценки. Антон тяжело вздыхает и смотрит на «Толика» щенячьими глазками. Тот не может не сдаться, потому что кто в чём, а он профи в щенячьих глазках.       — Ладно, оставайся на пару часов, — вздыхает хозяин квартиры. Шастун сразу же расслабленно падает на первый попавшийся стул за столом. Повисает неловкое молчание.       Кухня была не самая эстетичная, которую можно было бы представить. Обшарпанные обои на стенах, пожелтевшие пятна на потолке, видимо, протекает крыша, где-то побелка потрескалась и узорами из трещин поползла по потолку. Не хватало еще тараканов, но их Антон не приметил. Газовая плита, как и весь кухонный гарнитур, была довольно старой и потрёпанной жизнью. Заметно — мужчина тут не шикует, а просто переживает жизнь. Хотя, на фоне брюнета с пока еще неизвестным именем эта кухня выглядела довольно уютно.       — Ну, давай хоть по-человечески познакомимся, — прерывает тишину первым «Анатолий». — Имя не угадал, меня зовут Арсений Попов. Сеней не звать, можешь Арс.       — Имена всё равно похожи, — фыркает Шастун, как маленький ребёнок, проигравший в споре. Арсений ставит на плиту чайник, даже не спрашивая о том, будет гость или нет.       Пока крепкая мужская рука охватывает пластиковую ручку, юноша натыкается глазами на выпирающие вены и едва ли задерживает свои слюни, чтобы они не потекли на пол. Можно было, конечно, помыть тут старый крашенный несколько раз ламинат, но Антон посчитал, что это уже как-то слишком для первого дня знакомства. Вот завтра уже можно.       — Ладно, а тебя-то как звать? — Арс садится на тумбу и она немного прогибается под ним. Вот это кабан.       — Антон Шастун.       Всё это сводится в какой-то запылившийся глупый, дешёвый роман на самой дальней полке из неизвестного книжного магазина. Всё совпадает по пунктам — идеальный мужчина, неуклюжая растяпа-девушка, попавшая в дом просто каким-то волшебным образом по заклинанию феи крёстной, совместное чаепитие, а потом, уже в конце у них три рёбёнка, внуки, над их головами поют птицы, а в жизни всегда светит солнце. К сожалению, Антон вряд ли похож на девчонку, которая попала в женскую историю для пятнадцатилетних влюблённых девчонок.       — Ну, Антон, рассказывай всё-таки, раз у тебя появилась речь, что случилось.       И Шастун рассказывает всё — как гулял с Кексом, как Кексу придумали кличку, как он никогда не попадался и как в этот раз попался, как наложил целый завод кирпичей, пока звонил в дверь, как ему сейчас стрёмно и стыдно, как он извиняется и как благодарит. Всё, до мельчайших подробностей. И замирает каждый раз, когда Арсений смеётся, потому что, блять, готов вручить ему миллион наград за самый красивый смех, за самую обворожительную улыбку, за всю его идеальность. Поверить не может, что такие люди существуют.

***

      Вместе они проводят целый вечер. Шастун уходит только через четыре часа, когда выпито было уже около шести кружек чая, хотелось в туалет, а проситься в гостях как-то не очень красиво. Да и Кекс уже рвётся обратно на улицу, видимо, чтобы пойти в свой дом и поесть любимую собачью еду, а потом улечься на мягкой подстилке и уснуть. Арсений провожает скомкано, получается как-то неловко, когда Антон мнётся у порога, думая, как лучше попрощаться.       — А ты славный парень, — улыбается Попов, привалившись спиной к дверному проёму и наблюдая, как, ругаясь на шнурки, Шаст надевает кроссовки. — Я даже рад, что так получилось.       Улыбка до ушей натягивается сама, шатен этого даже не замечает, поэтому когда кроссовки уже на ногах, он поднимается с широкой улыбкой и, будто весь светится. Арс сам не понимает, откуда на него свалилось такое чудо, но оно ему безумно нравится.       — Спасибо, что помог, я бы без тебя провалился под землю, а потом меня бы достали оттуда и затащили в обезьянник, если не под решётку, — чешет затылок юноша. Брюнет снова смеётся и Антон бы отдал всё на свете, чтобы этот смех был рядом всегда.       — Да, пустяки, — встаёт, чтобы помочь открыть дверь, но резко осекается и бежит снова на кухню. Арсений возвращается обратно спустя пару секунд, поправляет мятую футболку и протягивает свой новенький, блестящий смартфон. Зеленоглазый смотрит на него непонимающе. — Я не проживу больше без твоих историй. Запиши свой номер, мы обязаны увидеться ещё раз.       Шастун видит в океанах напротив него целую вселенную и после этих слов считает, что обязан изучить, что там находится. Попов смотрит в изумрудные глаза в ответ и находит там всё, что давно искал. Кекс рядом смотрит на них обоих по очереди и собачья улыбка расцветает на его морде. Лариса Гузеева в животном облике, доброе утро.       — Значит… увидимся, Толик? — с надеждой произносит Антон, еле оторвавшись от чужих очей.       — Увидимся, брат моей несуществующей девушки, — улыбается в ответ Арсений и юноша уверен на все сто процентов, что эта улыбка, которой он уже вручил ни одну награду, еще окажется самой важной в его жизни.