Демон Хранитель

Кроули снился невероятно беспокойный сон. Сначала он что-то искал посреди бесконечных книжных полок, уходящих в небо. Он жалобно звал кого-то, блуждая в этом лабиринте, с надеждой заглядывал за каждый новый поворот, но картина не менялась — книги, книги, книги. Они выстраивались в целые стены, плотным кольцом обступая его, не давая увидеть свет звезд. Внезапно что-то зарделось вдалеке. Кроули опрометью бросился туда, выкрикивая чужое имя в попытке предостеречь, но было слишком поздно. Книжное царство, пожираемое пламенем разгорающегося пожара, начало рушиться, складываясь, как карточный домик. Кроули падал вместе с ним. В отчаянии он выпустил крылья, но они не помогали ему замедлить падение. Воздух свистел в ушах, мимо с невероятной скоростью проносились целые галактики. Кроули летел в бездну, у которой не было конца. Демон сделал резкий вздох, открывая глаза. Спокойствие предрассветного леса настолько сильно контрастировало с кошмаром, что все вокруг казалось каким-то ненастоящим. Вдалеке перекликались только что проснувшиеся птицы, ветер шуршал камышами на берегу, бледное небо, затянутое облаками, только-только начинало наливаться первыми красками. Кроули даже не помнил, когда последний раз просыпался под открытым небом. Кажется, это было не менее нескольких столетий назад… Единственным звуком, не вписывающимся во всеобщую гармонию, было чье-то отчаянное сердцебиение, и оно явно принадлежало не ему. Кроули медленно скосил глаза в сторону, тут же пожалев, что солнцезащитные очки валяются далеко в траве. Азирафаэль дышал отрывисто и часто. В его взгляде, направленным на лицо демона, чувствовалась напряженная отрешенность. Это никак не вязалось с его мягким, растрепанным после сна образом: помятая рубашка с неправильно застегнутыми пуговицами, красный след на щеке, застрявшие в волосах травинки… Сердце Кроули сжалось от щемящей нежности. Как бы ему хотелось каждое утро вот так просыпаться с ангелом, видеть эту сторону его жизни, которая была сокрыта от посторонних глаз — уязвимую, человеческую. Демон инстинктивно подался вперед, желая прикоснуться к своему сокровищу. Однако, стоило ему дернуться, как что-то холодное и узкое уперлось в горло. «Вот значит как», — с горечью подумал Кроули, опустив взгляд на подрагивающую руку Азирафаэля, в которой тот сжимал острый, как бритва, перочинный нож. Вся ирония ситуации заключалась в том, что демон лично сотворил его, чтобы начертить защитные руны на калитке коттеджа, а позже сам заботливо положил в корзину для пикника. Азирафаэль напряженно сглотнул. Демон, неосознанно повторивший это движение, почувствовал, как лезвие царапнуло дернувшийся кадык. — Ты не человек, — голос ангела был хриплым, то ли после долгого молчания, то ли после вчерашних стонов. — Те вещи, которые ты делал со мной… В моей голове. И эти глаза. Что ты такое? Кроули буквально кожей ощущал исходившие от Азирафаэля страх и недоверие. И это пугало его намного сильнее, чем глупое человеческое оружие. «Я все разрушил», — назойливо крутилось в голове, но губы сами собой растянувшиеся в обольстительной улыбке, произнесли совершенно другие слова: — Тебе не понравилось? Лицо Азирафаэля стало белее бумаги. Кроули не рискнул заглянуть в его мысли, но знал наверняка, что сейчас там одна за другой проносятся картины вчерашней ночи. Рука ангела предательски задрожала. — Н-нет, — едва слышно прошептал он, а затем уже громче добавил, — Нет! — Но ты сам хотел этого, Азирафаэль. — Меня зовут Эзра Фелл. И я не мог хотеть такого, это грязно и отвратительно. Отвечай на мой вопрос! — А мне показалось, что вчера ты не жаловался. Особенно, когда я взял твой член в рот. Мир заиграл новыми красками, не правда ли? Нажатие на горло усилилось. Кроули прекрасно осознавал, что играет с огнем. Азирафаэль мог развоплотить его. Демон не стал бы даже сопротивляться, ведь у ангела было полное моральное право на это. — Я сразу стал замечать разные мелочи, всякие странности, — начал Азирафаэль. — Как ты ездишь на машине без ключа зажигания, смотришь кабельное без антенны. Чертова кофе-машина варит тебе кофе из воздуха. Ты даже для вида зерна в нее не засыпал. Последнее предложение заставило Кроули задуматься. Он всегда считал, что для появления ароматного эспрессо достаточно нажать на кнопку, и реальность, подвластная его воображению, послушно подстраивалась. Пожалуй, Азирафаэль был прав. Ангел всегда был очень умным и внимательным. Это выгодно отличало его от белокрылых собратьев, которых Кроули просто на дух переносить не мог. В конце концов, из них двоих именно Азирафаэль смог верно истолковать пророчества Агнессы Псих. Неудивительно, что после вчерашней ночи он сложил два и два… Вопрос оставался только в том, как он захочет поступить с полученной информацией. — Да, я не человек, — спокойно ответил Кроули. — И ты всегда знал это, просто не мог вспомнить. — Скажи, что тебе нужно от меня, или я перережу тебе горло, — Азирафаэль пытался казаться угрожающим и опасным, но выходило у него не очень убедительно. Кроули почти нежно взял его руку в свою. Ангел изо всех сил вцепился в нож, словно боялся, что страшное чудовище со змеиными глазами сейчас попытается лишить его единственного оружия. Но это не входило в планы Кроули. Вместо этого он переместил руку Азирафаэля чуть ниже, упирая заостренный конец лезвия себе в грудь. — Тебе не понравится вид перерезанного горла, поверь. Слишком много крови и предсмертных конвульсий. Не твой стиль, ангел. Лучше целиться в сердце, вот так. Пронзай с размаху, читая молитву. Ты же помнишь хоть одну? Глаза Азирафаэля расширились в неверии. Голос Кроули был спокойным и ласковым, словно он сравнивал достоинства двух блюд во время ужина, а не выбирал способ собственной смерти. Азирафаэль попытался дернуться в сторону, но демон крепко держал его, почти болезненно сжимая чужую мягкую ладонь на рукоятке. — Не бойся, давай сделаем это вместе. На счет три, — демон занес нож, не обращая внимания на то, как безвольно обмякла рука Азирафаэля в его хватке. — Давай, ты же хочешь, чтобы я ушел? Чтобы оставил тебя в покое? Все началось как невинная шутка. Желание поддеть Азирафаэля, доказать, что тот не способен на хладнокровное убийство. Но сейчас Кроули смотрел на несчастное измученное лицо друга, и четко осознавал, что сам довел его до такого состояния. Демон запачкал его, осквернил. Он даже не мог представить себе, что должен был почувствовать Азирафаэль, проснувшись на рассвете в чужих объятиях посреди леса. Теперь, когда наваждение, вызванное афродизиаком, схлынуло, и ангел мог мыслить трезво, наверняка он с содроганием вспоминал события прошедшей ночи. «Грязно и отвратительно». Что ж, Азирафаэль был прав. С чего Кроули взял, что может воспользоваться ситуацией и распоряжаться безвольным телом по собственному усмотрению? Демон готов был жестоко поплатиться за свою ошибку. Он знал, что смерти физического тела будет недостаточно, чтобы искупить такую вину. Он готов был умирать от руки Азирафаэля снова и снова, пока тому не станет хоть чуточку легче. Если бы ангел только мог освятить немного воды, Кроули с радостью выпил бы ее прямо у него с рук. Так, чтобы раскаленная жидкость опалила его изнутри, разъедая оскверненную демоническую сущность. Но в данный момент это было невозможно. Проще было уйти вот так, от одного четкого удара в сердце, и не отравлять больше жизнь Азирафаэля своим присутствием. Кроули знал, что до тех пор, пока у него остается это материальное тело, он не сможет покинуть Азирафаэля. Не сможет оставить его в покое, только не после того, как распробовал — каково это быть рядом с ангелом по-настоящему. — Ну же, — шепнул демон. — Отомсти за то, что я осквернил тебя. Я же знаю, ты хочешь этого. С несвойственной для человека силой, Азирафаэль вырвался из хватки Кроули и размахнулся, закидывая нож как можно дальше. Тот с жалобным всплеском ушел под воду почти у самого берега озера. Пара перепуганных уток взмыли в воздух из камышовых зарослей. — Я не знаю, чего я хочу, — простонал Азирафаэль, хватаясь за голову руками. — Я не понимаю, что со мной происходит. Я не могу сам хотеть этого, и все же… — Тише, ангел, — попытался успокоить его Кроули, инстинктивно протянув руку к подрагивающим плечам, и тут же отдергивая ее. — Тебе не нужно ничего решать, я сделаю все сам. Кроули поднялся с земли на нетвердых ногах. Азирафаэль, так и оставшийся сидеть на пледе, словно бы впал в транс. «Это не может происходить, только не на самом деле, только не со мной», — сбивчиво шептал он, раскачиваясь из стороны в сторону. Демон нежно обнял его сущность своей, шепнув прямо в мечущееся сознание: «Скоро все закончится, ты окажешься у себя дома, в безопасности». Но ангел словно бы его не слышал. Дождь, который должен был пролиться еще вчера, почувствовал, что Кроули отвлекся и осторожно, словно на пробу, уронил первые робкие капли в сочную зеленую траву и на прибрежный песок. Демону сейчас не было до этого ровным счетом никакого дела. Игнорируя холодные капли, он побрел к кромке озера. Начищенные туфли разъезжались на скользком иле, еще пару шагов и в них захлюпала темная вода. Вскоре она добралась и до отворотов джинс, и без того липнущих к ногам, как вторая кожа. Кроули зашел в озеро едва ли не по колено, прежде чем почувствовал в воде отголосок своей магии — на дне блеснул сотворенный им нож. — Стой, что ты делаешь? — донеслось с берега. Демон недовольно обернулся. Азирафаэль вскочил со своего места и стремительно приближался к линии берега. — Не вздумай ходить сюда, ты заболееш-ш-шь, — недовольно прошипел Кроули, по локоть опуская руку в холодную воду, чтобы достать нож. Тот предательски застрял в какой-то тине, и никак не хотел показываться на свет божий. «Ну давай же, несостоявшийся Экскалибур», — угрожающе прорычал демон. Дождь усилился, бомбардируя гладь озера каплями, словно маленькими взрывами. Вода была кругом — под ногами, над головой. Кроули начал терять ориентацию в пространстве. — Что бы ты не задумал, остановись, — крикнул Азирафаэль, но его голос тонул в дожде. — А не то… — А не то что, ангел? — отозвался демон, вырывая свою законную собственность из цепких лап озера. — Я больше никогда не заговорю с тобой, — послышалось уже совсем близко. Кроули поднял удивленный взгляд. Азирафаэль, промокший до нитки и дрожащий от холода, стоял возле него. Дыхание вырывалось облачками пара из его рта. — Я не хочу, чтобы ты уходил, — произнес он с таким надрывом, будто этими словами подписывал себе смертный приговор. — Хоть это и неправильно, останься. Демон выронил нож из ослабевших пальцев и притянул продрогшее тело к себе, пытаясь поделиться хоть крупицей тепла. Черные крылья раскрылись сами собой, заслоняя их обоих от дождя. Азирафаэль доверчиво ткнулся носом в его плечо, комкая в ладонях отвороты пиджака. Кроули перебирал пальцами влажные кудри, думая о том, что ради такого момента был готов повторить любое из библейских чудес. Вода озера, послушная его мыслям, медленно расступилась вокруг них, обнажая илистое дно. Кроули совсем не хотелось, чтобы и без того замерзший Азирафаэль продолжал мочить ноги. По щелчку вся одежда на них обоих стала сухой. — Ты должно быть мой ангел-хранитель? — недоверчиво прошептал Азирафаэль, касаясь холодными губами уха Кроули. Демон хмыкнул, искоса глянув на свои крылья. Намокшие перья на просвет казались не черными, а грязновато-серыми. Подумать, что они принадлежат небесному созданию, мог разве что смертный, никогда не видевший великолепного сияния истинной чистоты. Когда-то, больше шести тысяч лет назад, его крылья действительно были… другими. Но Кроули не жалел об этом, он не хотел иметь с Раем ничего общего. — Нет, все они занудные идиоты. Я намного лучше, поверь. — Мне кажется, как будто я попал в невероятный сон, — невпопад ответил Азирафаэль, на пробу касаясь ледяными пальцами мокрых перьев. Кроули вздрогнул. Не от того, что касание было неприятным, просто… Это было чем-то очень личным, намного более интимным, чем человеческий половой акт. Демон был уверен, что Азирафаэль в таком состоянии не осознавал всей серьезности своих действий, поэтому мягко отстранил чужую руку. — Так и есть. Ты сейчас спишь, — убаюкивающим голосом пропел Кроули, вновь вторгаясь в сознание ангела. — Вчера вечером мы пили вино и смотрели на звезды. Потом начался дождь, и мы отправились в коттедж. У тебя было прекрасное настроение и всю ночь тебе снились очень красочные сны. Ты проспишь до полудня, а когда проснешься, будешь помнить только, что тебе было очень хорошо. К концу этого монолога голова уснувшего Азирафаэля мирно покоилась у Кроули на плече. Демон еще немного времени провел в чужом сознании, тщательно заменяя одни воспоминания другими. Это была ювелирная работа — одно неверное движение, и весь четко отлаженный механизм мог сломаться. Именно поэтому Кроули не рискнул удалять лишние события насовсем, просто небольшим усилием воли закинул их в область бессознательного. Так Азирафаэль будет чувствовать себя в безопасности. На секунду демон задумался о том, что будет, если он искусственно попытается выудить из головы Азирафаэля воспоминания о ночи его исчезновения и потере магических способностей. Ведь вчера Кроули четко уловил блеск белоснежных перьев в сознании ангела. Получается, что память о его истиной сущности должна была сохраниться где-то здесь, просто что-то мешало ей пробудиться. Кроули сосредоточился. Он еще никогда не забирался в чужую голову настолько глубоко. Это требовало предельной концентрации. Его магия вовне начинала рассеиваться — вода в озере постепенно возвращалась на свое законное место, подчиняясь силе гравитации. Чертыхнувшись, демон подхватил Азирафаэля на руки, не давая ему повторно замочить ноги. На первый взгляд сознание Азирафаэля казалось по-человечески податливым. Все стремления, страхи и переживания были как на ладони. Парадоксальным было только то, что в какой-то момент воспоминания обрывались. Самое дальнее, куда удалось зайти Кроули — утро в коттедже четыре месяца назад. Демон смотрел на мир через глаза Азирафаэля, который проснулся в своей нынешней спальне, не совсем понимая, что же ему нужно делать. И только потом, словно снег на голову, на него свалилось озарение, что у него оказывается есть книжный в Оксфорде и ему нужно спешить на автобус. Странно. Это было в высшей степени странно, но это определенно был первый день существования ангела в новой человеческой роли. До этого, его как будто просто не существовало. Бум, пустота. Или глухая стена? Кроули не хотел применять силу, но все же с нажимом попытался прорваться еще дальше. Он почувствовал, как недовольно запульсировала знакомая магия. Демон в очередной раз порадовался своей змеиной реакции. Он выскользнул из чужого сознания ровно за секунду до того, как его опалило тем самым жаром, который испепелил белое перо у него в руках на пороге коттеджа. Похоже на какую-то печать. Однако, еще ни разу за все свое существование Кроули не сталкивался с подобной магией. Что же, ему будет над чем поработать, пока Азирафаэль предавался сну. Демон осторожно ступил на берег со своей драгоценной ношей в руках. Дождь прекращался. Чисто теоретически, час был еще настолько ранним, что Кроули мог бы просто взмыть в воздух за границу облаков, и долететь до самого коттеджа. Азирафаэль бы несказанно этому удивился, если бы бодрствовал. Вчера он с такой тоской смотрел в небо, его внутренняя сущность определенно скучала по полетам. Возможно, совсем скоро, когда Кроули поможет ему вспомнить, они смогли бы полетать вместе. Если ангел согласится, конечно же… Словно желая отговорить владельца от плохой затеи, из-за поворота лесной тропинки показалась «Бентли». Ее жесткая подвеска жалобно скрипела от каждой неровности на дороге, а все лобовое стекло и крыша были обильно присыпаны желтыми листьями. Моргнув в приветствии фарами, машина остановилась подле демона, отворяя пассажирскую дверь. Кроули как можно более аккуратно погрузил Азирафаэля на переднее сиденье и откинул спинку. Этой модификации в модели двадцатого года конечно же не было, как собственно и велосипедной стойки, на которую по щелчку пальцев переместились оба велосипеда. — Я должен тебе, — одними губами, чтобы не разбудить ангела, прошептал Кроули, похлопав «Бентли» по боку. «Friends will be friends, When you’re in need of love they give you care and attention» — едва слышно пропел солист Queen, из включившегося на минимальной громкости радио. Кроули просто не знал, что делал бы без своей детки. Привычно усевшись за руль, он покатил в сторону нижнего Тадфилда. Робко проглядывающее из-за туч солнце освещало ему путь.

***

Азирафаэль послушно проспал до полудня. Кроули, как и в прошлый раз, устроил его на диване в гостиной, не забыв бережно укрыть пледом. Это становилось своеобразной рутиной. Демон не признавался самому себе, но ему это невероятно нравилось. Ведь «рутина» — это именно то, что появляется у людей, когда они, ну… начинают много быть вместе. Он хотел быть рядом со своим ангелом постоянно. Однако, у Кроули были и поводы для беспокойства. Еще в машине он заметил, что Азирафаэля начал бить мелкий озноб. Позже, это лишь усилилось. Не помогли ни разожженный в гостиной камин, ни второй плед (черный кашемир, никаких клетчатых орнаментов). Когда ангел открыл глаза, худшие опасения Кроули подтвердились. Те были покрасневшими и имели нездоровый блеск. — Который сейчас час? — спросил ангел и тут же закашлялся. — Полдень, — ответил Кроули, протягивая ему чашку горячего какао. Азирафаэль поблагодарил его и сделал несколько глотков. Лицо ангела болезненно скривилось, и он положил руку на горло. — Я проспал все на свете, мне срочно нужно в книжный, — пробубнил он, пару раз шмыгнув носом. — Надеюсь, ты понимаешь, что никуда не идешь? — голос Кроули хоть и звучал ласково, все же не располагал к дальнейшим спорам. — У тебя температура. — Пустяки, пара таблеток аспирина, и все как рукой снимет, — отмахнулся Азирафаэль, уже намереваясь встать. Кроули навис над ним, как скала. — Я так не думаю. Ему показалось, или Азирафаэль только что закатил глаза? — У меня очень важная встреча сегодня, — объяснил тот, допивая какао. — Перенеси, — коротко бросил Кроули, забирая у него пустую чашку. — Если бы все было так просто… — вздохнул ангел, потирая слезящиеся глаза. — Это из банка. — Мне все равно. Либо ты остаешься в кровати добровольно, либо я привяжу тебя к ней. Я думаю, мы знакомы уже достаточно, чтобы ты понял, что я сейчас не шучу. Лицо Азирафаэля от этих слов покрылось пунцовыми пятнами. Он резко отвел глаза. «Я не это имел в виду, ангел, но мне нравится ход твоих мыслей», — подумал Кроули. Бандаж смотрелся бы на бледной мягкой коже Азирафаэля просто великолепно. Однако, демон решил подумать об этом чуть позже, желательно в уединении своей спальни, а сейчас было необходимо понять, что делать с простуженным ангелом. Кроули с благодарностью подумал о том, что человеческая медицина шагнула вперед, и люди больше не умирали пачками от простого гриппа как в XIX веке. Тем не менее, нужно было срочно загуглить симптомы. Вдруг это было что-то серьезное? Эти человеческие тела такие ненадежные… — М-мне надо позвонить, — сдался, наконец, Азирафаэль. Зная его ослиное упрямство, Кроули предположил, что вряд ли чудесный эффект возымели увещевания извне. Скорее всего ангел действительно чувствовал себя паршиво. Демон взял со стола доисторический стационарный телефон с длиннющим проводом и приземлил его на колени Азирафаэлю. В этот же момент, словно по волшебству, аппарат зазвонил. Вздрогнувший от неожиданности ангел снял трубку. — Мистер Фелл слушает, — попытался изобразить бодрость он. — Да… Да, конечно, я все понимаю. Хорошо, давайте перенесем на следующую неделю… Да, спасибо, и вам… До свидания. — Что там? — спросил Кроули, когда Азирафаэль положил трубку. — Звонили из банка, — обрадованным голосом сообщил ангел. — Сказали, что у них был какой-то сбой в системе, и все данные о моем кредите были удалены. — Неужели, — попытался изобразить удивление Кроули. — Значит, сегодня остаешься дома? — Пожалуй, — ответил Азирафаэль, откидываясь на мягкие подушки. — Я и правда чувствую себя не очень. К тому же пятница — не самый популярный день для посещения книжного магазина. Вряд ли у дверей стоят толпы страждущих читателей. — Вот и отлично. Еще какао? — предложил Кроули. — Да, если тебе не сложно, — улыбнулся Азирафаэль. — Любой каприз, ангел. Удалившись на кухню, Кроули включил чайник. Теперь он намного осторожнее разбрасывался чудесами вокруг Азирафаэля. Стирать ангелу память после каждой мелочи было чревато негативными последствиями для его человеческой психики. Дожидаясь пока вода вскипит традиционным образом, демон достал из кармана телефон и вбил в строку поисковика: «температура, насморк, боль в горле». Результаты заставили его встревожиться не на шутку. — Послушай, ангел, — позвал Кроули, появляясь в дверном проеме, — а у тебя нет колющих ощущений в боку? — Нет, — удивился Азирафаэль. — А жжения в грудной клетке? — Нет. — Затрудненное дыхание? В Кроули полетела клетчатая подушка. Хорошо, значит круп, испанский грипп и рак легких можно было временно исключить. Однако, оставалось еще ровно 186 вариантов с похожими симптомами. Демону это не нравилось. Примерно час спустя Азирафаэль сидел на диване уже переодетый в пижаму и шерстяные носки, в ногах у него лежала грелка, а на подносе рядом стояла тарелка куриного бульона и кружка теплого молока с медом. — Послушай, Кроули, я очень благодарен, но тебе правда не стоит… — Ерунда, — ответил демон, в который раз поправляя съехавший с плеч Азирафаэля плед. — Ты уверен, что тебе не нужно вызывать скорую помощь? — Уверен. Температура 37,5 — это еще не смертельный приговор, дорогой, — успокаивающе проворковал ангел. — Присядь, ты все утро на ногах. Кроули по-прежнему недоверчиво косился на Азирафаэля, но все же осторожно приземлился на краешек дивана. Кажется, он исполнил абсолютно все советы из всех статей, которые ему только удалось найти. В интернете также было сказано, что для скорейшего выздоровления больному необходимо обеспечить полное отсутствие стресса и, желательно, хорошее настроение. — Хочешь, я принесу тебе книгу? — предложил демон. Ангел задумался. — Боюсь, я сейчас не смогу сосредоточиться. Все немного плывет перед глазами, — пожаловался он. — Я могу почитать тебе вслух. — Ну что ты, Кроули, ты и так сделал для меня больше, чем достаточно. Я… наверняка отрываю тебя от важных дел. — У меня нет работы до конца недели, — отмахнулся демон, мысленно добавив: «и следующей недели, и месяца, и предположительно конца времен». — Как насчет фильма? — О, это было бы чудесно, — согласился ангел, зевая. — Ты выбираешь. Кроули, переполненный нервной энергией, был рад возможности чем-то занять себя. Он передвинул тумбу с огромным плазменным телевизором, и прежде чем щелкнуть пультом, несколько раз проверил, что все действительно воткнуто в розетку. Азирафаэль не очень любил кино, предпочитая более старомодные развлечения в виде чтения или театра. Однако, время от времени он позволял себе насладиться некоторыми шедеврами. Конечно же, никакой фантастики или, боже упаси, артхауса — только классика. Разумно решив, что ангелу скорее всего понравится экранизация какого-нибудь романа, желательно максимально длинного и занудного, Кроули включил «Сагу о Форсайтах» BBC 1967 года. Зазвучала классическая музыка, на экране замелькала черно-белая заставка в старомодном квадратном формате 3:4. Азирафаэль, высунувший нос из кокона своего пледа, выглядел довольным таким выбором. Кроули присел на противоположный край дивана. Впереди его ждало 26 серий чистого мучения, но ради ангела он готов был бы вытерпеть и большее. Где-то через полчаса он даже втянулся, сопереживая главному герою, которого повествователь заклеймил «собственником» из-за ужасного отношения к жене. Увлекшись сюжетом, Кроули не заметил, как инстинктивно подполз ближе к Азирафаэлю. Тот в свою очередь, тоже подался навстречу, устало откидывая голову демону на плечо. — У меня чувство déja vu, — признался ангел, прикрывая глаза. — Как будто что-то такое снилось сегодня. — Все старые фильмы похожи друг на друга, — буркнул Кроули, на пробу приобнимая его поверх пледа. — Я не про фильм, — ответил Азирафаэль, завозившись и удобнее устраиваясь в чужих руках. Кроули решил оставить эту ремарку без ответа. На экране разворачивалась трагедия типичной английской семьи викторианской эпохи, а он думал, что вновь позволяет себе наступать на одни и те же грабли. Он же прекрасно знал, как на него влияет близость Азирафаэля, и все равно раз за разом попадался в ловушку собственных мелких страстей. Это доверие и беззащитность сводили демона с ума. Неужели вчерашнего печального опыта было недостаточно, чтобы уяснить такую простую истину, как «держи от него свои грязные руки подальше». Голова Азирафаэля чуть сползла по плечу Кроули, так что нос и губы ангела уткнулись прямо ему в шею. Демон вздрогнул, ощущая на коже чужое дыхание. Сначала ему показалось, что Азирафаэль просто уснул, утомленный высокой температурой, но затем Кроули почувствовал, как ангел резко втянул носом его запах. Горячие губы прижались к шее, заставив демона удивленно выдохнуть. Это повторилось еще и еще раз. Азирафаэль самозабвенно целовал то место, где шея Кроули переходила в плечо, затем поднялся выше к чувствительному месту за ухом и потерся носом о заостренную линию челюсти. — Ты просто потрясающе пахнешь, — прошептал он, а затем широко открыл глаза и в ужасе отпрянул. Кроули смотрел в ответ сквозь темные стекла очков с не меньшим удивлением. Кажется, в эти несколько секунд он вообще забыл, как дышать. Что это вообще только что было? Ангел, его ангел, сам потянулся, и… Как это вообще было возможно? — О Господи, прости меня, прости, Кроули! Я не знаю, что на меня нашло. Это все жар, и тот странный сон… Я не хотел, — принялся оправдываться Азирафаэль. Демон слегка поморщился от того, что его имя произнесли в одной связке с обращением к Всевышнему, но стерпел. Кажется, работа с воспоминаниями ангела прошла все же не так успешно, как он полагал. Азирафаэль паниковал. «Стресс — плохо», — выдал воспаленный мозг Кроули, и демон не придумал ничего лучше, как сгрести отчаянно краснеющего ангела в охапку, и подмять его под себя. На экране Ирэн Форсайт отбивалась от нежеланных домогательств своего мужа, а в реальности Азирафаэль, придавленный весом чужого тела, продолжал бормотать что-то вроде: «Все не так, Кроули, все не так». Не зная, как еще можно успокоить его, Кроули прижался к губам ангела своими. Азирафаэль тут же затих, словно завороженный. Он вплел свои пальцы в волосы демона, растрепав идеальную прическу, и попытался проникнуть языком в чужой рот. Однако Кроули вовремя остановился. — Я смотрю, тебе уже лучше, — игриво шепнул он. — Прости, это было так глупо, ты же можешь заразиться, — отвел глаза в сторону Азирафаэль. — Если ты будешь ухаживать за мной, ангел, то я не против немного поболеть, — промурлыкал Кроули ему на ухо. Азирафаэль вновь поднял глаза, внимательно изучая лицо демона. — И как же именно мне за тобой поухаживать? — наконец спросил он, облизав пересохшие губы. Кроули завис. Один вид этого юркого языка, мелькнувшего и снова скрывшегося во рту, заставил его сердце пропустить удар. Азирафаэль заметил это, и его зрачки расширились от удовольствия. Он слегка приподнялся на локтях, вновь оказываясь в опасной близости от демона. Кроули сжал кулаки с такой силой, что ногти болезненно врезались в ладонь. «Нельзя, нельзя, нельзя», — билась в голове единственная мысль. Ангел осторожно поцеловал его в скулу, затем, набравшись смелости вновь спустился к шее, словно она манила его. Кроули издал звук, который совсем не положено было издавать искусителю — почти жалобный стон. Он сам не поверил своим ушам, однако еще более невероятным казалось то, что Азирафаэль начал вылизывать его шею своим маленьким ловким языком. Когда же ангел слегка прикусил чувствительную кожу, Кроули не выдержал и выругался: — Черт, если ты еще раз так сделаешь, то тебе придется связать меня. — М? — заинтересованно промычал Азирафаэль, даже и не думая останавливаться. — Ангел, я же не железный, — взмолился Кроули. — Ты хочешь, чтобы я оттрахал тебя прямо на этом диване? Глаза Азирафаэля потемнели от желания. — Он крепче, чем выглядит, — доверительно сообщил он. «А ты достаточно крепкий, чтобы выдержать то, что пробудил во мне?», — мелькнул вопрос на границе сознания Кроули, но тут же потонул в лавине страсти. Демону было уже наплевать абсолютно на все последствия. Он навалился на ангела, впечатывая его в жалобно скрипнувший диван, и принялся самозабвенно целовать — так, как мечтал с самой первой встречи на стене Эдемского сада: властно врываясь в чужой рот языком, направляя, подчиняя. Азирафаэль же, напротив, целовался так, как будто открывал для себя целый новый мир. Он исследовал, пытался не спешить, что было абсолютно несовместимо с бешеным ритмом, который задал Кроули, но демона это распаляло лишь сильнее. В какой-то момент Азирафаэль удивленно пискнул, почувствовав языком острые клыки. «Раньше надо было думать, теперь я не остановлюсь, даже если ты попросишь», — пронеслось в голове у Кроули, после чего он мстительно прикусил пухлую нижнюю губу ангела. Тот вскрикнул, и демон, немного придя в себя, в извинении зализал место укуса, на котором выступила маленькая капелька крови. — Зря ты сделал это, Азирафаэль, — прошептал он, прежде чем вновь припасть к столь желанным губам. Изнутри Кроули терзал нестерпимый голод, который с каждой минутой лишь усиливался. И он знал, что уже совсем скоро этот голод перекинется и на Азирафаэля, отравленного демоническим влиянием в намного большей, чем в предыдущей раз дозе.