Огонь, вода и медные трубы.

Голод рвал его изнутри, все нутро хотело горячей, стукающей по пищеводу крови. Хотело криков о боли, безумного страха в глазах. Внутри что-то екнуло… Страха? Запах сводил с ума, и от желания невозможно было отказаться. Его руки медленно оторвали пуговицы на спине, и платье было спущено к низу. Она что-то говорила, но в ушах был лишь стук сердца, и он выдалбливал, словно азбукой Морзе «ЕДА». Он жаждал прокусить нежную кожу и вкусить человеческой крови. Наконец-то, за столько лет спячки. — Элиас, — голос у девушки прерывался. — Ты же не сделаешь мне больно. Элиас, ты же сам говорил, что я не должна тебя бояться. Но сейчас мне… страшно. Элиас слышал эти слова и они переиначились в его голове в то, что ему всегда говорили — Ты МоНсТр. В нем теперь голод ушел на второе место и на первом явилась жестокость. Его ноготь, острый, как никогда надавил на плечо девушки и прорезал нежную ткань. Кровь тут же потекла тонкой струйкой и несколько калель упали на стол. В нос ударил аромат крови и безумие затмило все с новой силой и он слизнул пару капель крови. Но он почувствовал кого-то рядом. Инстинкты взяли свое и теперь важнейшей целью было сохранить добычу, во что бы то не стало. В комнату вбежал Рефренд и за ним Алиса. Оба встали, как вкопанные, увидев перед собой не знакомого, а странное существо. Спина его была скрючена и покрыта черной шерстью, ногти стали звериными когтями. А вокруг вились шипастые лианы. — Элиас, отойди от нее, — громко сказал Рефренд, но тот не пошевелился и продолжил сверлить две фигуры красным безумным взглядом. — Алиса, не приближайся, — тихо сказал он. Он полностью осознавал, что сейчас Чародей куда сильнее мага и пойти на него в лоб будет глупостью. Если он проиграет, Алиса, вероятнее всего, тоже умрет. — Элиас, — громко сказал Михаил. — Мне не нужна твоя добыча. Я хочу поговорить с тобой, — никакой реакции, но хотя бы не нападение. — Я по поводу совета, — решил он разговорить Элиаса, но что-то пошло не так и шипастая лиана разбила быстро созданный барьер и оттолкнула тело мужчины, лишь слегка оцарапав шипами. Он, словно отгонял назойливую муху. — Элиас, — Рефренд решил пойти манипуляцией чувством вины, и это стало его ошибкой. — Посмотри, на кого ты похож, что за Чудовище, возьми себя в руки, черт побери. Доля секунды и Элиас уже забыл о своей жертве — Тисе — сейчас у него была игрушка поинтереснее. Он в несколько раз увеличился в росте. Череп практически скрылся в черной длинной шерсти. Михаил попятился, выскользнул в дверной проем. Он не думал, что его слова так заденут Элиаса и разозлят. Но с другой стороны это было ему на руку — только так он мог бы спасти Алису и Тисе. Лишь увести подальше от дома было в его мыслях, но, только он выскользнул из входной двери, Элиас был уже совсем рядом. Его животное Я забавлялось этой игрой в кошки мышки. Он отпустил Рефренда на несколько метров вперед и тут же появился рядом. Лиана мгновенно обвилась вокруг его ноги и мужчина упал. Становилось уже не смешно… Элиас хотел жестокости с тем, кто считал его монстром. Лиана поднимала Михаила в воздух и равнодушно бросала, поднимала и бросала. Но Рефенда было не запугать. — Элиас, пока я могу говорить — скажу тебе одну вещь. Чтобы не быть монстром, достаточно лишь любить некоторых людей, как это было раньше. Но ты все сломал, в него полетели лианы одна за другой и Рефренд еле успевал от них уворачиваться, но один попал в плечо и Маг упал на землю. Элиас смотрел на мужское тело, корчащееся в муках и истекающее кровью и смаковал слова, что сейчас услышал, но не переставал приближаться к Рефренду. Что-то коснулось его и постаралось упереться и удержать. Алиса же подбежала к Учителю. — Элиас, я прошу тебя, остановись или будет навсегда поздно. Ты человек, человек, черт побери. Не смей забывать это, — она твердила без остановки, заглянув в его безумные глаза. — Элиас, пожалуйста, не трогай их., — ее голос сорвался на рыдания. — Пожалуйста, давай уйдем вдвоем отсюда, и ты сделаешь все, что хочешь, но не трогай их, прошу. Элиас не двигался. Мгновение девушка смотрела в его глаза. У нее не оставалось сомнений, что он понял ее просьбу. Его рука, огромная, с длинными когтями протянулась к ней и девушка не раздумывая, приблизилась к ней. Он взял ее на руку и в несколько секунд скрылся в лесу. Элиас долго шел в глубину леса и Тисе начала замерзать. Черная шерсть была длинной, но плохо держала тепло. Когда они остановились, девушка уже не могла скрыть свою дрожь. Холод и страх перед непреодолимым заставляли ее тело трепетать. Демон поставил ее на холодную землю. Тисе пожалела, что надела тапочки, а не более теплую обувь. Она глубоко вдохнула и выдохнула. Она была готова к смерти. Она была благодарна Элиасу, что он смог уйти до того, как убил Михаила. — Элиас, — тихо сказала она, и демон наклонился к ней. — Спасибо, — потянула она к нему свои руки. Он чувствовал. Он действительно что-то чувствовал. — Наверное, люблю, — тихо сказал он, что девушка не услышала, но тут же вспомнил, как накатила жажда на него в кабинете, когда он был готов медленно разрывать ее, смакуя каждый кусочек тела... Черт. Он опорочил все, что имел. Элиас уменьшился в размерах до привычного состояния и смотрел на Тисе сверху вниз. Он по прежнему мучился голодом, но вид крови на рукаве платья девушки взывали в нем и желание и тошноту. — Элиас, — она приблизилась и обняла его. — Я не знаю, слышишь ты меня или нет, но спасибо за эти два года, я была счастливее, чем когда либо в детстве. Спасибо за то, что купил меня тогда, когда мне не хотелось жить, спасибо, что научил меня удивительным чудесам, одним из которых была любовь. Я люблю тебя. Она опустила платье с плеч чуть ниже и подставила шею к лицу Чародея. Теплый влажный язык коснулся ее шеи и провел по жилке, ее тело перестало дрожать, и она расслабленно навалилась ему на грудь. Клыки коснулись тонкой кожи и вонзились в нее. Маленькая капелька крови скользнула к лопатке, но язык поймал ее прежде, чем она успела скрыться в складках платья. Гладкий язык еще несколько раз провел по ранке, и кровь перестала выделяться. Элиас поднял руку к своим клыкам и прокусил себе руку в районе запястья. Кровь тут же полилась тонкой струйкой. Тисе в замешательстве смотрела за действиями Чародея. — Пей, Тисе, — твердо сказал Элиас, и девушка сделала то, что от нее требовал Элиас. На удивление жидкость оказалась сладкой. — Теперь, Тисе Хаттори, готова ли ты стать моей женой? Девушка растерянно смотрела на него. — Д-да… — Я обещаю оберегать тебя до конца жизни, — Элиас взял ее руку и прижал к своему сердцу. — Я тебя ни с кем больше не соглашусь делить, он поднял ее на руки и прижал к себе. Тисе по-прежнему была немного растеряна, да и холод не давал ей расслабиться и насладиться моментом. — Я буду винить себя, если ты заболеешь, Тисе, — он прижал ее к себе, ее запах пьянил его, но уже не в смысле голода. Он отбросил лишние мысли и прижал ее, чтобы хоть как-то согреть. — Но я боюсь, — он остановился, пытаясь понять, действительно ли он это чувствует. — Что я убил Рефренда, что Алиса будет смотреть на меня с ненавистью. — Не волнуйся, — она прижалась щекой к кости скулы. — Я помогу тебе как-нибудь с этим разобраться, только не злись больше из-за того, что тебя называют монстром. — Но ведь это правда. — Даже если кто-то так и считает, они просто не знают такого, каким тебя знаю я. Ты не монстр и не чудовище, Элиас. Сейчас ты похож на человека больше, чем когда-либо. Алиса и Рефренд были удивлены, что Тисе осталась жива. Элиасу, конечно, еще долгое время не доверяли. Для вас, наверное, осталось загадкой, как Рефренд оказался тогда в доме Эйнсворда? Удачное стечение обстоятельств, Михаилу раскрыли суть эксперимента, который поставили над Чародеем. Поэтому Михаил не мог поверить, что Элиас вернулся в исходное свое состояние. — Тисе, тебе интересно, почему ты смогла меня остановить? — Конечно, — внимательно села она. — Недавно нашел исследования вендиго. Эти существа в прошлом были людьми, в них лишь вселился Демон Леса и овладел телом, подчиняясь желанию плоти из-за холода. Они с легкостью могли стать людьми, если бы нашелся человек, который не будет бояться умереть от их зубов. Поэтому теми своими словами ты вернула меня в прежнее состояние, — сказал он и его рука провела по ее спине. — Вот видишь, твое задание я выполнила, значит, не такой уж я и провальный Чародей, — улыбнулась она. — Тисе, — тихо спросил он. — Если не хочешь, не говори, но я очень хочу когда-то узнать, что тебе приснилось. — Ну… — девушка поморщилась, — на самом деле, я не уверена… В какой-то момент Это был Джек и это были элементы прошлого, а потом это стал ты, Элиас, — она покраснела и отвернулась, увидев, что Элиас снимает рубашку. С того момента, как их судьбы оказались навеки связаны кровью, как сказал Элиас, Чародей стал меньше переживать, что Тисе его боится. — Почему не сказала сразу? — Я просто боялась, что ты будешь злиться, — поникла она и его рука опустилась на ее макушку. — Ложись, а то замерзнешь, — он приблизился к ней. Его тело с темной кожей и светлыми шрамами снова было открыто, но девушка смущалась смотреть, над чем Элиас часто смеялся. Он волновался за нее, после той прогулки по холоду она несколько дней лежала с температурой и теперь наконец-то пришла в норму. Они легли кровать. — Тисе, — спросил он шепотом, — можно я буду обнимать тебя каждую ночь? — его голос дрогнул и он сам удивился этому. — Нет, Элиас, это я буду обнимать тебя каждую ночь, — сказала девушка, укутываясь в одеяло совсем близко к нему. Его человеческие губы нежно коснулись у ушка, и она смущенно поежилась. Он хотел касаться ее и смотреть на ее реакцию, это доставляло ему своеобразное удовольствие, от которого он больше не мог отказаться. Да и нужды не было. Ее руки касались его груди и осталось лишь дождаться, когда ласки станут откровеннее. Но всему свое время, это не те отношения, которые растут километрами, нет, тут важен каждый миллиметр, его можно медленно смаковать. — Тисе, — тихо позвал он ее и она глухо отозвалась. — Скажи еще раз это пожалуйста. Она сонно улыбнулась и потянулась, прижимаясь всем телом к его телу. — А ты скажешь? — Да. — Тогда, Элиас Эйнсворд, я люблю тебя, но очень хочу спать, — она коснулась губами его шеи за ушком, и по его коже прошел разряд тока. — И я люблю, моя Тисе.