The Last Supper

Долгожданное завтра. Марк явно нервничал перед этой встречей. Он, полчаса, вглядываясь в свое отражение в грязном и старом зеркале, пытался навести порядок на своей голове. Писатель постоянно пытал себя, мол, что сказать Гуру, может Марк сам виноват или что-то в этом роде. Через час Марк уже стоял возле своего любимого парка в ожидании друга. К этому времени, «Колыбель» максимально закинули, и даже новый мэр не обратил внимание на этот прелестный скверик, как считал Марк. Но, парк и вправду шикарный—маленькое озеро, обилие деревьев и разной растительности. Писатель любил его с самого детства, он помнил, как постоянно сюда приходил и находил красивые листочки и цветы, а после делал гербарий в своих любимых книгах. Писатель не мог устоять на месте, поэтому постоянно ходил, тем самым вырисовывая на пыльном тротуаре разные рисунки из следа от своих туфлей. Сзади послышалось тихое «привет». Марк сильно занервничал. У него стали подкашиваться коленки. Писатель быстро выровнял спину и повернулся к другу, указав рукою в сторону парка. Они молча туда прошли. —Как ты? —сухо спросил Гуру. Он даже не стал поднимать взгляда на парня, а просто молча шел рядом. Он выглядел максимально холодно сегодня. —Жить можно. Они дошли до озера. Писатель сел возле него, а Гуру последовал его примеру. Марк внимательно следил, что происходит в воде, а Мудрец посмотрев за другом, начал вглядываться в то, что происходит вокруг. И так прошло минут 10. Они молча сидели у озера и наслаждались тишиной. Ну, по крайней мере, так казалось Гуру, но Марк терзал себя изнутри. Он решил положить конец этому молчанию. Писатель посмотрел на Мудреца, но казалось, что он вглядывался в его душу, словно, хотел прочитать того, как книжку: —какой ты прекрасный. Фантастика, насколько я тебя люблю. Если бы у испанского стыда были шкалы для измерения, то Гуру бы претендовал на самую максимальную, которая бы шла с инсультом в подарок. -Да... кстати... Я забрал рукописи, все. Очень мало, кто успел купить, я просил уничтожить все, что осталось. -Марк достал рукописные листы, аккуратно сложил стопочку на траве. Загадочно улыбаясь, достал зажигалку из кармана и подпалил краешек бумаги. Огонёк стал медленно расти и чернить бумагу. Листы сворачивались и рассыпались. Мудрец с ужасом смотрел на костёр, а Писатель смотрел на водную гладь, подперев голову рукой. -Просто фантастика, какой ты идиот... Писатель снисходительно улыбнулся поворачиваясь к Мудрецу лицом: -Я напишу ещё. Я напишу десятки рассказов и книг. Эта книга послужила яблоком раздора, она приносит мне несчастья. В конце концов она не самая хорошая. Гуру закрывал лицо руками и сетовал на вселенскую безрассудность. «два года коту под хвост». -Нет... Это не шедевр, над которым я корпел. Тем немногим книга понравилась, но не более. Я попадал в перепалки с обоими Мэрами из-за проклятой книги, думаю, что пока не иссякну. Хотя бы ещё 2 года. Марк смотрел в даль и чувствовал, будто с его плеч падает огромный тяжелый жёрнов, мешающий двигаться. Он вздохнул от удовольствия и провёл рукой по траве. Мир заиграл красками ярче, в сердце поселилось спокойствие и уверенность. Нужно браться за новую работу. Нужно произвести фурор хотя бы на самого себя. -Ты не закончил про фантастику.-Гуру накинул пальто на плечи и внимательно смотрел на приятеля, который перебывал в нирване и ничего не замечал вокруг, созидая лишь пруд и самого себя в душе. Марк встрепенулся и немного смутился. -Ох, Марк... Нам кажется стоило давно поговорить об этом. Писатель побледнел и отвернулся, говоря уже сущую нелепицу, которая может существовать, просто чтобы скрыть нарастающий стыд. -Я не вернул тебе зажигалку, но я обязательно.... Гуру театрально прикрыл глаза рукой, незаметно смотря на Марка сквозь пальцы. -Не переводи тему, друг мой, ты знаешь о чем я. Боже.... я же первый начал.... Мудрец серьёзно промахнулся, пытаясь подловить Марка. -Ладно, проехали, забудь, пожалуйста... С лица Марка пропала вся палитра стыда, от такой наглости он даже подскочил. -Нет, не проехали!-Он топнул ногой, пальто легко скользнуло на землю.-Не проехали! Да ты знаешь, что я уже год не могу прийти в себя, а это только из-за тебя! Я думал, тогда, в первый раз умру, зато какая завидная смерть! -Марк засунул руки в карманы и залюбовался озерцом. Потом недолго думая, осклабился, помрачнел и спросил в никуда: Я сошёл с ума? Я бы ни за что не сказал тебе ничего. К моему удивлению это сделал ты. Вопрос: зачем ты это сделал? Гуру поднялся с травы, все больше и больше удивляясь. Потом засмеялся и снова сел. -Господи... Я думал, я один идиот год рефлексировал... Писатель тихо смеялся, прикрывая лицо рукой. -Пойдём? Гуру поднялся, надевая перчатки. Марк смотрел на водичку, несмело улыбаясь, прикрыв глаза. Мудрец залюбовался и сложил руки на груди, дожидаясь. Писатель резко повернулся и шагнул к нему навстречу. -Я поправлю воротник? -Он пригладил его, снова взглянул на работу и не убрал руки. -Целый год я был идиотом. -Не буду с этим спорить.-Гуру отнял его руку от своего плеча и поцеловал чуть ниже запястья. -Ты мне надоел... -Писатель прихватил Мудреца за ленточку под воротником рубашки, притягивая к себе, легко касаясь губами щеки, потом обхватив шею руками, трепетно целуя Гуру. Тот тает как эскимо и обхватывает Писателя за спину, отвечая и сдерживая улыбку. Марку не хватает дыхания поэтому он останавливается, но не отстраняется, наклоняя голову. -Звучит банально, но я тебя люблю. -Банальнее не скажешь,-Гуру запечатлел последний поцелуй в уголок губ, поддерживая голову Писателя. Становилось прохладнее, поэтому засиживаться не было смысла.