***
Бен изменился, когда ему было четырнадцать. Он молился всем известным богам, лишь бы не стать Омегой, как его отец; он годами наблюдал за тем, как Хан Соло являлся любимым объектом для каждой отпущенной шутки. И Бен не мог смириться с мыслью, что однажды общество будет смотреть на него сверху вниз только из-за его природы. Это было несправедливо. Ему было четырнадцать, когда они всей семьёй отправились в ресторан. За последние полгода у двух девочек в классе случилась течка, в результате чего один из мальчиков стал Альфой. Но не Бен. Он уловил запах от одной из девочек перед тем, как её отправили домой, но остался абсолютно равнодушен. Поэтому следующие недели он провёл с мыслью о том, что он Бета, ни о чём особо не волнуясь. Ведь быть Бетой вполне нормально. Он станет либо Бетой, либо Омегой в ближайшие дни. Но потом родители потащили его на один из редких семейных ужинов в ресторане, где их обслуживала симпатичная официантка Альфа в коротких шортах и с красной помадой на губах. Течка у Бена началась в течение часа.***
Из-за того, что Бен Соло был Омегой, он присоединился к корпусу морской пехоты США в возрасте восемнадцати лет. А ещё из-за ложного чувства патриотизма, которое бесследно прошло спустя некоторое время. Морская пехота поставляла ему одни из самых мощных подавителей – SuprX. Так что Бен Соло мог ни о чём не волноваться и спокойно служить, ведь за всю его службу у него ни разу не было течки. Впервые за долгое время он чувствовал себя обычным человеком. В старших классах его задирали парни Альфы, бросали в него тампоны и спрашивали, каково это – чувствовать в себе член Альфы. Сглатывает ли он или выплёвывает? Как быстро он станет домохозяином после окончания школы? В морской пехоте запрещалось как рассказывать, так и спрашивать о принадлежности. Бен был хорош в морской пехоте. Он был рождён для этого, и вскоре его начали уважать, даже если и считали мудаком. И это стало настоящим откровением, то, что он познал впервые – уважение. Он наслаждался этим. Он отслужил восемь лет и за это время он успел два раза побывать в Ираке. Он мог рассказать, каково быть подстреленным. Он мог рассказать, каково наблюдать, как подрывают твоих товарищей. Он бы отправился в Ирак и в третий раз, если бы не сломал ногу в автомобильной аварии во время отпуска. С медицинской точки зрения он был полностью здоров. Но внутри он был полностью опустошён. Он вернулся домой и переругался со всей семьёй за какой-то сраный месяц. Поэтому он решил переехать как можно дальше – на другой конец страны – и устроился на работу в деревообрабатывающую мастерскую. Именно тогда Бен понял, что ему нравится работать руками. Он никогда не скучал и не занимался самокопанием, когда его руки были заняты делом. Но что если он никогда не женится и всю жизнь пробудет холостяком? Что ж… Он никогда не умел быть правильной Омегой.***
- Я встретил Альфу сегодня, - бросает небрежно Бен своему боссу, стоя за станком. От пережитой встречи его по-прежнему бросало в жар. Он всё ещё улавливал остатки её запаха. Словно она пометила его. Его босс смотрит на него с приподнятой бровью. Рон - хороший человек, трудолюбивый. Он нанял Бена без какого-либо собеседования, позволив ему показать, на что он способен, имея под рукой парочку инструментов и хорошее дерево. - Женщина? – спокойно спрашивает Рон, чистя инструменты. Рон – Бета, но Бен уловил запах его Альфы жены в первый же день встречи. Если и есть кто-то, кому Бен мог посочувствовать по этому поводу, то это был Рон. Бен кивает. - Бариста в «The Beanery». Рон не отрывает взгляда от инструментов, но утвердительно мычит в ответ, показывая, что внимательно слушает. - Ты спросил её номер? Бен вытирает вспотевшие ладони о рабочую фланелевую рубашку. - Нет, - бурчит он. Он и так практически поджал хвост перед Рей, когда во время благодарности обозначил её принадлежность. Такое поведение недопустимо между двумя незнакомцами, она может посчитать его грубияном, возможно… - Сынок, если она тебе интересна, ты должен вежливо попросить у неё номер телефона. Бен надевает рабочие перчатки, отказываясь смотреть на босса. - Но она Альфа, - это первое оправдание, которое приходит ему на ум. – Как правило, это их обязанность. Это не совсем верно. На самом деле, Бен чертовски боится, что спросит у Рей её номер, а она откажет ему. Он не уверен, что сможет легко пережить это. Он побоялся взглянуть на неё, когда назвал Альфой, но был уверен, что Рей обиделась. По крайней мере, на её месте он точно обиделся, назови его какой-то незнакомец Омегой. И где-то глубоко внутри мелькает мысль, что он не был бы против, если бы Омегой его назвала Рей. Ему нужно прекратить думать о ней. Рон снимает свой пояс с инструментами и откладывает его в сторону, потихоньку собираясь домой. - Она всё ещё женщина. У неё есть инстинкты, которые требуют от неё одно, и есть общество, которое требует от неё прямо противоположное. Возможно, через некоторое время она сдастся, но в таком случае тебе придётся подождать. Бен тяжело вздыхает. Вот почему ему нравится быть одному. Он изо всех сил пытался не вляпаться во всю эту чепуху. Во все эти дикие мысли, появляющиеся под действием разбушевавшихся гормонов. Бен ворчливо выдыхает, и Рон, проходя мимо, похлопывает его по плечу, напоминая ему, чтобы не задерживался допоздна в очередной раз.***
В ту ночь он дрочил, думая о Рей. И, возможно, ему должно быть немного стыдно восхвалять незнакомку, но его животная часть отказывалась думать о любой другой женщине, кроме Рей. Он представляет, как Рей сидит на нём, слегка шлёпая по лицу, заставляя смотреть ей в глаза. Он думает о том, каким диким будет её взгляд, как будут подпрыгивать её сиськи. Он думает о том, как она проведёт ногтями по его груди, о том, как она наклонится вперёд и скажет: «Повяжи меня, Омега. Повяжи меня сейчас же». И от неё это звучало бы супер мило. Бен кончает за минуту, чего с ним не было с тех пор, как ему исполнилось двадцать два.***
Он возвращается в «The Beanery» на следующий же день. Он снова должен отстоять в очереди, но в данном случае, это скорее преимущество. Ведь если он действительно собирается спросить её номер, ему нужно привыкнуть к мысли об этом и присутствию Рей рядом. Сегодня Рей пахнет даже лучше, чем вчера и Бен не уверен, как такое вообще возможно. Позволь мне развернуть тебя и трахнуть, Альфа. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я буду так хорош, так хорош и всё ради тебя. Позволь мне заставить тебя кончить, Альфа. Позволь мне войти в тебя, позволь показать, насколько хорошо подходит тебе мой член, Альфа. Бен не замечает, как оказывается прямо перед Рей, ощущая стояк и не понимая, как нужно открывать рот, что говорить и как вообще произносятся эти долбанные слова. Рей легко улыбается при виде него, а затем прочищает горло. - Привет, Бен. Она улыбается, а он только от одной её улыбки готов отправиться на небеса. - Могу я узнать твой номер? – слова вырываются прежде, чем он успевает осознать их. Бен чувствует, как у него покраснели уши. Он ждёт резкого отказа, застыв в напряжённой позе. Рей шокировано смотрит на него. Но потом что-то меняется в её взгляде и она выпрямляется. Её глаза сужаются, и мозг Бена кричит, что перед ним стоит настоящая хищница. Она хватает его за руку. Она хватает его за руку, и Бен Соло отказывается быть тридцатидвухлетним мужчиной Омегой, который кончает в штаны от одного прикосновения Альфы. Но, чёрт возьми, от неё пахло возбуждением, пахло так, словно, если у них всё получится, она готова будет взять не только его руку. Рей немного тянет ладонь на себя и каким-то чудом Бену удаётся сохранить остатки спокойствия. Однако его горло издаёт странный звук. В замешательстве он наблюдает, как Рей достаёт из кармана маркер. Она снимает колпачок зубами, крепко сжимая маленький кусочек пластика, и Бену хочется умереть. Она небрежно записывает свой номер на его ладони, благо, Бен в состоянии стоять спокойно и не трясти ладонью от возбуждения. Заканчивая писать, она смотрит на него, не сразу отпуская ладонь. Когда она всё же отпускает, Бен практически злится. - В-вот, пожалуйста, - хриплый голос Рей полностью выдаёт её волнение. Но в её позе чувствуется уверенность, которой не было ещё секунду назад. Сегодня вечером Бен снова подумает о ней, когда будет трахать собственную руку. Губы Рей складываются во что-то среднее между улыбкой и ухмылкой. - Напиши мне сегодня вечером, Омега. Его кофе, приготовленный Рей, снова напоминает домашний.