Нарушая правила.

Себастьян блаженно выдыхает, ложась на кровать. Несколько дней отдыха пошли ему на пользу, а предвкушение новых приключений приятно кружило голову. Все-таки Чес был прав - ему действительно стоило больше думать о своем здоровье. Но пока шатен прямым текстом не велел ему выспаться и восстановиться, блондин упрямо шел каждую ночь и ждал его. Это не было чем-то удивительным. Глэм попросту не привык жалеть особо свой организм, если дело касалось таких "пустяков". В конце концов, он только начинал жить по-новому. Свобода, которой ему так не хватало, опьяняла сильнее любого, даже самого крепкого алкоголя, будоражила кровь лучше всех энергетиков, дурманила, и вызывала в случае недостатка такую "ломку", какую не вызывал ни один наркотик. Ему, птице, выбравшейся наконец из тесной клетки, хотелось всего и сразу, как можно больше, даже если сам он может не выдержать. Чес лишь качал головой, знакомя "богатенького сынка" со всеми плюсами и недостатками такой жизни. И не особо-то удивился, когда тот начал забивать на свое здоровье, лишь бы получить еще одну "дозу". Неважно что они делали: гуляли, сидели у него или уходили на репетицию, а то вообще искали приключений на задницу - Себастьяну - вернее, теперь Глэму - нравилось всё. Даже если от этого появлялись круги под глазами, а сам он готов был уснуть на ходу. Один из переломных моментов неожиданно подарил блондину такую невероятную тягу к жизни, что сам он не понимал как жил раньше. "Нет. Не жил." - тихий выдох. - "Существовал." Каждый переломный момент дарил невероятную боль, вынуждая еще больше сходить с ума от происходящего. Но потом каждый раз приходило долгожданное облегчение. Облегчение, которое стоило всех этих страданий. Ломался ли он, когда впервые услышал музыку группы "Twisted Sister", ломался ли, когда боялся пойти навстречу свободе, когда отец изрезал его руку в мясо этой чертовой линейкой или когда появились чувства к Чесу - вся эта адская боль того стоила. Ведь теперь новая музыка его вдохновляет, свобода дает тягу к жизни, отец наконец начал понимать что натворил, а чувства оказались взаимными. Себастьян нашел свое счастье. В музыке. В группе и выступлениях на концертах. В Чесе. Сейчас же он просто лежал у себя в кровати, собираясь уснуть, и ни о чем не подозревал. Мысли о произошедшем никак не уходили, как и улыбка, с которой он теперь практически не расставался. Как давно он так не улыбался? Наверное, никогда. Предвкушение завтрашней встречи еще сильнее грело душу. Может, будь он Себастьяном, а не Глэмом, то сказал бы, что все это слишком сопливо и глупо. Но прежнего Себастьяна уже не было. Зато был Глэм. И уж он-то принимал все происходящее и все подарки внезапно расщедрившейся судьбы. "Поздно. Надо ложиться." - короткая мысль пронеслась в уставшем от насыщенного дня и предвкушения разуме, после чего блондин наконец уснул. А тем временем эта самая судьба подготовила ему очень приятный сюрприз... *** Проклиная весь мир и себя заодно, Чес ухватился за очередную доску, ища следующую точку опоры. Недалеко от окон в комнату Себастьяна(предположительно) кто-то оставил гору строительного хлама и не только. И шатен просто не мог удержаться от того, чтобы залезть к другу и кое-что проверить. Тем более, он уже успел соскучиться. Хотя и понимал, что несколько дней отдыха были нужны Глэму. - Твою мать! - Чес с грохотом упал назад, зашипев от боли. Несколько досок неудачно грохнулись на него, придавив. Выругавшись, кое-как поднялся, размышляя о том как попасть наверх. Сейчас была глубокая ночь. И если его поймают, особенно родители и прислуга Себы, то ему ох как не поздоровится. Но пятая точка настойчиво требует приключений и присутствия блондина, поэтому он лишь вздыхает и начинает снова взбираться по горе хлама. Полная луна служит единственным источником света, освещая и помогая взобраться. Чес ежится от воя и лая собак где-то вдалеке, но продолжает свои попытки. Хватается за еще одну доску, тихо ругаясь, делает рывок, и наконец хватается за подоконник рукой. Царапины, места ушибов и спина ноют, голова слабо гудит, мешая сосредоточиться, однако Чес упрямо старается перетерпеть эту боль. Переставляет ногу, пару долгих секунд тяжело дышит, чтобы хоть немного отдохнуть, и наконец негромко стучит свободной рукой по стеклу. Слышится возня. Он повторяет, не желая так сразу спускаться вниз. Наконец медленные шаги с сонным бормотанием. "Угадал.." - с облегчением выдыхает Чес, улыбаясь. Блондин, еще не проснувшийся даже толком, смотрит куда-то вдаль, и ему приходится в очередной раз постучать, чтобы голубоглазый наконец "прозрел". Быстрый взгляд на подоконник... Окно открывают, но взгляд у Себастьяна не слишком радостный. - Ч-чес?! - Ага. - улыбается тот. - Он самый. Может впустишь? - Ты... Ты какого черта тут делаешь? Если отец или Ровд... - Все схвачено, никто не спалил. - Да ты шумел...! - Но всем насрать. - по-птичьи наклонил голову набок. - Ты... - Да-да, идиот, придурок, дурак, еще там кто-то, а теперь впусти меня, пока я опять не грохнулся. Иначе завтра найдешь мой труп под окнами. - Себастьян посмотрел вниз и молча, с нечитаемым взглядом, открыл окно пошире, помогая залезть шатену. Тот живо огляделся и мигом подошел к кровати. Глэм поспешил запереть комнату, чтобы никто ненароком не поймал их. Еще не хватало, чтобы Чеса увидели. - Ну и какого хрена ты тут делаешь? - зашипел шепотом он. Кареглазый лишь улегся на его кровать и теперь с любопытством разглядывал "домашнего" Себу - в белом халате, с растрепанными волосами и наконец-то без мешков под глазами. - Тебя увидеть захотел. - просто, максимально невинно и нагло ответил он. - Лезть в окно обязательно было?! - Да. Не кипятись ты так, чувак. - Ты хоть понимаешь, что будет, если тебя поймают?! - не унимался тот, но Чес уже прекрасно видел, что в глубине души блондин рад его видеть. - Да ладно тебе, не поймали же. - Тебе надо домой. Срочно. - Себастьян изрядно нервничал, понятия не имея что делать. Единственным разумным решением сейчас казалось отправить полудурка восвояси. - Я только пришел, а ты уже гонишь. - "обиженно" просопели с кровати. Голубоглазый лишь оторопел от такой наглости. - Но знаешь что? Твое нормальное выражение лица того стоило! - Вот скажи мне, Чес, честно, ты придурок? - отойдя от шока, наконец произнес Глэм, наблюдая за тем, как тот стягивает с себя куртку. До рассвета оставалось еще много времени, завтра был выходной, поэтому вставал он немного позже. По идее, успеет выспаться. Если отправить его домой, конечно. - Да. - ответил тот. Ругаться не хотелось вообще, поэтому было решено не спорить. - Оно и видно. - буркнул блондин. - Да не злись ты так. - взгляд карих глаз зацепился за крест на стене. На губах расцвела не самая добрая улыбка. Глэм заметно напрягся, прекрасно помня, что его друг был скорее агностиком и особо во все это не верил. Да и сам он предпочел бы убрать все эти религиозные штучки из своей комнаты, но увы - его б тогда убили на месте. Хотя странно, что отец, будучи верующим, позволяет себе так жестоко с ними обращаться. Особенно с ним. Заметив, что друг совсем раскис, шатен решил наконец переходить к главному. - Я так погляжу, твой отец довольно религиозный. - Да. - блондин поджал губы. На душе стало погано. - Знаешь, если бог тебя так не бережет, то... - он поднялся, подходя к парню. - как насчет того, чтобы устроить ему небольшое представление, м? - О чем ты? - тот непонимающе нахмурился. - Ну бог же все видит, верно? - хитро усмехнулся Чес. Поняв о чем идет речь, голубоглазый покраснел. Вот это он действительно влип. - Ну что, согрешим на его глазах, а, Глэм? Внутри все странно перемешалось. И страх, и предвкушение, и желание наплевать на все правила так смешались, что невозможно было не то, что принять решение, а вообще понять что из всего этого он чувствует больше. - Чес, нас поймают. - Будем тихими - не поймают. - легкомысленно ответил тот. - Да ну, Себ, не поверю, что ты сам этого не хочешь. Риск был огромным. Блондину было еще трудно сдерживаться от стонов или вскриков, тем более от наиболее приятных ласк, но ведь если они займутся "этим", то это означало полное отсутствие звуков. Навряд ли он сможет удержаться. - Ты не понимаешь что со мной будет, если... - Зато ты не понимаешь сколько удовольствия получишь. Говорить напрямую, что он боится выдать их своими стонами, было слишком унизительно, поэтому Глэм лишь промолчал. Чес, заметив это, усмехнулся, подходя ближе. - Или ты думаешь, что "кто-то" нас выдаст случайно? Себастьян хмыкнул, стараясь не смотреть в карие глаза, что прожигали его ехидным взглядом. Поняв, что тот отвечать не намерен, шатен подошел вплотную. Аккуратно взял за подбородок, притянув чуть ближе к себе и наконец выводя на зрительный контакт. - Нет. - попытался тот ответить. Голос предательски дрогнул. Чес лишь довольно улыбнулся. - Повторим прошлый раз? - Ты с ума сошел?! - Так да или нет? - Нет! - Почему тогда твои глаза говорят "да"? - усмехается. Не дав ответить(или хотя бы осознать сам вопрос), прильнул к губам Глэма, нежно, аккуратно, словно боясь причинить боль. Себастьян дернулся в попытке уйти или хотя бы отстраниться, но его удержали. Внутри все знакомо горело и плавилось, жажда повторения тех ощущений проснулась, уговаривая сдаться чужому напору. Останавливал от согласия лишь страх поимки, и то с каждой секундой он слабел. К сожалению, Глэм оказался падок на подобную близость. Было ли это из-за яркости ощущений или просто из-за самой ласки(которой не то, что мало было, ее не существовало в его жизни до встречи с шатеном), подогретой привязанностью, а может и всего сразу, но факт оставался фактом. Себастьяну сложно давались отказы в этом плане. Чем шатен нередко пользовался... Тот слегка отстраняется, спускаясь к шее и ключицам. Неспеша целует, совсем слабо прикусывает, чтобы не оставить следов, зализывает, вызывая судорожные вздохи - шея была довольно чувствительным местом, отчего последние крупицы самоконтроля попросту испарились. Все еще сомневаясь, блондин в последний раз попытался отстраниться. Сил на сопротивление уже не осталось - он уже успел сильно соскучиться по шатену, а тело требовало еще одной порции наслаждения. Оставалось лишь уповать на то, что у него получится не издавать лишних звуков. Окончательно решившись, Глэм все же поддался соблазну, посылая все запреты куда подальше. Притянув Чеса к себе, поцеловал и прижался еще ближе. Тот слегка удивился взаимности, но охотно продолжил "совращать" - когда еще будет такой шанс? Кончики прохладных пальцев пробрались под халат, поглаживая и вызывая табун приятных мурашек по всему телу. Снова занялся шеей, пока тот, более-менее привыкнув, начал избавлять его от одежды. Еле слышный вскрик - его повалили на кровать, нависнув сверху. Одно движение - и пояс халата оказался развязан. - Согласись, ощущение опасности дико возбуждает. - Себастьян лишь судорожно выдохнул, млея от ласк. Слушать болтовню совершенно не хотелось. - З-заткнись. - Только подумай: какой-то бродяга сейчас трахнет сынка богатенького засранца. - томный шепот над ухом сводил с ума. - Прямо в его доме, под крестом. А ведь мужеложство - страшный грех. - более ощутимый укус, слабая дрожь в ответ. Усмехнувшись, положил ладонь на уже твердую плоть, вкрадчиво добавив: - А тот и не против. Глэм стыдливо отвел взгляд. Тот был тысячу раз прав, и от этого становилось дико неловко и стыдно. Впрочем, не то чтобы он жалел о содеянном. Осознание, чем они занимаются считай под носом у его отца, дико возбуждало. Уже раздетый Чес отстранился, наблюдая за ним. Настоящий Себастьян был невероятным на фоне своей "подделки", хотя любил он его любым и прекрасно понимал, что со временем эта маска с улыбкой станет постоянной. Любовь никуда не денется, безусловно, но от этого еще сильнее хотелось насладиться таким Глэмом как можно больше, пока есть хоть малюсенький шанс. - Черт, - тот охотно отвечал ласками, уже более-менее приноровившись. - ты... - Сводишь меня с ума. - тихо закончил он, шумно выдыхая. Слова о любви звучали невероятно редко. Просто не в их характерах было говорить о том, что и так очевидно, что можно доказать поступками и действиями. Что они и делали. Чес без особых признаний знал, что Глэм не сможет без него. И это было взаимно. Себастьян без слов был уверен, что он - единственный близкий человек у шатена. Что тоже было взаимным. И оба прекрасно знали: даже если их отношения закончатся, они не разойдутся. Тот редкий тип пар, которые после расставания останутся друзьями. И это было слишком очевидным, учитывая их связь, чтобы думать об этом или рассуждать. - Д-да. - голос слабо дрогнул, вызвав на бледном лице слабую улыбку. Слышится тихий щелчок от открываемой смазки. Глэм покорно расслабляется, надеясь, что будет не так больно, как в прошлый раз. Подготовка - и первый толчок. Себастьян, задыхаясь от сдавленных стонов, хватается за чужие плечи немеющими от напряжения пальцами, очень отчётливо чувствуя на себе горячее неподатливое тело. Все ощущения мгновенно обостряются, темнота помещения лишь усиливает это. В комнате стояла мертвая тишина, лишь изредка нарушаемая тяжелым, сбитым дыханием подростков. Они практически не говорили, вглядываясь друг другу в омуты глаз. - Ужасная идея. - губы горят от поцелуев, внутри все ноет в предвкушении. - Мы можем остановиться в любой момент, не боись, Глэм. - с лукавой улыбкой шепчет Чес прямо в ухо Ваггенса. - И сделаем все максимально тихо. Себастьян слегка расслабляется, привыкая к знакомой боли. Голос шатена успокаивает, приятно будоражит воображение и кровь, отчего его едва ли не трясет. - Чес... Все-таки в этом плане он был очень уязвимым. Шатен уткнулся носом ему в шею, глубоко вдыхая, и начал медленно, неторопливо двигаться. Горячее дыхание приятно щекотало кожу, вставший член настойчиво терся о бедра, и у блондина разом вылетели все мысли из головы. Слишком хорошо, чтобы отказываться или бояться. Себастьян закусил губу, скрадывая тихие, возбужденные стоны. Медленный темп быстро надоел, дав привыкнуть. И для разрядки этого было мало. - Давай. - тихо выдохнул, стараясь не сорваться на очередной стон. - Уверен? - от шеи отстраняются. - Черт тебя дери, Чес, да. - несколько раздраженно шикнул тот, нетерпеливо двинув бедрами. Тот послушно ускорился, впившись поцелуем ему в губы. Быстрые толчки сводили с ума, внутри все нестерпимо жгло, и сам весь он словно горел или плавился; тихо стонал, стараясь не думать о происходящем, пока Чес все быстрее вбивался в него. Немного придя в себя, блондин стал уже сам двигаться навстречу, чувствуя, как приближается к вершине блаженства. Внутри все начало вскипать от подходящего оргазма, обоих била дрожь, ноги сводило от напряжения; глубоко вдохнуть все никак не получалось - воздуха словно не хватало. Несколько резких движений бедрами навстречу, и Себастьян кончает первым, изо всех сил прижавшись к Чесу и уткнувшись лицом ему в плечо, чтобы заглушить рвущийся с губ протяжный стон. Следом изливается сам шатен, едва успев выйти из горячего тела, и в изнеможении ложится рядом. Несколько минут оба лишь тяжело дышат, медленно приходя в себя. Пока кареглазый не решает подать голос: - Ну как? - Чес нагло притянул его к себе, прижав поближе. Глэм лишь громко и часто дышал, медленно отходя от оргазма. Нестерпимо хотелось спать. В ответ предсказуемое молчание и почти злой взгляд - все-таки укус один на коже остался. - Черт... - недовольное шипение. Не столько от злости, сколько от болезненных ощущений. - Не понравилось? - в голосе шатена послышались разочарование и досада. Блондин очень щепетильно относился к своему виду - никаких царапин или засосов/укусов на бледной коже не должно было быть. По крайней мере, на видных местах - это вообще табу. Поэтому кареглазый невольно опасался, что сейчас либо будут возмущения, либо его пошлют на три буквы, и, зная нервозность Себастьяна, само удовольствие считаться не будет - после такого уж тем более. Но... нет. Взгляд голубых глаз все же смягчился, а на губах расцвела слабая, но искренняя улыбка: - В следующий раз лучше заранее предупреждай. - и коротко поцеловал его в губы. - Не злишься? - уточняет на всякий случай. - Оно того не стоит. - тихо отвечают ему. "Да и злиться на тебя, полудурка, невозможно" - читается в глазах. - Обязательно. - довольно кивает Чес, обнимая его в ответ. Утром, на рассвете, он возвращается домой. Сбор группы отменяется, но никто из парней не расстроен. Ведь это отличный повод, чтобы на следующую ночь вновь "постучаться" в окно его любимой "Джульетты".