Контракт на любовь

***

      — Если я съем ложку овсянки, ты пойдёшь со мной на свидание!       Чего?       Я даже не успеваю «переварить» смысл сказанного, как мой столовый прибор исчезает во рту у Кайло. Секунду пялюсь на пустую ложку. На скривившегося, жующего кашу, юриста. Снова на ложку. И…       — Ты… Ты облизал мою ложку!       Отчего-то моя первая реакция вовсе не возмущение по поводу того, что этот хитрец провёл меня вокруг пальца.       — Не бойся, я не заразный, — победно ухмыляется Кайло, делая глоток кофе.       — Ты зачем вообще это сделал? — ворчу, вытирая салфеткой ложку. — Я же шутила…       — А я нет! — Выражение лица мужчины становится предельно серьёзным и решительным, словно он готовится к схватке. — И знаешь, думаю, одного свидания будет маловато.       — А не напомнишь, о каком свидании идёт речь? Что-то я не помню момент своего согласия.       Есть у Рена привычка такая, смотреть на людей с прищуром, точно в этот самый момент пытается им в голову залезть. Вот и сейчас его глаза сужаются, прежде, чем он выдаёт:       — Ты всегда такая вредная?       — А ты всегда такой самоуверенный?       Те несколько секунд, в течение которых наши взгляды ведут молчаливую борьбу, кажутся мне вечностью. Мы смотрим друг на друга так пронзительно, остро, что меня невольно пробирает дрожь. А следом я чувствую, как внизу живота закручивается нечто ненормальное.       Желание…       Желание придвинуться ближе. Ощутить, как от запаха дорогого парфюма вновь начнёт кружиться голова. И поцеловать этого несносного мужчину. Наверное, всему виной утренний эпизод. До сих пор кожа в том месте, где её опаляло его дыхание, пылает. И будто кипятком изнутри обваривает, когда вспоминаю ощущение его тяжелого тела сверху.       Господи, ну что за глупости. Зачем я думаю об этом?       Но попробуй теперь не думать.       — С недавних пор начал сомневаться в этом, — хрипло шепчет Кайло и, словно прочитав мои мысли, подаётся чуть вперёд.       Я готова поклясться чем угодно, что думаем мы сейчас об одном и том же. От мысли, что Рен хочет меня поцеловать, лицо начинает гореть.       — Скажи, если бы… — сбивается на мгновение. — Если бы в нашу первую встречу я повёл себя иначе, и между нами не было этих шести месяцев вражды — у меня был бы шанс?       — Шанс на что? — шепчу в ответ, чувствуя, как сгущается воздух между нами.       — Ухаживать за тобой. Встречаться, — ошарашивает меня сильнее некуда.       Мне послышалось или мистер «я-слишком-совершенен-чтобы-принадлежать-одной-женщине» на самом деле только что спросил меня о возможности отношений с ним? Он серьёзно?       Смотрю на него и вдруг понимаю, что — да.       Волнение накрывает с головой, перехватывая дыхание. Сложно сконцентрироваться и слушать доводы разума, когда сердце сбивается с ритма.       Вот она правда.       Я давала себе обещание никогда не подпускать этого человека к себе, дабы не стать очередной «деткой» в его списке имён. И делала всё возможное в надежде, что Рен отступит: намеренно грубила, гнала от себя, держалась от него подальше, отвергала все предложения. Думала — одумается, быстро остынет и переключится на кого-нибудь другого. Ну правда. Зачем ему я, если вокруг него и так полно женщин?       Вот только не учла, с кем именно имею дело.       Кайло Рен не привык отступать. Он попросту не знает, что есть такое слово «нет».       В итоге, сама не заметила как пошла на попятную, упустив тот самый момент, когда моя решимость пошатнулась. Всего несколько дней, а как всё изменилось. Да, между нами по-прежнему маловато доверия, но и былой враждебности больше нет. Даже его близость ни капли не давит. Вместо этого теперь мне приходится бороться изо всех сил с той гаммой противоречивых чувств, которые Рен пробудил во мне. Я не могу выделить что-то конкретное. Не могу сказать с уверенностью, что именно испытываю к нему. Здесь есть и привычное раздражение от его стремления держать всех и вся под контролем, и восхищение его умом, и чувство защищённости рядом с ним, и страх перед его напором, и даже ревность каким-то образом затесалась — всё сплелось в единый клубок. Возможно, если бы не ситуация в целом, то я бы в него и правда влюбилась. Сразу! И от осознания этого дрожь совершенно иного характера расползаются внутри. Меня это несколько пугает. Я боюсь ошибиться. Боюсь того, что доверюсь мужчине, а он поиграет и бросит. У меня только одно сердце и предательства оно не перенесёт.       — Скажешь что-нибудь? — напряжённо спрашивает Рен, когда моё молчание затягивается.       — Кайло, — аккуратно подбираю слова, — сейчас не самое подходящее время…       — Просто ответь, — нетерпеливо перебивает он, гипнотизируя меня выжидательным взглядом. — Был бы?       — Я не знаю, — признаюсь честно.       Кайло одаривает меня пристальным взглядом, немного склонив голову набок, словно пытается что-то отыскать или прочесть на моём лице, после чего кивает каким-то своим мыслям и тяжело выдыхает:       — Ладно. Ты права — сейчас не самое лучшее время. Но однажды я повторю свой вопрос и, надеюсь, тогда ты будешь готова дать мне ответ.       А спустя мгновение возвращает себе маску привычной непринуждённости и принимается за свой завтрак.       До восьми остаётся чуть больше двадцати минут, поэтому на глубокомысленные размышления о произошедшем нет времени. Да и не о Рене сейчас нужно думать, а о том, как контакт не запороть. А посему спешу последовать его примеру и хватаю ложку. Через силу запихиваю в себя всё, что заказала, понимая — о нормальной еде, сне и спокойствии в ближайшие пару дней не может идти и речи.       В офис мы возвращаемся за три минуты до назначенного часа и, как и вчера, наша парочка привлекает к себе повышенное внимание окружающих. Проходя по коридору, ведущему к кабинету гендиректора, кожей чувствую на себе косые, жадные до подробностей взгляды сотрудников.       — Если бы подобное рвение было у каждого из вас в работе — хатты сами умоляли бы нас о сотрудничестве! — гремит суровый голос Рена, заглушая шепотки за нашими спинами. — Надо сказать мистеру Сноуку, что пора пересмотреть распределение премий в этом месяце.       В течение пяти секунд всех любопытных разносит по своим кабинетам, а я благодарно киваю Кайло.       Ну, а следующие тридцать четыре часа своей жизни я смело могу назвать самыми нервными и напряжёнными. Не удивлюсь, если найду у себя на голове клок седых волос.       Весь день и всю ночь мы в три пары глаз проверяем договор пункт за пунктом, не прерываясь даже во время приёма пищи. До хрипоты в голосе спорим над каждым предложением, имеющим двоякий смысл, доводя договор до идеала. Естественно, идеала для нашей компании. Конечно, когда приедет господин Джабба будет ещё море корректировок и переделок, но основные положения должны быть готовы уже сейчас.       К утру следующего дня у меня уже плавится мозг и раскалывается голова от той кипы бумаг, что мы перепроверили к этому моменту. В глаза можно спички вставлять, а от количества кофе, что я влила в себя за прошедшие сутки, уже мутит.       По-быстрому создав из себя некое подобие человека не зашивающегося на работе, еду в больницу к мистеру Хаксу, где мы с ним под неодобрительным, колким взглядом приставленной к нему медсестры (а мой начальник времени зря не теряет), ещё раз проверяем все финансовые аспекты договора.       Возвращаюсь в офис уже на чистом автопилоте под конец рабочего дня. Пока поднимаюсь на лифте на нужный этаж, иду по коридору и захожу в кабинет мистера Хакса за нужными бумагами, мозг заполнен одними лишь столбиками с числами. Не знаю почему, но что-то не даёт мне покоя. И вот вроде бы всё правильно, всё хорошо, а где-то под коркой всё равно зудит червячок сомнений.       Я настолько погружена в собственные мысли, что вообще не замечаю происходящее вокруг. Поэтому испугано вздрагиваю, когда чужая ладонь опускается на моё плечо:       — Ты меня слышишь вообще?       — А?! — резко оборачиваюсь, чтобы увидеть перед собой недовольное лицо Кайдел Конникс.       Она-то что здесь забыла?       — Надо поговорить.       — Я очень спешу.       Блондинка щурит зелёные глаза, без капли стеснения пробегаясь оценивающим взглядом по моему лицу и фигуре. А затем, пренебрежительно хмыкнув, высокомерно, даже как-то зло смотрит мне в глаза. Общаться с ней нет никакого желания, к тому же я, действительно, спешу — Кайло уже дважды звонил, выясняя, где я.       — Что у тебя с Реном? — выпаливает девушка, наплевав на мой завуалированный отказ.       Вот оно что. Очередная жертва обаяния главы юридического отдела. Теперь понятна причина её явления сюда.       — А тебе-то что? — Ага, бегу со всех ног отчитываться перед всеми кому не лень.       — Думаешь, ты нужна ему? Не будь идиоткой, Томпсон. Если Рен пару раз оказал тебе знаки внимания, то только от скуки, да из жалости. Не думай, что ты какая-то особенная.       Охренеть! Так она не просто копаться в моей личной жизни заявилась, а ещё и ядом поплеваться, да соляной кислоты в мою «сладкую жизнь» подлить. Мило.       — Хотя я тебя понимаю, — продолжая свой монолог, мечтательно тянет блондинка с приклеенной на лицо улыбкой. — Мужчина он то, что надо. Уж я-то знаю, какой он великолепный и ненасытный любовник.       Торжеству в голосе Кайдел можно только позавидовать. Меня же… Меня правда задевают её слова. Куда сильнее, чем могу сама себе признаться. Неприятно всё это слышать.       Больно.       И то ли скопившаяся усталость и напряжение расшатало психику. То ли слова этой раскрасавицы подействовали как спусковой крючок. То ли прошлые обиды и вроде как уже позабытое чувство пренебрежения к озабоченности Рена вновь взыграли. А может быть и всё сразу. Иначе как ещё объяснить, что я срываюсь? Вскипаю на ровном месте. Нет, я не кричу, заливаясь истеричными слезами, внешне я спокойна, как удав, но вот мои слова насквозь пропитаны гневом и раздражением:       — А ко мне-то ты зачем пришла? Иди к Рену. Раздвигай перед этим кобелём похотливым ноги, раз у тебя свербит в одном месте! Тебе же не привыкать!       — Ах ты… — Кайдел резко подаётся вперёд, того и гляди ногтями мне в лицо вцепится, но вдруг осекается и смотрит куда-то в сторону от меня.       Я тоже чувствую позади себя присутствие кого-то третьего. И уже догадываюсь кого.       Так и есть. Медленно обернувшись, вижу стоящего в дверном проёме Кайло. И нет никаких сомнений, что он слышал каждое моё слово…