Свадебный подарок

Мефодий потянулся на кровати и схватил подушку, представляя, что это задница Дафны. «Задница» была холодная и мягкая, не похожая на ту, что нужна была Мефодию. Он не думал, что один бокал шампанского, который он поднял за здоровье Бабани на свадьбе, может так сильно его охмелить. Ирка в атласном платье с оголенными плечами была самой красивой невестой, а обычно мрачный Матвей — самым счастливым женихом. Мефодий радовался как ребенок, танцевал какие-то странные танцы под Сердючку вместе с Ламиной, участвовал в каких-то диких конкурсах, которые придумал Корнелий, и, конечно, забыл, что у него пересдача по микробиологии на следующий день. Дафна махнула ему рукой и унеслась в Эдем, оставив его, слегка пьяненького, в общежитии озеленителей. У нее была назначена встреча с Теокритом, не слушавшим аргументов про свадьбу Девы Надежды и Хранителя Пути. Волна призыва прокатилась по телу Мефодия, и он почувствовал, как холодеет позвоночник. Его звал Матвей. Неужели на них напали… сегодня? Ох уж этот Мрак, ничего святого. Меф выпрыгнул в окно и полетел прямо в сторону их дома. Матвей настоял на первом-втором этаже, чтобы не жить в высотке, и пара поселилась в историческом здании с широкими каменными окнами, которые Мефодий облюбовал. Понимая, что через окно выдаст свое присутствие врагу, он зашел через парадный вход и стрелой метнулся на второй этаж. Едва Меф приблизился к двери, Матвей открыл ему дверь. Голый по пояс, волосы взъерошены, брюки со стрелкой, идеально посаженные под его фигуру. Матвей не выглядел раненым или напуганным. Мефодий две секунды смотрел ему в глаза, а потом посмотрел на шрамы около сердца: длинный, серпообразный и багровый от эксперимента Мировуда, и короткий бледный от клинка Древнира. Его клинка. Матвей отошел от входа, пропуская Мефодия, и тот ворвался в теплую квартиру. Пахло какими-то травами, Мефодий не разобрал, чем именно, кажется лаванда, а черт этого некромага знает. Меф скинул кеды даже не наклоняясь, просто наступив одной ногой на другую, и прошел в комнату. В тени огромной кровати с балдахином сидела Ирка, одетая в воздушный пеньюар. Ее свадебные локоны растрепались, и вид у нее был невероятно соблазнительный. Мефодий сглотнул и прошел к окну в надежде, что некромаг не заметит естественной реакции его тела. — Что случилось? — хрипло начал Мефодий, смотря в окно. Он откашлялся, потому что хрип этот был весьма неуместен. — Матвей забыл про свадебный подарок, — тихо сказала Ирка. Мефодий слышал как закрывается дверь и шуршит цепочка на замке. Защитные заклинания так же вспыхнули рунами вокруг окна. — Я не знал об этой традиции, — еще тише отозвался некромаг из дверного проема. — Я не злюсь, просто хочу… новых ощущений, понимаешь? — сказала Ирка, — Поэтому сама попросила у Матвея подарок. Меф почувствовал, что сердце, кажется, сейчас стучит где-то в районе горла, и усилием воли успокоился. Он едва заметно коснулся крыльев, связываясь с Дафной. Передал ей эмоцию, мольбу, свое напряжение. И она ответила: как обычно, добром, доверием, пониманием. Меф выдохнул с облегчением. — И что же за подарок ты хочешь, — спросил Мефодий, поворачиваясь к Ирке, стараясь смотреть ей в глаза и не замечать мурашки на голых ключицах. Не замечать мурашки вышло просто, а вот с бордовыми сосками под пеньюаром этот номер не прошел. Меф буквально почувствовал их вкус во рту и нервно сглотнул. — Она хочет тебя, — сказал внезапно оказавшийся рядом Матвей. Его грудь мерно поднималась от дыхания, серые глаза мерцали в темноте, и Мефодию даже не нужно было поворачиваться к некромагу, чтобы понять, как ярко они блестели. Обнаженная Ирка стояла прямо перед другом детства, так близко, что он чувствовал ее разгоряченное тело. Она не трогала его, не пыталась прикоснуться, а лишь вопрошающе смотрела ему в глаза. Ждала ответа. Меф, напротив, в глаза ей не смотрел. Он стыдливо пялился на подоконник, понимая, как глупо заливается румянцем, и не пытаясь сдержать возбуждение. — Я согласен, только если все этого хотят, — наконец произнес он и посмотрел куда-то в сторону коленок Матвея. Мефодий состоял весь из напряжения. Как натянутая струна, он замер, ощущая как в очередной раз резинка на волосах лопнула и разметала пшеничные волосы по плечам. Матвей подался вперед, правой рукой подхватывая его затылок, целуя в скулу. Мефодий ощутил руку на затылке, и струна лопнула. Меф нашел его губы и жадно поцеловал некромага. Это было ни с чем не сравнимо. Поцелуй мужчины. Мужчины, который его хочет. — Вы прекрасны, — завороженно сказала Ирка, как будто самая главная ее мечта исполнилась. Матвей оторвался от Мефа и совершенно пьяно улыбнулся ему. Одновременно посмотрев на Ирку, а потом друг на друга, юноши кивнули и, подхватив ее под руки, понесли на кровать. Хорошо, что они держали Ирку крепко, ведь ноги у девушки уже буквально сводило от возбуждения. Мефодий, успевший расслабиться, снова напрягся. Размышляя, не убьет ли его некромаг за поцелуй с Иркой, начал носом щекотать ей ухо. Заметив, что Матвей увлечен Иркиной вульвой, отчего девушка совсем нескромно начала вздыхать, Мефодий прикусил мочку ее уха. Видимо в какой-то особо чувствительный момент Матвей где-то правильно лизнул, и девушка схватила Мефа за лицо и поцеловала сама. Она чувствовала себя прекрасно. Пока любимый Матвей ублажал ее снизу, она целовала парня, про которого уже совсем забыла, и сейчас открывала его снова. Как будто попробовала конфету из детства — невыносимо сладкую, любимую, забытую. — Ну давай, Меф, ну что ты как девственник? — выдохнула ему Ирка в губы и схватила парня за пояс штанов, притягивая к себе. — Халтурит? — отвлекся от кунилингуса Матвей. Мефодий пробормотал что-то про некрозапуки. Он, конечно, не думал, что Матвей и впрямь может его проклясть, но все же не хотел перестараться и кого-то обидеть. — Может, мы недостаточно хороши для него, как думаешь, Ир? — весело сказал Матвей, вставая на ноги и затаившись сзади Мефодия. Он легко обнял его и прижал к своей груди, невыносимо горячей от Камня Пути. Задницей Мефодий почувствовал член Матвея и замер, не двигаясь. Все-таки ткань его штанов была достаточно грубой, чтобы тереться о голый член. — Мне кажется, он просто стесняется,— сказала Ирка, привстав на локтях. Она выглядела невыносимо лукавой и соблазнительной. Мефодий сглотнул и еще раз извинился перед Дафной. Она где-то в Эдеме вновь услышала его мысли и рассмеялась: альфа-самец Мефодий Буслаев робеет в постели. Меф что-то буркнул про то, что он не стесняется.
 — Может, у него просто не стоит, — заключил Матвей, начав целовать Мефодию шею, посылая мурашки по всему телу. Буслаев откинул голову вбок, подставляя шею под его горячее дыхание. — Я проверю, — заверила мужа Ирка и потянулась к штанам Мефодия. Она ловко справилась с застежкой, высвободила твердый член из тесных боксеров и кончиком языка лизнула уздечку. Потом провела языком от основания к концу и, оттянув ладошкой крайнюю плоть, взяла в рот головку. Меф нетерпеливо застонал. Наглые руки некромага и так ласкали его где вздумается, влажные губы целовали шею, а теперь еще подруга детства делала с его членом такие штуки, от которых ему просто сносило крышу. Он опустил руки Ирке на голову и жестом пригласил углубить ласки, но Матвей тихо сказал: — Ир, не увлекайся, если он сейчас кончит, будет совсем неинтересно. Его жена с пошлым звуком вынула член Мефодия изо рта и легла обратно на кровать. Она специально расположилась так, чтобы Мефодий мог разглядеть все. Острые ключицы, упругую грудь с торчащими сквозь прозрачную ткань пеньюара сосками, чувственный животик и влажный от поцелуев Матвея лобок. — Ну что,— заключил Матвей,— назвался груздем, полезай в кузовок. — Бл*, ты не мог еще нелепее выбрать пословицу, — нервно засмеялся Меф. Матвей вместо ответа начал расстегивать черную рубашку Мефодия, выправив из воротника белый галстук. Этот галстук он вручил своей невесте, утягивая Мефодия за собой на кровать. Багров был не такой мускулистый как Мефодий, но все же стройный и жилистый. Меф всегда находил его красивым, и сейчас, осознав, что, кажется, не видит поводов отказать ему ни в чем, испытал вспышку чувства, похожего на влюбленность.
 — Мальчики, поцелуйтесь еще, мне просто крышу от этого сносит, — прошептала Икра, не выпуская галстук из рук. Меф улыбнулся краем рта и навис над Матвеем. Длинные волосы, чуть завившиеся от влажности в помещении, скользнули некромагу на грудь. У окна Матвей целовал его нежно, а сейчас скорее властно. И хотя это Меф нависал над нам, а не наоборот, Матвей однозначно чувствовал себя в своей тарелке. Все, что мог Мефодий заключить из этого поцелуя, так это то, что с кого-то нужно сбить спесь. Он прервал поцелуй, щекотнул Матвея волосами по носу и ласково укусил за шею. По выгнувшейся груди Меф заключил, что некромаг куда более чувствительный, чем хочет казаться. Уделив немного внимания шее, Мефодий перебрался на грудь, зацепив языком горошинку соска. Матвей от неожиданности вздохнул. А Меф, не собираясь останавливаться, спускался все ниже и ниже, отмечая, как напряглись мышцы пресса у юноши. «Так. Это член. Я с ним справлюсь,» — подумал Мефодий и, помогая себе рукой, взял головку в рот. Опасаясь, что с непривычки может царапнуть Матвея зубами, бывший наследник Мрака не стал разгоняться, а дал себе привыкнуть к новой роли. Все-таки это был его первый минет, и Мефодий не ждал от себя каких-то фантастических свершений. Пока Меф рассуждал над техникой, пытаясь повторить какие-то дафнинские приемы, Матвей, не ожидавший такой прыти, молящими глазами смотрел на хитро улыбающуюся Ирку. Она помогала себе руками, ласково поглаживала клитор. Таким Матвея она еще не видела. Обычно властный и ведущий, он буквально таял от Буслаевского минета. Поддавшись искушению, Ирка потянулась к жениху, нависла над ним, обжигая дыханием. Он тянулся к ее губам, но едва до них оставалось пара миллиметров, она отстранялась, растягивая его удовольствие, не давая кончить. Она едва клевала его в нос, в лоб, в глаза, и, наконец, впилась в мочку уха.
Мефодий испугался и чуть не подавился от того, что Матвей вдруг начал кончать. Поняв, что у него во рту сперма, Меф на секунду растерялся, но выпускать член не стал, понимая, что Багрову так приятнее. Проглотив немного, он решил, что все-таки это не так вкусно как хотелось бы. И тут он увидел задницу Ирки, склонившейся над Матвеем. 
«Ира, вы предохраняетесь?» — спросил Мефодий телепатически. — Э-э, нет, а что? — от неожиданности ответила она вслух. Меф не произнес ни звука. Переключившись на Иркину задницу, он выгнул язык, раздвинул половые губы и начал проталкивать сперму языком ей во влагалище. Получалось, конечно, не особо, но он и не рассчитывал на результат. Главной целью всех его действий было отомстить им за наглое поведение в начале и подлое совращение светлого стража. Ирка, расставив ноги, начала всхлипывать от неожиданности, стыда и удовольствия. Она все еще тыкалась носом куда-то Матвею в волосы, а он, разморенный после оргазма, нежно гладил ее по спине и улыбался. Твердые Ирины соски ласкали его кожу и, кажется, это сводило ее с ума. Мефодий, прекрасная зная все чувствительные точки Дафны, с радостью обнаруживал их у Ирки и с любопытством исследователя терзал подругу дальше. Он нажал ладонью ей на поясницу, чтобы она еще развратнее прогнулась, добрался языком до клитора и начал работать над ним плоским языком. Ирка поскуливала от того, как сильно ей хотелось, чтобы ее хорошенько уже выебали. Но Матвей еще был без сил, а Мефодий не торопился. У него затекла шея, и он отстранился, думая, как бы поудобнее устроиться, чтобы не выпускать из поля зрения обоих. Ирка, шипя, притянула его к себе за галстук и страстно поцеловала. Вкус собственных соков, спермы Матвея и язык Мефодия просто взорвали ее мурашками и заставили мышцы с внутренней стороны бедра сжаться как при оргазме. Но ни о какой разрядке речи не шло. Она нетерпеливо застонала. Раскрасневшаяся, возбужденная, просящая, требующая. Мефодий торжественно улыбался. Осознание того, что это он довел их обоих до такого состояния было даже приятнее собственного оргазма, и довольная усмешка не сходила с его губ. Он сам был невозможно возбужден, думая о том, что сделал бы с Матвеем или Иркой, но все еще сдерживал себя, опасаясь нарушить хрупкий баланс. А вставить хотелось очень сильно. Скорее, все же в Ирку, ведь ее не нужно было подготавливать. Любопытство, конечно, вело Буслаева в сторону Матвея. С радостью обнаружив, что член у Матвея слабо шевелится и снова принимает боевую позицию, Мефодий схватил Ирку за подбородок и повернул ее голову туда. Поняв намек, она оседлала Матвея и горячей и влажной вульвой начала тереться о его член. Багров снова глубоко задышал и глазами показал Мефу на тумбочку. Буслаев наклонил голову в немом вопросе, слез с кровати и открыл верхний ящик. Презервативы. Смазка. Окей. Вот что Матвей хочет для своей невесты. Багров прижал Ирку за талию к себе, умудрялся как-то целовать в ключицы и даже дотянувшись до соска, в который впился. Ирка попыталась направить член в себя и сесть на него, но Матвей схватил ее за запястья и остановил буквально за секунду как это случится. Она что-то возмущенно забормотала, но Матвей лишь сильнее притянул ее к себе, раскинув руки и распластав ее на себе. Девушка всхлипнула от такой несправедливости. Когда Матвей отпустил запястья, уже подоспел Мефодий, заломивший девушке руки за спиной. Ирка видела только лукавое лицо Матвея и поняла, что он куда-то тянется. Двое соблазнительных мужчин в ее спальне вступили в преступный сговор и один, крепко держа ее за руки за спиной, выдавливал смазку на ладонь другому. Ирка почувствовала влажную холодную смазку около анального отверстия и сразу поняла, что они задумали. Матвей начал растягивать ее, палец за пальцем входя внутрь. — Ш-ш, расслабься, Ир, — шептал ей Матвей на ухо. Меф увидел, что некромагу совсем уж неудобно и взял инициативу в свои руки. Он уже натянул презерватив (Меф не сомневался, что Ирка подготовилась, но все-таки микрофлора была совсем другая, кому как не биологу было об этом знать). Действуя быстро и аккуратно, он остановился на трех пальцах и вскоре вынул их. Ирку пробрала дрожь. Ей было совсем неудобно висеть над Матвеем с заломанными руками, замерзающей вульвой и искусанными губами. Багров же улыбался, надрачивая себе, глядя на нее. Наконец, он поиграл членом между половыми губами и вошел. Мефодий не заставил себя ждать, и Ирка, у который анальный опыт был, очевидно, не первый, нервно выдохнула, поняв, что они оба внутри. Меф слегка кивнул Матвею, и тот начал подмахивать Ирке, которая в надежде, что еще можно отмотать, в панике смотрела на Багрова. Некромаг подхватил губами ее сосок и начал посасывать именно так, как любила она. Матвей взглянул на Мефа, ладонью проводя по его руке, прося отпустить Ирку. Меф послушался. Почувствовав опору под ладонями и теплые губы на своем правом соске, Ирка сообразила, что все не так уж и плохо и начала медленно двигаться. Мефодий ощущал невероятную тугую задницу и изо всех сил старался не кончить слишком быстро. Все-таки разрядки не было слишком долго. А все это время наслаждаться телами этих двоих было невероятно возбуждающе. Матвей смотрел на Ирку и понимал, что ни разу не жалеет о случившемся. Весь он наполнялся любовью, радуясь, слыша девичьи сдавленные стоны. Он наполнялся любовью к Буслаеву, который был тактичен и ласков все это время. Иркины стоны становились все громче. Она совсем забыла, что в ней сразу двое, ведь зуд внутри было не успокоить. Багрова бешено скакала вперед-назад на двух членах, как девица легкого поведения. Она выгнула спину, наклонившись назад, к Мефодию, и он с готовностью подхватил ее, сжимая горячую грудь и легонько скручивая соски. Еще пару движений сильных шершавых ладоней Мефодия, палец Матвея на клиторе. Мальчики были везде, со всех сторон ласкали ее и делали мучительно приятно, и Ирка наконец сорвалась. Она не сдерживалась и стонала так громко, как того требовало ее состояние. В оргазме она с такой силой сжала мышцы влагалища, что Матвей и Мефодий, и так находившиеся в тесной узости друг с другом, сдались. Они кончили почти одновременно. Мефодий чуть раньше, чем Матвей. Убедившись, что Ирка уже обмякла на Матвее, Мефодий вытащил член из милой невесты, понимая, что лучше сделать это сейчас, а не когда она окончательно расслабиться. Завидуя, что Багров еще внутри, он лег рядом с ними и посмотрел в глаза Матвею. Тот смотрел на него: улыбаясь и не мигая. Его серые глаза по некромажскому обычаю инфернально светились в темноте. Меф понял, что отключается, и, наспех стянув и связав презерватив, выкинул его куда-то с кровати и скрючился, утыкаясь носом в плечо Матвея. Багров заставил одеяло из шкафа укрыть их троих. Мефодий закрыл глаза и увидел раззадоренную Дафну с дерзким румянцем, с игривыми ручками влажных половых губах, рядом с приспущенными белыми трусиками и джинсовыми шортами. Она, задыхаясь от возбуждения, сказала ему: — Больше к Багровым ты не ходишь... без меня!