Bulletproof Heart

Темный коридор, абсолютно не освещаемый и, кажется, бесконечный, окружил меня со всех сторон. Из средств самозащиты в наличии только пистолет, плотно сжатый в руках и зрение, совершенно бесполезное сейчас. Палить в слепую – хуже нет. Я медленно, стараясь издавать как можно меньше шума, ступаю, при этом даже почти не дыша и до головной боли вслушиваясь в непролазную тишину вокруг. Каким образом меня занесло в это крыло, да еще и одну, я не имею ни малейшего понятия, но за спиной глобальная перестрелка, а впереди лишь темнота. Отступать некуда, так что я лишь упорно пробираюсь все дальше, дергаясь от звуков собственных шагов. Недостаточная квалификация, малая степень подготовки, девушка – список причин, по которым меня долгое время не выпускали на задания, заставляя таскаться с чертовыми заявлениями, рапортами и прочими бумажками, в то время пока парни из Отряда то и дело выезжали патрулировать город или освобождать город от особо буйных кадров, захвативших, к примеру, какой-нибудь магазин. Все это безумно бесило, но Гэмбл помог-таки мне уломать шефа, ссылаясь на то, что ему все равно нужен напарник, а если что, то с его подготовкой он без проблем сможет меня прикрыть. Ага, прикрыл. В итоге из-за собственной его глупости рассекает по наважденным террористами этажам офиса с простреленным плечом. Кретин. В сотый раз проклиная себя за глупость, по вине которой я угодила в этой чертов коридор, и, предчувствуя будущие шуточки Брайана по этому поводу, я заметила свет, тоненькой линией просачивающийся под, судя по всему, дверью. С той стороны были слышны крики, ругань и звуки выстрелов. Собрав всю волю в кулак, я со всей дури рванула в ту сторону, на ходу распахивая дверь. За ней открывается прямо-таки божественный вид: кровь, раненные, террористы, резво отстреливающиеся от ребят из Отряда. Я не думая бросаюсь в это месиво, наверное с какой-то маньячной радостью думая о том, что я наконец-то могу поучаствовать в миссии и внести свой вклад. Взгляд выцепляет из всей этой своры Гэмбла. Он, изредка хватаясь за поврежденную конечность, маневрирует между стеллажами, местами поваленными, и снимает, одного за другим, насильников. Я торможу, глядя на эту картину, но в следующее мгновение парень резко оборачивается, и до меня доносится его истошный крик. - Эмбер! – слышу я, но, надо сказать, довольно поздно. Ледяное лезвие кинжала резко вошло мне в спину где-то на уровне поясницы. Не успев даже пистолет поднять, я упала ничком на бетонный пол, ненароком подумав о том, какой вонючий придурок таскает с собой холодное оружие, когда здесь все с огнестрелом. *** Белая гладь потолка, нависшая надо мной и мерный писк каких-то приборов, доносившийся откуда-то справа – первое что я увидела и услышала, открыв глаза. Первым вопросом было - что случилось, но он быстро испарился – в тот момент, как я попыталась пошевелиться, а поясницу пронзила сильнейшая боль. - Не заставляй меня тебя привязывать, - послышалось из другого конца комнаты, являющейся, кажется, палатой. Мое положение не позволяло мне рассмотреть присутствующего человека, но и без этого я узнала нагловатый, насмешливый тон. - Смешно, Брайан, - хрипло проговариваю я, чувствуя, что во рту за это время образовалась целая пустыня – Как ты? Слышен нервный смешок, копошение, а спустя какое-то время в поле моего зрения появляется и сам Гэмбл. Усталый, не выспавшийся, с кругами под глазами, в которых по-прежнему горит огонек. - Что смешного? – спрашиваю я, по-прежнему будто бы не своим голосом, стараясь не закашляться. Вместо ответа оперативник наклоняется и прислоняется своим холодным лбом к моему. В тот момент, наверное, слово «оперативник» было каким-то неподходящим и слишком вычурным, но я не успеваю подумать об этом, как он отстраняется, коротко целует меня куда-то в область виска и выпрямляется, мимолетно улыбаясь. - Еще раз полезешь в самое пекло без бронежилета – пристрелю сам, ясно? – спрашивает он, подняв брови, и я прыскаю даже сквозь боль от ранения.