Я спас тебя, от всего. Часть 2

      «Как хорошо», — думает Роше, со веранды второго этажа наблюдая за происходящим внизу и потягивая трубку. Бойцы, как всегда, бегали, тренировались, но… но сегодня к ним присоединился сам Иорвет. Он уже отзанимался, ведь встал ни свет, ни заря, и теперь хлопал в ладоши, задавая темп для бега. Красавец, чтоб его. Весна в Вызиме хоть и дождливая, слякотная, но сегодня прямо особый день: солнышко светит, птички поют… Хочется улыбаться как дурачок — таким хорошим было настроение. Еще и звучный эльфский голос с рычащими командными нотками, разносящийся по всей площадке… м-м, прекрасно.       Ночные события вызывали несколько противоречивые чувства, в голове то и дело возникала борьба интересов. Вроде бы «О господи! Ему отсосал Иорвет!», а вроде и «Черт возьми, ему, Вернону Роше, отсосал мужик!». Мысли немного путались, но Вернон в кои-то веки решил наконец прислушаться к вечернему совету эльфа и послать все aep arse. Ну, а что? Дело сделано, убиваться теперь было уже как-то бессмысленно, а злиться на самого себя за то, что вообще позволил ушастому сунуться к себе в штаны… да ну, бред, он ведь сам был всеми фибрами «за» и ни о чем не жалел. К тому же было и правда приятно, черт возьми! Не то чтобы у темерца между ног часто кто-то был, да и эльф то и дело пускал в ход зубы и являлся не самым лучшим кандидатом на минет в целом, но все же.       — Могли бы и потише, — рядом облокотилась на парапет Бьянка, чьи щеки ночью пылали ярче факелов от всего того, что они с Киараном имели честь слушать за соседней стенкой.       Мужчина сначала не понял, о чем речь, а потом поперхнулся табачным дымом.       — Блять… было так громко? — внезапно накатила просто оглушительная волна стыда, скулы заалели.       — Не знаю, как остальным, но стоны двух мужиков — последнее, что я хотела бы слышать, — она поморщилась, но больше из вредности, чем омерзения.       — Вот черт… извини, Вэс, — Роше усмехнулся, вновь обхватывая мундштук губами. — А остальные тоже слышали?       — Не могу знать.       — Надеюсь, что нет. В любом случае, пусть после тренировки никто не расходится, приведи «Полосок» во двор, у меня важная новость, — взгляд темерца несколько помрачнел.        Воительница коротко кивнула и покинула веранду, а он вновь посмотрел на командующего внизу эльфа. Они пересеклись взглядами и как-то без слов друг друга поняли. Иорвет отчетливо хлопнул в ладоши, что-то рявкнул на Старшей Речи и развернулся в штаб. Вернон постучал трубкой по ограждению, выбивая остатки табака.       — Значит, мы держимся в тылу людей, чтобы потом… — начал Иорвет, недобро щурясь, когда выслушал предложенный человеком план действий.       — Чтобы потом ударить туда, где просядет оборона черных, — повторил Роше.       — Это нильфгаардская тактика! — разозлился эльф.       — Но на Второй Северной она сработала, — подсказал Киаран, смотря на старшего лейтенанта.       — Иорвет, раз по северянам в свое время она сработала, то и по черным тоже сработает, — кивнул темерец, видя, как плещется в зеленом глазу ярость.       — Они не такие тупые, Роше!       — Поэтому мы нападем не в одну точку, как это делала Врихедд, а в несколько. Как только Наталис отдаст приказ, прочешем черных как вшей.       — Идиотская тактика.       — Придумаешь лучше?       — Все то время, пока Темерская армия будет складывать головы, мы будем просто ждать? — подал голос Киаран.       — Можно сказать и так.       — Нильфгаард задавит нас числом, и четыре отряда не смогут ничего сделать. Мы все там просто поляжем.       — Значит, сдохнете, как воины, мать вашу! — закипел темерец. — Собери свои эльфские яйца в кулак! — зашипел он. — Если не можешь придумать ничего лучше, тогда просто исполняй приказы!       Лис нахмурился, еле сдерживаясь, чтоб не послать Роше в одно место. Взял в руки бегло нарисованную командиром карту, затем пожевал губу.       — Мы можем незаметно засесть в лесах. В той местности много разных пролесков и холмов, рассредоточимся и нападем по приказу.       — Вот, другой разговор. Но все это в большинстве своем находится ближе к Долине Цветов, а нам нужно быть ближе к горам, чтобы в случае пиздеца оставалась возможность вернуться в Темерию. Основная часть армии будет держаться горы Карбон, и нам ни в коем случае нельзя смещаться на восток.       — Черные могут пойти клином, — подсказала Бьянка, подпирая стол бедром рядом с лейтенантом.       — Да, тогда нас просто раскидает, — поддержал тот.       — Значит, отступим к Альдерсбергу, но не дальше. Иначе путь домой нам отрежут.       Присутствующие кивнули, а в распахнутое окно влетел почтовый голубь и, белым пятном покружив в воздухе, сел на подставленную темерцем руку. Роше бегло изучил маленькую записку, прикрепленную к птичьему хвосту и увенчанную размашистой подписью коннетабля.       — Что ж, пора ввести в курс дел отряды. Мэва не справится, завтра выступаем.       Весть о войне все восприняли слишком тихо, площадка погрузилась в давящее молчание, нарушаемое лишь голосом темерского командира. Роше вкратце пересказал диалог с коннетаблем Наталисом про наступающее войско черных, про полный разгром Лирии и Ривии, разжевал бойцам тактику, разработанную всего пару минут назад, и настроение упало ниже некуда, на плечах вновь появился неприятный груз. «Полоскам» воевать было не впервой, посему некоторые под конец монолога лишь смачно выругались да в землю сплюнули, а вот ушастая братия напряглась. Они, конечно, воевали, но исподтишка, своей собственной войной, а теперь их роль — состоять в человеческой армии. Лидер «полосок» да беличий атаман их знатно натаскали, выдрессировали, но спины холодила одна лишь мысль о Нильфгаарде. Их войска огромны, а тогда, при Старых Жопках, Нильфгаард облажался лишь потому, что пренебрег разведкой. Но теперь ситуация иная. На протяжении последних месяцев то тут, то там замечали черных шпионов, и, хотя в отношении тех были проведены карательные меры, вероятность того, что верхушка Империи в курсе всего, что происходит на землях Северных Королевств, достаточно высока.       После извещения командиры разделились. Иорвет остался с бойцами, с каждым лично отрабатывая технику владения мечом и точность стрельбы из лука, а Роше как в гузно ужаленный носился по Вызиме, то к Наталису, то к кузнецам и бронникам, которых нужно было взять с собой, то к конюшему, то еще куда. Встретиться снова они смогли лишь к ночи, и без задних ног погрузились в сон.

***

      В течении последующих дней у стен столицы собрались солдаты, дворяне и добровольцы, составляющие Вторую Темерскую армию, во главе которой стоял коннетабль Ян Наталис. На плечи же спецотрядов под командованием Иорвета и Вернона Роше легла задача по разведке, оценке обстановки, посему они отправились заранее, взяв с собой все необходимое для почти двухнедельного путешествия к границе Аэдирн — Лирия. Тенты, провиант, которого хватило бы на весь путь, деньги, хоть у каждого бойца были и свои кое-какие сбережения. На командиров и помощников были выделены несколько лошадей, на спины еще пары легла большая часть провизии.       Когда Вторая Темерская покинула окрестности Вызимы, отряды Роше приближались к небольшому городку Каррерас. Ночевали в лесах, полях, да где придется. Первая ночевка Вернону далась тяжело, сказывалось сидение в городе в течении нескольких месяцев: то было слишком жестко, то слишком холодно, то звуки природы раздражали до белого каления. Иорвет же был, как самая настоящая белка, в своей естественной среде, и когда на горизонте мелькнул довольно крупный, густой лес близ Каррераса, тот наглым образом пришпорил лошадь, ускользая вперед на добрые пару десятков метров. Всем сказал, что на разведку, но Роше-то знал, что у него включились все первобытные дикарские инстинкты, и в ближайшем времени он найдет эльфа, сидящим на первой же ветке. Вороная кобылка эльфа скрылась в густых зарослях, а Вернон лишь усмехнулся да отдал приказ едущим стремя в стремя Киарану и Бьянке разместить отряд, сам же свернул в другую сторону.       Примятая трава, обломанные ветки, следы лошадиных подков вели его по нарочито небрежно оставленному следу куда-то вглубь леса. Солнце уже склонялось к земле, его последние золотистые лучи играли в темно-зеленой листве, переливались огненными бликами, окрашивали далекое, высокое небо, словно художник, вольно смешивающий теплые цвета палитры, рисуя дыхание золотого дракона. Где-то рядом фырчала привязанная лошадь, общипывая траву с ближайших кустов, грызя при этом металл так и не снятой уздечки.Мир успокаивался. Вернон спешился, обвязал поводья своего жеребца рядом, осмотрелся, прислушался. Тишина. Умиротворение. В кронах деревьев заливисто насвистывала какая-то птичка, постепенно нарастало стрекотание ночных насекомых, где-то вдалеке различалось журчание ручья.       Откуда-то слева донеслись звуки флейты, разливая тепло по всему телу, мужчина невольно улыбнулся. Тонкая, нежная, немного печальная, до боли знакомая мелодия обволакивала сознание, кончика носа коснулся хвойный запах, хотя кругом были лишь лиственные деревья. Вернон принюхался, прикрыл глаза, ощущая себя едва ли не самым настоящим псом, ищейкой. Следуя звукам и запаху, он раздвигал ветви, словно хищник, плавно, почти бесшумно. На поваленном дереве — как иронично — в той же позе, как и тогда, во Флотзаме, сидел его эльф. Обхватив губами мундштук деревянной потертой флейты, он плавно перебирал пальцами, извлекая из инструмента волшебные звуки. Человек залюбовался. Кожу ласкали лучи уходящего солнца, почти черные тени от падающих листьев скользили по лицу и рукам, лишенным перчаток. Иорвет чуть приподнял голову, выдыхая последнюю бархатную ноту.       — Вернон Роше! — необычайно бодрым, слитным движением он поднялся, голос был задорен и звонок. — Последние пять лет командует особым подразделением. Последняя надежда Старших Рас. Спаситель Темерии, женщин и детей.       — И старых эльфов, — услужливо подсказал мужчина, подпирая плечом ближайшее дерево.       — И одного конкретного старого эльфа, — в том же духе продолжил Иорвет. — Я так долго ждал нашей встречи…       — Строил планы, готовил ловушки.       — … а ты расстроил все мои планы и обошел ловушки! А тут надо же, сам явился в мой лес!       — Это не твой лес, слезай, белка, — улыбнулся Вернон.       — А ты меня заставь, — вскинул острый подбородок эльф.       — Ножа при себе нет, так бы кинул… хотя… — он огляделся, поднял с земли веточку, прицелился и метнул в ловко уклонившегося актера, который, однако, потерял равновесие и едва не навернулся со своей ветки.       — Сама грация, и заставлять не надо, сам свалишься, — он подошел ближе, выставил руки. — Прыгай, мой необычный выродок.       Иорвет гордо хмыкнул и из чистой вредности спрыгнул рядом, игнорируя помощь. Роше заломил брови.       — Необычный?       — Необычный.       — Твой?       — Мой.       — Выродок?       — Mo annvyll seidhe.       — Ты узнал значение этого слова? — игриво улыбнулся эльф, обходя темерца по кругу, словно добычу.       — Нет, на самом деле ты naeweidd bloede arse. ¹       — Вот как?       — Именно, может, подойдешь? А то у меня голова кругом, — усмехнулся человек.       — От меня у всех голова кругом, Вернон, — довольно проурчал сидх, резко сокращая разделяющее их расстояние и дергая мужчину на себя. — А произношение у тебя просто отвратительное, уши в трубочку сворачиваются.       — Ну простите, я всего лишь дхойне, — тот подался вперед, вынуждая эльфа попятиться, и вжал крепкое тело в дерево, крепко обнимая за талию.       Иорвет выпустил из легких воздух, а спустя пару ударов сердца резко развернулся, меняясь с мужчиной местами.       — Мой дорогой, — шепнул он, прижимаясь всем телом. Роше ощутил себя коротышкой, хотя был лишь на пару дюймов ниже.       — Что?       — Перевод. Ты назвал меня дорогим эльфом, dh’oine.       — Слов обратно я не беру. Но ты все равно вредная задница.       Лис довольно улыбнулся, склоняя голову, и коснулся губами колючей щеки. Было хорошо. Правильно. Просто вот так вот стоять среди деревьев и целоваться, долго, мокро, ощущая под губами то жесткую трехдневную щетину, то тонкие обветренные губы, смыкая на них зубы и тут же проходя языком.       Роше не помнил, когда вообще кого-то хотел целовать так сильно. Всегда считал, что это пустая трата времени, простой обмен слюной и вкусом, однако тогда ему никто и не был нужен. Сейчас же перед ним эльф, в прошлом — заклятый враг, в настоящем — преданный союзник, любовник. Возможно, даже больше. Возможно, звучит вульгарно, недостойно главы спецотряда, недостойно мужчины, низко, но это так. Только это создание способно быть источником головной боли, и одновременно с этим являться тем самым, желанным, спасительным. Только его запах хочется ощущать — хвойный, лесной, с ноткой табака и сладким послевкусием эльфских трав, в него добавляемых. Лишь его вкус — такой же табачный, терпко-сладкий, а если опуститься губами на расписанную изящной татуировкой шею –немного солоноватый.       Чужим давлением собственные бедра сильнее вжали в дерево, и Вернон выпустил воздух сквозь зубы.       — Какой же ты неугомонный.       — Еще скажи, что ты против, — улыбнулся эльф, наблюдая, как домиком складываются чужие брови с каждым поступательным движением.       — Как мальчишка, — рвано выдохнул мужчина.       — Порой приятно почувствовать себя молодым.       — Тоже мне, старик нашелся… мм…       Он поджал губы от резкого, сильного толчка.       — Старше тебя в шесть раз, имей уважение, юноша.       — Что-то не замечал, что с тебя песок сыпется… да черт!       В штаны скользнула прохладная ладонь, едва не обжигая. Роше явно пропустил момент, когда распустили завязки. Иорвет гаденько улыбнулся, проходясь мозолистым пальцем по головке, вынуждая дернуться в сторону.       — Блять, не издевайся! — запальчиво рявкнул мужчина.       — Неженка, — эльф напоролся на яростный взгляд. — Ну ладно, ладно, mo annvyll, не горячись, — он вынул руку, смачно в нее плюнул, не сводя глаз с чужого лица, и вновь обхватил крепкий стояк, властно задвигал ладонью вверх-вниз.       Темерец довольно прикрыл глаза, ну вот, другое дело. Порой игривость Иорвета переходила некоторые границы, но его контрастность просто вышибала мозг. Грубый, жестокий, но одновременно с этим ласковый, чуткий, нежный. Самый настоящий зверь. Перед глазами заплясали золотые круги. Как же хорошо… и какого лешего прикосновения другого мужика, эльфа, приносят больше удовольствия, чем тот же секс даже в самом лучшем вызимском борделе? Сжимает как нужно, где нужно, когда нужно, еще и пальцами своими перебирает так, что… ох блять, замечательно…       — Мне, конечно, нравится наблюдать, но я хотел бы каких-то ответных действий.       Роше потерялся в приятных ощущениях, что даже услышал неприкрытый намек.       — Что?       — Что? — издевательски спародировал Лис. — Вернись, dh’oine, мне как бы тоже нужна помощь. Я — тебе, ты — мне.       «Помощь? В чем? Что он хочет?» — мужчина старательно пытался воссоздать в памяти последние пару минут. «На что он намекает? Я — тебе, ты — мне, какого?..»       — Вкус чужого хуя — последнее, что я хотел бы попробовать, — сорвалось с губ прежде, чем он успел нормально все обдумать.       Реакция была неожиданной. Иорвет вылупил глаз, пару раз раскрыл рот, как рыбка, и рассмеялся. Заливисто, до неприличия звонко, что даже выбило из колеи.       — Что? — насупился Роше.       — Ты себя слышал? Я, конечно, очень даже за, более того, я чертовски сильно этого хочу, но вопрос был в другом.       Эльф снял с талии человеческую руку, переложил на натянутую ткань собственных штанов.       — А… — медленно, но верно до мужчины стало доходить, — а…       — Б, — тот качнул бедрами, — действуй.       Кожаные тесемки ни в какую не хотели поддаваться дрожащим от возбуждения пальцам, но seidhe спокойно ждал, не торопил, а когда грубая ткань наконец перестала приносить дискомфорт, не сдержал довольной улыбки. Движения его руки стали растянутыми и плавными, дыхание сбилось совсем чуть-чуть, тогда как Роше едва не готов был сознание потерять от стойкого и сильного желания наконец-то кончить. Однако тонкие пальцы внезапно сильно сжали основание, и он потерял весь воздух.       — Вы, люди, очень нетерпеливы. Научись растягивать удовольствие. В постели с женщинами ты тоже справляешься за пять минут?       — Вчера ты, мне кажется, даже рад был, когда все закончилось. Еще пожаловался, что челюсть затекла.       — О, кстати, как тебе? — крайне заинтересовано ответил Лис.       — Захотелось выбить тебе зубы, а так вполне терпимо.       — Сделаю вид, что я этого не слышал, — закатил глаза он и притиснулся к темерцу вплотную, хотя, казалось бы, куда ж еще ближе.       Роше решил отомстить. Извести сукиного сына до бесконтрольного желания. Он двигал ладонью то резко, быстро, то нарочито медленно, сжимал до боли, а затем едва касался, довольно наблюдая, как подается бедрами эльф вслед за ускользающим удовольствием. Такая игра была опасна. Оба были на пределе, но оба упрямо продолжали мучить друг друга, сводить с ума. Играли на нервах, как на лютне, порой дергая особо сильно, проверяя, не порвется ли струна. Шутливая фразочка о скорострельности резанула по человеческому самолюбию, и Вернон старался держаться как можно дольше, даже думал о крови и всяких гадостях, чтобы отсрочить оргазм, а заодно эгоистично проверить границы собственного тела.       Однако эльф был иного мнения. Он, конечно, выносливый, мудрый и все такое, но характерная для него импульсивность, особенно когда рядом такой упрямый баран, как Роше, давала о себе знать. Он тихо рычал, теряя всякое терпение, срывался с частых прерывистых вздохов на протяжные скомканные стоны, рвано дергался. И вот сейчас, когда он в очередной раз был на пике удовольствия, да на таком, что темнело в глазах, ладонь, способная освободить наконец тугой ком, снова разжалась. Он взбесился, вскинув руку и до боли сильно сжав короткие волосы на затылке человека.       — M’isteac’h esseath nawr a den eiren, Roshe! ² — прорычал в скривившееся лицо.       — Надеюсь, это было признание в любви… больно, сука…       — Я сказал, что выебу тебя прямо сейчас, — перевел на всеобщий эльф с той же интонацией. — Или ты даешь мне кончить, или рискуешь жопой, dh’oine!       И ведь выебет. С таким горящим яростью и подернутым пеленой возбуждения единственным глазом. Роше, шипя и матерясь сквозь зубы, дернул перевозбужденную белку на себя, кусая за щеки, за губы, да куда придется. Скользнул языком вдоль уродливого рубца, сдернул платок и вцепился в жесткие волосы, сжимая с такой же силой, потянул назад и стал вгрызаться в мокрую, чертовски соблазнительную шею. Движения внизу стали быстрыми, частыми, сопровождались стонами, звериным рычанием и пошлым чавканьем.       Такое удовлетворение априори не должно быть приятным. Резкое, болезненное, сильное, бешеное, под стать характерам и нравам. Мир в глазах обоих в одночасье потух, потерял все звуки, краски, а затем взорвался тысячами, миллионами разноцветных звезд, накрывая волной эйфории и наслаждения. Эта волна опустила их к центру земли, а затем подкинула до самых небес, в невесомость, в никуда. Оба вдохнули стылый воздух — как после долгих минут, проведенных под толщей воды — жадно и голодно. Пульс все еще стучал где-то в мозгу, заглушая собственное сорванное, хрипящее дыхание. Иорвет уронил голову на человеческое плечо, одежда промокла и неприятно липла к остывающему телу, по спине побежали мурашки. Силы Роше внезапно покинули, ладонь скользнула вдоль мокрого, выпирающего позвоночника. Коленки предательски подогнулись под собственным весом и весом навалившегося на него тела, и он утянул эльфа за собой, облокачиваясь на дерево.       — Это было так… так ахеренно… слов нет, — сипло выдавил он, вытирая перепачканную в сперме ладонь о траву.       — Похоже на признание в любви, — хитро сощурился Иорвет, устраиваясь у него на бедрах, ощущая пятой точкой подрагивающие от оргазма мышцы ног.       — Да пошел ты, — усмехнулся мужчина, чуть дрогнув от какого-то любовного касания к очень чувствительной сейчас коже, но скоя’таэль просто приводил их в порядок, поправляя все завязки и тесемки.       Было хорошо, легко, и, несмотря на сумеречную прохладу, тепло. Очень странное состояние, когда внутри только что пылал настоящий пожар эмоций и чувств, а сейчас волоски от стылого воздуха на коже встают дыбом. Иорвет отклонился немного в сторону, потянул темерца за плечо и, обняв за талию ногами, перекатился на траву, наслаждаясь приятной тяжестью чужого тела.       — Возможно, мы не проживем и пары недель, — тихо начал он, голос отдавал бархатной хрипотцой, — но за последние года своей жизни я, кажется, начал по-настоящему жить только сейчас. Спасибо.       — После оргазма ты становишься сентиментальным стариком, белка, — Вернон провел губами по изувеченной щеке, ткнулся лбом в мокрый висок. — Очень лестно, так и разгордиться недолго.       — Ну и гордись, что сделал из великого воина соплю, — буркнул эльф.       — До сопли тебе еще далеко, ты же не Лютик, — усмехнулся человек. — Но я приму твою благодарность.       Они не давали никаких обещаний, а в души ядовитой каплей въелась обреченность. Роше не был оптимистом, они идут на войну и, скорее всего, умрут в первые же дни. Быть может, даже не сразу, не от великодушной руки врага, что обрубит жизнь, а в агонии, от колотых, резаных ран, захлебываясь в крови и боли. Быть может, они даже не дойдут. Вдруг Аэдирн уже занят огромным черным войском, и все, на что подоспеет Вторая Темерская армия, — пепелище, сожженная земля, да горы трупов.       — Что бы ни случилось, когда покинем Темерию… — начал мужчина, — будь там, где я смогу тебя увидеть, но и там, откуда сможешь унести ноги. Если я не справлюсь, ты…       — Ты справишься, пес. Посмеешь сдохнуть раньше меня — разверну отряды и вернусь в леса, продолжу резать dh’oine.       — Эгоистично.       — Зато справедливо. Я иду с тобой не ради Темерии, не ради Севера, а потому что ты тогда предложил стать союзником. Я иду воевать за твою идею, за твое будущее.       — Это и твое будущее тоже.       — Не мое, если тебя в нем не будет.       Роше стиснул челюсти. Никаких обещаний, признаний, клятв. Все просто и понятно. Не будет одного — не будет и другого. Если даже Иорвет с его идеалами, сотнями лет за спиной, предательствами и надеждами, заявляет, что просто все бросит, не останься Роше в живых, то… что тогда может противопоставить он сам? С его короткой человеческой жизнью, в которой кроме любви к родине, войны и отчаяния ничего больше и не было?       — Пообещай хотя бы не резать дхойне, — устало выдохнул мужчина, — черных — можно, а нордлингов не трогай. В конце концов, Темерия ведь пошла нам навстречу, ты не в розыске и все такое.       — Отличная идея, ведь если я сбегу, то стану дезертиром.       — Зато живым. Ты знаешь мои цели, язык у тебя подвешен, сможешь договориться с кем нужно и все такое.       — Я не политик, не дипломат.       — Я тоже, но, когда прижмет, станешь кем угодно.       — Уже прижало однажды, еле шкуру спас, — буркнул скоя’таэль.       — Да ну тебя, — в тон произнес человек, отклоняясь назад. — Пора возвращаться, жрать хочу. Ну эй.       — Я устал, полежим еще, — улыбнулся эльф, плотно обхватывая его руками и ногами.       — Отморозишь почки — не буду с тобой сидеть.       — Вредный dh’oine. Наступит час, и я тебе отомщу. Вот сейчас ты не дал мне отдохнуть, а потом лишишься своей тряпки, обещаю.       — Угрожать шапероном уже неактуально. Вставай уже, страдалец.       Роше поднялся, прихватив с земли головной убор, и протянул Иорвету руку. На сей раз тот помощь принял, обхватывая чужое запястье.