Неправильно влюбиться

Утро выдалось безмятежным. Уроков на сегодня не предвиделось, оставалось заниматься делами по дому. Я хотела бы попросить Чонгука составить мне компанию, но он занят обучением с дворецким. Именно поэтому я могла лишь наслаждаться летним солнцем в саду, попивая холодный чай и читая романсы зарубежных писателей. Мой тихий покой прервал топот копыт. Я вышла из беседки и сошла на каменную дорогу перед поместьем, чтобы встретить гостей. На моё удивление, к нам в гости заявилась мадам Лурье. Она лучезарно улыбалась и приветливо махала мне рукой. Указав кучеру достать багаж, мы прошли в дом. — Как же на улице душно. Впервые такое жаркое лето. Светским модницам, должно быть, тяжело под тонной рюш, — помахивая веером, говорила мадам. — Ваша правда, — ответила я. Женщина на минуту призадумалась и, кажется, вспомнила цель своего визита. Она хлопнула в ладоши и побежала к коробкам, которые принёс кучер. — Я пошила Ваш заказ, прошу, дорогая, примерь. Ах, и мальчонке тоже бы примерить стоит! Она вручила мне большую коробку, и я, пошатываясь, направилась вверх по лестнице. Вещица оказалась очень тяжёлой, и я уже изнемогала от её тяжести. Казалось уже вот-вот коробка упадёт из моих рук, как вдруг я почуяла опору. Я выглянула и увидела Чонгука, который придерживал её одной рукой. Благодарно смотря на него, я невольно улыбалась. — Позвольте Вам помочь, — робко произнёс он. Я кивнула, и юноша двумя руками обхватил коробку. Облегченно выдохнув, я последовала в комнату, за мной прошествовал темноволосый. Обеспокоенная тяжестью вещицы, я следила за Чогуком, вдруг ему тяжело? Хотела рукой придержать коробку, чтобы хоть как-то уменьшить вес, на что парень удивлённо на меня уставился. — Мне не тяжело. — Ах, вот как... Он улыбнулся моей робости и слегка хихикнул. Мы дошли до моей комнаты довольно быстро. Я открыла ему дверь, чтобы он смог беспрепятственно занести платье в комнату. Парень, всё попутно рассматривая, прошёл к кровати и положил коробку. И кажется он выжидал, когда же я её открою, чтобы посмотреть на платье вместе со мной. — Для тебя там тоже есть презент, твой новый костюм, — произнесла я. Чонгук опомнился и поспешил удалиться, оставляя меня наедине со своими мыслями. Я медленно сняла крышку с бархатной коробки и от восторга забыла как дышать — настолько цвет платья был изумительным! Я, словно дитя, подняла его на руки и вскружилась с ним по комнате. Оно было волшебным, загадочным, невообразимым... Мадам, будто наизусть зная мою любовь к природе, вшила в платье подобие маленьких бабочек и расписала золотыми нитями подол моего платья. Ткань была приятна телу, и я утонула в контрасте ощущений. Завтра состоится бал, и я непременно надену его. Сложив аккуратно платье в коробку, я направилась вниз к мадам Лурье, чтобы поблагодарить её за прекрасную работу. Однако, она уже успела уехать по неотложным делам. В холле стоял только Чонгук, державший в руках коробку. — Ну как, тебе понравился твой костюм? — с ходу спросила я. — Да, благодарю, — счастливо ответил он. Больше в этот день мы с ним не разговаривали. Он занимался учениями, а я оставшееся время скучала в летней беседке. Так и успел завершиться этот день. На следующий утро слуги были в боевой готовности, с ранних часов они начищали бальный зал, готовили еду, доставали праздничные сервизы, которые как раз для особых случаев. Садовник подметал входные дороги, да так усердно, будто в первый раз. Горничные суетились вокруг меня и старались подобрать к моему платью подходящие туфли. Чонгука отправили с экипажем за моим праздничным тортом. Уж не знаю, что произошло в городе, но вернулся он в весьма скверном расположении духа. Дворецкий постоянно находился рядом со мной, зачитывая список гостей, которые будут присутствовать. — Гленфорд Уэстельский, герцогиня Мил… — Постой, Гленфорд? Кто его пригласил? — недоуменно задала вопрос я. — Ваш отец, — спокойно ответил Роджерс. Я была крайне возмущена таким расположением дел. Не желая более слушать списки приглашенных, я махнула рукой, прося закончить с этим. Первая мысль, что посетила меня после этого, это мысль о костюме Чонгука. Какой он? К лицу ли ему? Пожалуй, стоит дождаться вечера и самой увидеть. Я коротко улыбнулась и удалилась на кухню проверить меню к застолью. К вечеру в поместье становилось всё светлей и светлей: зажигались огни в саду, загорелся фонтан, заблистали на небе звёзды. Я от волнения мерила шагами углы комнаты. Всё ли пройдет хорошо? Старалась успокоиться, но не особо получалось. В комнату зашла горничная, держа в руках платье и пару новых туфель. Она всё уложила на кроватный столик и обернулась ко мне. — Госпожа, пора делать прическу, — скромно произнесла она. — Ах, уже? — выдохнула я. — Да, миледи. Я присела на маленький стульчик перед зеркалом, и горничная начала творить. Она нежно перебирала мои локоны и аккуратно собирала их в причёску. Когда её работа была закончена, в завершение она добавила белые цветы, которые прекрасно дополняли образ. Наконец, облачилась в платье и надела туфли. В зеркале я увидела уже взрослую леди и невольно успела призадуматься, когда же я успела так подрасти? Закончив со всеми приготовлениями, я направилась ко входу встречать скоро прибывших гостей. Я выглянула из-за угла и робко замялась на месте. У двери уже стоял Роджерс и подле него Чонгук, они беседовали. И когда я шагнула к лестнице, старый дворецкий краем глазом успел зацепиться за мой силуэт, и сразу же поклонился. Чонгук заметил жест старика, обернулся к лестнице, приподнимая голову. И тут я не сдержала восторженного вздоха. Юноше так шёл его костюм... Волосы были зачёсаны на правую сторону, и придавали лицу некую строгость. На его руках красовались белоснежные перчатки, которые он изредка поправлял. Несомненно, чёрный цвет ему шёл, как никому другому. Чонгук словно застывший смотрел наверх, не смея оторвать глаз. Его взору предстал изящный лебедь. Казалось, он не дышит, настолько был увлечён созерцанием красоты. Я, всё ещё алея, стала спускаться по лестнице. Кареглазый, не думая ни мгновения более, подошёл к концу ступеней, ожидая моего спуска. Он приподнял руку и подал её мне, чтобы я беспрепятственно сошла на ковёр. Я вложила в его обжигающую сквозь перчатки ладонь свою руку. — Глаз не оторвать, — прошептал парень. Разве может мгновение длиться вечно? Можно ли поймать минуту радости? Вот бы холст запечатлел эту секунду, остановил бы навсегда ход часов... Пусть замрёт весь мир, пускай останется в памяти лишь этот безмятежный момент! Я засмотрелась на него, совсем позабыв о времени. Ах, глаза. Его глаза, как ласковый закат, они так сияют. Чувствую нежный трепет в сердце, всё бушует и искрится. Роджерс слегка кашлянул, обращая всё внимание на себя. — Госпожа, прибыли первые приглашённые, — оповестил дворецкий. — Что же, пора встречать гостей.