baisers au neon

      джисона затягивает. всей этой красочностью выкидывает в круговорот событий, из которого не вынырнуть никак, даже спастись вряд ли получится.       да и вряд ли хочется.       у него голова кругом, очки в тонкой круглой оправе сбились и съехали куда-то с переносицы вниз, на кедах точно скоро подошва отойдёт совсем к чертям и дырка на колене, за которую мама не похвалит, а потом ещё и зашивать заставит.       в кудрявых волосах, накрученных неизвестно откуда найденной плойкой (кажется, это была идея рюджин. да, точно ее) путаются блёстки, губы ощущаются непонятым привкусом клубничной гигиенички и чего-то отвратительно горького.       джисону вроде бы нравится, а вроде сидит и пытается понять, как он вообще тут оказался и почему рядом с ним за столиком незнакомый ему парень, сигарета в пальцах которого смотрится как-то чересчур эстетично.       где-то оставшееся сознание бьет тревогу, говоря, что в зданиях не курят, да и вообще вредно для здоровья.       музыка в колонках скрипит, буквально бьет по ушам битом, на который джисон даже внимания не обращает – настолько все равно; глаза выжигает ярким неоном, служащим проводником для молодежи этого десятилетия.       безрассудство и свобода.       два слова, которые оплетают сердце. у джисона в кармане только какая-то помятая купюра, оставшаяся, наверное, после вчерашнего похода за продуктами – дурацкая привычка таскать сдачу в карманах вместо того, чтобы ее вернуть родителям.       он даже не принимал ничего, выпил буквально два шота текилы, а теряется в каком-то пространстве, даже не может найти что-то, за что зацепиться.       хотя, нет. бред. может.       он смотрит за тем, как дым белой струящейся змеей срывается с губ, когда незнакомец выдыхает после затяжки. у него губы легко блестят совсем, то ли из-за слюны, потому что язык часто бегает по губам, то ли из-за помады с блестками.       джисон смотрит словно зачарованный – коснуться хочется, ощутить мягкость под пальцами, просто чтобы знать, а не чтобы было что-то дальше.       им движет что-то неясное, когда тот падает головой на чужое плечо, упирается в него подбородком, разглядывая аккуратную стрелку, которая уводит уголок глаза выше.       красиво. — воу, ты чего? — у незнакомца приятный и забавный голос с усмешкой. джисон тычет ему в щеку, хлопая глазами и пытаясь увидеть его сквозь съехавшие очки с розовыми стёклами.       почему он все ещё в них – неясно, но хану настолько все равно, что этот вопрос в голове даже не возникает.       у него есть один важный объект, одно важное задание и больше его, почему-то, ничего не волнует, – ему необходимо знать только то, правда ли это блеск такой, и действительно ли у него мягкие губы. это все. — кажется, тебе уже хватит, — в ответ только плечами жмёт и чувствует, как что-то на шею давит – все ещё незнакомец (джисон уперто ищет хоть что-нибудь, напоминающее бирку с именем, чтобы узнать эту важную информацию) подаётся вперёд и стягивает с шеи наушники, протягивая. — задушишь себя ещё, будет не очень, согласись.       ему душно, потому что ремень стягивает и без того тонкую талию, а белая кофта под чёрной футболкой с каким-то почти стёршимся принтом ситуацию не улучшает — жарче становится.       он потерянно смотрит на наушники в чужих пальцах, следя взглядом за проводом, уходящим за его спину к кассетному плееру, который цепляется за ремень джинс и ещё каким-то образом там держится. кивает, не ясно только кому, и берет в руки, садясь обратно на диван и перебирая наушники в руках.       и куда делась рюджин, непонятно. минуты три назад ещё здесь была. или это было тридцать минут назад?       часто мотает головой, жмурясь и фыркая себе под нос, думая, что это все какой-то бред и глупость, нос морщит, из-за чего незнакомец усмехается, пока тушит сигарету в пепельнице. он поднимается, одергивая кожанку, звенящую цепями для джисона громче, чем вся музыка. в тяжелых армейских ботинках на высокой подошве прячутся облегающие чёрные скини, и хан виснет. конкретно. то есть очень.       особенно, когда взглядом доходит до заправленной в джинсы чёрной футболки и цепочки на шее.       притягивает к себе ноги, обнимая колени и пытаясь кое-как все же вернуть очки на их место, ощущая себя за секунду ничтожно маленьким. джисон принимается дергать за подошву потрепанных кед, сглатывая и засовывая руку в карман в поисках сладостей.       там они всегда должны быть – он их из дома чанбина таскает, потому что его мама покупает вкусные леденцы и чупа-чупсы, а в семье джисона говорят, что это всё гадость, из-за которой зубы портятся. — эй, ты был с подругой, да?       джисон растерянно голову поднимает, смотря в чужие глаза с лисьим прищуром, и кивает, все ещё сжимая наушники.       никогда бы не поверил, что его может так унести с двух шотов. тут точно что-то не так. — да уж, зря ты мой виски выпил, малыш. ты пить совсем не умеешь, — юноша смеется, подаваясь вперёд и убирая челку с глаз. хан чувствует приятный холодок от металлических колец, из-за чего жмурится и тянется за рукой, не желая терять этого чувства. — сможешь найти ее?       джисон бормочет тихое ‘м?’, когда приоткрывает глаза, подаваясь вперёд чуть сильнее. незнакомец усмехается и выпрямляется – вновь слышен звук цепей, что бьются друг о друга.       ему жарко, он хочет на улицу и домой, а ещё та самая важная миссия все ещё в силе.       ну судя по тому, что джисон видит, они мягкие. возможно даже очень. хочется выяснить. и это правда блёстки что ли? — да, виски явно был лишний. блять, вот крис ведь потом будет издеваться, что я с ребёнком шляюсь. эй, парень, ты меня слышишь?       быстрый кивок, из-за которого джисон даже жмурится сам – неприятно в голову отдает из-за резкого движения. перед глазами пятна расплываются отблесками того самого неона, который все ещё светит так ярко, что хоть глаза выкалывай. — так, ладно. хотя бы слышишь. что у вас у детей за привычка пить все подряд, а потом не быть в силах самим добраться до дома.       на фоне орет ‘don’t stop me now’, легко скрипя, на танцполе явно происходит что-то ненормальное, судя по количеству народу, из-за чьих прыжков шатается пара стаканов на столиках. джисону раньше казалось, что это его просто потряхивает, а оказывается, что из-за этого. странное чувство, но неприятное.       он дует губы обиженно почему-то, наверное, где-то остатками сознания обидно, что рюджин его оставила тут в одиночестве, и болтает ногами, которые не достают до пола, прекращая пытаться оторвать подошву окончательно. — как тебя зовут, мелочь? — а? — зовут как?       джисон глаза поднимает, пытаясь вспомнить, но в голову идёт только емкое ‘хан’, потому что это самое привычное прозвище. а ещё чанбин вечно орет на него так, гоняясь по всему дому, когда джисон в очередной раз мешает ему заниматься.       чанбин на него не похож – он ходит в частную школу недалеко от дома, носит красивую официальную форму, и джисон на его фоне выглядит так, словно только что вытащился из какого-то секонда. на самом деле, так и есть, по большей части. даже эти бойфренды, которые на нем, светло-синие и протертые до дырки на левом колене, оттуда.       достает первую попавшуюся вещь с его именем (это оказывается их с рюджин полароид, где ее аккуратным почерком выведено ‘джисонни & рю’) и довольно улыбается, показывая парню напротив, тыча в него. — джисон, значит? я минхо. и, видимо, твою ‘рю’ придётся искать нам вместе, потому что ты соображаешь заторможенно, явно. ну, либо ей нас. так что давай, мелочь, подъем, выведу тебя на воздух. удивительно, как ты ещё не задохнулся. — у тебя кожанка, но ты нормально дышишь, — обиженно бормочет, но встает, чувствуя, как все вокруг легко шатается и плывет. ну, или это он сам просто не может устоять на ногах. да, ему точно не нравится это состояние. никогда больше в клуб с рюджин не пойдёт. и пить тоже не будет. горько, противно, да и ещё и вот что выходит. — а я, малыш, и пить умею. ладно, пойдём, давай, я не буду тебя тащить. блять, чтобы я ещё раз оставил хвана одного. тупой придурок, сам будет с детьми нянчиться в следующий раз, — минхо цыкает, надеясь, видимо, найти этого самого ‘хвана’, когда оглядывается. джисон видит входную дверь и тянется к ней руками, потому что хочется сделать нормальный вдох, хочется обычного воздуха, уличного и с выхлопами, а не спертого, в котором примесь табака и спирта.       он прислоняется к стене, все ещё ловя вертолеты и надеясь пальцами найти хоть какой-то выступающий кирпич, лишь бы была опора. делает глубокий вдох и съезжает по стене, слыша сверху недовольный и даже раздражённый вздох и то, как щёлкает колесико зажигалки.       минхо затягивается по-новой, опираясь одной ногой о стену. джисон сглатывает, наклоняя голову на сорок пять градусов, чтобы разглядеть лучше ботинки, даже не задумываясь о том, как это выглядит, думая о том, что вот им, наверное, если постараться, можно неплохо так получить. вздрагивает и вытягивает ноги, вздыхая.       рядом сыпется пепел, оседая на темном асфальте чёрными хлопьями, а через пару секунд джисон даже отшатывается – лицо минхо оказывается как-то очень близко. он щурится и стягивает с него очки, вскидывая бровь. и тычет куда-то в скулу, под глазом, с немым вопросом в глазах. джисон, если честно, понимает его плохо.       или не понимает вообще. или не соображает. не важно. — что это за хрень? тебе три года?       джисон касается наугад, но когда чувствует наклейку, обиженно фыркает и пихает его в плечо, но промахивается из-за того, что в глазах плывет, и в итоге бьет воздух.       минхо только усмехается, щёлкая его по лбу и мотая головой, бормоча, что выдумают хрень какую-то, а потом думают, что выглядит круто. — это должно выглядеть мило. круто тут ты выглядишь, — бормочет, поочерёдно то сгибая, то разгибая ноги под мелодию, которая доносится из-за закрытой двери. на улице народу полно, на самом деле, но всех их странное сочетание волнует мало. — вау, мелочь, это что, подкаты пошли? — хан в ответ только молчит и тянет на пальцы рукава белой кофты, вновь вздыхая. вредина.       этот ваш минхо как-то там вредина.       но джисону все ещё все равно, потому что он пытается вспомнить (и вспоминает, что поразительно), что у него сегодня день отличный и тогда он должен веселиться. это значительно поднимает настрой и он принимается болтать ногами в воздухе, качая головой и глупо улыбаясь. — ты странный. и выглядишь стремно. — отстань. хочешь дам тебе домашний телефон? — тебя мама не учила не раскидываться таким с незнакомцами? — а ты не незнакомец. тебя зовут минхо, ты явно тусуешься с рокерами, а ещё у тебя губы в блестках. и стрелки карандашом нарисованы на глазах. и ты куришь. и ещё ты забавный, — джисон смеется, качаясь из стороны в сторону, опираясь на руки. — ты что, неожиданно протрезвел, что так болтать начал?       для джисона не существует понятия ‘трезвый’, потому что пьяным-то не был ни разу до этого. ему становится неожиданно интересно какие у минхо в ушах серьги – там проколов много – он сразу заметил, как на улицу вышли, и какие сигареты он курит. тянет за джинсы, поднимая голову вверх и жмурясь из-за неоновой вывески клуба.       глаза жжет неприятно, слепит, а ещё мешает рассмотреть минхо получше. — о, ли, — джисон не понимает, что происходит и почему стало неожиданно громко и ещё более многолюдно, но ответ находится сам, когда минхо роняет сигарету на асфальт и тушит ее с недовольным ‘ой блять’. — чан, ты проиграл. я же сказал, что он пойдёт с ним на улицу. — хван, я тебе твою кукольную физиономию разобью, и тогда может ты эти деньги потратишь хоть на что-то полезное, где тебе вправят мозг, — минхо выдёргивает купюры из пальцев чана (судя по всему, вот тот блондин в кожанке это он) и сильно бьет ещё одного по голове судя по громкому недовольному ойканью. наклоняется, протягивая хану деньги, но в итоге просто берет ладонь и вкладывает их туда сам. — эй, джисон, это тебе на такси. а подружку твою пойдёт искать хенджин, да? ты же к ней клеился последние полчаса. вот и иди ищи, принцесса. чан, а ты. . . не знаю. . . можешь поймать такси. и хоть слово и я тебе все серёжки повырываю. а остальные просто стойте молча и не бесите меня.       минхо вздыхает и разминает шею. джисон морщится, слыша, как хрустят чужие кости, а ещё из-за того, что ему больше не комфортно – слишком много людей, незнакомых людей.       для него это, конечно, не так и ненормально, но хочется куда-то в уютное место – когда он в кафе там всегда тихо, в аппарате музыка играет, сменяясь, когда очередной клиент или официант выбирает композицию. там всегда все говорят ‘здравствуйте’, ‘до свидания’ и благодарят. постоянные даже спрашивают как у него дела и как там в школе.       да, точно с рюджин в клуб больше не пойдёт. расстраивает только.       он роется в карманах, доставая оттуда все, что, наверное, угодно – сладости, записку от чанбина, список продуктов с прошлой недели, маркер, те самые деньги из магазина и какую-то скрепку. — минхо, а у меня есть ! — оставишь на потом. — ну ладно.       что ещё говорить он не знает. для него сейчас все кажется немного размытым, все ещё движущимся в каком-то непонятном направлении, но упорно движущимся.       джисон перебирает все лежащее на асфальте, не зная, что с этим всем делать. он разделяет все свои драгоценности на две половины, отправляя сладости и записку от чанбина в карман (там вряд ли что-то важное и нужное сейчас). пытается посчитать деньги с теми, которые ему всунул минхо в руки, но сдаётся, когда сбивается в четвёртый раз, и под нос бормочет, что пусть рюджин с этим всем разбирается. он не хочет – ему лень, и он устал.       смотрит на скрепку, маркер и список продуктов и пытается понять, как это тут оказалось.       список продуктов – ясно. маркер и скрепка – нет. впрочем, становится ясно, когда он список разворачивает и видит там след от скрепки в правом верхнем углу и зачёркнутые маркером названия продуктов. — ого, я продуманный, — хихикает, не обращая внимания на косые взгляды прохожих. да и явно компания минхо их отгоняет одним только видом, так что не до них.       сует все это в другой карман и часто-часто моргает, ероша тёмную челку, светящуюся и блестящую синими и зелёными красками неоновых вывесок. — джисонни ! — о боже, джисон, — два голоса звучат одновременно, и первое, о чем думает хан – неужели чанбин узнал об этом и приехал. нет, не надо. это самый страшный, пугающий и вообще худший сценарий в мире. но перед ним оказывается лицо вовсе не чанбина, а сынмина, который сидит, щёлкая перед глазами.       на губах расползается медленно глупая улыбка, когда джисон аккуратно берет чужое лицо в ладони и давит на щёки, совершенно игнорируя чужой взгляд. а разве ким был с ними?       вопрос все ещё вертится на языке, когда сынмин встает, аккуратно убирая чужие руки и бормоча, что они весь клуб вверх дном перевернули и подумали, что тот пропал. — уже чанбину думали с местного телефона набирать, — джисон только жмурится, мотая головой, мол, не надо нам чанбинов никаких, тем более здесь, тем более сейчас. — о боже, ты в порядке? тебя никто не обидел? не приставал? не ранил? никак не причинил тебе боль? джисонни, ответь что-нибудь, прошу, — рюджин бормочет так быстро, что у джисона собраться не получается – мозг работает так же быстро, как и компьютер у них дома. но все же головой мотает отрицательно, надеясь, что правильно все понял.       наверное.       да и минхо точно ничего плохого не сделал. — может, и впрямь стоило со набрать, он бы протрезвел тут же, — сынмин вздыхает, садясь напротив джисона и глядя на то, как тот опускает голову, качаясь из стороны в сторону. — да что это значит? — хан хнычет, почти падая на асфальт и недовольно крутясь в разные стороны, словно это придаёт больший эффект драматичности. — вот отойдёшь и сам поймёшь.       джисон вздыхает тяжко, думая, что все приходится узнавать самому. даже вот то, почему у минхо блестки на губах, тоже.       вот только пока что миссия успехом не увенчивается, что не может не расстраивать. надо срочно с этим что-то делать !       правда, он даже подняться не успевает, как задирает голову и видит минхо перед собой, который все ещё курит, давая белому дыму клубиться вокруг него, делая неоновые вывески расплывчатыми. — эй, мелочь, такси подано.       его рюджин до машины почти тащит, пока джисон все ещё пялится на ли – блестки остаются сверкающими кристаллами на фильтре, который потом будет скомкан, затушенный этой подошвой, и выкинут в мусорку, унося их с собой.       ужасное преступление. — вот! минхо сказал, что это на такси ! — уже когда оказывается в машине, протягивает рюджин деньги и устраивается удобнее у окна.       сейчас или, возможно, больше никогда.       так что высовывается в окно, крича громкое ‘минхо’ на всю улицу, перебивая музыку, доносящуюся из-за двери. — чего тебе? — руку, — джисон сгибает пальцы, словно выпрашивает, а потом, задумавшись ещё на пару секунд, пока разглядывает чужие черты лица, хватает запястье и лезет за маркером в карман. пишет два номера и ‘джисон’, после чего ещё и ‘хан’ приписывает, чтобы наверняка. — вот второй – номер работы. спросить про j.one, и тебе позовут меня. ты обязан рассказать зачем тебе блестки на губах !       и улыбается, чувствуя, как рюджин тянет за футболку обратно. машина начинает ехать, и джисон машет, смотря, как минхо все постепенно уменьшается в размерах.       садится спокойно на кресле лишь когда они поворачивают, и силуэт скрывается за поворотом, не давая джисону видеть ли. — джисон, ты зачем это? он же в жизни не смоет. — м? — хан все ещё крутит в руках маркер, удивленно смотря на рюджин, которая поправляет заколку на выкрашенных в синий волосах. — он же перманентный. с кожи смывать сложно будет.       он аккуратно вертит в пальцах до надписи ‘permanent’ и поджимает губы с тихим ‘ой’ под сынминовский очередной тяжкий вздох и слова о том, что он живет в окружении идиотов.       а джисон думает, что хорошо, что на запястье. сначала вообще думал на щеке, потому что губы рассмотреть поближе хотелось, но подумал, что через зеркало будет неудобно списывать.       ему остаётся теперь только надеяться правда, что этот забавный рокер с дурацкой привычкой и блеском для губ позвонит. и в то, что это будет как можно быстрее.