Black Dog

Июнь 1987 В Лондоне была вечерняя суета, хотя ещё недавно в это время в городе было жутко скучно. Сохо так и пестрело распахнувшими двери клубами, где звучала весьма разная музыка и отиралась разношёрстная публика. Когда Бетти встречалась с Фредди, они часто таскались по таким заведениям, но расставшись с ним, она оставила эту жизнь. Однако сейчас, когда в городе было много друзей, а ещё тут жил Роберт, можно было отдаться общему весёлому порыву. Несмотря на то, что Бетти была беременна, всё равно они с Робби не собирались запереться в четырёх стенах и постоянно сидеть в тишине. Пока Бетти вполне удавалось скрывать своё положение, несмотря на то, что уже начал выпирать живот: оказалось, что мужской плод растёт быстрее и больше, чем женский. Она выглядела очаровательно во всех своих свободных платьях, с длинными волосами, ниспадающими до поясницы, похожая на трогательную девчонку. — У тебя жена выглядит как подросток. Удивляюсь, как ей удается в её годы сохранять такую молодость и свежесть. Смотрю на свою сестрицу и понимаю, как возраст по-разному на всех действует. Но твоей жене даже беременной удаётся выглядеть настоящей красоткой, — как-то отметила Морин. Роберт удивлённо посмотрел на неё. — Ну, то, что вы так и не обвенчались, не запрещает мне считать Бетти твоей женой. — Когда-то ты считала её источником наших проблем, — напомнил Роберт. — Ещё до того, как она тут появилась, уже было понятно: наш брак исчерпал себя. Ты изменял мне направо и налево без всякого стеснения, а я всегда утешалась тем, что всё равно ты возвращаешься ко мне. С ней ты совсем другой. Не знаю, что она делает с тобой, но уж точно ты её слушаешь больше, чем меня в то время, когда мы были женаты. Мне казалось, что она всё испортила, но Бетти слишком умна, чтобы быть просто твоей любовницей. — Верно, ей было нужно моё сердце, иначе она бы мне никогда не отдалась. — А тебе ведь очень хотелось. — Ты же знаешь, что мужчина влюбляется в женщину по-настоящему после того, как с ней переспит. В моем случае тебе не стоило меня отправлять с Бетти в Швейцарию, потому что я был отчаянно влюблён в неё и там почти переспал с ней, пусть и не полноценно, — признался Роберт. — Да, у нас же всё было иначе, — выдохнула Морин. — Я не жалею о браке с тобой. Потому что я всё так же благодарен тебе за всё, что было. Энн всегда твердила, что дети забирают все краски жизни, но с Бетти всё было чуть иначе. Стоило им с Робертом приехать как-то в Дженнингс, как к ним решили наведаться родители. Энн сразу же принялась закармливать Бетти, бодаясь с ней по этому поводу, всякий раз замечая, что и как она ест. Тут с ней трудно было спорить, учитывая, что у Бетти прочно сидела мысль в голове — не набрать лишний вес, чтобы потом не мучиться в попытке избавиться от него. Не нравилось Энн то, что Бетти не бросила балет. Тут и сам Роберт постоянно за неё переживал, но спорить с ней не решался: знал, что бессмысленно. Роберт-старший с опаской брал Бетти с собой на велосипедные прогулки, постоянно причитая, чтобы она следила за дорогой. Но Бетти была полна оптимизма. Она и сейчас была спокойной, в весьма хорошем расположении духа. — Ты куда? — спросила Мэгги, заспанно глядя на Бетти. — Повеселиться, — ответила она, оправляя пышную юбку тёмно-синего платья. — А! Всё понятно. С Робертом? — Мэгги налила себе воды. — Ну, вообще-то да, — Бетти достала из клатча светло-розовую помаду. — С кем же ещё? — Ну, с папой, например. Вдруг у него проснулось прежнее желание неутомимо гулять все ночи напролет, — Бетти рассмеялась в ответ. — Он изменился. — Это возраст, дорогая. — Ой, ну ладно тебе, — Мэгги сделала глоток воды. — Роберту в этом году будет тридцать девять, а он всё такой же, каким я запомнила его, когда мне было два года. — Он сильно изменился за это время, детка, — Бетти принялась красить губы, глядя на своё мутное отражение в поверхности двери холодильника. — Мы все меняемся. — Блин, если бы он не смотрел на тебя так, как смотрит, то никто бы был не прочь, чтобы он женился на них, — Мэгги сполоснула стакан. — Ох, Маги… — Бетти явно собралась что-то сказать, но передумала. — Как-нибудь я тебе всё расскажу. Ладно? — Мы же договорились, — девушка потянулась к Бетти, чтобы её обнять. — Ты всё больше и больше становишься безумно похожей на Беллу, — Бетти положила ладони на плечи дочери. — Что ж, мне пора. Там, кажется, Роберт приехал. Выглянув в окно, девушка увидела машину Роберта. Бетти вышла к нему и, улыбнувшись, упала в его объятья. Она что-то стала ему рассказывать, жестикулируя и смеясь, а он смотрел на неё как телёнок на свою мать, как часто это состояние называла Эбони. Мэгги отправилась спать. Сейчас Кармен с ними не жила. Роберт предложил ей снять квартиру недалеко от Роуз-Хауса, и та согласилась, хоть ей и нравилось жить под крышей дома Бетти. Впрочем, всё равно чаще всего Кармен бывала именно тут. С Матиасом она рассталась, решив, что лучше уйти сейчас, пока не слишком привязалась к нему, а не потом, чтобы не стало слишком больно. Она училась на ошибке Бетти, которая всё жалела Фредди, предпочитая находиться в мучительных отношениях с ним. Слёз не было, да и вряд ли они должны были быть. В любом случае жизнь продолжалась, и Кармен не теряла надежду найти то же самое, что было у отца и Бетти. От их отношений всегда замирало всё внутри, стоило бросить на них внимательный взгляд. Даже Мэгги уже понимала это, пусть и считала, будто Роберт и Бетти временами расходятся. Но Кармен хранила чужие тайны. Вроде той, что Бетти и Роберт не хотят пока всем рассказывать о себе, и это придавало оптимизма и радости: жизнь идёт своим чередом. Мэгги уже не была такой капризной девчонкой, как пару лет тому назад. Она давно усвоила, что Бетти сама разберётся со всеми своими ухажёрами, а она, как всегда говорила Эбони, сама скоро влюбится и заживёт своей жизнью. «Негоже заставлять мать быть одинокой», — постоянно повторяла Эбони. Тут с ней оставалось лишь только согласиться, и пусть в её школе все постоянно называли Бетти худшей матерью на свете, Мэгги так не считала. Они невероятно сблизились за последнее время. Оказалось, с Бетти можно было не только покупать новые платья и зачарованно выбирать парфюм да цвет помады. Это всё было забавно, но не было самым интересным. Бетти постоянно брала их с Кармен куда-нибудь: то прошвырнуться до студии, то до своего офиса, то совершить пару кругов по Кенсингтону. Иногда к ним приезжала Морин с Логаном. Между бывшей женой Роберта и Бетти никто больше не замечал никакого напряжения. Как-то даже Кармен заметила, что ещё недавно Морин с трудом переваривала Бетти, а сейчас они хоть и не были очень близкими подругами, но уж точно у них получилось нормально общаться, не деля Роберта и не испытывая никакой ревности из-за него. Морин давно уже поняла, что потеряла Робби по многим причинам: он никогда её, по сути, не любил, а ещё смерть Карака разбила то, что не было крепким все годы их брака. И дело было даже не в изменах Роберта, ведь и Бетти так и не смогла приучить его держать своего дружка при себе. С этим ещё можно было как-то мириться. Дело было в другом: Роберт действительно любил Бетти. Совершенно искренне и без оглядки на всякие противоречия между ними. Морин всегда твердила Ширли, что Бетти и Роберт во многом похожи друг на друга. Бетти вроде бы приземлённая, как и Робби, но с другой стороны, к ней хотелось относиться как к богине — с Робертом всё было точно так же. И к тому же Бетти знала вдоль и поперёк, как с ним стоит вести себя. Морин так и не смогла взломать все ключи от его души и сердца, что с лёгкостью удалось Бетти. Но Ширли всё равно ревновала, злилась, бесилась и пыталась подобраться к Роберту в надежде, что Бетти допустит серьёзную ошибку. А этого так и не случилось. — Он всё равно с ней не будет счастлив, — постоянно твердила Ширли. — Роберт с Бетти уже много лет, а ты всё считаешь, что он вот-вот от неё уйдет. — Уйдет, от тебя же ушёл. — Он и от тебя ушёл, — парировала Морин. — Сколько лет он уже о тебе не думает? Бэсси достала для Бетти два билета в «Marquee» на The Sound, пост-панк группу из южного Лондона, зная, как подруге нравится подобное звучание. Говорят, такую музыку можно было слушать в определённом настроении, желательно в депрессии, но Робби бы с этим поспорил. Не сказать, что его всё это завлекало, но он находил это несколько мрачное звучание весьма интересным, хотя в музыке подобных коллективах слышался не только мрак. Они вместе вошли в клуб — журналисты, что были в зале, сразу же вытянули шеи. Для пишущей братии уже практически не было секретом, что Роберт и Бетти состоят в отношениях, но пока они этого не признают, значит, то, как они вечно ходят за ручку и томно смотрят друг на друга, не стоит внимания. Бетти с Робертом вели себя как обычно, позволяя другим людям вовлечь их в свой поток радости и восторга. Они не строили из себя каких-то недоступных людей, которые давно взобрались на вершину и больше с неё не могут слезть. В них было некое любование друг другом, но вряд ли это была звёздная болезнь, и многим нравилось, насколько они были просты в общении. Глядя на Бетти, Робби всегда отмечал её королевское спокойствие. Она улыбалась всем, тянулась, чтобы со всеми поздороваться и поговорить, спокойно раздавала автографы, попивая между делом воду с мятой и лимоном. Она вся светилась изнутри, явно уже не считая свою беременность наказанием, портящем её карьеру. Не вызывая никаких подозрений у всех, Бетти всегда была рядом с Робби. Роберту предлагали сигареты, но он отказывался, поскольку пытался бросить курить, и все смеялись по этому поводу. Он немного обижался, да и вообще, все отмечали, как его некая нервозность выражалась в отношениях с людьми. Бетти видела, как напряжение скользило между Робби и Дугом. Парень не был тем гитаристом, каким его желал видеть Роберт, но очень хотел учиться и угодить. Дуг не был похож на Джимми, и Роберт часто говорил вскользь, что вот тот сделал бы всё иначе. При этом Робби совсем не собирался работать с Джимми на постоянной основе, и даже то, что некоторые треки они записали вместе, было той ещё аферой со стороны Роберта. Иногда Бетти приходилось брать на себя роль громоотвода, потому что работала она по соседству и иногда заглядывала к ним в студию. Вот так однажды Роберт заставил записать её вместе с ним бэк-вокал. Вместо того, чтобы поехать в квартиру на Страффорд-террас, они отправились в Роуз-Хаус. Роберт был навеселе, потому что успел изрядно выпить виски, так что Бетти села за руль его машины. Она, взяв Робби за руку, провела его в свою спальню, постоянно прикладывая палец к губам, чтобы он не разбудил домочадцев. Во мраке её спальни Роберт обнял Бетти за талию, закрывая дверь на замок. Целуя её в губы так, что стиралась помада, он стал искать молнию на её платье, желая как можно скорее добраться до обнажённой кожи. Бетти затрепетала и застонала ему в рот, ощущая, как сгорает от нетерпения. Она стала помогать ему, откидывая одежду в сторону. Её пальцы проворно ухватились за край его футболки, поднимая её вверх. Когда та упала на пол, Роберт приподнял Бетти над полом, чтобы унести в кровать. Она сняла один тонкий чулок и завязала Робби глаза. — Ах ты, маленькая развратница, — хрипло прошептал он. — Ну-ка тихо, — Бетти толкнула его на постель. Она села на него и принялась медленно прокладывать дорожку из поцелуев от виска к груди — туда, где билось сердце. Проворно расстегнув ремень на его джинсах, она взяла в руки его налитой член. Роберт шумно втянул в себя воздух, чувствуя тёплые губы на своей коже. Бетти дразнила его, заставляла сходить с ума, держа в некоем напряжении. Робби запускал пальцы в её тёмную копну волос, притягивая к себе ещё теснее. Когда ему всё это надоело, он сорвал чулок с глаз и опрокинул Бетти на постель. Она тихо засмеялась, подаваясь к нему всем телом и обнимая ногами за бёдра. Он не стал её томить, ощущая, как она дрожит под ним, и медленно скользнув в неё. Бетти выдохнула ему в шею, сначала расслабив пальцы на его плечах, а потом снова сжав твёрдые мышцы. И тут всё потерялось. Время перестало существовать, исчезнув для них. Утопая в этой страстной близости, ощущая друг друга так, как они всегда это умели делать, Роберт и Бетти растворились друг в друге. Потом Бетти лежала в его объятьях, чувствуя, как его пальцы лениво водят по одной точке на плече, словно прощупывая каждую косточку, а тёплое дыхание касается макушки, умиротворяя и напоминая о том, какой страстной была эта ночь. Вдруг рука Роберта скользнула на её живот. Бетти сейчас всё больше ощущала, как ребёнок толкается, порой мешая ей спать. Роберт не сразу почувствовал эти слабые толчки, где-то с минуту прислушиваясь к своим ощущениям и гадая, то ли это для него давно забытое, то ли жажда ухватиться за нормальную жизнь, как это случилось с Караком, когда Морин носила его. — Что? — Бетти чуть не подскочила, когда Роберт резко кинулся к её слегка округлому животу, прикладываясь к нему ухом. — Я это чувствую, — радостно сказал он. — Да, и он уже доставляет мне беспокойство, — Бетти дотронулась до волос Роберта, легко поглаживая его по виску. Он поцеловал её в пупок, и Бетти растаяла от этой нахлынувшей нежности. Она раньше очень хотела стать ещё раз матерью, подарить Роберту то прочное ощущение жизни, которое он уже давно потерял, но сейчас всё это ощущалось по-особенному. Было в этом нечто магическое, когда Роберт словно постигал новое знание, открывая какие-то неизвестные для себя страницы. — Я так счастлив с тобой. Так счастлив, что порой боюсь проснуться. — Я тоже, — Бетти улыбнулась. — И я не хочу просыпаться. — Так давай не будем это делать.

***

— Отряд! — скомандовал Роберт. — Сегодня нас жд`т важная миссия по постижению местных красот и устроению нервотрёпки бабушке, потому что мы точно вернёмся за полночь. Ну что, готовы к покорению вершин? Ему нравилось исполнять роль отца семейства. Всё больше и больше он втягивался в это, показывая, что в его семье всё необычное и невероятное соседствует с чем-то обыденным. Пусть у многих зрели свои вопросы, но в эти выходные они с Бетти уже решили всё рассказать. Ещё чуть-чуть, и ничего уже не скроешь. Они оба были уверены, что все примут новости о столь значимых переменах легко, и тогда можно будет перестать скрываться от всех. Но прежде чем всё поведать детям, Роберт и Бетти решили провести насыщенные дни, чтобы закончить всё красивой вишенкой на торте, увенчав этим тот факт, что они уже давно большая семья. В Дженнингсе в это время было безумно хорошо. Зелёные равнины и склоны были усыпаны летними цветами, а в воздухе витала лёгкость, несмотря на палящее порой солнце. Уже поспели клубника и вишня, смородина и голубика. В один из дней Роберт заметил, как Бетти с детьми возилась у него в саду, вместе с Олли приводя в порядок плодовые кусты и небольшие деревья. У неё раньше не было такой склонности, но со стороны это выглядело очень мило. Вечером они вместе с Энн чертили схему, где что можно посадить. У Бетти явно были большие планы. Ей было мало ремонта в Аргоеде, она решила ещё и изменить внешний вид его фермы. Впрочем, Робби был рад этому. Перемены пусть всегда и пугают, но зачастую необходимы. — И где мы всё это возьмём? — причитала Энн. — Роберт купит, — улыбалась Бетти, поправляя шарф, намотанный как венок на голову. — Это он только в вопросах аренды студии жадный, а тут будет весьма щедрым. Тем более если это я попрошу. — Если попросишь ты, то он всё сделает, — заметила Кармен. — Да, и вы все нагло этим пользуетесь, словно я фея, что вечно превращает жадную жабу в прекрасного принца, — смеялась Бетти. — Ты не фея, ты просто взломала все пароли, — продолжила Мэгги. — А даже так, — Бетти что-то ещё нарисовала. — И ещё купим камелию нежно-сиреневого цвета. Всё оплатит Роберт, а мое желание — закон. — Какая ты предприимчивая, моя кошечка, — Роберт появился на кухне, краем уха услышав их разговор. — А кто мне до этого почти десять лет твердил, что ты безрукая и ничего не умеешь делать? — Это такой женский ход — учитесь, девушки. Сначала попросишь тебе помочь, защитить, а потом очаровываешь своими обретёнными способностями, — Бетти посмотрела на Роберта, подняв лицо. — И я не скупердяй, — закончил Роберт, вставая рядом с ней. — Нет, ты просто временами не знаешь, как дрессировать своих тараканов, — все тихо засмеялись, даже Энн. — Ну, ты-то знаешь, как этих самых тараканов дрессировать? — Разумеется, — выдохнула Бетти Между Робертом и владевшей студией Маргаритой Гамильтон постоянно ходили всякие письма с выяснением финансовых отношений. Когда Робби наконец выписал чек, он отправил его со стриптизёршей и запиской, в которой Маргарите сообщалось, что если она хочет деньги, ей придётся вытащить их из его нижнего белья зубами. Билл Калбершли, новый менеджер Роберта, всегда лишь смеялся над этим, предпочитая вообще не влезать в подобные разборки, многое отдавая на откуп Роберту. Утром дети предложили взять велосипеды и отправиться подальше от дома. Это была заманчивая идея, учитывая, что и Роберт-старший раньше часто брал с собой сына и дочь, чтобы погонять по округе. Энн была против, хотела запретить Бетти отправиться с ними. — Мы вернёмся вечером, — возразил ей Робби. — И вообще, все будем за ней присматривать. — Бобби, она у тебя не девчонка, чтобы гонять на велосипеде. Вдруг упадёт или же простудится потом. Я же за тебя переживаю. — Мам, всё хорошо, — Роберт не хотел, чтобы из Бетти делали какую-то хрупкую вещь, которую сломает лёгкий ветерок. — Мы отдаём себе отчет, что за ней нужно присматривать и заботиться. — Если что, я тебя предупреждала, — мама Роберта поджала губы. Роберт не верил в плохие знаки судьбы и не хотел проявлять излишнюю осторожность. Трудно было что-либо запрещать Бетти, особенно учитывая, что она знала, как получить желаемое. У неё за эти годы уже была пара планов действий, как вытрясти из него всё. Иногда она брала быка за рога, когда все его мысли уходили в член. И в тот миг, когда Роберт думал лишь о том, как ему хорошо внутри Бетти, она нагло брала с него всякие обещания. Он мог запросто утром взять все свои слова обратно, но отец всегда учил, что нельзя просто так разбрасываться обещаниями. Иногда Бетти так сладко и так нежно говорила, что Роберт сдавался и она получала то, что просила. Она не была из тех женщин, которых интересовали лишь материальные ценности — Бетти проворачивала схемы куда интереснее, при этом, нисколько не наглея, превращала Роберта в самого что ни на есть подкаблучника. Вот и сейчас опутала его разными словами, так что он даже не стал ей возражать и взял с собой. Они решились устроить велосипедную прогулку до старого дуба, а потом уж до реки, надеясь половить хоть какую-нибудь рыбу, да просто посидеть вечером у костра и вернуться в поздних сумерках в Дженнингс. С ними отправился Бенджи, который больше не работал так плотно с Робби, как до этого, но часто в Лондоне проводил с ним время в студии, да и они всё так же являлись соседями. Бетти всё смеялась, что главным должен быть Роберт-старший, но тот не спорил с сыном. Да и надо ли было? Тем более собралась мужская компания, где все друг друга стоили, и женская, где почему-то всем стала заправлять Кармен, пусть она и не была самой старшей. Одетая в серые капри и свободную блузку из жёлтого хлопка, Бетти крутила педали спокойно и внимательно, останавливаясь на крутых поворотах и самостоятельно разворачивая велосипед. Широкополая соломенная шляпа не падала с плеч лишь только потому, что была завязана лентами на шее — так хотелось позволить ей улететь с ветром, но стоило вести себя благоразумно. В основном за Бетти присматривали мужчины, и порой её бесила эта забота: женщина не ощущала себя больной или немощной. Она была полна сил и была готова покорять новые вершины, открывая для себя много чего интересного. Пусть Энн и постоянно причитала о том, какая она худая и что ей стоило бы больше отдыхать и думать о рождении ребёнка, Бетти не могла сидеть на месте, потому что привыкла постоянно быть в движении. Для неё лежать целыми днями на диване и поглощать разные сладости, потому что есть надо за двоих, было просто смерти подобно. В этом они были очень похожи с Робертом: он тоже редко мог позволить себе бездействовать. Наверное, поэтому он взял Бетти с собой, считая, что ей будет полезно провести время на свежем воздухе. Они доехали сначала до старого дуба. В прошлом году в него ударила молния, и разрезанная ею кора выглядела как безобразный шрам после неудачной драки. Дерево стояло, несмотря на подобное повреждение. Говорили, что этому дубу было больше ста лет — в это было просто поверить, учитывая, какая у него была раскидистая крона, в тени которой можно было спрятаться в самый жаркий полдень. Выпив немного холодного чаю, маленькая процессия отправились в сторону реки. Роберт поравнялся с Бетти, которая старалась не гонять по местным дорогам, обрамленным орешником и спутанной малиной. Она посмотрела на него, улыбаясь, ожидая какой-нибудь колкости от него. Иногда Бетти ловила себя на мысли, что пусть блузка и спадала красивыми складками от груди, при этом подчеркивая, какой пышной она стала, всё же можно было разглядеть её живот. Невнимательная Кармен или Мэгги, да и Логан в этом ничегошеньки не понимали. Они вряд ли замечали вполне очевидные уже для многих изменения или находили этим переменам какие-то свои нелепые объяснения. Двадцать две недели. Именно такой срок недавно поставила Холли в карте Бетти. Так далеко она заходила только с Мэгги, и теперь это маленькое достижение воспринималось Бетти как победа над многими обстоятельствами, которые были против неё. Всё же давно надо было бросить наркотики и перестать вести тот странный, разгульный образ жизни. Это пошло им на пользу. Добравшись до реки, можно было заняться делом: поиском червей под камнями, налаживанием удочек и сооружением костра. Каждый занялся тем, что ему по душе. Сидя на камне и наблюдая за всеми, Бетти то натягивала на переносицу солнцезащитные очки, то сдвигала их на кончик носа. Никто не спрашивал, почему она толком ничего не делает, и никакой обиды на неё ни у кого не возникало. — Пойдём со мной, — предложил Роберт. — Зачем? — он помог ей встать, нежно беря её ладонь в свою. — Сейчас узнаешь. Он довел её до зарослей малины, где всё было усыпано яркими крупными ягодами. В стороне кричали дети, явно что-то не поделив, а Роберт-старший что-то бубнил себе под нос. Бетти с неким упрёком посмотрела на Робби. Он стал рвать ягоды, стараясь не посадить занозы на пальцах. Для Роберта и Бетти это была привычная романтическая игра. Они часто кормили друг друга с рук, потому что между ними плескалось такое доверие, какое, наверное, бывает у людей после двадцати лет совместной жизни, но к этому времени пары обычно уже теряли прежний романтический запал. — Робби, — выдохнула Бетти. — Мне нельзя её много есть. — Слушай, от горсти ягод ничего не случится, — он опустил пару ягодок в её рот. — Я же не предлагаю тебе съесть целое ведро. Энн не могла смотреть на то, как Бетти, вооружившись всякими умными книгами, старалась следовать своей диете. Роберт помнил, как полнела Морин, пусть и сохраняла своё очарование, но Бетти была совсем другой. Для неё испорченная фигура была смерти подобна, и она старалась сохранить то, над чем так упорно трудилась столько лет, не обращая внимания на чужие причитания, будто ей следует есть за двоих. Впрочем, пусть Роберт и сходил с ума от тела Бетти, это не означало, что после он перестанет хотеть её. Он любил саму Бетти и те ощущения, которые она давала ему, а не то, какими были её вес и размер одежды. Им не удалось поймать много рыбы, но то, что они успели выудить, решили тут же зажарить на костре. Мужчины по-тихому прикладывались к сидру, боясь попасть на острый язычок Бетти. Дети потягивали чай, а Бетти с Кармен допивали воду. — Давно мы так не проводили время, — протянул Роберт-старший. — Раньше с нами, правда, была Морин, но сейчас Бетти. — Помнишь, когда они с Мэгги приехали в Тауэр-Хаус, чтобы встретить Новой Год, дядя Джимми тогда сказал: «Эта красотка — тоже часть нашей семьи», — Кармен перевела взгляд с Бетти на отца. — Отчего же, помню, — Роберт сделал глоток сидра. — Но это случилось ещё раньше. Когда умер Карак, я пообещал, что буду относиться к Мэгги, как к своей дочери. Так и было всё это время. А если вспомнить то, что предшествовало этому, так это тот первый раз, когда я сюда привёз Бетти. С тех пор она не исчезала из нашей жизни. — От тебя разве уйдёшь, — засмеялась Бетти. — Мне кажется, собирается сильный дождь и надо возвращаться домой, — Бенджи посмотрел на тучу, надвигающуюся с юга. — Да и ветер поднялся. — Так, отряд, собираемся домой, — скомандовал Робби. — Надо будет срезать дорогу. — Главное — успеть, — согласился Бенджи, слыша где-то невдалеке раскаты грома. Вечером разыгралась сильнейшая гроза: молнии сверкали одновременно со всех сторон, а удары грома следовали беспрерывно один за другим. К этому же времени волнение значительно увеличилось и несмотря на оставшееся расстояние до дома, маленькому отряду становилось немного не по себе. Они боялись не успеть домой. Погода в июньский вечер разозлилась не на шутку. Из-за дождя, лившего стеной, даже ближайшего домика не было видно. Небо покрылось тучами, словно толстым шерстяным одеялом. Без единого голубого пятнышка. Дул ветер, да такой сильный, что деревья гнулись в три погибели. Светящиеся разрывы украшали тёмное небо, пугая всех в деревне: все боялись грозы. Они всё же попали под дождь и успели изрядно промокнуть. Роберт с Бенджи отправили всех в дом, а сами стали пристраивать велосипеды с удочками в сарай. — Так, ну-ка иди сюда, — Энн встретила их, став искать взглядом Бетти. Она взяла её за руку, когда та босиком прошлёпала в гостиную. — Быстро иди переодеваться. В доме было прохладно, потому что все окна были открыты весь день, а комнаты, выходящие на солнечные стороны, притемняли, чтобы дом не смог сильно нагреться, иначе ночью было бы невозможно спать. Бетти скинула с себя всю мокрую одежду, решив принять горячий душ. Когда она вернулась в спальню, Роберт уже разжигал камин. — Зачем? — Ты намокла, и тебе никак нельзя сейчас болеть, — Роберт улыбнулся. — Иди ко мне. Я знаю, как лучше всего тебя согреть, — он раскрыл для неё объятья. Бетти скинула с себя халат и полотенце с головы — всё полетело на пол. Она шагнула к Роберту, и его руки сомкнулись у неё на талии, опускаясь на ягодицы. Бетти затрепетала, ощущая, как знакомый голод разливается под кожей. Губы Роберта оказались между её налитых грудей. Вдыхая запах масла и мыла, Роберт собирался уложить Бетти в постель и любить так, пока сам не устанет, уснув в ранних предрассветных лучах солнца, если, конечно, дождь закончится к утру. Скрипнула дверь. — Сынок… — Энн увидела Робби и Бетти, занятых друг другом. — Ладно, я пойду. Они оба засмеялись в ответ. Любовный пыл никуда не схлынул, как это бывает у многих пар. Бетти склонилась к Роберту и поцеловала его в губы, предпочитая сейчас забрать у него инициативу. Робби подчинился ей, сдался в плен её чувственности, забывая вообще обо всём. Заполнив её всю до донышка, Робби испытал полное удовлетворение и счастье. Он и правда не хотел просыпаться. И не сделает этого.

***

Робби проснулся ночью — за окном всё так же бушевал стихия, разгоняя летнюю жару. Он не сразу понял, какой горячей стала Бетти. Без сомнений, у неё была температура, и скорее всего, высокая. На миг его охватила паника, потому что в любое другое время волнения и беспокойство так не захлестнули бы его. Он быстро оделся, решив пойти за Морин. Всё же в таких вещах она разбиралась куда лучше него. Морин открыла дверь не сразу. Заспанно глядя, как с капюшона Роберта стекают струи воды, она сразу же поняла: что-то случилось. Морин жестом пригласила его в дом, понимая, что бывший муж чем-то очень сильно обеспокоен. — Мы вечером попали под дождь. У Бетти поднялась температура. Если бы она не была беременна, то я бы не переживал. — Так, пошли, — Морин заглянула на кухню, чтобы взять свою аптечку, и натянула куртку прямо на халат. — Дело, конечно, дрянь, но может быть, всё обойдётся. Таблетка парацетамола, холодный уксусный компресс. Утром, когда температура более-менее спала, Энн заставляла Бетти выпить чай с мёдом. Даже дети чувствовали, что случилось нечто неприятное, отчего все суетятся. Кармен, краем уха услышав разговор отца и бабушки, была удивлена тому, что от неё скрывали столько времени. — У меня будет брат? — сквозь слёзы спросила она. — Да, — согласился Роберт. — Почему ты плачешь? — От страха. Я не хочу, чтобы с Бетти что-то случилось. — Всё будет хорошо, конфетка, — отец уже давно так её не называл. Кармен вытерла слёзы и отправилась к Бетти, даже не зная, чем сможет ей помочь. Через пару дней Бетти стало лучше. Она даже встала с постели, пусть Энн и была против, погнав её обратно. Но разве кто-то мог укротить упрямый характер Испанской кошки? Они с Робертом решили повременить пока с признаниями и новостями, ожидая, что же будет дальше. Они оба сейчас были переполнены надеждами и оптимизмом. Так было до того момента, пока Роберт не заметил, какой мрачной стала Бетти. — Что с тобой? Они работали в саду, приводя его в порядок после разбушевавшейся стихии. — Ричард… Он больше не шевелится, — голос Бетти дрожал. — Наверное, спит, — пошутил Роберт, чтобы хоть как-то приободрить Бетти. — Ну, не накручивай себя понапрасну. Всё же хорошо. Только не плачь, ладно? Бетти силилась. Она и правда пыталась себя не накручивать, но чем дальше уходила стрелка на часах, тем все больше она понимала, что вряд ли ошибается в своих ощущениях. Она пыталась найти хоть малейшие признаки того, что её ребенок жив, но не ощущала под пальцами никакого движения. Она читала об этом. Странно, когда она носила Мэгги, у неё просто не было времени заниматься такой ерундой, как чтение научных книг. Сейчас же, вечно лавируя между своими страхами и внушениями Робби, она обкладывала себя книгами, чтобы узнать как можно больше. Бетти читала о том, что иногда ребёнок погибает прямо в утробе. Погибает по самым разным причинам. И сейчас Бетти боялась этого больше всего на свете. Лучше преждевременные роды, хотя и это не панацея на её сроке. Ребенок может родиться с пороками, которые доктора ни за какие деньги не смогут убрать, ведь медицина ещё не настолько прогрессивна. Лучше бы ничего этого не было. Бетти не делилась с Робби своими страхами. Она предпочитала всё носить в себе, надеясь, что за ближайшие пару дней всё изменится и она вновь ощутит прежние признаки шевеления плода. Но время шло, а надежда её иссякала. Роберту казалось, что наоборот, всё в порядке. Он и сам, кажется, внушал себе то, что его сын подаёт признаки жизни. — Ты будешь меня любить всегда? Даже если я не рожу тебе ребёнка? — зачем-то выпрашивала любви Бетти, и Роберт не совсем понимал, почему она начинает такие разговоры. — Девочка моя, почему ты спрашиваешь об этом? — Я не знаю. В последнюю ночь перед тем, как всё рассказать Мэгги и Логану, Бетти лежала на плече Роберта, отвернувшись от него и плача. Она плакала от безысходности, от собственного бессилия и невозможности что-либо исправить. Она была уверена, что после всего Роберт её бросит. Никто не выдержит этого: тебе дают надежду, а через какое-то время забирают её у тебя. Это неправильно и бесчеловечно. И вот она заберёт у него надежду на то, что спустя десять лет после смерти Карака всё встанет на свои места. Бетти знала, что виновата в том, что произошло, и последние три дня пытаясь всем показывать, как она счастлива, внутри себя ощущая адскую лавину боли и разочарования. Сегодня вечером она впервые за столько времени увидела кровавые выделения, и у неё уже не осталось сомнений, что её небольшая болезнь была губительной для ребёнка. Грудь набухла ещё больше, и стало проступать молоко, а внизу живота появились тянущие боли. Все признаки были налицо. Бетти обняла свой слегка округлившийся живот, чувствуя, как горечь душит её. Надо было признать простую истину. Просто поставить крест на всём этом. И никогда больше не начинать. Ей было больно думать об этом, но ребёнок, которого она так хотела, мечтая о нем уже очень давно, погиб в её токсичной утробе, неспособной выносить малыша от Роберта. И эта несправедливость убивала Бетти. Она стерла слёзы, катившиеся по щекам. — Что с тобой? — тихо, хрипловатым спросонья голосом спросил Роберт. — Всё хорошо, просто спи, — спустя некоторое время она поняла, что Робби снова провалился в сон. Бетти сильнее обняла живот. Ничего уже не будет прежним. В этот раз определённо всё кончено. Закрыв глаза, Бетти надеялась, что утром уже не проснётся. Это будет лучшее решение всех проблем. Зачем ей нужна жизнь без Роберта?