Такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали — и они родились. Я был скромен — меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, — меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду — мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние — не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил.
***
Он всегда был таким: грубым, упрямым, скрытным. Он никогда не любил решать конфликт разговорами, его аргументом всегда был пистолет, либо нож. Он никому не доверял, кроме своей семьи. Он всегда смотрел на мир исподлобья, озлобленным взглядом, он никогда не подпускал к себе никого близко, пока в один момент не появилась я. И это стало одним из самых лучших, либо худших моментов в его жизни Наше знакомство с Форсайтом произошло в кабаке. Я тогда только приехала в этот город и совершенно никого не знала, но хотела отметить свой приезд. Недолго думая, я завернула в ближайшее заведение. Войдя внутрь я была поражена обстановкой: чёрно-красный дизайн всего помещения, кожаные диваны, столики из тёмного дуба, живая музыка, мужчины в костюмах, а женщины в шикарных платьях, обрамлённые дорогими украшениями. В своём чёрном шелковом платье с вырезом, который предоставлял всю мою спину на всеобщее обозрение, я чувствовала себя в своей тарелке. Пройдя к барной стойке, чтобы заказать коктейль, я сразу заметила Его. Черноволосого парня, с хмурым взглядом, которым, казалось бы он мог испепелить любого в этом заведении, в идеально белой рубашке, расстёгнутой на две верхние пуговицы. Непослушные локоны ниспадали на его лоб, прибавляя больший шарм. Он сидел в компании пары джентльменов и их спутниц, теребя в пальцах маленькую монетку. Я не знаю, чем он так привлек мой взгляд, что я не могла оторваться от него ни на секунду. Но, как только у меня промелькнула эта мысль, то он поднял взор своих чёрных, как самая тёмная ночь, глаз и посмотрел прямо в мои глаза. В его взгляде я прочитала: боль, гнев, презрение. В душу закрался мимолётный страх и я тут же прервала наш зрительный контакт. Всё своё внимание я перевела на бармена и свой коктейль, попутно наслаждаясь прекрасным голосом певицы, но мой комфорт прервал Он - Добрый вечер - произнес грубый мужской голос - не помню, чтобы раньше встречал вас в своём заведении - мужчина сел на рядом стоящий барный стул , посмотрел на парня за стойкой и щёлкнул пальцами. Уже через минуту, бармен подал ему стакан с алкоголем - виски - мой лучший друг - Тогда мне вас жаль - не глядя на него произнесла Бетти Джонс явно не ожидал такого ответа, он привык, что все девицы без ума от него, что любая готова была прыгнуть к нему в койку, лишь бы хоть раз побыть с ним наедине. Конечно же ему это льстило и со временем, он начал принимать это, как должное. Именно поэтому он был сильно удивлен моим словам в его адрес. В начале он пытался завоевать моё внимание так, как привык это делать, но я не они, я не собиралась вешаться к нему на шею и визжать от одного лишь его взгляда. В тот вечер он остался ни с чем, я покинула бар так же внезапно, как и появилась в нём. Я старалась не думать о нём, но его образ постоянно всплывал в моей памяти, полночи я не могла уснуть из-за это, но усталость и выпитый алкоголь всё же сделали своё дело. В следующий раз, я встретила Форсайта уже у себя на работе, через пару дней после нашей первой встречи. Я разбирала старые статьи и услышала, как прозвенел колокольчик на входной двери. Обернувшись я увидела его: всё так же в идеально белой рубашке, выглаженных брюках, чёрном пальто и начищенных до блеска туфлях. Он тут же посмотрел на меня и решительным шагом приблизился ко мне - Мне было не трудно узнать, где ты работаешь, Элизабет - с наглой улыбкой произнес мужчина Я была шокирована. Меньше всего, я ожидала увидеть его и не понимала, как мне себя вести рядом с ним - А зачем вам это было нужно знать - стараясь не выдавать своего удивления, сказала Купер Мужчина резким движением взял подбородок блондинки двумя пальцами и поднял её голову так, чтобы их взгляды пересеклись В тот момент мне показалось будто моё сердце остановилось, на мгновение я даже перестала дышать. В его глазах блестал азарт и неподдельный интерес - Ты будешь моей, обещаю - практически по слогам протянул Джонс и отпустил её лицо, сказав на последок - Дома тебя ждёт подарок. Жду тебя сегодня в баре, ровно в девять. До встречи. Словами не передать, как я была ошарашена, но внутри, что-то подталкивало меня к нему. Когда я вернулась домой, то на постели обнаружила черную коробку перевязанную красной лентой. Аккуратно открыв её, я увидела шикарное тёмно-синее кашемировое платье, украшенное лёгким кружевом. Посмотрев на часы, я увидела, что уже восемь часов. Внутри меня бушевало противоречие, я не хотела никуда идти и не хотела связываться с бандитом, но другая часть, которая была гораздо сильней, тянула меня к нему. Внутренняя дилемма долго не продлилась и все же собравшись, я направилась в бар. Как только я вошла, меня встретил молодой человек в чёрном фраке и попросил следовать за ним. Он провел меня на второй этаж бара, к столику за которым сидел Форсайт. Я села напротив него на мягкий кожаный диван. Он поднял руку вверх и в этот же момент официант принес бутылку шампанского и два бокала. Я была поражена, как быстро все стараются выполнять его указы, но решила, что стоит надеть маску равнодушия, чтобы не тешить и без того, его огромное самолюбие. - Всё сегодня только для тебя, дорогая - с наглой улыбкой сказал Джонс - Только скажи чего ты хочешь и это тут же принесут Купер смерила его скептичным взглядом - Зачем же я тебе? Обычная журналистка, если ты такой влиятельный человек? Мужчина на секунду задумался - Просто хочу, а если я чего то хочу, то рано или поздно оно будет моим. И он был прав. Он смог покорить меня, хоть и не сразу, а маленькими шажками, но он уверенно двигался к своей цели и в конце концов добился её. Уже через два месяца после нашего знакомства, он окончательно вскружил мне голову и основательно поселился в моём сердце. Это было прекрасное время: мы ходили по разным кабакам, танцевали до утра, я забросила работу, переехала к нему. Но главное, чего я от себя никак не ожидала, когда он в очередной раз вернулся " с работы " и был весь перепачкан в чужой крови, мной овладело звериное желание желание его тела Я не дала ему сходить в душ, а тут же набросилась на него. Я целовала его разбитые губы, срывала с него всю окровавленную одежду, я обнимала его до хруста костей. Я хотела быть ближе, полностью раствориться в нём, мне было его мало всегда мало Он был словно оголодавший зверь, его горячее дыхание опаляло мою шею и грудь, влажные поцелуи сводили с ума, а жёсткие прикосновения погружали в забвенную эйфорию. Мы слились в дикой агонии и страсти. А после, лежали на полу оба перепачканные чьей-то кровью. Именно он изменил меня. Больше не осталось той спокойной, доброй и нежной Бетти Купер, её заменила страстная, жестокая, развратная Элизабет. Он допустил меня к " работе " его семьи. Я получала дикий кайф, когда издевалась над людьми, когда пытала их, а он получал не меньшее наслаждение наблюдая за этим. Мы стали самой красивой и самой жестокой парой этого города, а возможно и всей страны. Но у всего хорошего есть конец... Это была дождливая ночь, такой грозы не было уже несколько лет, но это не мешало нам развлекаться в очередном баре. Когда мы оба устали и захотели домой, то направились на улицу, но мы не успели дойти до машины... Дорогу перегородил Эндрюс, брат одного из убитых нами мафиози. - Мрази! Вы убили моего брата! Я убью вас! - проорал мужчина Джагхед попытался достать свой пистолет, но не успел. Сзади послышались чьи-то шаги и Эндрюс сделал первый выстрел в Джонса, в область сердца. Я успела только вскрикнуть, но тут же второй выстрел достиг меня, где-то в область живота. Я упала, дикая боль сковала всё тело, но мои мысли были привязаны только к нему. Из глаз бежали слёзы, которые тут же смывал дождь. Форсайт медленно повернул ко мне свою голову, на его лице была лёгкая улыбка, а глаза уже начинали закрываться. Он протянул мне свою руку и я обхватила его широкую ладонь своей. Мы лежали и просто смотрели друг на друга. Тело охватила неистовая боль, но рассудок уже затуманился. К нам подбежал брат Джагхеда, окинув нас взглядом, он начал звать врача. А мы все так же смотрели друг на друга, держась за руки и улыбались. Когда медики подоспели, то их ожидали уже два бездыханных тела... Они не дождались помощи. Они так и умерли держась за руку, а их тела омывал ледяной ливень, возможно, тем самым смывая грехи с их душ. История их жизни была прекрасна, но увы с несчастным концом. В жизни нет ничего важнее любви. Любите, любите до хруста костей, до умопомрачения, до потери рассудка. Цените, того, кто рядом с вами, ведь однажды, его может не стать...